На uCrazy 9 лет 6 месяцев
Башкирия и пчелиный кризис: многолетний мор и его причины
Те, кто читают нас регулярно, уже в курсе, что пчёлы вымирают, что их мировая численность сократилась вдвое за последние 70 лет. Знают они и то, что это общемировая тенденция. До определённого момента беда обходила Россию стороной. Да, смертность насекомых была чуть выше нормы, но в разы ниже, чем в Европе и Америке. Но пчелиный мор пришёл и на наши земли. Давайте посмотрим на него на примере Башкирии, медового края, где пчёлы мрут как мухи.
К сожалению, такая картина с каждым годом становится всё более обыденной.
2016 год
Это, пожалуй, самый страшный год в истории башкирского пчеловодства. Массовая гибель пчёл случалась и раньше, но эти события носили локальный характер. А тут мор случился сразу в 20 регионах России. Но больше всего досталось Башкирии, в отдельных районах у пчеловодов погибло 100% семей!
Катализатором стало аномально жаркое и сухое лето. При температурах выше 25 градусов продуктивность пчеломаток резко снижается. Да и еду достать сложнее: цветы тоже оказались небогаты нектаром. Сама по себе такая жара не способна уничтожить улей, но многие из них просто не успели набрать запасы пищи, чтобы прокормить колонию.
Но это не самое страшное. Жара не только осложнила поиск пищи, но и сыграла на руку инвазивным заболеваниям и паразитам. 15-20 лет они медленно распространялись среди пчёл. Большого урона они не наносили: крепкий коллективный иммунитет и своевременные действия пчеловодов давали отпор болячкам. Но ослабленные голодом и жарой семьи не могли больше сопротивляться вирусной и паразитической нагрузке. Ульи погибали один за другим.
2018 год
Стоило стабилизировать ситуацию, как беда пришла с другой стороны. Влажное лето позволило тле плодиться сверх всякой меры, отчего убытки понесли уже производители рапса. Чтобы спасти урожай, они обрабатывали поля инсектицидами. И более-менее справились с проблемой. Но пик борьбы с вредителями пришёлся на период цветения.
В поисках нектара пчёлы забирались на обрабатываемые поля и уносили в ульи отравленный нектар. Ситуация дополнительно осложнилась тёплой долгой осенью. Насекомые поздно отправились в спячку и успели основательно подъесть зимние запасы мёда. Как итог: численность пчёл снизилась на 20% при норме не более 10%. Отдельные пасечники потеряли до половины ульев.
С 2018 года конфликт интересов между пасечниками и аграриями перерос в хроническую фазу. Каждый год сотни или тысячи семей погибают от несвоевременного распыления пестицидов. В 2019 году, например, погибло около 3 тысяч ульев, а пострадало — ещё больше.
2021 год
Снова вредители, снова пестициды, но на этот раз проблема серьёзней. Личинки непарного шелкопряда захватили 476 тысяч гектаров леса, которые пришлось обрабатывать крайне опасными инсектицидами. Из-за плохой координации действий пасечники не смогли вывезти ульи из-под удара, отчего их хозяйства понесли потери: 60 погибших ульев, 2000 пострадавших. Но непарный шелкопряд никуда не ушёл. Каждый год леса подвергаются обработке. И каждый год от этого гибнут пчёлы.
2024 год
В этом году к погодным капризам и пестицидам добавились проблемы с... мигрантами! Среди пасечников набирает популярность завоз пород с юга. Их также называют «узбечками». Эти насекомые дешевле других пород, но есть нюанс: узбекские пчелы абсолютно не приспособлены к суровым зимам! Морозостойкие породы, скрещиваясь с «узбечками», теряют способность выживать при минусовых температурах. Любой незапланированный заморозок убивает всю семью.
Думаю, теперь вы понимаете, в чём главная проблема массового вымирания пчёл. Кризис вызван не одной большой трудностью, а кучей мелких проблем, которые взаимоусиливают друг друга. Причём степень их влияния на общий результат меняется каждый сезон! Решение одной из них почти не влияет на итоговый результат, но требует безумно много сил и времени.
