Этот генерал получил пулю в голову. Опять
У нашего всероссийского баснописца Крылова многие герои-зверушки четко ориентированы на реальных исторических лиц. Так, в старом ловчем, поймавшем лесного проказника на территории подворья (басня "Волк на псарне"), точно угадывается адресат морального посыла – фельдмаршал М. И. Кутузов. Именно его седины обыгрываются при разговоре охотника с волком (последний явно изображает Наполеона). И, надо сказать, прославленному фельдмаршалу было от чего поседеть. Жизнь его к разряду простых и беззаботных никак не относилась.
Любопытно, но такой рассудительно-скрытно-хитрый-мудрый образ Кутузова, во многом навязанный Толстым, как-то мало вяжется с человеком настоящим, реальным. Императрица Екатерина Великая ценила этого офицера за быстроту и точность исполнения директив, за образованность и живость ума (довольно интересно читать письма фельдмаршала домашним – они житейски-скупые и одновременно афористичные, образные при внешнем минимализме средств). Великий Суворов, под началом которого Голенищев-Кутузов командовал ротой в сражениях с турками, отмечал решительность и храбрость его как солдата. Кто-то ставил в ряд особых достоинств умение Кутузова купировать народные волнения и бунты. Словом, человек тот был военный, но при этом крайне разносторонний по всем параметрам.
Когда-то в молодости Кутузов ловко и точно передразнивал походку фельдмаршала Румянцева. За что и поимел массу неприятностей по службе. И оттого прежняя живость и открытая веселость его ушла внутрь, стала незаметной для окружающих и только изредка прорывалась необыкновенными замечаниями и колкостями. Кутузов точно дремал, готовясь к чему-то действительно великому, судьбоносному. И, в конечном итоге, дождался.
Начать следует с того, что Кутузов за время службы был трижды ранен в голову. Два раза ему досталась турецкая пуля и третий раз – осколок французского ядра. При этом пулевые ранения даже по правилам и возможностям современной медицины можно смело относить к разряду безнадежно смертельных. И ведь все равно сложились разом несколько факторов – траектория пули, отменное здоровье молодого офицера и наличие поблизости французского военного хирурга Жана Массо, успешно разрабатывавшего новые методы нейрохирургии. Кстати, современные исследователи так и не пришли к единому мнению по поводу этих пулевых ран – слишком уж невероятен факт того, что получивший их дважды, сумел уцелеть.
Первый раз Кутузов получил пулю при прорыве в турецкие траншеи (под Алуштой). Причем стрелок стрелял с бруствера, сверху. Пуля попала между правым виском и глазом, выйдя с левого виска. При этом были повреждены часть глазного нерва и мускулатуры, но сам глаз и мозг (!) оказались, по-видимому, не затронуты.
Да, правый глаз с тех пор косил, веко произвольно закрывалось, но этот орган уцелел и даже видел – вопреки расхожему мнению. Да, Кутузов носил на глазу повязку (регулярно, но не постоянно), поскольку глаз часто болел при нагрузках и на ярком свету. Но он продолжал видеть.
Конечно, общие последствия ранения сохранились до конца жизни. Можно почти наверняка утверждать (исходя из анализа описанных современниками симптомов), что фельдмаршал всю оставшуюся жизнь страдал от хронического менингита. Отчего его часто терзали головные боли и головокружения. Были нарушены некоторые функции – Кутузов с тех пор совершенно не мог танцевать, поскольку резко ухудшилась ориентация в пространстве и просело чувство равновесия. Хотя, если уж быть совсем справедливым, стоит указать, что большинство исследователей склоняются к мысли, что нестандартность мышления этого военачальника развилась как последствие борьбы с посттравматическими симптомами.
Второй раз при отражении вылазки турецкого гарнизона (через 14 лет после первого ранения) при осаде Очакова в голову Кутузова снова попадает турецкая пуля. Что удивительно – снова в правый висок и ее путь практически повторил все повреждения предыдущего ранения! Австрийский принц Шарль де Линь, бывший в тот момент при русском штабе, писал: "Этот генерал получил вчера пулю в голову. Опять". И далее делал поразительные выводы, ставшие отныне хрестоматийной цитатой: "Надобно думать, что Провидение сохраняет этого человека для чего-нибудь необыкновенного, потому что он исцелился от двух ран, из коих каждая смертельна".
И Провидение точно хранило его. Кутузов оставался в строю все правление Екатерины, умудрился остаться на прежних должностях при Павле. Даже какое-то время при Александре I. Хотя после Аустерлица тот отдалил всех свидетелей его поражения – в том числе и Кутузова. Но потом снова призвал его в армию. Правда, эта мена носила скорее вынужденный характер – война с Наполеоном требовала мобилизации всех проверенных военных талантов.
В боях с Бонапартом Кутузова снова ранило в голову. Хотя на этот раз осколок ядра попал в щеку и не нанес серьезных повреждений. Тем не менее, три ранения, два из которых смертельны и совсем неизлечимы по возможностям науки той поры – это уже как-то лихо для одного человека.
Интересно, что история простила Кутузову его любвеобилие. Или то, что большинство своих чинов тот получил за подавления всяких внутриимперских бунтов (главным образом на Смоленщине и Польше). Но история хорошо запомнила роль Кутузова в победе над французом. И то, что Михаил Илларионович так и не увидел собственного триумфа – Провидение расчетливо сохранило его ровно настолько, насколько это оказалось нужным текущему моменту. Ну а роль медицины в этом вопросе невозможно и подтвердить, и опровергнуть – не все задачи истории имеют объяснения из сферы рациональной.
