Рождённый в СССР: краткая история русского рока. Часть 2/4

Кроме того, официальные власти и комсомол решили как-то организовать творческую молодёжь. Причём речь шла не только о музыкантах. В начале восьмидесятых в Ленинграде создали «Товарищество экспериментального изобразительного искусства» для художников, «Клуб-81», где собирались писатели. И, конечно же, будущую легенду — Ленинградский рок-клуб.

На самом деле сообщество музыкантов в Северной столице пытались создать ещё с начала семидесятых. Этим занимался, например, всё тот же Коля Васин. Затем, в 1979 году троица менеджеров организовала «Городской экспериментальный клуб любителей современной молодёжной музыки» на проспекте Энергетиков, 50. В данном случае идеологи как раз пытались легализовать концерты молодых рокеров. Отчасти им это даже удалось.

В первый состав клуба вошло 10 ленинградских групп, среди которых «Мифы», «Россияне», будущая легенда «Пикник» (ещё без Эдмунда Шклярского) и «Земляне» (эта команда, как будут шутить позже, быстро сменит «хард-рок» на «парт-рок» и уйдёт на официальную сцену с хитами «Трава у дома» и «Каскадёры»), а также менее известные сейчас коллективы вроде «Кронверка».




Первый рок-клуб даже организовал концерт в зале на 200 мест, где присутствовали партийные деятели, посоветовавшие после выступления подстричь музыкантов.

Но после скандала с «Аквариумом» на тбилисском фестивале менеджер «Кронверка», он же один из руководителей рок-клуба, написал на Гребенщикова жалобу. После чего тот поднял волну протеста против организации, потакающей цензуре. И вскоре «Городской экспериментальный клуб любителей современной молодежной музыки» развалился.

Но уже в 1981 году, как сказано выше, появилась новая организация. Создание рок-клуба инициировал Геннадий Зайцев, выпускавший на тот момент самиздатовский журнал «Рокси», и несколько его сподвижников. Они сумели убедить директора «Ленинградского Межсоюзного Дома Самодеятельного Творчества» Анну Иванову, что это пойдёт только на пользу: молодые группы будут под присмотром, и ими станет легче управлять. По легенде, она произнесла: «Ну ладно, если меня уволят с работы, у меня есть муж — он меня прокормит», — и согласилась.

Так в доме 13 по улице Рубинштейна появился первый в стране официальный рок-клуб. Эта организация как бы соблюдала баланс между свободой неформальной музыки и обязательной советской структурой. В клубе избирали совет и президента, после чего руководство устраивало заседания и составляло протоколы.




На первых порах чаще обсуждали приобретение аппаратуры и прочие организационные моменты — здесь пришлось налаживать контакты с теми самыми профсоюзами, формально отвечавшими за прикреплённые к ним любительские группы (как писал Александр Житинский в «Путешествии рок-дилетанта», возможность получить нормальный аппарат и была одной из причин стремления рокеров к самоорганизации).

Кроме того, составляли устав и определяли, кто сможет стать членом клуба. В 1981 году в организацию приняли 14 команд, среди которых всё те же «Аквариум», «Пикник», а также множество окончательно забытых на сегодня групп.

В марте 1981-го состоялось официальное открытие. Выступали «Мифы», «Россияне», «Зеркало» и «Пикник». По воспоминаниям современников, почти у всех команд программа звучала сыро и вторично. Но всё же и публика, и сами артисты чувствовали воодушевление от одного лишь факта такого концерта.

На сегодняшний день существует лишь последний из участников этого мероприятия. Причём на тот момент «Пикник» выглядел и звучал совершенно иначе.

Новая и знакомая теперь всем версия коллектива начнёт формироваться только в ноябре 81-го, когда в группу пригласят гитариста и вокалиста Эдмунда Шклярского. Со временем он станет основным автором и идеологом команды, наполнив творчество «Пикника» мистицизмом и необычными звуковыми и сценическими решениями


Конечно же, клубу назначили своих кураторов из КГБ, да и вообще власти присматривали за музыкантами. Поэтому руководство занималось «литовкой» текстов. Все песни, которые члены рок-клуба исполняли со сцены, заранее согласовывали — за это отвечала журналистка Нина Барановская.

