На uCrazy 16 лет 10 месяцев
Герд Мюллер
Если голландца Марко ван Бастена можно назвать эталоном грациозности и изящества, то Герда Мюллера следовало бы назвать эталоном неуклюжести. Его называли в Германии "Человеком маленьких голов", тактично заменяя словом "маленькие" более подходящее "корявые".
Герд Мюллер
Если голландца Марко ван Бастена можно назвать эталоном грациозности и изящества, то Герда Мюллера следовало бы назвать эталоном неуклюжести. Его называли в Германии "Человеком маленьких голов", тактично заменяя словом "маленькие" более подходящее "корявые". И каковы были его голы, таков же был и он сам. Вот что пишет про него в своей книге Зепп Майер: "У нас в "Баварии" он, бомбардир из Нердлингена по прозвищу Толстячок, появился в 1964 году. Увидев его впервые, мы рассмеялись до слез. Круглоголовый, с коротко подстриженными волосами, с непропорционально большим торсом, кривоногий". "Я бомбардир из Нердлингена", — нерешительно представился Мюллер. Мы снова стали покатываться со смеху. Однако когда нам впервые довелось увидеть Герда на тренировке, то очень скоро не осталось следа от наших насмешек. К тренировке он относился столь же серьезно, как и к матчу. Забивая голы в тренировочной игре, он ликовал, как при взятии ворот в очередном туре бундеслиги. Вообще как только он приближался к штрафной площади, то казалось, что этот парень заряжался током высокого напряжения. Его лихорадило, его била дрожь, он вращался, словно молния. Словом, это был настоящий кошмар для любого защитника. В этом мы убеждались достаточно часто. Втроем, вчетвером защитники окружали его, но он всех их обыгрывал. Когда осенью 1964 года состоялся его дебют в матче с "Фрайбургом" и он сразу забил четыре гола, то уже тогда была скована "баварская ось" Майер — Беккенбауэр — Мюллер".
АНТЕЙ, НА КОТОРОГО НЕ НАШЛОСЬ ГЕРАКЛА
В мире футбола сравнивать его было не с кем. Журналистам приходилось прибегать к мифологическим персонажам. "Мюллер подобен Антею, — писал "Франс футбол", — Антея, чтобы лишить его сил, надо было оторвать от земли и поднять в воздух. Но в современном футболе и даже антифутболе нет такого приема, которым некогда воспользовался Геракл".
Могучие ноги и низкий центр тяжести помогали Мюллеру сохранять равновесие в самых острых столкновениях с опекунами, которые превосходили его в росте и весе. Герд не умел и не хотел падать. Он всегда был на ногах и всегда в полной готовности для удара по воротам. На тренировках он специально отрабатывал такой прием: в момент нанесения удара по мячу, когда он стоял на опорной ноге, на него нападал партнер и старался сбить его, не давая ударить по мячу. Но это, как правило, не удавалось. Крепыша крайне редко удавалось повалить, даже запрещенным приемом.
Именно это качество — результат особой физической структуры — позволяло Мюллеру бить с ходу, без обработки, из любых положений, на любой скорости. Ворота он одинаково успешно расстреливал и в упор, и с дальних дистанций.
"С МЮЛЛЕРОМ Я НА КОРОТКОЙ НОГЕ…"
Оригинальная конституция Мюллера нашла отражение даже в творчестве Высоцкого, который скаламбурил: "Вот тебе матч СССР — ФРГ, С Мюллером я на короткой ноге."
У Высоцкого есть песня про чемпионат мира 1970 года. Там он прошелся по нескольким звездам турнира, но почему-то проигнорировал Мюллера, хотя тот стал лучшим бомбардиром. Словно чувствуя свою "вину" перед ним, он вернул ему "должок" пару лет спустя, когда сочинял "Жертву телевидения".
"Слышу, не плачь, Все в порядке в тайге, Выигран матч СССР — ФРГ", — сообщает нам человек, помешавшийся на почве просмотра телепрограмм.
Такое он действительно мог увидеть только в бреду. 1:4, 0:3, 0:1 — вот результаты матчей сборной СССР, сыгранных против западных немцев в эпоху Мюллера. Из восьми мячей, влетевших в наши ворота, семь пришлись на его долю. Вот тебе и "на короткой ноге"…
В 1972 году немцы пригласили нашу сборную на церемонию открытия Олимпийского стадиона в Мюнхене. Мюллер сделал покер за 16 минут.
