Глаз, который изменил всё: медицинское чудо и художественный эксперимент
Автор текста и фото: Алла Ромазанова
Если бы мне несколько лет назад сказали, что я буду «рисовать» новый глаз человеку, у которого его нет физически, — я бы, наверное, только улыбнулась и не поверила. Но когда в дверь моей студии вошёл Павел, молодой мужчина, который пережил тяжёлую автокатастрофу, вся моя профессиональная жизнь внезапно вышла на новый уровень. Это была история о чуде медицины, неимоверной силе характера и о том, как в, казалось бы, безвыходной ситуации может помочь искусство.

До и После, история сильного мужчины и сложной работы
Привет, меня зовут Алла Ромазанова. Я занимаюсь татуировкой и перманентным макияжем уже почти четверть века. Долгое время я разрывалась между классическим тату-искусством и перманентным макияжем, но в какой-то момент поняла, что нет ничего интереснее и полезнее, чем помогать людям с серьёзными дефектами кожи и травмами. Сегодня я хочу рассказать вам историю, которая, на мой взгляд, заслуживает отдельной главы в моей личной книге воспоминаний — историю о том, как я создавала искусственный глаз на пересаженном лоскуте кожи и даже не заметила, как «окунулась» в настоящую эпопею, растянувшуюся на многие месяцы.

«Ту самую дату я не забуду никогда»
Павлу 37 лет, он живёт в городском посёлке Паричи в Гомельской области. С виду это спокойный, улыбчивый парень, обожающий большие машины и свою работу в сфере грузоперевозок. Но если спросить о том, как он дошёл до жизни такой, он тут же назовёт дату — 29 мая 2021 года.
«Этот день я буду помнить всегда. Тогда произошла ужасающая авария, после которой я несколько недель провёл в коме. У меня список диагнозов такой огромный, что я и половину не прочитал».
Когда я впервые услышала об этом, у меня по спине пробежал холодок. Человек говорит про катастрофу, которая чуть не унесла его жизнь, а сам при этом излучает позитив. Он рассказывает, что врачи называют его спасение чудом, а он лишь улыбается и говорит: «Значит, мне было суждено жить дальше — и я живу».
После ДТП медики провели колоссальную работу: восстанавливали ему лицо, различные функции организма. Павел честно признаётся, что не помнит сам момент аварии и те первые недели, когда находился без сознания. Зато прекрасно помнит, как спустя время ему объясняли: нужно собирать лицо буквально по кусочкам. На тот момент никто не мог предсказать, что потом это станет даже «маленьким поводом для гордости» — ведь он не просто выжил, а смог продолжить жить полноценной жизнью.

От хирургии к скульптуре: как восстанавливали лицо
Самая сложная проблема — правая сторона лица. Глаз был сильно повреждён, а нос фактически исчез. Врачи сразу предупредили, что восстанавливать предстоит долго, и вариантов может быть несколько.
- С носом предлагали необычный метод «вырастить» его на руке, а потом пересадить обратно на лицо. Павел с этим решением не согласился:«У меня сахарный диабет, и каждая операция — это риск плохой приживаемости. Да и в принципе я устал от вечных хирургов и скальпелей».
- В итоге ему пересадили лоскут кожи на правую сторону лица, дали ему прижиться почти год, а затем подключили… скульпторов. Да-да, это не опечатка. Скульпторы «собрали» ему нос, лепили прямо по пациенту, опираясь на его старые фотографии. Внутри стоит специальная конструкция, которая крепится к пересаженным тканям, чтобы нос держался надёжно. И держится же! Павел рассказывал, что ни бег, ни ветер ему не страшны: «Не слетает», — смеётся он.
- С глазом ситуация была ещё более тонкая. Первое время врачи пытались понять, можно ли его как-то спасти. Потом выяснилось, что зрение уже не вернуть, но в придачу — есть шанс, что воспалительный процесс может перекинуться на второй глаз. Ради безопасности врачебная бригада настояла на удалении правого глаза.
«Я не держусь за то, что не работает. Лучше избавиться от чего-то потенциально опасного, чем потерять и второй глаз».

