На uCrazy 18 лет 1 месяц
Два советских фильма, спасённые злой цензурой
О бедной цензуре замолвим два слова. Принято считать, что она только всюду лезет и всё портит, а мы сегодня приведём два противоположных примера – как цензура УЛУЧШИЛА наши любимые фильмы.
Начнём с того, что как таковой цензуры в советском кино не было. Был художественный совет, задача которого "подсказать, как лучше", а вовсе не надзирать и наказывать.
Но над худсоветом были чиновники из Госкино и Гостелерадио, которые заботились "как бы чего не вышло, а с меня потом не спросили". Это именно по их решению фильмы попадали на полку. Однако над чиновниками (слава Богу!) был Леонид Ильич Брежнев.
Брежнев любил кино, часто смотрел только что отснятые фильмы, в том числе и те, которые бдительные чиновники не хотели выпускать на экран. И вот список фильмов, которые он буквально спас! Держитесь, не падайте...
"Кавказская пленница" (член партии, руководящий работник, ворует комсомолку – и, судя по всему, не только её). "Бриллиантовая рука" (слишком "западный", легкомысленный, не советский). "Белое солнце пустыни" (идеологически чуждый американский вестерн на материале Гражданской войны). "Белорусский вокзал" (в негативном свете выставлены работники милиции). "Джентльмены удачи" (идеализация преступного мира). "Калина красная" (аналогично). "Пираты двадцатого века" (ужас-ужас).
Представляете себе наш кинематограф, да и вообще нашу страну без этих фильмов? А такое могло случиться...
Впрочем, сегодня поговорим о фильмах, в судьбу которых Брежневу вмешиваться не пришлось. Проблемы у них возникли уже после того, как они вышли в прокат, причём, по одной и той же причине: эмиграция снявшихся в них актёров.
В Америку уехали Савелий Крамаров (эпизод с ним на некоторое время был изъят из "Мимино") и Елена Коренева – медсестра Людочка из "Покровских ворот" (после этого фильм лет десять не показывали).
Однако авторы сами собирались испортить свои фильмы ещё на стадии производства! И не дал им этого сделать именно худсовет.
1. Гы-гы, а что это вы тут делаете?
Режиссёр "Покровских ворот" Михаил Козаков с горечью говорил, что из фильма пришлось выбросить множество "остроумных находок", и рассказал об одной из них...
Эпизод, когда к Костику приходит "Вся такая противоречивая", должен был заканчиваться так: они скрываются за дверью комнаты, а раздираемый сложными чувствами Велюров остаётся стоять в коридоре. Камера как бы его глазами наезжает на шкаф, на котором стоит глобус. Вон он, этот глобус, остался в фильме:
Зритель видит, что глобус начинает отчего-то ритмично покачиваться...
С точки зрения режиссёра (снявшего прекрасный фильм) это было очень смешно. Представляете, ха-ха? Они там... это!.. Вы понимаете? Нет, ну вы понимаете? Гражданочка, объясните ребёнку, а то он не понимает!
С моей точки зрения – было бы смешно, кабы не было чрезвычайно пошло. Ладно, один трёхсекундный эпизод фильма не испортит. Ну а если и остальные "остроумные находки" были того же свойства? Тогда ой... Спасибо, получается, худсовету!
2. Лали этого не заслуживала...
Многим советским режиссёрам хотелось снимать "посложнее". Социалистический реализм, мол, слишком прост. "Вон, у них Феллини как заворачивает!" В результате, получив в конце восьмидесятых "свободу", наснимали таких "Городов Зеро" и "Спальных вагонов", что тошно вспомнить.
Чехов говорил: "Краткость – сестра таланта". Можно добавить: "А простота – его мать". Если нет таланта говорить просто о сложном, доносить это сложное до миллионов, тогда, конечно, наворачивай сур-р-реализм. Многозначительность – маскировка бессилия.
