Олимпийская война

С самого начала этой войны (ночь с 7-го на 8-е августа) меня удивляла её несуразность. Несуразность проявлялась в действиях грузин, разумеется: со стороны России всё было чётко, логично и предсказуемо. Разумеется, я знаю старое правило «не ищи злого умысла там, где всё можно объяснить глупостью». И, вполне возможно, это как раз тот случай. Но тогда странностей становится ещё больше: Михаил Саакашвили, который много лет по крупицам создавал лучшую в регионе армию и проявлял чудеса политической эквилибристики, вдруг бездарно и одномоментно губит плоды своих многолетних усилий. Причём губит не стечением обстоятельств, а по собственной воле. Потому попробую пойти против бритвы Оккама, и объяснить сложно то, что выглядит простым.



Теперь о сути вопроса. Посмотрим на общую концепцию действий Саакашвили. Является ли для него восстановление территориальной целостности страны приоритетом высшего порядка? Да, является. Мог ли он, по состоянию на лето 2008 года, добиться этого мирными средствами? Очевидно, нет. И никаких перспектив к улучшению ситуация для него не имела: чем дольше сепаратистские территории пребывают в состоянии фактической аннексии Россией, тем труднее их вернуть, в силу нарастания инерции «статус-кво». Понятно, при этом, что любые боевые действия в ЮО автоматически являются войной с Россией – хотя бы в силу психологического портрета В. Путина и его ручного медвежонка, активно строящих образ «вставания с колен». Значит, главной задачей становится сведение к минимуму масштабов участия России в войне. И понятно, как такой минимизации можно достичь.

Главная несуразность, которая бросалась в глаза и мне, и всем подряд – это невзорванный Рокский тоннель. Я ездил по ТрансКаМу из одной Осетии в другую, и даже такому как я штафирке там становится ясно как день: при блокировании тоннеля никаких сколько-нибудь приемлемых способов доставки грузов объёмом более пятидесяти килограмм из России в Южную Осетию не остаётся. Т.е. подорвав Рокский тоннель, грузинская армия может творить в ЮО всё что угодно. И наоборот, при работающем тоннеле в ЮО немедленно появится самая многочисленная армия РФ (58-я) плюс части усиления со всей остальной страны. Как, собственно, и произошло. Все эти войска доводят соотношение сил до таких значений, что положение грузин становится безнадёжным. Итак, что мы имеем: войну на истощение Грузия против России вести не может. Значит, необходима война на разгром, т.е. блицкриг. А ключевым элементом блицкрига является блокировка Рокского тоннеля. Т.е. именно с этой операции война должна начинаться; и если операция проваливается, то продолжать боевые действия бессмысленно. Значит, первым актом боевых действий должна быть попытка подрыва: выход к тоннелю диверсионных групп альпинистов со взрывчаткой (или с использованием взрывчатки, малыми порциями заложенной в тайники в окрестностях заблаговременно); или провод в тоннель грузовика с тротилом под видом обычной контрабанды, для которой он на 90% используется; или внедрение агентуры в осетинскую охрану южного портала тоннеля и в строительные бригады, для закладки фугасов при текущем ремонте; или комбинация первого, второго и третьего (дополнительные способы вписать в меру собственной фантазии). И только взрыв в тоннеле должен быть сигналом ко всей остальной войсковой операции. Если же ничего из взрыва не выйдет – от такой попытки диверсии гораздо легче откреститься, свалив её на популярное нынче пугало «исламских террористов», объявив «провокацией банды Кокойты» или самодеятельностью прогрузинского «законного правительства Южной Осетии», и сохранив при этом статус-кво. А что мы видели в реальности? Только на второй день войны министр обороны Грузии заявил, что «наша дальнейшая цель – посёлок Джава и Рокский тоннель». Может, пытались взорвать в ходе операции и не смогли? Но, во-первых, почему «в ходе», а не «до», когда охрана тоннеля ещё не усилена по случаю начала войны? А во-вторых, и это главное: почему тогда ни россияне, ни осетины не объявили о пресечении «масштабной диверсии» с демонстрацией изловленных террористов, или хотя бы их трупов?

Быть может, однако, что задача на подрыв тоннеля не ставилась вообще. В таком случае грузинам он нужен был именно целым и невредимым. В каком случае это возможно? Это возможно, если Саакашвили решил не просто заполучить Южную Осетию, а заполучить её без сопутствующих проблем с враждебным населением. Вроде диверсионно-террористических действий, которые при поддержке из-за Главного Кавказского хребта могут продолжаться неопределённо долго. Т.е. получить Осетию без осетин. Устраивать поголовное их истребление (пардон за цинизм, но в этой ситуации я не считаю кого-либо из участников ограниченным моральными нормами) в сегодняшних политических условиях невозможно, равно как и заниматься массовым принудительным переселением. Однако у проблемы появляется простое и элегантное решение: осетины могут покинуть ЮО сами. В качестве беженцев. Дополнительно создав России проблемы с их приёмом, расселением и обустройством (если кто не помнит, именно расселение беженцев из ЮО в Пригородном районе СО в начале 90-х спровоцировало осетино-ингушский конфликт). И в таком случае неповреждённый Рокский туннель является безусловно необходимым.

А как же 58-я армия СкВО, которая рванётся по тоннелю на юг? Если принять описанную стратегию, то и она сыграет Грузии на руку.