Спустя всего три недели эти же команды играли финал чемпионата Европы в Брюсселе. Финал превратился в безжалостное избиение одной команды другой. Мюллер сделал дубль.
Зато ему так и не удалось забить Яшину, к чему он очень стремился. Единственная возможность сделать это была у него 22 мая 1971 года, когда Льва Ивановича провожали из футбола. На протяжении 52 минут, что Яшин находился в рамке, Герд постоянно был нацелен на его ворота. Но поразить цель не получилось — и главный герой вечера был на высоте, и Хурцилава, опекун Мюллера, не дремал.
НЕ В УНИСОН С ЧАЙКОВСКИМ
Откуда взялся этот редкостный "экземпляр"? На какой почве он вырос? На доброй баварской почве. Нердлинген — рядовая деревня на полпути между Нюрнбергом и Мюнхеном. Герд был шестым ребенком в бедной крестьянской семье. В 15 лет он остался без отца и пошел работать на ситценабивную фабрику. Впрочем, и до этого он был сельскохозяйственным рабочим и школу посещал лишь урывками. По воскресеньям он отправлялся на стадион местного клуба и гонял там мяч от зари до зари. Сначала он выступал в юношеской команде. Потом получил сертификат, давший право играть в основном составе. Первый же сезон сложился для Мюллера исключительно удачно. "Нердлинген" забил в своей лиге 69 мячей, и 46 (!) из них были "мюллеровскими". Предполагалось, что свою карьеру он продолжит в "Нюрнберге", ибо тогдашний тренер "Нердлингена" Крафт ранее сам выступал за "Нюрнберг" и готовил Герда для этого куба. Того же желал и сам форвард.
Но судьба его сложилась иначе. О талантливом юниоре заговорили во всей округе, он стал получать от вербовщиков предложения одно заманчивее другого. Но всех в этом "соревновании" обставила "Бавария". Ее скаут, ловкий делец, обратился не к Герду, а к его матери. Вскоре вопреки протестам "товара" на контракте появилась подпись фрау Диты Мюллер. Это она сделала своего сына собственностью "Баварии". Любопытно, что Мюллер сразу попал в немилость к тогдашнему тренеру "Баварии", известному игроку сборной Югославии 50-х годов Златко Чайковскому, который даже возражал против заключения контракта с ним. Он сразу невзлюбил этого "крестьянского парня с грубыми манерами и походкой моряка". "Нашему клубу нужны изящные, элегантные игроки, а не землепашцы", — бурчал Чайковский, которого, что интересно, вопреки его музыкальной фамилии самого нельзя было заподозрить в особо утонченных манерах.
Тренер изощрялся в эпитетах: "Ему бы землю пахать, а не в футбол играть. Что можно сделать из этого медведя среди чистокровных скакунов?" Прошли годы, и Чайковский вынужден был признать свою ошибку, вспомнив свое старое высказывание: "Я не разглядел, что он оказался чистокровным скакуном в медвежьей шкуре".
В 1968 году Чайковский ушел из "Баварии" в "Ганновер". Но тут же подложил Мюллеру свинью. Хорошо изучив нрав Герда, он знал его ахиллесову пяту — его легко было спровоцировать. Когда эти два клуба встретились между собой, он дал своим защитникам соответствующие указания. Те весь первый тайм только этим и занимались. И добились своего: Мюллер ответил грубостью на грубость, и его удалили с поля, а затем обсуждали на дисциплинарной комиссии.
Помимо достоинств бомбардира Мюллер славился еще и тем, что всегда имел "свое мнение". Соответственно он вел себя и на комиссии, за что получил два месяца дисквалификации. Уходя, он заметил: "Переговорить меня нетрудно. Переиграть сложнее".
Без Мюллера "Бавария" стала совсем другой командой. Имея до этого всего два поражения (одно из них — как раз от "Ганновера"), она попала в продолжительный спад. К счастью, дисквалификация Герда пришлась частично на зимнюю паузу, из-за чего он пропустил только четыре матча. Пропусти он больше, чемпионский титул (который баварцы все-таки завоевали) мог бы от них уплыть.
В том сезоне (68/69) Мюллер уверенно шел на "Золотую бутсу", но злополучный инцидент подорвал его шансы. Он закончил сезон с 30 голами, чего оказалось недостаточно. Но уже на следующий год он взял свое, выиграв соревнование европейских голеадоров с 38 голами, а в 1972-м улучшил и это достижение (40), вторично завоевав "Золотую бутсу".