Это, пожалуй, самый страшный год в истории башкирского пчеловодства. Массовая гибель пчёл случалась и раньше, но эти события носили локальный характер. А тут мор случился сразу в 20 регионах России. Но больше всего досталось Башкирии, в отдельных районах у пчеловодов погибло 100% семей!
Катализатором стало аномально жаркое и сухое лето. При температурах выше 25 градусов продуктивность пчеломаток резко снижается. Да и еду достать сложнее: цветы тоже оказались небогаты нектаром. Сама по себе такая жара не способна уничтожить улей, но многие из них просто не успели набрать запасы пищи, чтобы прокормить колонию.
В жару цветы выделяют меньше нектара. Пчёлы это знают, потому реже делают вылеты. Это приводит к толкучке внутри улья, что способствует распространению инфекций и паразитов.
Но это не самое страшное. Жара не только осложнила поиск пищи, но и сыграла на руку инвазивным заболеваниям и паразитам. 15-20 лет они медленно распространялись среди пчёл. Большого урона они не наносили: крепкий коллективный иммунитет и своевременные действия пчеловодов давали отпор болячкам. Но ослабленные голодом и жарой семьи не могли больше сопротивляться вирусной и паразитической нагрузке. Ульи погибали один за другим.
Паразитическим клещам варроа, например, глубоко плевать на температуру воздуха. Но на поражённых ими пчёл жара давит с утроенной силой.
2018 год
Стоило стабилизировать ситуацию, как беда пришла с другой стороны. Влажное лето позволило тле плодиться сверх всякой меры, отчего убытки понесли уже производители рапса. Чтобы спасти урожай, они обрабатывали поля инсектицидами. И более-менее справились с проблемой. Но пик борьбы с вредителями пришёлся на период цветения.
Ещё одна проблема: рапсовый мёд непригоден для зимовки пчёл, потому что быстро кристаллизуется в сотах. Из-за этого он требует немедленной откачки через 7–8 дней после прекращения медосбора.
В поисках нектара пчёлы забирались на обрабатываемые поля и уносили в ульи отравленный нектар. Ситуация дополнительно осложнилась тёплой долгой осенью. Насекомые поздно отправились в спячку и успели основательно подъесть зимние запасы мёда. Как итог: численность пчёл снизилась на 20% при норме не более 10%. Отдельные пасечники потеряли до половины ульев.
Ребятки, запускайте внутрь! Мы вам рапсового нектара принесли!
С 2018 года конфликт интересов между пасечниками и аграриями перерос в хроническую фазу. Каждый год сотни или тысячи семей погибают от несвоевременного распыления пестицидов. В 2019 году, например, погибло около 3 тысяч ульев, а пострадало — ещё больше.
В среднем улье проживает около 50 тысяч пчёл. Пострадавшим он считается при потере 50% численности.
2021 год
Снова вредители, снова пестициды, но на этот раз проблема серьёзней. Личинки непарного шелкопряда захватили 476 тысяч гектаров леса, которые пришлось обрабатывать крайне опасными инсектицидами. Из-за плохой координации действий пасечники не смогли вывезти ульи из-под удара, отчего их хозяйства понесли потери: 60 погибших ульев, 2000 пострадавших. Но непарный шелкопряд никуда не ушёл. Каждый год леса подвергаются обработке. И каждый год от этого гибнут пчёлы.
Знакомьтесь, небольшая армия непарных шелкопрядов.
2024 год
В этом году к погодным капризам и пестицидам добавились проблемы с... мигрантами! Среди пасечников набирает популярность завоз пород с юга. Их также называют «узбечками». Эти насекомые дешевле других пород, но есть нюанс: узбекские пчелы абсолютно не приспособлены к суровым зимам! Морозостойкие породы, скрещиваясь с «узбечками», теряют способность выживать при минусовых температурах. Любой незапланированный заморозок убивает всю семью.
Проблема с узбекскими пчелами есть не только в Башкирии. Так, в Татарстане полностью запретили ввоз этих пчел на территорию республики.
Думаю, теперь вы понимаете, в чём главная проблема массового вымирания пчёл. Кризис вызван не одной большой трудностью, а кучей мелких проблем, которые взаимоусиливают друг друга. Причём степень их влияния на общий результат меняется каждый сезон! Решение одной из них почти не влияет на итоговый результат, но требует безумно много сил и времени.
Комментарии1
