На uCrazy 14 лет 9 месяцев
Зарплата 2 раза в день, а денег всё равно не хватает. Как инфляция сгубила экономику Германии
К 1914 году Германия уверенно теснила европейские страны по многим позициям, а уж прусский милитаризм давно был притчей во языцех. Но колониальный раздел мира был завершен, и хотя немцы захватили немало территорий в Африке, они считали себя обделенными. Вот только великие колониальные державы Англия и Франция делиться со Вторым рейхом не желали.
В мире сформировались два военных блока, было достаточно искры, чтобы началась крупная война. И эта искра вспыхнула на Балканах благодаря выстрелам Гаврилы Принципа. Европа полыхнула как пороховая бочка. Все были уверены в скорой победе, правительства разных держав уверяли своих воинов, что к Рождеству они будут дома. И в преддверии победоносной войны Рейхсбанк отказался от обеспечения золотом марки. Требовались деньги на ведение боевых действий, по планам немцев за все должны были расплатиться побежденные государства Антанты.
Силы стран, ввязавшихся в мировую бойню, оказались примерно равны. Стороны увязли в позиционной войне. А между тем боевые действия нужно было финансировать. И если страны Антанты могли хотя бы получать кредиты от США, то Германии деньгами никто помогать не собирался. Рейхсбанк вынужден был запускать печатный станок, печатая ничем не обеспеченные деньги. Правда законопослушные бюргеры откладывали сбережения в «кубышку». Так что индекс цен в стране к декабрю 1918 года вырос только на 140%, притом что денежная масса увеличилась в 4 раза.
Однако Германия проиграла войну. А дальше победители начали диктовать свои условия. Версальское перемирие подписывалось на очень тяжелых условиях для побежденных немцев, но по сравнению с итоговым Парижским миром это были нежные цветочки. У Германии отобрали колонии, немцев лишили Эльзаса и Лотарингии (что может быть и справедливо), вновь созданной Польше требовался выход к морю, поэтому Восточная Пруссия оказалась отрезанной от остальной страны.
Но и это еще был пустяк, хотя он и нанес немцам мощный моральный удар. Граждане страны не понимали, почему государство теряет свою территорию, если в момент окончания боевых действий их войска стояли на неприятельской земле. Но даже потеря исконных германских земель не была самым страшным. Победители решили, что именно Германия должна ОПЛАТИТЬ ВСЮ МИРОВУЮ ВОЙНУ.
Непомерные долги
Первоначально сумму репараций определили в 269 млрд. золотых марок, что в эквиваленте составляло примерно 100 тыс. тонн золота. Сколько это? Просто посмотрите на инфографику:
Понятное дело, Германия ни при каких условиях не могла расплатиться. И победители пошли ей на встречу. Сумма репараций была уменьшена вдвое, причем выплачивать нужно было по 2 млрд. золотых марок и 26% прибыли от экспорта ежегодно.
Поначалу немцы честно пытались расплачиваться с победителями. Но жители государства постепенно теряли доверие к национальной валюте. Они доставали отложенные с войны необеспеченные марки и начинали скупать товары. К февралю 1920 года индекс цен вырос по сравнению с декабрем 1918 года в 5 раз, хотя за это время денежная масса только удвоилась.
Правда правительство Веймарской республики занималось популизмом уменьшая налоги, но инфляция еще не пугала немцев. Да и вообще, к удивлению экономистов, в первые месяцы 1921 года марка даже укрепилась по отношению к иностранным валютам, так что зарубежные товары стали несколько дешевле.
Это был момент, когда можно было провести денежную реформу, заменив необеспеченную марку, валютой с гарантированным покрытием ценными металлами. Однако благоприятный момент был упущен, а в мае 1921 года грянул кризис, которого германские экономисты не могли предполагать. Страны Антанты потребовали авансовый платеж по репарациям в сумме 1 миллиард золотых марок. Вот только таких денег в казне не имелось. Цены пошли резко вверх, и уже к июлю 1921 года этого года поднялись примерно в 7 раз.