Так вот, не избежал этого искушения и прекрасный Георгий Данелия. Одним из самых ходовых приёмов создания "сложности" является нарочитое смешивание реальности и вымысла (сна, мечты, бреда). Именно так Георгий Николаевич собирался снять (и даже снял!) свой незамутнённый шедевр – "Мимино".
Финальная сцена ("Хотите, из самолёта выпрыгну?" – "Нет. Не хочу". – "А я хочу...") должна была продолжиться следующим образом...
Валико выпрыгивает из самолёта и съезжает на, извините, заднице по склону горы прямиком до того села, где его ждут отец, сестра, племянник, девушка Лали и верный пёс Зарбазан.
Там его встречает кузнец (многозначительный персонаж, вырезанный затем из фильма). Он видит, что сквозь прорванные штаны Валико сверкает голый зад, и показывает жестом – у тебя, мол, не всё в порядке. На что Валико отвечает: "Не туда смотришь. Сюда смотри", – и кивает на горы, на родное село.
А смысл всего этого был такой: оказывается, по замыслу, Мимино задремал в московском аэропорту с тремя копйками в кармане, и вся дальнейшая история – с большим начальником Велиховым, переподготовкой, заграничными рейсами, песней по телефону (и даже гениальным Рубиковым "если мне будет приятно, я так довезу, что тебе тоже будет приятно") ему приснилась. Не было этого.
Хм... А ведь действительно – ну какая "переподготовка"? Так ведь только в кино бывает?
Но что важно: в кино – бывает. Мы смотрим добрую сказку – и верим. Понимаем, что в кино бывает много такого, что в жизни встречается очень редко, но это не мешает нам верить. А тут – нас обманули и говорят: "ха, мы вас обманули". (В "сложном" искусстве это называется "обнажение приёма".)
Как-то это неприятно. Фильм "Мимино" – тонкий, лиричный, нежный и по-хорошему грустный – не нуждался в таком грубом финале. И хорошо, что он остался для нас настоящей жизненной историей с нехитрым, но убедительным моральным уроком ("хорошо там, где нас нет", "где родился, там и пригодился"), а не "игрой ума".
Мне кажется, Лали заслуживает того, чтобы к ней вернулись по своей воле, а не потому что с переподготовкой не получилось.
Спасибо, получается, худсовету!
"Кавказская пленница" (член партии, руководящий работник, ворует комсомолку – и, судя по всему, не только её). "Бриллиантовая рука" (слишком "западный", легкомысленный, не советский). "Белое солнце пустыни" (идеологически чуждый американский вестерн на материале Гражданской войны). "Белорусский вокзал" (в негативном свете выставлены работники милиции). "Джентльмены удачи" (идеализация преступного мира). "Калина красная" (аналогично). "Пираты двадцатого века" (ужас-ужас).
Представляете себе наш кинематограф, да и вообще нашу страну без этих фильмов? А такое могло случиться...
Впрочем, сегодня поговорим о фильмах, в судьбу которых Брежневу вмешиваться не пришлось. Проблемы у них возникли уже после того, как они вышли в прокат, причём, по одной и той же причине: эмиграция снявшихся в них актёров.
В Америку уехали Савелий Крамаров (эпизод с ним на некоторое время был изъят из "Мимино") и Елена Коренева – медсестра Людочка из "Покровских ворот" (после этого фильм лет десять не показывали).
Однако авторы сами собирались испортить свои фильмы ещё на стадии производства! И не дал им этого сделать именно худсовет.
1. Гы-гы, а что это вы тут делаете?
Режиссёр "Покровских ворот" Михаил Козаков с горечью говорил, что из фильма пришлось выбросить множество "остроумных находок", и рассказал об одной из них...
Эпизод, когда к Костику приходит "Вся такая противоречивая", должен был заканчиваться так: они скрываются за дверью комнаты, а раздираемый сложными чувствами Велюров остаётся стоять в коридоре. Камера как бы его глазами наезжает на шкаф, на котором стоит глобус. Вон он, этот глобус, остался в фильме:
Зритель видит, что глобус начинает отчего-то ритмично покачиваться...
