Расул Гамзатов

Расул Гамзатович Гамзатов родился 8 сентября 1923 года в селении Цада Хунзахского района Дагестанской АССР, в семье народного поэта Дагестана, лауреата Госпремии СССР, Гамзата Цадасы. Учился в Аранинской средней школе и в Аварском педучилище, после окончания которого работал учителем, помощником режиссера Аварского Государственного театра, заведующим отделом и собственным корреспондентом аварской газеты «Большевик гор», редактором аварских передач Дагестанского радиокомитета. В 1945—1950 гг. Расул Гамзатов учился в Московском литературном институте имени М. Горького. После его окончания Расула Гамзатова в 1951 году избирают Председателем правления Союза писателей Дагестана, где он работал вплоть до своей кончины в ноябре 2003 года.

Расул Гамзатов начал писать стихи, когда ему было девять лет. Потом его стихи начали печатать в республиканской аварской газете «Большевик гор» Первая книжка стихов на аварском языке вышла в 1943 году. Ему было всего двадцать лет, когда он стал членом Союза писателей СССР. С тех пор на аварском и русском языках, на многих языках Дагестана, Кавказа и всего мира вышли десятки поэтических, прозаических и публицистических книг, такие как «В горах мое сердце», «Высокие звезды», «Берегите друзей», «Журавли», «У очага», «Письмена», «Последняя цена», «Сказания», «Колесо жизни», «О бурных днях Кавказа», «В полдневный жар», «Мой Дагестан», «Две шали», «Суди меня по кодексу любви», «Сонеты» и многие другие, которые получили широкую популярность у любителей его поэзии.

Стихи и поэмы Расула Гамзатова переводили на русский язык такие мастера пера, как Илья Сельвинский и Сергей Городецкий, Семен Липкин и Юлия Нейман. Особенно плодотворно работали с ним его друзья-поэты: Наум Гребнев, Яков Козловский, Яков Хелемский, Владимир Солоухин, Елена Николаевская, Роберт Рождественский, Андрей Вознесенский, Юнна Мориц, Марина Ахмедова и другие. Сам Расул Гамзатов перевел на аварский язык стихи и поэмы Пушкина, Лермонтова, Некрасова, Шевченко, Блока, Маяковского, Есенина, стихи поэтов Пушкинской плеяды, арабского поэта Абдул Азиз Ходжи и многих других.

Многие стихи Расула Гамзатова стали песнями. Они привлекли внимание многих композиторов Дагестана, Кавказа, России и других республик. Издательство «Мелодия» неоднократно выпускало пластинки и диски с песнями на стихи поэта. Тесно работали с Гамзатовым широко известные в стране композиторы: Ян Френкель, Оскар Фельцман, Полад Бюль-Бюль-оглы, Раймонд Паулс, Юрий Антонов, Александра Пахмутова, Готфрид Гасанов, Сергей Агабабов, Мурад Кажлаев, Ширвани Чалаев и многие другие.

Исполнителями этих песен стали известные певцы и артисты: Анна Герман, Галина Вишневская, Муслим Магомаев, Марк Бернес, Иосиф Кобзон, Валерий Леонтьев, Сергей Захаров, София Ротару, Рашид Бейбутов, Вахтанг Кикабидзе, Дмитрий Гнатюк, Муи Гасанова, Магомед Омаров и другие. Стихи декламировали такие известные артисты, как Михаил Ульянов, Александр Завадский, Яков Смоленский, Александр Лазарев и другие.

За выдающиеся достижения в области литературы Расул Гамзатов отмечен многими званиями и премиями Дагестана, России, Советского Союза и мира: народный поэт Дагестана, Герой Социалистического труда, лауреат Ленинской премии, Лауреат Государственных премий РСФСР и СССР, лауреат международной премии «Лучший поэт 20 века», лауреат премии писателей Азии и Африки «Лотос», лауреат премий Джавахарлала Неру, Фирдоуси, Христо Ботева, а также премий имени Шолохова, Лермонтова, Фадеева, Батырая, Махмуда, С. Стальского, Г. Цадасы и др.

Расул Гамзатов избирался депутатом Верховного Совета Дагестанской АССР, заместителем Председателя Верховного Совета ДАССР, депутатом и членом президиума Верховного Совета СССР, членом Дагестанского обкома КПСС. Несколько десятилетий был делегатом писательских съездов Дагестана, РСФСР и СССР, членом Комитета по Ленинской и Государственной премиям СССР, членом правления Советского Комитета защиты мира, заместителем Председателя Советского Комитета солидарности народов Азии и Африки, членом редколлегии журналов «Новый мир», «Дружба народов», газет «Литературная газета», «Литературная Россия» и других газет и журналов. Имел ряд государственных наград: четыре ордена Ленина, орден Октябрьской революции, три ордена Трудового Красного знамени, орден Дружбы народов, орден «За заслуги перед Отечеством» 3-й степени, орден Петра Великого, болгарский орден Кирилла и Мефодия, многие медали СССР и России. 8 сентября 2003 года в день 80-летия поэта за особые заслуги перед отечеством президент России Владимир Путин вручил ему высшую награду страны — орден Святого апостола Андрея Первозванного.