Все же за 1921 календарный год с горем пополам по репарациям удалось расплатиться, вот только основным платежным средством оказалась сталелитейная продукция и уголь Рурского бассейна. Мало того, что рядовым немцам пришлось пережить зиму практически не отапливаясь, так и государство лишилось денег в казну от экспорта.
И все же до средины 1922 года Германия старалась держать курс на выплату репараций, но 24 июня в собственном автомобиле был застрелен глава министерства иностранных дел Вальтер Ратенау, которому удавалось поддерживать хорошие отношения с победителями. Тем временем в стране началась всеобщая паника. К концу года цены поднялись примерно в 40 раз, а курс марки упал со 190 до 7600 марок за 1 доллар.Год закончился для Германии дефолтом.
Дефолт
Правительство страны официально сообщило победителям, что денег на очередную репарационную выплату нет. Слушать немцев не захотели, Франция в Лиге Наций официально обвинила Веймарскую республику в желании «зажилить» деньги. Не успел еще международный орган вынести какое-то решение, как официальный Париж решил действовать с позиции силы.
Побежденной Германии оставили армию в 100 000 человек, да еще фактически без тяжелого вооружения. И тут в Рурскую область (главный промышленный район государства) вторглись франко-бельгийские войска численностью 40 000 солдат. Даже если бы Германия пожелала отбиться от этих сил, то вряд ли бы удалось. 20% населения страны оказалось в зоне оккупации. Новые власти сразу установили свой контроль над угольными шахтами, сталелитейной промышленностью и железными дорогами промышленной области.
Правительство Веймарской республики пыталось протестовать против подобного самоуправства, но оно оккупационные силы не интересовало. И тут рейхсканцлер Вильгельм Куно вместе со своими приближенными придумал оригинальный метод "пассивного сопротивления". Руководство страны призвало рабочих с "захваченных" предприятий к всеобщей забастовке, а само решило компенсировать финансово их сотрудникам вынужденный простой.
Это привело к увеличению дефицита госбюджета практически в 2 раза. Чтобы компенсировать дополнительные расходы, был с новой силой запущен печатный станок. Первыми на подобное ноу-хау отреагировали крупные инвесторы, которые начали выводить собственные капиталы из германской экономики.
В то же время спровоцированная властями кампания гражданского неповиновения в ряде мест привела к открытым столкновениям с франко-бельгийскими войсками, их жертвами стали 132 немца, а примерно 150 тыс. жителей Рура были насильно выселены из принадлежащих им жилищ. Печать необеспеченных денег ускорилась, ведь изгнанникам требовались средства чтобы как-то выжить. Вскоре немцы узнали что такое пункты раздачи бесплатной еды.
Осознав, что бумажные деньги выпускаемые правительством превращаются в простую бумагу, рядовые немцы кинулись скупать все подряд, нужное и ненужное в хозяйстве, в надежде последующего обмена на блошиных рынках. А подобных рынков расплодилось весьма большое количество. Механизм для запуска гиперинфляции получил все необходимые условия, и гиперинфляция грянула.
До 1923 года в мире просто не было понятия гиперинфляции, его специально ввели в экономику, чтобы показать повышение цен не в разы, а на порядки. В среднем деньги обесценивались на 25% в сутки. Если 1 января 1923 года доллар стоил 9 000 марок, то 1 июня его цена достигла 100 000 марок. И это были только цветочки. В первый день осени его цена достигла 10 млн, а 15 ноября доллар стоил уже просто поразительную сумму в 4 200 миллиардов марок (и это не опечатка!).
Каждые 3 дня цены повышались в 2 раза, а календарный месяц увеличивал их в 1000 раз. Поскольку цены менялись в магазинах по несколько раз в сутки, то большинство немецких предприятий перешло на выдачу заработной платы 2 раза в день, а раньше нормой была еженедельная зарплата.
