На uCrazy 15 лет 4 месяца
Однажды мама потеряла плоскогубцы и мы весь день смотрели балетные постановки...
Эта история случилась в начале 90-х годов. Латвия вышла из состава СССР. Тут и там полыхали конфликты на почве национализма. Русские не поняли с какого перепугу им надо учить латышский язык, а латыши всё порывались помочь отнести чемоданы с барахлом до вокзала, чтобы отправить нас в Россию.
Плохо жили, правда, и те, и другие. Наша семья держалась на плаву только за счёт того, что папа ходил в море.Плохо жили, правда, и те, и другие. Наша семья держалась на плаву только за счёт того, что папа ходил в море.
Как-то с очередного рейса Игорь Сергеевич привёз телевизор. У нас конечно же был и до этого цветной. Но когда мы включили импортный Panasonic, с наших глаз как-будто тюль упала - таких ярких красок и чёткого изображения мы никогда не видели.
Но ещё больше нас озадачил пульт, приложенный к агрегату.
Папа объявил, что теперь не надо подрываться с дивана, чтобы переключить канал или убавить звук. Это было сказано людям, которые недавно потеряли колпачок от переключателя старого "Рубина" и последние несколько месяцев использовали плоскогубцы - зажимали им какой-то наконечник, торчащий из телека и поворачивали на нужное деление. Однажды мама потеряла плоскогубцы и мы весь день смотрели балетные постановки. Меня это очень впечатлило - к вечеру я пристроила себе в холку выдернутые из подушки перья и театрально размахивая тощими руками как крыльями, изображала умирающего лебедя. После этого бабушке моей, Марии Дмитриевне, ещё несколько недель снилась мёртвая птица.
И вот теперь, когда нас всех только отпустил лебедь, нам показали кусок пластмассы с кнопками и сказали, что плоскогубцы больше не нужны. Мы с мамой испугались, а у бабушки это заявление вызвало злорадную ухмылку:
-Ты, Игорёк, фантазёр!- Мария Дмитриевна встала на цыпочки, чтобы закинуть плоскогубцы на антрисоль. А то не дай бог снова затеряются, а мы не достаточно сильно любим балет, чтобы смотреть его сутра до вечера.
Тут Игорёк распсиховался и как начал переключать каналы пультом. Туда-сюда. Часа три. Может даже четыре. И звуковой баланс всё никак найти не мог. То громче делал, то тише...тоже долго. Сложно найти подходящие частоты для человека с идеальным слухом.
Бабка, правда, свои слова обратно не взяла, а просто молчала и по лицу было видно как ей хотелось, чтобы Panasonic сдох, а её характиристики зятя оказались единственно верными.
А ещё папа сказал, что теперь вот эту штуку он будет брать с собой и выключать телевизор из любой точки города, чтобы я в его отсутствии делала уроки, а не смотрела мультфильмы. Тут уже я прокляла Panasonic.
На следующий день родители пошли в гости к тете Тоне. С пультом. Через час раздался телефонный звонок. Папа спросил, выключился ли телевизор. Бабушка ответила, что нихрена не выключилось и уже минут пятнадцать показывают, чёрт подери, балет и мы не знаем за что дёрнуть, чтобы его не видеть.
Сидя за накрытым столом в гостях, Игорь Сергеевич тщетно жал на кнопку. В конце концов его нервы не выдержали и он побежал домой. Благо, было недалеко. Тут началось самое интересное. Папа решил выяснить радиус действия пульта, поэтому встал во дворе в пяти метрах от нашего окна.
Направляя пульт в ту часть дома, где у нас стоял новый телевизор, Игорь Сергеевич матерился и нервно тыкал в кнопку, потом встряхивал, направлял и снова нажимал. Бабушка из окна кричала:"Нет, Игорь, не срабатывает!" В квартире напротив у окна стояла поддатая соседка Ингрида, которая видимо успела посмотреть пару боевиков и заподозрила, что русские оккупанты таки решили покончить с коренным населением Латвии. Она открыла форточку и заорала во всё горло, что сейчас вызовет ментов, если папа не прекратит попытки взорвать дом. Игорь Сергеевич не внял, потому что Ингрида орала на латышском, а папа латышский не понимает.
- Чё орёшь, дура? Не видишь, телевизор переключаю?,- рявкнул мой создатель и сделал несколько шагов вперёд по направлению к дому.
Ингрида замешкалась. Видимо, решала какой лучше номер набрать, милиции или дурдома. Но поскольку папа приближался, всё время тыча пальцем в пульт, Ингрида схватив своего кота и бутылку водки, выбежала на улицу, села на лавку за спиной Игоря Сергеевича и начала выдавать националистические провокации. Попивая горючий напиток, она буквально серпом резала и без того тонкие нервы моего отца.
- Дорогой мой Игорь, так жаль, что у тебя не переключается телевизор через эти стены. Может тебе надо найти другие, в другой стране....,- Ингрида перешла на русский с мягким прибалтийским акцентом, потому что ей было важно, чтобы отец её понял. Но мой отец прост как наш старый "Рубин". Он не понимает ни стёб, ни намёков.