Начинается война России против Грузии (то, что происходит сейчас). Рано или поздно российские войска заставят грузин отступить за административную границу ЮО, и на этом боевые действия, судя по всему, затихнут. В сочетании с неизбежными бомбёжками и артобстрелами военных объектов на территотории Грузии вне ЮО, и неизбежной при этом гибелью мирного населения хотя бы в силу случайных промахов, после прекращения огня Россия, судя по всему, будет объявлена в ООН одной из сторон конфликта. По крайней мере, судя по сегодняшней трансляции заседания СБ ООН, дело идёт именно к этому. Что, в свою очередь, означает: миротворческие войска, производящие разъединение сторон после конфликта, будут чьи угодно, только не российские. В идеале для Грузии – англо-американские, но сойдут и Украина с Бангладеш. После чего остаётся дождаться вывода 58-й армии обратно в Россию, и ввести войска на опустевшую территорию ЮО на фоне «согласования позиций и прохождения процедуры принятия решения» между миротворческим контингентом и центральным аппаратом ООН хотя бы в течение суток. За это время производится арест руководителей сепаратистской администрации ЮО по процедуре, отработанной в аналогичной ситуации в Аджарии. Если часть из них сумеет избежать ареста и уйти с отрядами ополченцев в горы – не беда. Без постоянной базы на территории ЮО и поддержки населения (которое в это время решает вопросы о принадлежности территорий осетино-ингушского пограничья и дополнительно отвлекает ресурсы ВС России на своё усмирение) сколько-нибудь долго пропартизанить невозможно. Как максимум – до ближайших холодов. После ареста части руководства сепаратистской администрации и перехода остальных на нелегальное положение войска ООН что-либо сделать уже не смогут в принципе, а Россия к вмешательству не будет иметь ни достаточного повода, ни сегодняшних ресурсов в виде осетинской поддержки на территории боевых действий. В конце концов, для гарантированного решения проблемы второй ввод войск можно начать как раз со взрыва Рокского тоннеля. В идеале с началом операции следует повременить до момента, когда В. Путин, во исполнение обещания, грохнет 10 миллиардов на восстановление Цхинвали – чтобы самим потом не возиться.

Попутно, в ходе развития конфликта, Грузия вообще и Саакашвили в частности получили от России парочку дополнительных подарков. Во-первых, Россия, даже не пытаясь этого скрыть, прямо заставила Абхазию нарушить Московский мирный договор 1994-го года. Это позволяет Грузии объявить Абхазию агрессором, и в дальнейшем, после решения проблемы ЮО, поступить с нею соответственно. Во-вторых, подтверждённые на заседании СБ ООН послом при ООН слова министра иностранных дел России о том, что «Саакашвили должен уйти» не только добавляют «вмешательство во внутренние дела и стремление свергнуть демократически избранную власть Грузии» в копилку грузинской аргументации в международных спорах. Это ещё и позволяет Саакашвили в будущем объявлять любую опасную для него оппозицию «рукой Москвы» с весьма эффектным обоснованием.

Кроме того, следствием стремления Москвы воевать по формуле «ура, мы ломим, гнутся шведы» стал вывод Черноморского флота с базы в Севастополе для малоосмысленной демонстрации мощи у грузинских берегов. Это, в свою очередь, является нарушением пункта украино-российских соглашений о том, что базирующиеся в Севастополе подразделения не должны принимать участие в боевых действиях: дополнительная зацепка для Украины в бесконечных торгах по поводу судьбы ЧФ РФ. Можно считать, Саакашвили Ющенко «помог по-родственному».



Понятно, что я описал идеальный для Грузии вариант исполнения плана: обычно с такой чистотой никакие замыслы подобного размаха не воплощаются. Кроме того, я приписал руководству Грузии талант к стратегическому планированию, согласованию действий с союзниками на международной арене, и крепость нервов такого масштаба, в который совсем не вдруг получается поверить. Тем не менее, контраргументов, делающих такой план априори неисполнимым, я пока не вижу. Более того, в пользу реальности этого плана, на мой взгляд, свидетельствует ряд косвенных фактов. 1: грузинские войска произвели вторжение, сознательно не использовав фактор внезапности; наоборот, перестрелки на окраинах Цхинвали велись с нарастающей силой на протяжении двух недель, в результате чего осетинское население начало перебираться в Россию ещё до начала боевых действий; 2: грузинское командование попеременно называло в качестве целей для наступления то один, то другой пункт, в то время как реальные боевые действия велись практически только в Цхинвали – это тоже способствовало выезду беженцев откуда только возможно; 3: грузинские войска были отведены из Цхинвали практически сразу же после подхода основных сил группировки вторжения – с минимальным временем боёв для «сохранения лица», и немедленно же после этого Саакашвили предложил России договариваться о мире; 4: вполне вероятно, что, предугадывая возможность описанного мной развития событий, российские власти раз за разом заявляют, что с Грузией не воюют, а проводят «принуждение к миру» (чтобы получить аргумент для не-идентификации себя как стороны конфликта) и требуют от Грузии обязательства о неприменении силы против Осетии ещё до начала переговоров (чтобы максимально затруднить «второй бросок»).


P.S. Для тех, кто ставит меня на одну из сторон конфликта и уже с неподдельной серьёзностью призывает «не давать противнику информации». Даже если я угадал планы Саакашвили, это текст не может ни помочь России их сорвать, ни помешать грузинам их исполнить. Во-первых, я уверен, что моя скромная персона внимания людей, принимающих решения соответствующего уровня, не привлечёт. Во-вторых, я не считаю российских и грузинских политиков идиотами, неспособными дойти до подобных построений самостоятельно. И главное: этот план, буде он принят, остановить уже невозможно. Точка невозврата была пройдена тогда, когда первые подразделения 58-й армии вступили в бой с грузинскими войсками. Теперь всё происходит автоматически.