Смех, да и только...

Ну мы и подумали, что за 500 баксов - это будет что-то мега крутое, ссупер традиционное. Что наверное, раз столько стоит - значит капец как вкусно. Подзываем официанта, тычем пальцем в строчку. Официант спешно убегает в сторону кухни, и через 30 секунд выбегает из дверей уже с поваром. Повар начинает вокруг нас прыгать и суетиться. Через 5 минут приносят большое, накрытое блюдо.

Мы в предвкушении переглянулись. Шеф-повар с загадочным лицом потянулся к крышке блюда... Мы затаили дыхание... смотрим на тарелку, а там - в залежах овощей, травок и пряностей - ползает здоровая, сантиметров в 15, жирная гусенница. б... Мы конечно знали, где мы находимся и что ожидать от этих товарищей можно чего угодно. Но чтобы вот так откровенно...

Пока мы недоуменно переглядывались с мужем и каждый в голове обдумывал увиденное - гусеница нагло стала жрать овощи, разложенные по тарелке. Такой наглости мы не ожидали. Муж, чтобы ему досталось хоть что-то, неуклюже стащил с пока нетронутого угла кусок какой-то травины. Мы смотрели на гусеницу, повар смотрел на гусеницу, стоящий сзади официант тоже смотрел на гусеницу.

Все молчали. А жирная тварь в то время сожрала уже почти половину овощей.

Видимо от таких раскладов в голове у мужа происходили какие-то умозаключения, он думал, жрать хотелось, было жалко 500 баксов... и в момент, когда гусеница принялась за очередной кусок помидорины, муж резко взял вилку и ХЫЧ! Он решился. Ну, правильно - не пропадать же 500 баксам. Вилка вонзилась в голову гусеницы. Вслед за ХЫЧ послышался грохот падающего в обморок шеф-повара и изумленный писк официанта.

Оказывается: Эта гусеница - очень редкое животное, которое выращивают до такого состояния лет 5-7. Стоит эта гусеница очень дорого. А едят - вовсе не её. Деликатесом считается то, что сожрав овощи, она тут же начинает испражняться, а точнее - срать. И именно эти её испражнения и стоят 500 баксов и считаются жутким деликатесом! А муж её - вилкой в башню ХЫЧ. Повара откачивали и приводили в чувства очень долго. Нашему русскому человеку в голову не пришло бы жрать какашки гусеницы, еще и платить за это 500 баксов


Персоналка.