Уже через десять минут латышка Ингрида и русский оккупант Игорь сидели у нового телевизора. Каждый говорил на своём языке. Взаимопониманию способствовал алкоголь. Обсуждали прогресс, новые технологии и мечтали о том, что совсем скоро Ингрида сможет личным пультом, из своей квартиры выключать наш телевизор, когда ей вздумается. А мы за это ей втащим пару раз, а потом вместе выпьем водки.
via Собачий потрох
Плохо жили, правда, и те, и другие. Наша семья держалась на плаву только за счёт того, что папа ходил в море.Плохо жили, правда, и те, и другие. Наша семья держалась на плаву только за счёт того, что папа ходил в море.
Как-то с очередного рейса Игорь Сергеевич привёз телевизор. У нас конечно же был и до этого цветной. Но когда мы включили импортный Panasonic, с наших глаз как-будто тюль упала - таких ярких красок и чёткого изображения мы никогда не видели.
Но ещё больше нас озадачил пульт, приложенный к агрегату.
Папа объявил, что теперь не надо подрываться с дивана, чтобы переключить канал или убавить звук. Это было сказано людям, которые недавно потеряли колпачок от переключателя старого "Рубина" и последние несколько месяцев использовали плоскогубцы - зажимали им какой-то наконечник, торчащий из телека и поворачивали на нужное деление. Однажды мама потеряла плоскогубцы и мы весь день смотрели балетные постановки. Меня это очень впечатлило - к вечеру я пристроила себе в холку выдернутые из подушки перья и театрально размахивая тощими руками как крыльями, изображала умирающего лебедя. После этого бабушке моей, Марии Дмитриевне, ещё несколько недель снилась мёртвая птица.
И вот теперь, когда нас всех только отпустил лебедь, нам показали кусок пластмассы с кнопками и сказали, что плоскогубцы больше не нужны. Мы с мамой испугались, а у бабушки это заявление вызвало злорадную ухмылку:
-Ты, Игорёк, фантазёр!- Мария Дмитриевна встала на цыпочки, чтобы закинуть плоскогубцы на антрисоль. А то не дай бог снова затеряются, а мы не достаточно сильно любим балет, чтобы смотреть его сутра до вечера.
Тут Игорёк распсиховался и как начал переключать каналы пультом. Туда-сюда. Часа три. Может даже четыре. И звуковой баланс всё никак найти не мог. То громче делал, то тише...тоже долго. Сложно найти подходящие частоты для человека с идеальным слухом.
Бабка, правда, свои слова обратно не взяла, а просто молчала и по лицу было видно как ей хотелось, чтобы Panasonic сдох, а её характиристики зятя оказались единственно верными.
А ещё папа сказал, что теперь вот эту штуку он будет брать с собой и выключать телевизор из любой точки города, чтобы я в его отсутствии делала уроки, а не смотрела мультфильмы. Тут уже я прокляла Panasonic.
На следующий день родители пошли в гости к тете Тоне. С пультом. Через час раздался телефонный звонок. Папа спросил, выключился ли телевизор. Бабушка ответила, что нихрена не выключилось и уже минут пятнадцать показывают, чёрт подери, балет и мы не знаем за что дёрнуть, чтобы его не видеть.
Сидя за накрытым столом в гостях, Игорь Сергеевич тщетно жал на кнопку. В конце концов его нервы не выдержали и он побежал домой. Благо, было недалеко. Тут началось самое интересное. Папа решил выяснить радиус действия пульта, поэтому встал во дворе в пяти метрах от нашего окна.
Направляя пульт в ту часть дома, где у нас стоял новый телевизор, Игорь Сергеевич матерился и нервно тыкал в кнопку, потом встряхивал, направлял и снова нажимал. Бабушка из окна кричала:"Нет, Игорь, не срабатывает!" В квартире напротив у окна стояла поддатая соседка Ингрида, которая видимо успела посмотреть пару боевиков и заподозрила, что русские оккупанты таки решили покончить с коренным населением Латвии. Она открыла форточку и заорала во всё горло, что сейчас вызовет ментов, если папа не прекратит попытки взорвать дом. Игорь Сергеевич не внял, потому что Ингрида орала на латышском, а папа латышский не понимает.
- Чё орёшь, дура? Не видишь, телевизор переключаю?,- рявкнул мой создатель и сделал несколько шагов вперёд по направлению к дому.
Ингрида замешкалась. Видимо, решала какой лучше номер набрать, милиции или дурдома. Но поскольку папа приближался, всё время тыча пальцем в пульт, Ингрида схватив своего кота и бутылку водки, выбежала на улицу, села на лавку за спиной Игоря Сергеевича и начала выдавать националистические провокации. Попивая горючий напиток, она буквально серпом резала и без того тонкие нервы моего отца.
- Дорогой мой Игорь, так жаль, что у тебя не переключается телевизор через эти стены. Может тебе надо найти другие, в другой стране....,- Ингрида перешла на русский с мягким прибалтийским акцентом, потому что ей было важно, чтобы отец её понял. Но мой отец прост как наш старый "Рубин". Он не понимает ни стёб, ни намёков.
Уже через десять минут латышка Ингрида и русский оккупант Игорь сидели у нового телевизора. Каждый говорил на своём языке. Взаимопониманию способствовал алкоголь. Обсуждали прогресс, новые технологии и мечтали о том, что совсем скоро Ингрида сможет личным пультом, из своей квартиры выключать наш телевизор, когда ей вздумается. А мы за это ей втащим пару раз, а потом вместе выпьем водки.
via Собачий потрох
Комментариев пока нет