«Лучше тату, чем ещё один протез»
Когда Павел окончательно лишился глаза, перед ним встал вопрос: что делать с этой пустотой? Предлагался классический путь: установить глазной протез, как делают многие люди, утратившие глаз. Но это снова импланты, вмешательства, операции, чтобы закрепить и отрегулировать протез. Павел устал от всего этого и сказал:
«Мне проще обойтись без дополнительных скальпелей. Хочу жить спокойно».
Тогда врачи и упомянули меня, сказав, что я специализируюсь на дермопигментации, реалистичном «прорисовывании» отсутствующих частей тела, шрамов и прочего. Павел, увлечённый идей неинвазивного восстановления, решил: «А давайте попробуем». Он так и сказал при нашей первой встрече: «Алла, я не хочу опять мучиться с операциями. Пусть будет тату-глаз».
Для меня же это был серьёзный вызов. Я-то уже много лет помогала людям со шрамами, делала реалистичные пупки, ареолы сосков, маскировала витилиго. Но глаз — это одна из самых сложных задач с точки зрения объёмной иллюзии, ведь нужно добиться эффекта «вдавленности» в плоской поверхности. Плюс кожа у Павла пересаженная, рубцовая, с собственной чувствительностью и непредсказуемым поведением пигментов. Но я решила: если кто и должен этим заняться, то я.





Год подготовки и три миллиона эскизов
Я не шучу, когда говорю про год подготовки. За это время я:
- Изучала фото Павла до аварии, чтобы понять, каким у него был цвет глаз, разрез, общий объём века.
- Составляла палитру пигментов: нужен был правильный баланс между тёплыми и холодными оттенками, потому что глазной белок никогда не бывает чисто белым.
- Тестировала всё на латексе (искусственной коже), пытаясь имитировать рубцовую структуру, чтобы понять, как будут смешиваться пигменты.
- Общалась с врачами, которые сделали пересадку лоскута, чтобы уточнить, нет ли противопоказаний, насколько точно я могу работать вблизи швов.
00:00
00:00
Долгожданная встреча: «Я столько рисовала, что теперь обязана выложиться на все 200%»
Когда всё было подготовлено, Павел наконец приехал ко мне в студию на конкретный сеанс. У меня внутри было лёгкое волнение. С одной стороны, за плечами у меня свыше 20 лет опыта в тату-индустрии, я уже давно основала свою студию, у меня есть команда и учебные программы по перманентному макияжу. С другой — ответственность огромная: речь идёт не просто о красивом рисунке, а о части лица, на которое будут смотреть все вокруг.
Мы начали с разметки. Я уточнила, где должен быть уголок глаза, чтобы совпадать с анатомией Павла. Потом, учитывая рубцы и швы, выбрала оптимальный угол наклона иглы. Постепенно я выкладывала базовые слои пигмента, а Павел терпеливо ждал и шутил:
«У меня уже выработалась бешеная устойчивость к боли после всех операций, так что делай своё дело, Алла».
Через несколько часов сформировался первый видимый контур «глазного яблока». Я попросила Павла взглянуть в зеркало. Он улыбнулся: «Ого! Это уже похоже на что-то!». Конечно, до финала было далеко — нужно прорабатывать тени, радужку, блики, но уже тогда видно было, что иллюзия создаётся.

Как отреагировали люди: от восторга до полного непонимания
Когда я закончила первый сеанс, мне захотелось поделиться роликом в TikTok. И тут случился взрыв — сотни тысяч просмотров, люди оставляли сотни комментариев. Кто-то восхищался и говорил, что это феноменальное достижение медицины и тату-искусства. Но были и скептики:
- «Это жутко, зачем вообще такие вещи?»
- «Лучше бы носил простую повязку».
- «А вдруг это повредит здоровью?»
«Мне не надо скрывать «дырку», не надо очередной операции. Я живу и радуюсь тому, что вижу, как моё лицо в зеркале снова становится целым. А что думают незнакомцы в интернете, меня не волнует».


Самое сложное — не нарисовать, а «оживить»
Разумеется, после первого сеанса мы дали коже время на заживление. В рубцах пигмент может сесть неоднородно, где-то цвет может уйти, где-то «вылезти» резче. Именно для этого и нужны коррекционные сеансы. Я заранее предупредила Павла, что за один раз всё точно не сделать:
- Первый этап — заложить основу, наметить форму, базовую палитру.
- Второй этап (коррекция) — доработать оттенки белка, добавить прохладных теней и мягких переходов.
- Третий этап — прорисовать мельчайшие детали: сосудистую сеточку, блики на «зрачке», ощущение влажности.
Почему Павел не боится водить машину
Многих удивляет, что Павел продолжает работать в сфере грузоперевозок и «лихо» рулит большегрузами. Но, по его словам, в медкомиссии не было препятствий, да и сам он не ощущает особой разницы:
«Да, поле зрения уже не то. Я верчу головой активнее, когда нужно посмотреть по сторонам. Но для меня это нормально. Главное, что у меня есть второй глаз и голова на плечах».
Он рассказывает, что когда только выписался из больницы, носил медицинскую маску, чтобы не шокировать окружающих. Дети иногда замечали, что у «дяди нет глаза», но Павла это не обижало:
«Дети есть дети. Зато взрослые больше боялись лишний раз посмотреть или спросить, а я-то открытый человек, мне скрывать нечего».
О других чудесах в его лечении и моей работе
Меня всё это время восхищало, насколько слаженно сработали в его случае белорусские врачи. Ведь у него были травмы, которые требовали консультаций разных специалистов — челюстно-лицевых хирургов, нейрохирургов, травматологов. Было множество консилиумов, где решали, как лучше «пересаживать» фрагменты тканей, как формировать «площадку» под протез носа. Павел подчёркивает, что весь объём операций ему делали в рамках государственных квот, а заплатить ему пришлось лишь за некоторые материалы. По его словам, в общем итоге это вполне подъёмная сумма.
Для меня это пример того, как медицина и тату-искусство могут дополнять друг друга. Сперва хирурги воссоздали лицо Павла с помощью лоскутов и пластин, скульпторы сделали нос, а я «дорисовываю» глаз. В результате мы получаем почти цельное лицо, а главное — довольного, жизнерадостного пациента.

