Беспризорники.

Дети, которые прекрасно знают, что в будущем им ничего не светит, считают делом чести отомстить социуму разными способами, — как правило, без колебаний идут на грабеж ларьков или машин (это называется «ходить по машинам»), а порой не брезгуют и убийствами.


За исключением суровых будней с кражами и «хождением по машинам», жизнь беспризорников — это сплошной «праздник непослушания».


Свобода, то бишь беззаботное и абсолютно безответственное существование, без мыслей о завтрашнем дне, о будущем, — их идеал. Отношение к вещам и деньгам своеобразное. Могут взять поносить куртку или ботинки у кореша и не отдать, часто меняются одеждой, дарят ее. И тут-то чувство товарищества срабатывает безотказно — если кто-то раздет, его обязательно оденут. Рассказывают случай: некий беспризорник сбежал из больницы зимой в одних трусах и халате, в таком виде пробежал босиком через весь город, пробрался в тусовку — и был тотчас одет с ног до головы.


То же с деньгами: сегодня их нет, а завтра — куры не клюют. Удалось настрелять или украсть много — сразу накупает всякой всячины, приодевается, наедается… На следующее утро просыпается без копейки в кармане — и хорошо, если в течение дня «сделает» десять рублей, спасибо, если хватит на хлеб с пакетиком майонеза.


Но главное — чтобы были «бабки» на клей. Если есть голубой «Момент», день прожит не зря. Для большинства «генералов песчаных карьеров» клей — это истинный хлеб насущный, поскольку он заполняет пустоту — тела ли, души ли. А «дышат клей» следующим образом: наливают его в пакет и подносят ко рту и носу, вдыхая пар, пока не «поймают глюк».


Проблемы с жильем у беспризорников, как это ни странно, бывают не так уж часто. Летом вообще лафа — можно спать где угодно. Зимой выискивают подвалы и чердаки, если не удается найти подходящее местечко — спят в метро или в подъездах.


Чердаки и в особенности подвалы обустраивают любовно: тащат с помоек мебель, что поцелее, всякие безделушки, до которых весьма охочи, порой находят вполне приличные вещи. Иногда умудряются проводить свет.


Беспризорники настолько привыкли получать со всех сторон, что у них начисто атрофируется понимание причинно-следственной связи между поступком и возмездием: «Поймают — что ж, убегу. Дадут по лбу — что ж, получу». Крайняя опытность удивительным образом сочетается у них с неосторожностью.


Речь таких детишек тоже весьма «отвязна», причем поражает в ней не столько обилие мата, сколько огромное количество похабных оборотов, цитировать которые в газете, пожалуй, не стоит. Есть у беспризорников и свое арго: например, к русским корням прибавляется окончание «ахтером»: «Пойдахтером клехтером дышахтером» (пойдем клеем дышать).


Тусуются беспризорники и с девочками, которых среди них несравнимо меньше. Но уж они-то — самые «стервы».


Спят, натурально, все вместе, но быть «пидором» при этом считается «западло», и если некий дядя настойчиво зовет ребенка переночевать у него — тот всегда начеку: либо не пойдет, или же, схватится за нож, чтобы защитить свою честь.


С местной милицией у беспризорников устанавливаются свои отношения. Блюстители порядка, как правило, на сам факт существования группы смотрят сквозь пальцы, ибо по опыту знают: сколько ни лови и ни отправляй в приюты — все равно рано или поздно убегут и все соберутся на старом месте.


Что нужно «ментам» — так это чтобы были порядок в их зоне и наличие осведомителей, в качестве которых используются, как говорят, те же детишки, которые недолго думая могут заложить и своего.


Из детских домов, как правило, дети тоже бегут. Бывают, конечно, и престижные детские дома, но попасть туда не так-то просто — для этого нужен блат.

Когда началась правительственная кампания борьбы с беспризорниками, их стали распихивать куда ни попадя. Вплоть до психоневрологических интернатов, где их недолго думая стали кормить аминазином. Приходит тетя с коробочкой: «Скушай таблетку». Осторожный беспризорник: «А почему на коробочке «аминазин» написано?» — «А мы витаминки в коробочку из-под лекарств положили…».

Тем, кто отказывался глотать таблетки, делали уколы. Нескольким ребятам «за попытку побега» так вкололи, что они не могли встать аж четверо суток. Транквилизаторы используются, по рассказам очевидцев, и в иных медицинских учреждениях.


Итак, их ловят — они сбегают, их вновь ловят — опять побег. И, в сущности, мысли чиновников лишь об одном — как бы убрать нежелательный социальный элемент с глаз долой, отчитаться перед начальством за проделанную работу. К тому же даже в лучших приютах детей вовсе не приучают к творческому труду, и там они ведут такое же бессмысленное существование, как на улице.


И все же это дети, которые, найдя коллекцию игрушечных машин, самозабвенно в них играют, дети, в которых сочетаются преждевременная опытность и поразительная наивность. Дети, которые знают лишь понаслышке, что есть Америка и Африка, весь огромный, разнообразный мир лежит за пределами их представлений.


История для них начинается в ельцинские годы, в то смутное время, которому многие из беспризорников обязаны своей страшной жизнью, а будущее вовсе не сулит «свет в конце туннеля». В лучшем случае им светит попасть в какую-нибудь преступную группировку и стать братками, а в худшем — закончить свою жизнь на обочине жизни — как бомжи.