Про кошачьих

Про котов здесь уже много историй написано, расскажу и я про соседского котяру, которого зовут Сами.

Живу я в частном доме с маленьким садом-террасой. И приходил ко мне этот котяра каждый день, любил он на диванчике посидеть, да чтобы я его погладила, да почесала. А характер у него ух и своенравный! И к тому же он ленивый до невозможности! Соседка жалуется, что он дармоед, мышей не ловит, ни одной не поймал. Так вот.

Проснувшись как-то летом около 12, решила я позавтракать на террасе (а заодно и пообедать). Выношу я рыбу, семгу, и иду обратно на кухню за остальными продуктами. Возвращаюсь, а Сами жрет мою семгу!!!!!! (до этого он в воровстве со стола замечен не был). Я так расстроилась (такой кусок аппетитный был!), наорала на него, отругала, обозвала как могла (но не била). Короче Сами все быстро сожрал, посмотрел на меня и полный достоинства пошлепал к себе домой.

В тот же день после обеда болтаем мы с соседкой (хозяйкой Сами) о том о сем, я пожаловалась на испорченный завтрак и на Сами, мы посмеялись (мы дружим с соседкой). И вдруг соседка тихо так говорит: "Таня, слушай сюда!"

Смотрю, а этот Сами притащил мне на террасу мышь еле живую, положил ее около меня, посмотрел так то ли с презрением, то ли с укоризной, типа - на подавись! и пошел к себе домой!!!! И это он! за 8 лет своей жизни не поймавший ни одной мышки!!! Принес ее мне как компенсацию за съеденную семгу?! Мы с соседкой посмеялись, но это еще не все!!!! Сами с тех пор больше не приходит на мою террасу!!! Лежит у себя и не смотрит даже в мою сторону!

Вот так. Жаба задавила за семгу, а друга-то и потеряла. Вот и говори после этого, что кошки ничего не понимают!




Это серое существо я увидел в подъезде дома, где раньше жил, зайдя в гости к другу. На вопрос "чья кошка?" друг пожал плечами и сказал, что скорее всего приблуда, то появляется здесь, то пропадает на несколько дней. Кошка мне очень понравилась и я решил забрать её домой, не смотря на возможные возражения родителей. Но, нет, опасения по поводу возникновения конфликта не оправдались, кошка со временем стала всеобщей любимицей, приобретя законный статус члена семьи и имя - кличку Марыся.

Надо сказать, что любовь была взаимной - Марыся тоже нас обожала. В общем, прижилась она полностью. У кошек есть одно свойство, которое существенно отличает их от котов, - они беременеют. Вот и наша Марыська первый раз надула свой животик. В это время пищепоглащаемость у Марыси увеличилась и она натаптывала тропинку от чашек к холодильнику, возле которого мявкала до тех пор, пока пища из него не перемещалась в её чашки. Ела она всё то же, что и мы, но намного чаще нас, плюс всю пойманную мной рыбу, на позднем сроке беременности, при ходьбе, Марыськино пузико уже шоркало по полу.

Был субботний вечер. Родители находились в гостях, да и я собирался уходить, когда Марысе приспичило рожать. Она бегала за мной "хвостиком", мяукала и вела к коробке, которую мы ей поставили для родов. В ней она сидела, пока я с ней разговаривал, стоило мне пытаться уйти, как она выпрыгивала и, мяукая, бежала за мной - Марыся явно не хотела оставаться одна в этот знаменательный момент первородов.

Н-да, и идти мне надо было, и наплевать на чувства любимицы я тоже не мог. Выход был найден. С полчаса я разговаривал с ней, записывая свою речь на магнитофон, а затем включил запись этого монолога, поставив магнитофон перед коробкой на стул. Вышел из комнаты - сидит, подошёл к дверям квартиры - не бежит, и я тихонько ушёл.

Вернувшись утром домой, был встречен Марысей, урчащей "моторчиком от трактора Беларусь" во всю мощь. Не спеша она повела меня к коробке. Запрыгивать в неё не стала, поглядывая то в неё, то на меня, как бы спрашивая: "Как у меня получилось?" Получилось замечательно - в коробке пискали и шевелились пять маленьких марысят!

Впоследствии я записал часовую кассету своего монолога, ибо и при последующих родах Марыся одна рожать не хотела. Только при прослушивании этой записи она успокаивалась, сидела в коробке, не бегала за нами по квартире, рискуя родить где придётся.
Родив, Марыся практически не вылазила из коробки, лишь изредка бегая на улицу в туалет или поесть, но если слышала писк из комнаты, то летела к коробке, забыв о еде.

Вся идилия закончилась, когда котята, набравшись сил, стали вылазить из коробки. Через пару - тройку дней, окрепнув лапками, они усиленно начали обследовать окружающий мир, постоянно что - то шкрябая, кусая, собирая пыль в самых недоступных местах. Ну и на шторах повисеть не забывали. Марыся бегала от одного к другому, вылизывала и кормила этих любопытных писклей. В те моменты она была похожа на передвижную АЗС, заправляющую пушистые машинки молоком.
Со временем, котята стали бегать за мамкой на кухню и приобщаться к пище из чашек. Интересно, что к ним они бегали по - очереди, один поест - следом галопом несётся другой, никакой давки и борьбы за еду.