Но всё же президент организации Николай Михайлов, которого выбрали в 1982-м вместо Зайцева, старался заминать конфликты и давать группам творческую свободу.




Именно благодаря этой организации ленинградская сцена пополнилась новыми яркими группами. В 1981 году в рок-клуб вступил Майк Науменко и его группа «Зоопарк». Этого музыканта потом назовут первым человеком, который начал играть «рок-н-ролл по-русски». Он действительно брал за основу классические мелодии в стиле Чака Берри и писал на них тексты про жизнь простых людей из коммуналок.

В противовес философским стихам «Аквариума» или социальности ранней «Машины времени» Майк склонялся скорее к разговорному стилю. Тем более, что он не отличался особыми вокальными данными и чаще просто проговаривал слова. Что странно, сам певец долгое время считал себя панком.

«Зоопарк» получит недолгий, но яркий период славы, будет гастролировать в Москву, а потом и давать концерты по всей стране. Но уже к концу восьмидесятых Майк устанет от творчества, у него начнутся проблемы со здоровьем из-за злоупотребления алкоголем. В 1991 году Майк Науменко скончался от кровоизлияния в мозг


Науменко и рок-клуб сыграли свою роль и в продвижении ещё одной будущей легенды — Виктора Цоя. Изначально этот автор и певец объединился с приятелем Алексеем Рыбиным в коллективе под названием «Гарин и гиперболоиды», но вскоре музыканты переименовались в пользу более краткого и лаконичного заголовка «Кино». В этом составе с иногда появляющимися сессионными музыкантами, а чаще и вовсе с ритм-боксом группа записала на студии Андрея Тропилло первый альбом «45» и дала несколько концертов.

Во время дебютного выступления в рок-клубе с ними на сцену вышел и Майк Науменко, уже тогда обретавший статус звезды, и сыграл соло в одной песне (нужно учитывать, что гитаристом он был посредственным).

Вскоре Рыбин уйдёт из «Кино» (позже он организует собственную группу «Оазис Ю», а ещё запишет свои версии ранних песен Цоя в альбоме «Асфальт»). Сам же Виктор Цой найдёт гитариста Юрия Каспаряна, а потом и полный электрический состав. Группа поучаствует в нескольких следующих фестивалях рок-клуба и прославится на всю страну. К концу восьмидесятых «Кино» будет выступать на забитых под завязку стадионах. А в 1990 году Виктор Цой погибнет в автомобильной аварии


Упомянутые фестивали рок-клуба стартовали в 1983-м и проходили ежегодно. К ним каждая группа предоставляла новую программу. По итогам выступления жюри выбирало победителей и вручало дипломы. Это, конечно, не было чётким показателем таланта и перспективности. На первом фестивале и вовсе победила «Мануфактура» Виктора Салтыкова (он вскоре уйдёт в поп-музыку и прославится с песней «Кони в яблоках»). Хотя тогда же чествовали и «Аквариум», а Науменко наградили за лучшие тексты.

Также стоит отметить и выступление команды «Странные игры» братьев Сологубов. Они одними из первых в СССР заиграли реггей и ска, а также устраивали необычное сценическое шоу. Потом коллектив распадётся на «АВИА» и просто «Игры».


На втором фестивале появилась «Алиса», в которую только что влился молодой московский вокалист и автор Константин Кинчев. Там же выступали и даже получили награды группа «Телевизор» Михаила Борзыкина и «Кино» Цоя.

Забегая вперёд, можно упомянуть и о третьем фестивале, где Сергей Курёхин представил свою «Поп-механику». Этот проект не только не совсем укладывается в понятие «русский рок», но и вовсе трудно поддаётся описанию. Гениальный композитор и мастер перфоманса собирал на сцене огромное количество своих знакомых музыкантов и превращал концерт в поток импровизаций со странным сценическим шоу.