Вечер был прохладным, но еще не морозным. Сквозь вершины сосен виднелось темно-синее осеннее небо, на котором уже начали появляться первые звезды. У костра на полянке сидели двое - Дед и Внук. Над огнем висел котелок с кипящей в нем похлебкой. Внук закончил чистить картошку и побросал ее в воду. Покончив со своими обязанностями, он обернулся к Деду, который сидел молча, задумчиво глядя на огонь.
- Деда, расскажи, какие раньше компьютеры были.
- Ох, внучек, не просто это. Да и не надо бы, к ночи, поминать их.
- Ну деда, ну интересно же! А то вот, ты помрешь, я вырасту, у меня будут дети - кто тогда им расскажет?
- Ладно, слушай.
Дед подбросил в огонь полено, поправил, чтобы легло правильно, помолчал, собираясь с мыслями.
- Начать надо с того, что самые первые компьютеры были очень большие, неуклюжие.
- Большие, как слон?
- Считай еще больше. Одна радость, что стояли они всегда на одном месте. Программисты сами к ним ходили. Издалека добирались, а потом еще и в очереди томились.
- Деда, а они были опасные?
- Компьютеры то? Да нет, не особенно. Но шибко своевольные. И глупые. Пока объяснишь ему, что тебе надобно, семь потов сойдет. А уж болящие какие были! То им холодно, то жарко, то сыро. И чуть что - сразу отказывались работать. Вокруг каждого все время крутилось по несколько человек, техниками звались. Ухаживали за ним без конца, ублажали. Программистов, так тех вообще к нему не допускали, только операторы в зал заходили.
- А операторы это кто?
- Операторы это те, кто к компьютеру имел доступ. Набирали в операторы всегда незамужних девок, молодых и красивых. Он только молодух и признавал.
- Ой, деда, неужели он их ел, как Змей Горыныч?
- Есть не ел, а вот души отнимал у них, это точно. Они сами так и говорили - вынул, мол, из меня, проклятый, всю душу. Злые они ходили всегда, лучше на глаза не попадаться. А когда наступало время Квартального Отчета - так и вовсе беги от них подальше.
Дед достал из-за голенища сапога деревянную ложку, помешал варево в котелке, попробовал. Облизавши ложку, он спрятал ее обратно и замолчал. Вспомнилось ему, видать, что-то из лихой молодости, когда он сам молодым программистом бегал за красавицами операторами.
- Деда, деда, - затеребил его внук. - А дальше?
- Потом компьютеры размером поменьше стали. Техников разогнали, операторы замуж повыходили. Программисты сами стали с компьютерами работать. Один на один.
- А не боялись?
- Пообвыкли. Поначалу тяжко было без техников да операторов, но справились. А потом и вообще все подряд стали на компьютерах считать. Каждая персона завела себе по компьютеру, а то и по два. Так их и прозвали - Персональные Компьютеры.
- Ой, деда, как наши Персоналки!
- Да нет, внучек, что ты. Куда им до наших Персоналок. Одно название только и похоже. А так - компьютер компьютером, только маленький. Сильно измельчали они к тому времени. Зато и расплодились. Считай, у каждого свой был.
- А они были умнее больших?
- Да нет, такие же глупые, да еще и капризные. Упрямые были, страсть. Ты ему одно, а он другое. Все по-своему норовили сделать. Из-за них-то Биржа и упала.
- Деда, а что такое Биржа?
- А кто его знает, внучек. Многие потом спорили, какая она. Знаем только, что очень большая была. И тяжелая, видать, очень.
Дед осторожно снял котелок с огня и поставил на траву. Из глиняного горшка шел ароматный пар. Дед расстелил рядом с горшком платок, положил на него два ломтя хлеба, огурцы, соль. Достали ложки, стали хлебать.
- А куда же все компьютеры делись, деда? - продолжал допытываться внучек.
- А вымерли они. Все в одночасье. Биржу в то время поднимать начали. В аккурат на этих самых компьютерах. Поднимали, значит, поднимали ее, да она возьми и рухни. И прямо на компьютеры. Так вот они все и повымерли, задавила их Биржа, и сама через это издохла.
- Жалко мне их! - с полными глазами слез сказал Внук.
- Да, тяжелые были времена, - согласился Дед. Потом он ласково потрепал Внука по голове и добавил. - Зато теперь нам ничего не страшно. Вот она наша Персоналка, величайшее изобретение человечества. Безотказная, точная. Да что я тебе-то рассказываю, сам знаешь - без нее наша цивилизация и дня не простояла бы!
Дед развязал свой мешок и, покопавшись, достал оттуда странное устройство. Внутри прямоугольной деревянной рамки были вставлены тонкие прутики. На каждом из прутиков были нанизаны разноцветные круглые костяшки: четыре белые, две черные и еще четыре белые.



Поп - толоконный лоб.

Эту историю мне рассказал знакомый лесник.
В их деревне местный священник решил отреставрировать церковь и, естесственно, заниматься всем этим, что хоть маленько имеет отношение в строительству, пришлось ему самому. Однажды приехал он на пилораму, чтобы проконтролировать пошрузку лесоматериалов.
Мужики складвают в кузов сосновые бревнышк и попалось им одно уж очень упитанное. Мучаются они с ним и так и эдак, уже и священник им помогать пытается, но никак. А тут к ним подходит бригадир и советует закрыть борт, чтобы загрузить бревно с торца.
- Ну чего вы паритесь? Поставьте его на попа и сверху затолкаете!
- На хрен себе его поставь, иуда! - немедленно последовала реплика попа.
...Погрузку заканчивали со слезами на глазах и вынужденными остановками на очередной приступ смеха, глядя на красного, как рак, священника...