Впрочем, некоторые предприятия выплачивали зарплату своим рабочим и вовсе трижды в день. После полудневной получки работникам давалось полчаса, чтобы потратить деньги в магазинах, пока они хоть что-то стоили. Обычно в обед рабочих у проходных встречали с большими пустыми чемоданами их жены или родственники, а после окончания смены картина повторялась. Чашка кофе могла резко подорожать за время ее выпивания.
Неожиданно германские экономисты поняли, что несмотря на печатание купюр со многими нулями, денег в стране не мало, а ничтожно мало. На печатание марок бросили все что можно, в том числе множество частных компаний и типографий, но они попросту не справлялись с нужными объемами.
Дошло до того, что печатание денег стало для частных типографий самым прибыльным бизнесом, многие тысячи станков занимались только этим делом, но они не успевали справиться с заданными объемами работы. И тогда было принято решение в целях экономии производственных мощностей крупные купюры печатать только с одной стороны.
Вполне объяснимое решение, если учесть что стоимость килограмма хлеба превысила 300 млрд. марок, а килограмм масла обходился в 250 млрд. марок. Даже просто за проезд в городском трамвае следовало выложить 15 миллиардов.
Доставка денег на предприятия из типографий стала крайне сложной логистической операцией. Для начала для подсчета всех сумм требовалась огромная армия бухгалтеров, кассиров и счетоводов, но найм новых работников не решал проблемы нехватки кадров. Для развоза денег банально не хватало транспорта и ситуация продолжала ухудшаться.
Выдача зарплаты превратилось в шоу – во дворах предприятий во время обеденного перерыва собирались рабочие, а бухгалтера бросали в толпу пачки денег. Хорошо еще, что привыкшие к орднунгу немцы крайне редко пытались присваивать себе деньги больше чем их зарплата.
Нехватка денежной массу привела к кризису неплатежей. Говорить о ценах на товары в данный момент стало практически бессмысленным, она могла резко вырасти просто за время разговора. И таким же бессмысленным стал сбор налогов, ну не взимать же их по два раза в день. И правительство Веймарской республики вообще отменило налоги.
А между тем на страну надвигался голод. Это не означало, что не было продуктов, просто фермеры не желали поставлять сельскохоз продукцию в города, чтобы продавать результаты своего труда за деньги, которые через пару дней утратят ценность, а через пару недель станут бессмысленной бумагой.
И тут буквально по всей стране начались продовольственные бунты, сообщениями о них запестрели газеты, правда чтобы купить одну газету не хватало садовой тачки денег. Группы рабочих отправлялись за город и просто воровали овощи и скот, процветали квартирные кражи и самовольные порубки леса. Предприятия массово закрывались, ставшие безработными люди за бесценок продавали последнее.
Зато вовсю процветала ночная жизнь, во всех ее неблаговидных проявлениях. Иностранный журналист с зарплатой 100 долларов в месяц в Берлине считался человеком очень состоятельным, он вел роскошную жизнь, ни в чем себе не отказывая. А еще появились "новые немцы", они имели доступ к иностранной валюте, их состояние сказочно росло.
Деньги сосредоточились в карманах даже не промышленников, а всяческих спекулянтов и перекупщиков. Они по дешевке скупали закрывшиеся предприятия, недвижимость и «движимость», да вообще все, имевшее ценность.
И народ не выдержал, повсюду стали раздаваться требования отставки правящего кабинета. Рейхсканцлер Куно и так возглавлял кабинет правящего меньшинства, большинство в парламенте принудило правительство уйти в отставку спустя 9 месяцев прихода к власти. Канцлером стал Густав Штреземан, который сразу же объявил о прекращении пассивного сопротивления в Руре, а для решения финансовых проблем был приглашен Ялмар Шахт.
И весь беспредел прекратился как по мановению волшебной палочки. Еще 15 ноября 1 доллар стоил 4,2 трлн марок. А Ялмар Шахт ввел рентмарку, установив для нее строгий курс 4,2 марки за доллар. Под обеспечение новой валюты пошла государственная собственность, в том числе железные дороги, и владельцы крупной частной собственности передавали 6% своей недвижимости под "ипотечный залог". Специально созданный Рентный банк гарантировал обмен 1 трлн старых марок на 1 рентную марку.