«Поп-механика» будет собираться регулярно и выступать даже на международных фестивалях. Курёхин по прозвищу Капитан запишет несколько концептуальных альбомов и саундтреков к фильмам. Он даже сам сыграет в картине «Лох — победитель воды». Курёхин скончался в 1996 году от редкого заболевания — саркомы сердца


Чтобы чуть лучше понять этого музыканта и его творчество, можно почитать книгу Александра Кушнира «Сергей Курёхин: безумная механика русского рока». Уже одного невероятно смешного вступления о концерте «Поп-механики» в Финляндии будет достаточно, чтобы втянуться в историю.

Рок-клуб просуществовал до девяностых годов, после чего распался на фоне выхода групп на большие сцены. Но всё же свою роль он выполнил: ленинградские музыканты объединились и заявили о себе. А потом по их примеру образовались «Московская рок-лаборатория» и «Свердловский рок-клуб». Но это случилось уже в 1986, а до этого музыкантам пришлось преодолеть ещё немало преград.


В начале восьмидесятых могло показаться, что рок-музыка вовсю движется к официальному признанию: первые концерты, первый рок-клуб. Но уже спустя несколько лет пошла обратная тенденция. В 1983 году Министерство культуры приняло указ, регулирующий деятельность музыкальных коллективов.




Самый проблемный пункт в этом документе состоял в том, что в репертуаре профессионального ансамбля должны звучать минимум 80% песен, написанных членами Союза композиторов. Кроме того, ужесточили проверку концертных программ всех зарегистрированных коллективов и начали жёстче отслеживать запись и распространение музыки.

Говоря простым языком, за исполнение собственных песен, а уж тем более за продажу записей и коммерческие концерты музыканты могли попасть в тюрьму. Увы, эта участь постигла, например, Алексея Романова из «Воскресения».




Будущий генеральный секретарь ЦК КПСС Константин Устинович Черненко рассказывал о пагубном влиянии западной рок-музыки на молодёжь и призывал снизить количество подобных ансамблей до нуля.

Следующие несколько лет на подпольные концерты регулярно совершали облавы. Даже из прессы старались убирать слово «рок», предпочитая писать «современная молодёжная музыка». Артисты выкручивались всеми возможными способами. Те, кто уже зарегистрировался официально, как «Машина времени», срочно набирали в репертуар чужие песни или, как «Автограф», играли инструментальную программу.

Но с 1984-го начались жёсткие гонения и на «любительские» коллективы: пытались запретить и концерты, и плёночные записи. Власти даже составили список нежелательных коллективов, в который вошли практически все яркие рок-группы того времени.




Как сказано выше, «Ленинградский рок-клуб» пытался сохранить официальный статус, убирая из программ самые провокационные части. Но на третий фестиваль всё равно явились представители Минкульта. Тогда же развились «квартирники» — домашние акустические концерты. Кстати, интересно, что в Ленинграде такие выступления распространились намного шире — в Москве группы всё же тянулись к электрическим инструментам. Ну а копирование записей, конечно, остановить было попросту невозможно.

Зато культура запретов породила новую волну песен уже более прямолинейно и грубо протестующих против советской власти. Например, этим занималась «Алиса». Кинчев в своих текстах окончательно отбросил художественность и аллегории, и прямо заявлял лозунги: «Мы вместе», «Моё поколение молчит по углам».



Примерно тем же занимался Михаил Борзыкин с группой «Телевизор». Эта команда выделялась среди коллег. Во-первых, звучанием: Борзыкин всегда играл только на клавишах и склонялся к минималистичной электронной музыке, в противовес типичному гитарному року. Во-вторых, своей агрессивной социальностью, из-за чего песни группы долгие годы будут причиной множества скандалов и проблем.

Борзыкин одним из первых начнёт исполнять «незалитованные» тексты, за что его будут неоднократно запрещать и исключать из рок-клуба и прочих организаций. Свои стихи автор определяет фразой «Я даю информацию». Поэтому песни «Телевизора» — прямой рассказ о происходящем вокруг. Названия говорят сами за себя: «Рыба гниёт с головы», «Сыт по горло». А позже появится визитная карточка коллектива «Твой папа — фашист», посвящённая поколению, травившему музыкантов.



О принципах жизни Борзыкина можно судить по более поздним событиям. В 1988 году он своей прямотой добился проведения шестого фестиваля рок-клуба. Это мероприятие проводили уже на «Зимнем стадионе» (Михайловский манеж), но буквально перед началом концерта организаторов оповестили, что власти отозвали разрешение.