О моём пути как бизнесвумен и художницы
Я часто упоминаю, что мне приходится совмещать несколько ролей:
- Мастер татуировки и перманентного макияжа — нужен опыт, чтобы физически осуществить задуманное.
- Художница — без знания светотени, форм, человеческой анатомии эту работу не выполнить так реалистично.
- Психолог — с людьми, пережившими тяжёлые травмы, нужно вести себя осторожно, поддерживать, помогать преодолевать страхи.
- Бизнесвумен — у меня своя студия, есть команда, ученики, которых я обучаю дермопигментации. Нужно вести дела, продумывать рабочие процессы.

Хочется ли ему вернуться назад?
Я однажды спросила Павла, не жалеет ли он о чём-то. Мол, может, всё-таки было проще выбрать глазной протез или какую-то другую методику? Он ответил:
«Нет, я не жалею. Думаю, всё, что со мной случилось, было нужно, чтобы понять ценность жизни. Мне повезло с врачами, с женой, с друзьями. Да и с тобой, Алла, познакомился благодаря этой истории».
Я в ответ только улыбнулась. Действительно, если бы не его желание «не сдаваться» и идти нестандартным путём, мы бы не встретились. А теперь вот вместе творим что-то, что границами обычной татуировки уже не назовёшь.
Финальный аккорд (но на самом деле нет)
На данный момент у нас выполнен первый сеанс. Павел уже видит, как «глаз» обрёл очертания, но впереди ещё коррекции, детальная проработка бликов и теней. Я стараюсь подойти к этому максимально серьёзно, ведь хочется, чтобы итоговый результат был не «ну, прикольно», а «вау, его глаз будто бы настоящий!».
Павел тоже ждёт этого с нетерпением. Он говорит, что теперь, когда у него есть нос и тату-глаз, ему хочется появляться в людных местах и не чувствовать на себе лишних взглядов. Он готов продолжать, сколько потребуется, лишь бы в зеркале видеть «цельного себя».

Заключительные мысли: о силе духа и магии взаимодействия
Считаю, что история Павла — это, в первую очередь, рассказ о невероятной стойкости и желании жить дальше, несмотря на жуткие травмы и долгую реабилитацию. Ведь он мог бы замкнуться в себе, отказаться от общения, от работы, но вместо этого снова крутит баранку, строит планы, обожает большие машины и смотрит вперёд без страха.
Это история о том, как медицина, скульптура, тату-искусство и сама жизнь переплетаются в единый узор. Сначала хирурги «собрали» лицо по кусочкам, потом скульпторы сформировали нос, а теперь я «дорисовываю» недостающий глаз, используя весь свой опыт: художественный, медицинский, психологический. Если вдуматься, это почти сказка на стыке науки и творчества.
Для меня лично подобные проекты — лучшее подтверждение, что я не зря посвятила годы развитию студии, обучению мастеров и совершенствованию своих навыков. Хочется, чтобы больше специалистов не боялись браться за сложные случаи, верили в силу дермопигментации и помогали людям, которые уже устали от бесконечных операций.
И если вы, дочитав всё это, почувствовали лёгкую дрожь воодушевления или даже сердечное тепло, значит, история Павла достигла своей цели. Мы делимся ею не ради жалости и не чтобы похвастаться — а чтобы показать: всегда есть выход, даже когда кажется, что твоя внешность безвозвратно изменилась от трагедии. Возможно, именно тогда и начинается новая глава жизни, где обретённые шрамы становятся источником силы, а искусство и медицина объединяются, создавая маленькие повседневные чудеса.
Комментарии1