Хотя во многом новая валюта являлась фикцией, ведь ее никто не должен был принимать в качестве законного платежного средства, уставшие от хаоса немцы поверили Ялмару Шахту. И инфляция остановилась практически мгновенно. А уже в августе 1924 года вышла новая марка имевшая золотое обеспечение и приравненная к рентной валюте. Ужас гиперинфляции прекратился.
Однако Германия проиграла войну. А дальше победители начали диктовать свои условия. Версальское перемирие подписывалось на очень тяжелых условиях для побежденных немцев, но по сравнению с итоговым Парижским миром это были нежные цветочки. У Германии отобрали колонии, немцев лишили Эльзаса и Лотарингии (что может быть и справедливо), вновь созданной Польше требовался выход к морю, поэтому Восточная Пруссия оказалась отрезанной от остальной страны.
Но и это еще был пустяк, хотя он и нанес немцам мощный моральный удар. Граждане страны не понимали, почему государство теряет свою территорию, если в момент окончания боевых действий их войска стояли на неприятельской земле. Но даже потеря исконных германских земель не была самым страшным. Победители решили, что именно Германия должна ОПЛАТИТЬ ВСЮ МИРОВУЮ ВОЙНУ.
Непомерные долги
Первоначально сумму репараций определили в 269 млрд. золотых марок, что в эквиваленте составляло примерно 100 тыс. тонн золота. Сколько это? Просто посмотрите на инфографику:
Понятное дело, Германия ни при каких условиях не могла расплатиться. И победители пошли ей на встречу. Сумма репараций была уменьшена вдвое, причем выплачивать нужно было по 2 млрд. золотых марок и 26% прибыли от экспорта ежегодно.
Поначалу немцы честно пытались расплачиваться с победителями. Но жители государства постепенно теряли доверие к национальной валюте. Они доставали отложенные с войны необеспеченные марки и начинали скупать товары. К февралю 1920 года индекс цен вырос по сравнению с декабрем 1918 года в 5 раз, хотя за это время денежная масса только удвоилась.
Правда правительство Веймарской республики занималось популизмом уменьшая налоги, но инфляция еще не пугала немцев. Да и вообще, к удивлению экономистов, в первые месяцы 1921 года марка даже укрепилась по отношению к иностранным валютам, так что зарубежные товары стали несколько дешевле.
Это был момент, когда можно было провести денежную реформу, заменив необеспеченную марку, валютой с гарантированным покрытием ценными металлами. Однако благоприятный момент был упущен, а в мае 1921 года грянул кризис, которого германские экономисты не могли предполагать. Страны Антанты потребовали авансовый платеж по репарациям в сумме 1 миллиард золотых марок. Вот только таких денег в казне не имелось. Цены пошли резко вверх, и уже к июлю 1921 года этого года поднялись примерно в 7 раз.
Все же за 1921 календарный год с горем пополам по репарациям удалось расплатиться, вот только основным платежным средством оказалась сталелитейная продукция и уголь Рурского бассейна. Мало того, что рядовым немцам пришлось пережить зиму практически не отапливаясь, так и государство лишилось денег в казну от экспорта.
И все же до средины 1922 года Германия старалась держать курс на выплату репараций, но 24 июня в собственном автомобиле был застрелен глава министерства иностранных дел Вальтер Ратенау, которому удавалось поддерживать хорошие отношения с победителями. Тем временем в стране началась всеобщая паника. К концу года цены поднялись примерно в 40 раз, а курс марки упал со 190 до 7600 марок за 1 доллар.Год закончился для Германии дефолтом.
