Если понравится, выложу продолжение...
Пролог
Ночь… Луна, переливаясь радужными оттенками молочно-белого, искоса заглядывает в окно. Комната затянута мраком, паутиной безысходности…
Кровать.… В полутьме она кажется спиной полуночного волка. На кровати, широко раскинув руки, разметав по подушке чёрные как смоль волосы, лежит девушка. Нельзя сказать, что она красива, но и не дурнушка, конечно. Упрямо вздёрнутый нос, длинные изгибы ресниц, мраморно-белые руки. Сон её неспокоен, то и дело она приоткрывает глаза и, тяжело вздохнув, засыпает вновь.
Окружающие её вещи словно погружены в кому, безжизненны. Тяжёлый, точно высеченный из тёмного гранита, стол, на нём в художественном беспорядке разбросаны всевозможные, милые сердцу каждой девушки безделушки: тонкий серебряный браслет в виде ящерицы, музыкальная шкатулка, несколько дисков с музыкой и играми, серьги из неизвестного металла и кулон в форме сферы. Рядом со столом – зеркало в тяжёлой резной раме, словно занавешенное серой пыльной вуалью. Оно доставало почти до пола, едва не касаясь его краем рамы. На книжной полке сплошь фантастика, изредка перемешавшаяся с учебниками, тетрадями и старыми школьными фотографиями. На стенах несколько постеров известных рок-музыкантов – «Пилот», «ДДТ», Земфира, картина-пейзаж (лес, вода, в ней отраженье девичьего лица, а за ним другой, запретный мир). На стуле небрежно брошенные вещи: джинсы-клёш, шёлковая блузка цвета индиго, ярко-розовый кашемировый свитер, батистовый платок и прочие составляющие женского гардероба. Несмотря на всё это разнообразие предметов и красок, комната создавала впечатление некой запущенности, несла отпечаток грусти и тоски.
Случайный человек, заглянув сюда, наверняка не согласился бы с тем, что здесь живёт девушка – если бы не драгоценности, да немногочисленная косметика, можно было бы с уверенностью утверждать, что здесь живёт парень.
Глава 1.
Луна, поспешно покидала небосвод, уступая место утру. Прозвенел будильник, возвещая приход нового дня. Аня, так звали девушку, встала с кровати, схватила первую попавшуюся под руку одежду (не было настроения искать что-то в шкафу), ей оказались тёмно-серые джинсы и пурпурная водолазка с надписью «Опасно для жизни», оделась, покосилась на висевшие над кроватью часы, словно боясь опоздать, и пошла на кухню. Там она наскоро перекусила бутербродом с сыром, выпила чашку крепкого кофе, чтобы хоть как-то снять сонливость. Зашла в ванную, почистила зубы, нанесла лёгкий макияж, побрызгалась духами «Treselle». Затем перекинулась парой слов с матерью, про себя отметив, что всё не так уж плохо, по крайней мере, лучше, чем несколько месяцев назад. Тогда они не разговаривали совсем, хотя в редких случаях мать брезгливо поджимала губы, заявляя, что не имеет желания общаться с дочерью, которая всё равно её не поймёт.