Окрепнув совсем уж, котята облюбовали мой диван, который назначили местом общего сбора. Сбор, естественно, начинался тогда, когда я ложился спать. Тут - то котята и устраивали мне ''Херсон''. Забравшись на диван, они затевали Котячьи Олимпийские игры, проходившие под девизом ''Пробеги быстрее! Прыгни дальше! Укуси сильнее! ''. Марыся тоже лезла на диван, но, заслышав угрожающие нотки в моём голосе, переходила на стул и оттуда, как тренер со скамейки запасных, наблюдала за игрой подопечных.

''Спортсменам'' же было фиолетово на мои угрозы, даже игра в боулинг котятами успеха не приносила. ДоКОТившись до определённой точки, ''шар'' вставал на лапки, выгибал спинку, недовольно дёргал хвостиком и... , словно детская игрушка на резинке, с той же скоростью, что и был отправлен с дивана, летел обратно. Прыг - прыг, шкряб - шкряб и он, глянув на меня с укоризной, возвращался в игры.
Игры заканчивались лишь под утро. Отсыпаться приходилось после работы, до ночи выдворяя всю гоп - компанию из комнаты. Надо было видеть, с какой радостью они неслись к любимому дивану, когда я, немного выспавшись, запускал их к себе!

P. S. Когда мы раздали всех котят, в квартире наступила тишина. Тишина
до следующих Марыськиных родов.




Детство Брюса Ли было трудным. В возрасте двух месяцев его отлучили от матери и отдали в приемную семью. Несмотря на это, мальчик развивался правильно, опережая своих братьев в росте и весе. К полутора годам он весил килограммов десять-пятнадцать, а рост имел 110 сантиметров (вместе с хвостом) и был совершенно не по-детски сообразителен. Я забыл сказать, что Брюс Ли – кот-переросток, какой-то австралийской породы, ярко рыжей масти повышенной шерстистости, а приемная семья – мой друг Леха и его жена Ленка.
Свою кличку кот заработал умением драться всеми четырьмя лапами сразу и привычкой бегать по стенам, шторам и потолку вместо пола.

Выданный ему кошачий горшок Брюс презирал, предпочитая пользоваться хозяйским унитазом, "смывая" за собой, что, в принципе, у котов еще не признак "очеловечивания". А вот то, что Брюс "смывать" иногда забывал - это уже по-человечьи совсем. Спать Ли привык на кровати "приемных родителей", втискиваясь аккурат между ними, не обращая ни малейшего внимания на постельные занятия хозяев.

Летом, когда Брюсу было уже года два, Леха решил вывезти на дачу не только Ленку, а "семью" в полном составе. За первый час своего пребывания на летнем отдыхе Ли, облазил весь участок, подрался с двумя соседскими котами, на правах победителя договорился с местными кошками о свидании, отъел половину от привезенного ему на неделю минтая, и, найдя по запаху хозяйское ложе, заснул, полностью удовлетворенным. Проснувшись ночью, и обнаружив, что дверь закрыта, он начал тиранить спящего хозяина: "Выпусти, гад, у меня свидание, а ты дверь закрыл". Разбуженный Леха, огрызаясь на Ленкино неискреннее ворчание, что надо бы вас двоих прооперировать, чтобы по ночам не шлялись где непопадя, выпустил кота на улицу. Через некоторое время, Леху опять разбудил стук в дверь – кот просился обратно. Выслушав очередную порцию Ленкиных комментариев о моральном облике кота и его самого, Лешка в темноте впустил кота и улегся обратно. Чуть позже на кровать забрался Брюс.

- Леш, ты не знаешь, чем это пахнет? – задала Ленка совершенно бессмысленный вопрос, поскольку перепутать этот запах, она не могла ни с каким другим – пахло именно "этим".
- Брюс, наверное, куда-то, вляпался, сейчас свет включу, - Лешка нажал на выключатель.
Вляпался. Какой там вляпался, выражение "по уши в дерьме" полностью соответствовало обстоятельствам. Ленкина рука, протянутая было, что бы сбросить грязнулю с кровати была спрятана за спину. По свежеструганному полу (предмету Лешкиной дачной гордости) к кровати шли две цепочки следов лап, между которыми шла сплошная полоса от хвоста (кот даже хвост не мог поднять, так много на нем налипло). По середине кровати лежал Брюс, распластавшись во все свои метр десять. С кота еще текло.

- Твой "засранец", ты и убирайся, - сказала Ленка, все еще держа руки за спиной.
- Чего мой-то, а кто ему сегодня утром за ушами чесал? - попробовал, было возмутиться Леха
- Теперь сам чеши, если нравится, - отрезала Ленка, - это теперь твой кот, полностью.

Всю оставшуюся ночь и часть следующего дня ребята грели воду, мыли кота и все остальное. Как выяснилось, кота подвела городская привычка к унитазу – он провалился в дырку туалета типа "сортир", а выбрался через выгребную яму. Хорошо хоть не утонул.

Лешка мне эту историю рассказал, через несколько дней после событий. Когда рассказывал, делал паузы, принюхивался и спрашивал: "Не пахнет уже? ". Не пахло.