Дефолт
Правительство страны официально сообщило победителям, что денег на очередную репарационную выплату нет. Слушать немцев не захотели, Франция в Лиге Наций официально обвинила Веймарскую республику в желании «зажилить» деньги. Не успел еще международный орган вынести какое-то решение, как официальный Париж решил действовать с позиции силы.
Побежденной Германии оставили армию в 100 000 человек, да еще фактически без тяжелого вооружения. И тут в Рурскую область (главный промышленный район государства) вторглись франко-бельгийские войска численностью 40 000 солдат. Даже если бы Германия пожелала отбиться от этих сил, то вряд ли бы удалось. 20% населения страны оказалось в зоне оккупации. Новые власти сразу установили свой контроль над угольными шахтами, сталелитейной промышленностью и железными дорогами промышленной области.
Правительство Веймарской республики пыталось протестовать против подобного самоуправства, но оно оккупационные силы не интересовало. И тут рейхсканцлер Вильгельм Куно вместе со своими приближенными придумал оригинальный метод "пассивного сопротивления". Руководство страны призвало рабочих с "захваченных" предприятий к всеобщей забастовке, а само решило компенсировать финансово их сотрудникам вынужденный простой.
Это привело к увеличению дефицита госбюджета практически в 2 раза. Чтобы компенсировать дополнительные расходы, был с новой силой запущен печатный станок. Первыми на подобное ноу-хау отреагировали крупные инвесторы, которые начали выводить собственные капиталы из германской экономики.
В то же время спровоцированная властями кампания гражданского неповиновения в ряде мест привела к открытым столкновениям с франко-бельгийскими войсками, их жертвами стали 132 немца, а примерно 150 тыс. жителей Рура были насильно выселены из принадлежащих им жилищ. Печать необеспеченных денег ускорилась, ведь изгнанникам требовались средства чтобы как-то выжить. Вскоре немцы узнали что такое пункты раздачи бесплатной еды.
Очередь за билетами в цирк, люди расплачиваются продуктами
Осознав, что бумажные деньги выпускаемые правительством превращаются в простую бумагу, рядовые немцы кинулись скупать все подряд, нужное и ненужное в хозяйстве, в надежде последующего обмена на блошиных рынках. А подобных рынков расплодилось весьма большое количество. Механизм для запуска гиперинфляции получил все необходимые условия, и гиперинфляция грянула.
До 1923 года в мире просто не было понятия гиперинфляции, его специально ввели в экономику, чтобы показать повышение цен не в разы, а на порядки. В среднем деньги обесценивались на 25% в сутки. Если 1 января 1923 года доллар стоил 9 000 марок, то 1 июня его цена достигла 100 000 марок. И это были только цветочки. В первый день осени его цена достигла 10 млн, а 15 ноября доллар стоил уже просто поразительную сумму в 4 200 миллиардов марок (и это не опечатка!).
Каждые 3 дня цены повышались в 2 раза, а календарный месяц увеличивал их в 1000 раз. Поскольку цены менялись в магазинах по несколько раз в сутки, то большинство немецких предприятий перешло на выдачу заработной платы 2 раза в день, а раньше нормой была еженедельная зарплата.
Впрочем, некоторые предприятия выплачивали зарплату своим рабочим и вовсе трижды в день. После полудневной получки работникам давалось полчаса, чтобы потратить деньги в магазинах, пока они хоть что-то стоили. Обычно в обед рабочих у проходных встречали с большими пустыми чемоданами их жены или родственники, а после окончания смены картина повторялась. Чашка кофе могла резко подорожать за время ее выпивания.
Неожиданно германские экономисты поняли, что несмотря на печатание купюр со многими нулями, денег в стране не мало, а ничтожно мало. На печатание марок бросили все что можно, в том числе множество частных компаний и типографий, но они попросту не справлялись с нужными объемами.
Дошло до того, что печатание денег стало для частных типографий самым прибыльным бизнесом, многие тысячи станков занимались только этим делом, но они не успевали справиться с заданными объемами работы. И тогда было принято решение в целях экономии производственных мощностей крупные купюры печатать только с одной стороны.