Если голландца Марко ван Бастена можно назвать эталоном грациозности и изящества, то Герда Мюллера следовало бы назвать эталоном неуклюжести. Его называли в Германии "Человеком маленьких голов", тактично заменяя словом "маленькие" более подходящее "корявые". И каковы были его голы, таков же был и он сам. Вот что пишет про него в своей книге Зепп Майер: "У нас в "Баварии" он, бомбардир из Нердлингена по прозвищу Толстячок, появился в 1964 году. Увидев его впервые, мы рассмеялись до слез. Круглоголовый, с коротко подстриженными волосами, с непропорционально большим торсом, кривоногий". "Я бомбардир из Нердлингена", — нерешительно представился Мюллер. Мы снова стали покатываться со смеху. Однако когда нам впервые довелось увидеть Герда на тренировке, то очень скоро не осталось следа от наших насмешек. К тренировке он относился столь же серьезно, как и к матчу. Забивая голы в тренировочной игре, он ликовал, как при взятии ворот в очередном туре бундеслиги. Вообще как только он приближался к штрафной площади, то казалось, что этот парень заряжался током высокого напряжения. Его лихорадило, его била дрожь, он вращался, словно молния. Словом, это был настоящий кошмар для любого защитника. В этом мы убеждались достаточно часто. Втроем, вчетвером защитники окружали его, но он всех их обыгрывал. Когда осенью 1964 года состоялся его дебют в матче с "Фрайбургом" и он сразу забил четыре гола, то уже тогда была скована "баварская ось" Майер — Беккенбауэр — Мюллер".
АНТЕЙ, НА КОТОРОГО НЕ НАШЛОСЬ ГЕРАКЛА
В мире футбола сравнивать его было не с кем. Журналистам приходилось прибегать к мифологическим персонажам. "Мюллер подобен Антею, — писал "Франс футбол", — Антея, чтобы лишить его сил, надо было оторвать от земли и поднять в воздух. Но в современном футболе и даже антифутболе нет такого приема, которым некогда воспользовался Геракл".
Могучие ноги и низкий центр тяжести помогали Мюллеру сохранять равновесие в самых острых столкновениях с опекунами, которые превосходили его в росте и весе. Герд не умел и не хотел падать. Он всегда был на ногах и всегда в полной готовности для удара по воротам. На тренировках он специально отрабатывал такой прием: в момент нанесения удара по мячу, когда он стоял на опорной ноге, на него нападал партнер и старался сбить его, не давая ударить по мячу. Но это, как правило, не удавалось. Крепыша крайне редко удавалось повалить, даже запрещенным приемом.
Именно это качество — результат особой физической структуры — позволяло Мюллеру бить с ходу, без обработки, из любых положений, на любой скорости. Ворота он одинаково успешно расстреливал и в упор, и с дальних дистанций.
"С МЮЛЛЕРОМ Я НА КОРОТКОЙ НОГЕ…"
Оригинальная конституция Мюллера нашла отражение даже в творчестве Высоцкого, который скаламбурил: "Вот тебе матч СССР — ФРГ, С Мюллером я на короткой ноге."
У Высоцкого есть песня про чемпионат мира 1970 года. Там он прошелся по нескольким звездам турнира, но почему-то проигнорировал Мюллера, хотя тот стал лучшим бомбардиром. Словно чувствуя свою "вину" перед ним, он вернул ему "должок" пару лет спустя, когда сочинял "Жертву телевидения".
"Слышу, не плачь, Все в порядке в тайге, Выигран матч СССР — ФРГ", — сообщает нам человек, помешавшийся на почве просмотра телепрограмм.
Такое он действительно мог увидеть только в бреду. 1:4, 0:3, 0:1 — вот результаты матчей сборной СССР, сыгранных против западных немцев в эпоху Мюллера. Из восьми мячей, влетевших в наши ворота, семь пришлись на его долю. Вот тебе и "на короткой ноге"…
В 1972 году немцы пригласили нашу сборную на церемонию открытия Олимпийского стадиона в Мюнхене. Мюллер сделал покер за 16 минут.
Спустя всего три недели эти же команды играли финал чемпионата Европы в Брюсселе. Финал превратился в безжалостное избиение одной команды другой. Мюллер сделал дубль.