С точки зрения режиссёра (снявшего прекрасный фильм) это было очень смешно. Представляете, ха-ха? Они там... это!.. Вы понимаете? Нет, ну вы понимаете? Гражданочка, объясните ребёнку, а то он не понимает!
С моей точки зрения – было бы смешно, кабы не было чрезвычайно пошло. Ладно, один трёхсекундный эпизод фильма не испортит. Ну а если и остальные "остроумные находки" были того же свойства? Тогда ой... Спасибо, получается, худсовету!
2. Лали этого не заслуживала...
Многим советским режиссёрам хотелось снимать "посложнее". Социалистический реализм, мол, слишком прост. "Вон, у них Феллини как заворачивает!" В результате, получив в конце восьмидесятых "свободу", наснимали таких "Городов Зеро" и "Спальных вагонов", что тошно вспомнить.
Чехов говорил: "Краткость – сестра таланта". Можно добавить: "А простота – его мать". Если нет таланта говорить просто о сложном, доносить это сложное до миллионов, тогда, конечно, наворачивай сур-р-реализм. Многозначительность – маскировка бессилия.
Так вот, не избежал этого искушения и прекрасный Георгий Данелия. Одним из самых ходовых приёмов создания "сложности" является нарочитое смешивание реальности и вымысла (сна, мечты, бреда). Именно так Георгий Николаевич собирался снять (и даже снял!) свой незамутнённый шедевр – "Мимино".
Финальная сцена ("Хотите, из самолёта выпрыгну?" – "Нет. Не хочу". – "А я хочу...") должна была продолжиться следующим образом...
Валико выпрыгивает из самолёта и съезжает на, извините, заднице по склону горы прямиком до того села, где его ждут отец, сестра, племянник, девушка Лали и верный пёс Зарбазан.
Съёмочная группа на высокогорном плато Омало, где снимался фильм
Там его встречает кузнец (многозначительный персонаж, вырезанный затем из фильма). Он видит, что сквозь прорванные штаны Валико сверкает голый зад, и показывает жестом – у тебя, мол, не всё в порядке. На что Валико отвечает: "Не туда смотришь. Сюда смотри", – и кивает на горы, на родное село.
А смысл всего этого был такой: оказывается, по замыслу, Мимино задремал в московском аэропорту с тремя копйками в кармане, и вся дальнейшая история – с большим начальником Велиховым, переподготовкой, заграничными рейсами, песней по телефону (и даже гениальным Рубиковым "если мне будет приятно, я так довезу, что тебе тоже будет приятно") ему приснилась. Не было этого.
Хм... А ведь действительно – ну какая "переподготовка"? Так ведь только в кино бывает?
Одна из двух главных метафор фильма. (Вторая – когда Валико смотрит, как баран бодает в попу убегающего барана. Один из них проиграл, неудачник. Валико чувствует себя таким же неудачником. Поэтому и рвёт цепь, связывающую его с родиной.)
Но что важно: в кино – бывает. Мы смотрим добрую сказку – и верим. Понимаем, что в кино бывает много такого, что в жизни встречается очень редко, но это не мешает нам верить. А тут – нас обманули и говорят: "ха, мы вас обманули". (В "сложном" искусстве это называется "обнажение приёма".)
Как-то это неприятно. Фильм "Мимино" – тонкий, лиричный, нежный и по-хорошему грустный – не нуждался в таком грубом финале. И хорошо, что он остался для нас настоящей жизненной историей с нехитрым, но убедительным моральным уроком ("хорошо там, где нас нет", "где родился, там и пригодился"), а не "игрой ума".
Мне кажется, Лали заслуживает того, чтобы к ней вернулись по своей воле, а не потому что с переподготовкой не получилось.
Фотография, сделанная во время съёмок фильма
Спасибо, получается, худсовету!
Комментарии1