Только что подошедший Борзыкин просто сказал: «Пойдём», и все участники двинулись к Смольному. По пути к ним присоединялись случайные прохожие, и к кинотеатру «Ленинград», где уже выставили милицейские заграждения, прибыла толпа в несколько тысяч человек.



После чего Борзыкин призвал всех просто сесть на землю. Испугавшись массовости, представители Смольного всё же разрешили концерт. Это событие, кстати, удивительно перекликается с текстом песни «Мы идём» группы «Телевизор».


До этого рассказ шёл, в основном, о типичном русском роке из Москвы и Ленинграда — двух крупнейших центров новой музыки. Но прежде чем переходить дальше, стоит отдельно поговорить и о других регионах, повлиявших на развитие этого стиля.

Свердловск позже заслуженно назовут «третьей столицей русского рока». Действительно, именно этот город подарил стране несколько ярких групп, не уступавших по популярности московским и ленинградским коллегам.

Историю самобытного рока в Свердловске стоит начать с «Сонанса» пианиста Александра Пантыкина, который появился в 1975 году. Лидер команды с самого начала экспериментировал со звучанием: первая серьёзная композиция команды — получасовая пьеса «Блики» с отсылками к творчеству Прокофьева.



Постепенно группа переключилась на арт-рок, а потом распалась на «Трек» (туда ушла, например, вокалистка Настя Полева) и «Урфин Джюс», где снова руководил Пантыкин.

Новая команда тоже существовала нестабильно, музыканты приходили и уходили. Да и всеобщей славы «Урфин Джюс» так и не завоевал, оставшись известным только в своём регионе и среди ценителей. Но именно Пантыкин дал толчок развитию свердловского рока. Как минимум, без его влияния не появился бы Nautilus Pompilius.

История главной группы Свердловска началась стандартно: двое друзей — Вячеслав Бутусов и Дмитрий Умецкий — решили вместе музицировать. Вдохновляясь примером «Трека» и «Урфин Джюса», они собрали команду, исполняя поначалу кавер-версии иностранных композиций (Бутусов плохо знал тексты, поэтому часто вместо английских слов звучал абстрактный набор звуков).

Вскоре написали собственные песни и попробовали их записать (дебют получил название «Али-Баба и 40 разбойников»). Первый «серьёзный» альбом «Переезд» Бутусов и сотоварищи создали при поддержке музыкантов «Урфин Джюса» и лично Пантыкина — тот даже сыграл на рояле в песне «Ястребиная свадьба».



Но всё же свою узнаваемую форму команда обрела позже. В первую очередь повлияло знакомство с поэтом Ильёй Кормильцевым, который напишет большую часть текстов группы. Именно его жёсткие и необычные стихи, наполненные отсылками к литературе и нестандартными метафорами, станут одной из отличительных черт группы.

Кстати, он же предложил полное название группы. Изначально музыканты придумали просто «Наутилус», ссылаясь на книгу «Двадцать тысяч лье под водой». Но по стране уже играл с десяток таких команд (например, сольный проект Евгения Маргулиса в Москве). И тогда Кормильцев вспомнил о происхождении этого слова — латинском наименовании морской раковины.

В середине восьмидесятых «Наутилус» склонялся к более электронному звучанию: на концертах играли сразу три клавишника, вместо барабанщика включали драм-машину, а гитару держал лишь Бутусов. Разбавлял атмосферу разве что саксофон Алексея Могилевского — вспомнить хотя бы знаменитую партию в «Прощальном письме». Тогда же придумали странный имидж для музыкантов: с макияжем на лицах и военной формой. Записав в Свердловске ставший впоследствии легендарным альбом «Разлука», команда распалась из-за усталости музыкантов.

После этого Бутусов переберётся в Москву, а потом в Ленинград, будет записываться с разными составами, пока снова не соберёт в группе почти всех коллег с родины. Nautilus Pompilius просуществует до 1997 года. Команда выпустит ровно 100 песен, причём проценту хитов среди них может позавидовать любой другой русский рокер. Затем Бутусов начнёт сольную карьеру, запишет несколько альбомов и поработает с гитаристом «Кино» Каспаряном. Но всё же на концертах основной акцент всегда будут делать на старых песнях.


