«Чёрный квадрат» – как это было. История великого надувательства

Честно отвечаю – последняя. Может, сама по себе она и не произвела бы на меня впечатления, но в ряду остальных – как не признать, что именно она – максимально крутая! (А разве в искусстве это маловажно – крутость и крутизна?)

Второй вопрос, а какую ты бы повесил у себя на даче, приятель? (Дача – это заповедное священное место, обитель души.) Не задумываясь – ту, где три женщины на дороге! (Представил себе там на мгновение "самую крутую" и содрогнулся.)

Вот и всё, друзья, про авангардное искусство. Хотя нет. Имею ещё пару слов сказать. Никогда не будьте на месте этой девушки!




Не о чем там думать, стоя перед ерундой, не годящейся для души. Вы лучше (скромно) подумайте над тем, что я вам сейчас расскажу.

Общеизвестно, что идея "Чёрного квадрата" пришла к Малевичу в процессе работы над костюмами и декорациями к авангардистской опере "Победа над солнцем".




При жизни авторов эта "опера" выдержала всего два представления: в 1913 году в Санкт-Петербурге и в 1920 – на родине Малевича в Витебске. Выглядело это вот так:




А это её создатели. Сидят: композитор Михаил Матюшин (слева) и художник Казимир Малевич; возлежит – поэт-авангардист Алексей Кручёных.




На фото не хватает автора пролога – Велимира Хлебникова, который не смог приехать на фотосессию из Астрахани по уважительной причине: денег не было. Рассказывают, что кто-то из соавторов (кажется, это был Матюшин) выслал ему денег, но Хлебников перед тем, как купить билет, решил искупаться, а чтобы деньги не украли, взял их с собой в воду, зажав в кулаке. Нырнул, забылся, вынырнул – денег нет. Правда или анекдот, неизвестно.




Смысл "оперы" был в следующем: взять всё и подели... (зачёркнуто) отменить. Солнце – это то, чему поклоняется "старый мир". Новую красоту символизируют углы и прямые линии. Вместо светящегося круга – чёрный, поглощающий свет, квадрат.

Но было ли это революционным искусством?




Нет. Это не было революционным искусством. Ни франко-швейцарские дадаисты, ни итальянские футуристы, ни их русские последователи не были революционерами. Они были "богемой" и томящейся (от ощущения несовершенства мира и собственной в нём нереализованности) интеллигенцией.




Взять тех же создателей "оперы": Матюшин, выходец из актёрской семьи, – капельмейстер придворного симфонического оркестра; Малевич – сын управляющего сахарным заводом, Хлебников – сын учёного-орнитолога, Бурлюк – графского управляющего, Маяковский – чиновника из обедневших дворян. (Зато все, кроме Матюшина, провинциалы, но об этом потом.) Только Кручёных мог похвастать крестьянским происхождением – да и то был из "зажиточных" (а мать вообще полька).

Блажь и томление "авангардистов" происходили от многих причин. В атмосфере эпохи веяло "чем-то этаким" (на самом деле – Мировой войной, но казалось, что неведомой "новой жизнью"). До интеллигенции доходили смутные слухи о "кризисе идей в физике" – о том, что "материя исчезла"; это было как праздник непослушания: ведь если уж законы природы отменяются, то законы эстетики и подавно следует отменить!..

Ну и плюс таланту (особенно провинциальному) хочется "пробиться", а делать это с умом, как в своё время Гоголь (тут шаркнул ножкой, там нанёс визит, сям преподнёс подарок) или как позже Шукшин (при всём огромном к нему уважении: тут чаю с важным человеком попил, там за дочкой поухаживал) – тошно и "ниже достоинства" – а опять же почему? Потому что старому миру скоро конец, и нечего под него прогибаться. "Пусть лучше мир прогнётся под нас".

Им, наивным, казалось, что скандал – кратчайший путь к известности и успеху, но на самом деле ничего у них не вышло, а все эти жёлтые кофты и куриные косточки в петлицах остались в учебниках лишь по одной причине, у которой есть имя, отчество и фамилия – Анатолий Васильевич Луначарский.




Он заведовал культурой в большевистском правительстве (как одно время – маркиз де Сад у освободивших его из Бастилии великих французских революционеров) и рассудил так: "Если в буржуазном обществе этих творцов нового искусства зажимали, то не будет лиха, если новая власть их, наоборот, поддержит". Ну а дальше авангард был объявлен "пролетарским искусством", и тот, кто это сделал наиболее убедительно, получил от рабоче-крестьянской власти неплохие буржуазные преференции:




Правда, у Владимира Владимировича хватило как ума "включить Гоголя", так и таланта вовремя прикрутить фитилёк авангардизма. Какой там пролетарский поэт вышел бы из Бурлюка или "Кручёныха", сказать сложно.

Это к тому, что Маяковский был мастер – пусть и всего лишь только в поэзии, и ему было с чем "приспосабливаться". Хорошие специалисты всякой власти нужны. Что объединяет две эти постройки?




Правильно, архитектор у них один (Щусев).

Был ли Каземир Малевич большим художником "за вычетом авангарда", вопрос спорный. Судите сами, листайте галерею:

Мне не очень кажется, что был. Но тех женщин на дороге я бы взял! Просто потому что мотив нравится. Так бы и захрупал по камешкам...