Зато ему так и не удалось забить Яшину, к чему он очень стремился. Единственная возможность сделать это была у него 22 мая 1971 года, когда Льва Ивановича провожали из футбола. На протяжении 52 минут, что Яшин находился в рамке, Герд постоянно был нацелен на его ворота. Но поразить цель не получилось — и главный герой вечера был на высоте, и Хурцилава, опекун Мюллера, не дремал.
НЕ В УНИСОН С ЧАЙКОВСКИМ
Откуда взялся этот редкостный "экземпляр"? На какой почве он вырос? На доброй баварской почве. Нердлинген — рядовая деревня на полпути между Нюрнбергом и Мюнхеном. Герд был шестым ребенком в бедной крестьянской семье. В 15 лет он остался без отца и пошел работать на ситценабивную фабрику. Впрочем, и до этого он был сельскохозяйственным рабочим и школу посещал лишь урывками. По воскресеньям он отправлялся на стадион местного клуба и гонял там мяч от зари до зари. Сначала он выступал в юношеской команде. Потом получил сертификат, давший право играть в основном составе. Первый же сезон сложился для Мюллера исключительно удачно. "Нердлинген" забил в своей лиге 69 мячей, и 46 (!) из них были "мюллеровскими". Предполагалось, что свою карьеру он продолжит в "Нюрнберге", ибо тогдашний тренер "Нердлингена" Крафт ранее сам выступал за "Нюрнберг" и готовил Герда для этого куба. Того же желал и сам форвард.
Но судьба его сложилась иначе. О талантливом юниоре заговорили во всей округе, он стал получать от вербовщиков предложения одно заманчивее другого. Но всех в этом "соревновании" обставила "Бавария". Ее скаут, ловкий делец, обратился не к Герду, а к его матери. Вскоре вопреки протестам "товара" на контракте появилась подпись фрау Диты Мюллер. Это она сделала своего сына собственностью "Баварии". Любопытно, что Мюллер сразу попал в немилость к тогдашнему тренеру "Баварии", известному игроку сборной Югославии 50-х годов Златко Чайковскому, который даже возражал против заключения контракта с ним. Он сразу невзлюбил этого "крестьянского парня с грубыми манерами и походкой моряка". "Нашему клубу нужны изящные, элегантные игроки, а не землепашцы", — бурчал Чайковский, которого, что интересно, вопреки его музыкальной фамилии самого нельзя было заподозрить в особо утонченных манерах.
Тренер изощрялся в эпитетах: "Ему бы землю пахать, а не в футбол играть. Что можно сделать из этого медведя среди чистокровных скакунов?" Прошли годы, и Чайковский вынужден был признать свою ошибку, вспомнив свое старое высказывание: "Я не разглядел, что он оказался чистокровным скакуном в медвежьей шкуре".
В 1968 году Чайковский ушел из "Баварии" в "Ганновер". Но тут же подложил Мюллеру свинью. Хорошо изучив нрав Герда, он знал его ахиллесову пяту — его легко было спровоцировать. Когда эти два клуба встретились между собой, он дал своим защитникам соответствующие указания. Те весь первый тайм только этим и занимались. И добились своего: Мюллер ответил грубостью на грубость, и его удалили с поля, а затем обсуждали на дисциплинарной комиссии.
Помимо достоинств бомбардира Мюллер славился еще и тем, что всегда имел "свое мнение". Соответственно он вел себя и на комиссии, за что получил два месяца дисквалификации. Уходя, он заметил: "Переговорить меня нетрудно. Переиграть сложнее".
Без Мюллера "Бавария" стала совсем другой командой. Имея до этого всего два поражения (одно из них — как раз от "Ганновера"), она попала в продолжительный спад. К счастью, дисквалификация Герда пришлась частично на зимнюю паузу, из-за чего он пропустил только четыре матча. Пропусти он больше, чемпионский титул (который баварцы все-таки завоевали) мог бы от них уплыть.
В том сезоне (68/69) Мюллер уверенно шел на "Золотую бутсу", но злополучный инцидент подорвал его шансы. Он закончил сезон с 30 голами, чего оказалось недостаточно. Но уже на следующий год он взял свое, выиграв соревнование европейских голеадоров с 38 голами, а в 1972-м улучшил и это достижение (40), вторично завоевав "Золотую бутсу".
Комментарии1