Параллельно с «Наутилусом» своё творчество начинала и группа «Чайф» — ещё одна будущая легенда свердловской музыки. Вот только в противовес Бутусову эта команда на протяжении всей своей карьеры практически не будет экспериментировать.

Быстро пройдя первое увлечение панк-роком, друзья Владимир Шахрин и Владимир Бегунов склонились к лёгкой музыке под акустическую гитару с несложными сольными партиями и губной гармошкой. Но, видимо, именно такая простота сделала «Чайф» по-настоящему «народной» командой.



Ещё одна группа, без которой невозможен рассказ о свердловском роке, — «Агата Кристи» братьев Самойловых. Она появилась чуть позже коллег — в 1988 году. Хотя истинные фанаты иногда включают в дискографию и первые эксперименты Вадима Самойлова и клавишника Александра Козлова под названием ВИА «РТФ УПИ».

Свою узнаваемую форму команда обрела с программой «Второй фронт». В это время на бас гитаре начал играть Глеб Самойлов, позже ставший и вторым вокалистом.



Поскольку группа появилась уже в годы облегчения цензуры и начала перестройки, в её творчестве полностью отсутствовала социальная проблематика. По воспоминаниям Вадима Самойлова, это даже становилось причиной разногласий с первым барабанщиком Петром Маем — он был чуть старше коллег и иногда утверждал, что песни должны быть «против чего-то».

Но «Агата Кристи» делала ставку на готик- и глэм-рок, поэтому композиции скорее похожи на страшные сказки, нежели на политические высказывания.

Позже музыканты переберутся в Москву, группа из-за конфликтов Самойловых будет несколько раз прекращать деятельность, Глеб запишет сольный альбом, Вадим поиграет на «Титанике» у Бутусова. Потом «Агата Кристи» поэкспериментирует со звучанием, дойдя до полной электроники на альбоме «Чудеса». А в 2010-м окончательно распадётся, после чего каждый из лидеров начнёт сольную карьеру



Столицу Башкортостана, в отличие от Свердловска, нельзя назвать регулярным поставщиком рок-исполнителей. В новое время музыкальную сцену Уфы в России представляют разве что Земфира и Lumen. Но в советские времена именно там зародилась одна из главных групп русского рока — «ДДТ» под руководством Юрия Шевчука.

Уже в 1980 году команда записала свой первый магнитоальбом (потом его назовут «ДДТ-1») с будущими хитами «Не стреляй» и «Дождь». По большей части группа делала акцент на социальные и сатирические композиции. Поначалу это воспринимали спокойно: «Не стреляй» даже отправляли на всесоюзный конкурс фирмы «Мелодии», и она дошла до финала. Но Шевчук отказался подписывать контракт со студией, подразумевавший исполнение песен советских композиторов.


После первых успешных концертов и записей «ДДТ» всё чаще вызывала недовольство властей. Запись альбома «Периферия» в 1984 году и вовсе привела к допросу Шевчука в КГБ, а в прессе появились разгромные статьи о творчестве группы. Тогда музыкант покинул Уфу и перебрался в Ленинград.

Именно в Северной столице группа обрела своё узнаваемое звучание. Шевчук собрал новый состав и выступил с ним на пятом фестивале рок-клуба.

Пика популярности группа достигнет в начале девяностых с выходом альбома «Актриса весна». На нём перезапишут классический «Дождь» (к нему ещё и снимут очень красивый клип), там же появится «В последнюю осень», «Родина» и хит на все времена «Что такое осень?»

Шевчук так и останется одним из самых социальных музыкантов, за что его будут иногда называть «совестью русского рока». Он будет ездить в Чечню во время военных кампаний и бороться с засильем поп-музыки. В конце девяностых с клавишником Константином Шумайловым (до этого долго игравшим в «Телевизоре») начнёт эксперименты со звучанием, добавив в музыку электронные сэмплы. Популярность «ДДТ» не спадёт и в 21 веке