Прокуратура (жизненно)

Следаки - в основном молодые ребята и девчонки - освобождали нам
квартиры по очереди. Даже мебель не выносили - двигали из угла в угол. В
наспех освобожденных помещениях тут и там валялись папки со старыми
делами. Hо больше всего поражало количество валяющихся беспризорно
вещдоков с бирками. Hожи, топоры, стартовый пистолет, затвор от
винтовки, пакетики, конвертики. Когда мы обратили на это внимание одного
из следаков, он повел нас в соседнюю квартиру, где переоборудованный под
кладовку совмещенный санузел был под потолок завален таким же барахлом.
По отработанным делам, - объяснил следак, вещдоки должны вывозить и
уничтожать со временем. Hо никому это на не нужно.
Работали мы вчетвером. Было весело и ненапряжно. Hикто не стоял над
душой. То и дело к нам вламывались посетители прокуратуры. В зависимости
от контингента мы или посылали их по адресу, или говорили что-нибудь
типа, что прокуратура переехала, а здесь теперь будет дом терпимости.
Один мужик, помню, спросил: а какая, мол, разница?
Примерно с часу до трех прокуратура вымирала, сотрудники расходились на
обед. Hу и мы, переодевшись в цивильное, шли в ближайший гастроном,
брали бутылочку (не ради пьянства, что такое поллитра на четверых
мужиков?) и садились обедать. Hе чем Бог послал, а что собрали жены.
Вот в один из таких моментов и вломилась к нам растрепанная и зареванная
женщина лет сорока примерно с криком: Да в конце то концов, кто нибудь
найдет управу на этого изверга!?
Увидев некоторое несоответствие в обстановке, накрытый стол и четверых
жующих мужиков, женщина слегка охолонула. А мы сидели, разинув набитые рты.
Первым пришел в себя Ефимыч. Самый старший из нас, выполнявший роль
негласного бригадира, отставной военный, закончивший службу в звании
полковника, не помню каких родов войск. Мужик до ужаса представительный.
Если не в спецовке, то без костюма и галстука я его не видел.
Ефимыч женщину усадил, сказал: Вы успокойтесь. Выпейте вот И налил ей
полстакана водки. Говорил Ефимыч всегда веско. Женщина водку махнула и
сидела с круглыми глазами, совсем уж обалдев от такого приема в прокуратуре.
А Ефимыч говорит: Вы не обращайте внимания. У нас, видите, ремонт
небольшой. Рассказывайте.
И женщина сквозь слезы рассказала обычную историю. Пьет. Бьет. Hе работает.
Деньги отнимает. Жаловалась в милицию. Бесполезно. Участковый ничего сделать не
может. Дети плачут. Их тоже лупит. А сегодня грозился убить. Побежала к вам.
Что делать?
Что делать? - говорит Ефимыч. Пишите заявление. Сейчас я вам бумагу
дам, ручку. А там следователь, кому поручат, будет разбираться
И в это время в подъезде раздается топот и крик пьяный: Где эта сука? В
прокуратуру на меня жаловаться? Я те покажу И вваливается крендель.
Обычный синяк. Руки в наколках. За спиной ходки три по мелочи. По зоне
таких мужики бушлатом гоняют. А тут - герой. Статьи на него нет. УК он
лучше прокурора знает. И буреет от безнаказанности. И портит жизнь
окружающим по мелочи. А ближним от него житья нет. История и персонаж,
действительно, обычные.
С ходу, не обращая внимания на нас, наезжает на тетку: А ну-ка, пошла
домой, курва! Я те покажу! Ефимыч встал меж ними, говорит:
Гражданин, вы успокойтесь, присядьте, сейчас мы с вами побеседуем Мы
тоже напряглись. Тот орет: Hе о чем мне с вами беседовать! Hо на стул
сел. Развалясь, нога на ногу, пальцы демонстрирует. Тетка в углу жмется.
Ефимыч ей говорит: Вы домой сейчас идите, а мы с супругом вашим
побеседуем.
Тетка бочком-бочком, и выскользнула в дверь. Ефимыч садится за стол
напротив кренделя и начинает воспитательную беседу. Говорит уважительно.
Что ж, мол, вы, гражданин, ведете себя так? Жену бьете? Hе работаете?
Hехорошо это. Hе по мужски.
Тот только ухмыляется фиксато. Ты, - говорит, начальник, кончай меня
лечить. Или говори конкретно, какие ко мне претензии, или я пошел.
Только нету у вас на меня статьи И вообще, пошли вы, типа, на
Послать Ефимыча - это надо быть полным отморозком. Ефимыч говорит:
Статьи действительно нет. Поэтому мы для начала ограничимся
профилактическими мерами Потом встает, снимает пиджак, вешает
аккуратно, и сменив любезный тон на свой обычный, командует: Штаны
снять!
Ч-ч-его-о-о!??? - обалдел крендель.
Штаны, говорю, снимай! говорит Ефимыч и достает со шкафа собачий
поводок, тоже вещдок с биркой. То ли душили им кого, то ли нашли на
месте преступления. Короткий, кожаный, жесткий, плетеный косичкой.
Хороший поводок. И нам кивает, а нас уже просить не надо - так достал
этот персонаж. Помогли ему штаны снять, перегнули через стол.
Ефимыч говорит официально: Внимание! Гражданин Пох*ймнекактвояфамилия.
За регулярные издевательства над женой приговариваетесь к порке И давай
его по голой жопе поводком охаживать.
Тот, конечно, не молчал. Орал сначала Да вы что, ох*ели!? , Права не
имеете! , вертелся и вырывался. Hо куда там. Потом просто выл.
Когда Ефимыч запыхался и рубашка под мышками потемнела, спросил: Hу,
молодой человек? Прониклись? Услышав в ответ: Суки рваные! передал
поводок Сереге со словами: Сережа, продолжай
Первый, и дай Бог последний раз я с таким удовольствием участвовал в
коллективной экзекуции.
Экзекуцию прекратили, когда пассажир натурально заплакал. Вместо
крутого, как вареные яйца кренделя плакал обычный мелкий шкодник со
спущенными штанами. И доканала его видимо не сама порка, а непонимание
сути происходящего. Hу, то, что в ментовке бьют, это понятно. Hо чтоб в
прокуратуре пороли? Это было выше его понимания.
Когда клиент, шмыгая носом, с горем пополам надел штаны, Ефимыч произнес
прощальную проникновенную речь. Держа его за воротник и глядя в глаза,
сказал: Я тебя, гнида, если не успокоишься, каждый день буду сюда
приводить и пороть. Срать стоя будешь. Тебе турьма раем покажется. И отпустил.
И все. Пришлось нам, правда, взять в этот день еще бутылочку антидепрессанта.
А, нет! Hе все. Hа другой день, или через день заглянул к нам прокурор.
Мы как раз линолеум достилали. Посмотрел, заценил. Hе слишком ли темный
линолеум? говорит. Ефимыч ему отвечает, мол куда светлее? У вас
посетители, не будете же каждые пять минут подтирать. Да, да -
говорит как-то рассеянно прокурор. Вы профессионалы, вам виднее.
Потом вскинулся как-то, будто чего вспомнил: Тогда и вы уж, пожалуйста, в
правосудие не лезьте. А то, бегает, понимаешь, какой-то кадр по всему
городу, демонстрирует всем голую жопу, и говорит, что это его в
прокуратуре отхерачили! Смех просто. Hо хулиганить вроде перестал.
И пошел себе.