Вполне объяснимое решение, если учесть что стоимость килограмма хлеба превысила 300 млрд. марок, а килограмм масла обходился в 250 млрд. марок. Даже просто за проезд в городском трамвае следовало выложить 15 миллиардов.
Изменение стоимости 1 золотай марки в рейхсмарках
Доставка денег на предприятия из типографий стала крайне сложной логистической операцией. Для начала для подсчета всех сумм требовалась огромная армия бухгалтеров, кассиров и счетоводов, но найм новых работников не решал проблемы нехватки кадров. Для развоза денег банально не хватало транспорта и ситуация продолжала ухудшаться.
Выдача зарплаты превратилось в шоу – во дворах предприятий во время обеденного перерыва собирались рабочие, а бухгалтера бросали в толпу пачки денег. Хорошо еще, что привыкшие к орднунгу немцы крайне редко пытались присваивать себе деньги больше чем их зарплата.
Нехватка денежной массу привела к кризису неплатежей. Говорить о ценах на товары в данный момент стало практически бессмысленным, она могла резко вырасти просто за время разговора. И таким же бессмысленным стал сбор налогов, ну не взимать же их по два раза в день. И правительство Веймарской республики вообще отменило налоги.
А между тем на страну надвигался голод. Это не означало, что не было продуктов, просто фермеры не желали поставлять сельскохоз продукцию в города, чтобы продавать результаты своего труда за деньги, которые через пару дней утратят ценность, а через пару недель станут бессмысленной бумагой.
«Продажа и ремонт в обмен на продукты питания»
И тут буквально по всей стране начались продовольственные бунты, сообщениями о них запестрели газеты, правда чтобы купить одну газету не хватало садовой тачки денег. Группы рабочих отправлялись за город и просто воровали овощи и скот, процветали квартирные кражи и самовольные порубки леса. Предприятия массово закрывались, ставшие безработными люди за бесценок продавали последнее.
Зато вовсю процветала ночная жизнь, во всех ее неблаговидных проявлениях. Иностранный журналист с зарплатой 100 долларов в месяц в Берлине считался человеком очень состоятельным, он вел роскошную жизнь, ни в чем себе не отказывая. А еще появились "новые немцы", они имели доступ к иностранной валюте, их состояние сказочно росло.
В этой стпопке марок достаточно, что бы купить всего один доллар
Деньги сосредоточились в карманах даже не промышленников, а всяческих спекулянтов и перекупщиков. Они по дешевке скупали закрывшиеся предприятия, недвижимость и «движимость», да вообще все, имевшее ценность.
И народ не выдержал, повсюду стали раздаваться требования отставки правящего кабинета. Рейхсканцлер Куно и так возглавлял кабинет правящего меньшинства, большинство в парламенте принудило правительство уйти в отставку спустя 9 месяцев прихода к власти. Канцлером стал Густав Штреземан, который сразу же объявил о прекращении пассивного сопротивления в Руре, а для решения финансовых проблем был приглашен Ялмар Шахт.
Банкнота достоинством в 100 триллионов марок
И весь беспредел прекратился как по мановению волшебной палочки. Еще 15 ноября 1 доллар стоил 4,2 трлн марок. А Ялмар Шахт ввел рентмарку, установив для нее строгий курс 4,2 марки за доллар. Под обеспечение новой валюты пошла государственная собственность, в том числе железные дороги, и владельцы крупной частной собственности передавали 6% своей недвижимости под "ипотечный залог". Специально созданный Рентный банк гарантировал обмен 1 трлн старых марок на 1 рентную марку.
Хотя во многом новая валюта являлась фикцией, ведь ее никто не должен был принимать в качестве законного платежного средства, уставшие от хаоса немцы поверили Ялмару Шахту. И инфляция остановилась практически мгновенно. А уже в августе 1924 года вышла новая марка имевшая золотое обеспечение и приравненная к рентной валюте. Ужас гиперинфляции прекратился.
Комментариев пока нет