Поэтические вечера Расула Гамзатова с успехом проходили в разные годы в махачкалинских и московских театрах и концертных залах, а также в культурных центрах Софии, Варшавы, Берлина, Будапешта и во многих других залах.

По произведениям поэта в Ленинградском театре оперы и балета поставлен балет «Горянка», в Петербургском большом театре комедии осуществлена постановка спектакля «Мой Дагестан», на сцене аварского музыкального драматического театра им. Г. Цадасы поставлены спектакли «В горах мое сердце», «Берегите матерей», «Горянка» и др. Пьеса «Горянка» поставлена на сценах многих театров бывшего СССР.

О жизни и творчестве народного поэта написаны и изданы книги известных литературоведов: К. Султанова, В. Огнева, В. Дементьева и др. О нем сняты документальные и телевизионные картины такие, как «В горах мое сердце», «Кавказец родом из Цада», «Белые журавли», «Расул Гамзатов и Грузия» и др. По его произведениям сняты художественные фильмы «Горянка» и «Сказание о храбром Хочбаре».

Расул Гамзатов был во многих странах Европы, Азии, Африки, Америки. Он был в гостях у многих известных государственных деятелей, у королей и президентов, писателей и художников. Его дом в ауле Цада и Махачкале посетили много гостей мирового значения.

Его семья: жена Патимат, скончалась в 2000 году, три дочери и четверо внучек. Отец умер в 1951 году, а мать — в 1965 г. Двое старших братьев пали в сражениях Великой Отечественной войны. В Махачкале живет его младший брат Гаджи Гамзатов — академик Российской академии наук.

3 ноября 2003 года сердце поэта остановилось, похоронен он в Махачкале на кладбище у подножия горы Тарки-Тау, рядом с могилой жены Патимат.

НА ДОРОГЕ

Однажды в горах всадник встретился мне:
Он важно и гордо сидел на коне...
В зубах – папироса, за поясом – плеть,
На пеших он даже не хочет смотреть!
А сзади плетется по кручам пешком
Усталая женщина мелким шажком.
Она, задыхаясь, ребенка несет,
Как слезы, с лица ее капает пот.
Я вспомнил: из Чоха и он и она,
С базара торопятся муж и жена...
Смотрю, от стыда и от гнева горю –
Четвертый десяток идет Октябрю!..
Так долго стоял я и вслед им глядел, –
Как много еще недоделанных дел
Тебе предстоит, мой бичующий стих,
Чтоб нам не краснеть за джигитов своих!

НАДПИСЬ НА КАМНЕ

Я б солгал, не сказав, сколько раз я страдал,
На Гунибе стоял с головою поникшей,
Видя надпись:
«На камне сем восседал
Князь Барятинский, здесь Шамиля пленивший...»

Для чего этот камень над вольной страной,
Над моею советской аварской землею,
Где аварские реки бегут подо мной,
Где орлы-земляки парят надо мною?

Я к реке, чтоб проверить себя, припаду
Всеми струями – странами всеми своими.
Мне вода столько раз, сколько к ней подойду,
Прошумит Шамиля незабытое имя.

Нет вершин, где б он не был в ночи или днем,
Нет ущелий, куда б он хоть раз не спустился,
Нет такого ручья, чтобы вместе с конем
После боя он жадно воды не напился.

Сколько кровью своей окропил он камней,
Сколько пуль по камням рядом с ним просвистало!
Смерть с ним рядом ходила, а он – рядом с ней,
И она все же первой устала.

Четверть века ждала, чтоб он дрогнул в бою,
Чтоб от раны смертельной в седле зашатался,
Чтоб хоть раз побледнел он и, шашку свою
Уронив, безоружным остался.

Эту шашку спросите об этой руке!
О чужих и своих несосчитанных ранах!
Быль и сказка, сливаясь, как струи в реке,
Нам расскажут о подвигах бранных.

Дагестан, Дагестан! Почему же тогда
Тот, чье имя России и миру знакомо,
Здесь, на скалах твоих, не оставил следа,
Почему о нем память – лишь в горле комом?

Почему на камне лишь имя врага?
Неужели тебе сыновья твои чужды?
Неужели нам ближе царский слуга,
Что заставил их бросить к ногам оружье,

Что аулы твои предавал огню,
Царской волею вольность твою ломая?
Пусть стоит этот камень. Я его сохраню,
Но как памятник я его не принимаю!

Я б солгал, не сказав, сколько раз я страдал,
На Гунибе стоял с головою поникшей,
Видя надпись:
«На камне сем восседал
Князь Барятинский, здесь Шамиля пленивший…»

Я проклятый вопрос домой уношу.
Дома Ленин глядит на меня с портрета.
«Товарищ Ленин, я вас прошу,
Ответьте: разве верно все это?»

И чудится мне, – прищурясь, в ответ
На этот вопрос откровенный
Ильич головою качает:
«Нет,
Товарищ Гамзатов, это неверно!»

ЛЮБОВЬ МАГОМЫ

В горах живет и ныне он,
Зовется Магомою,
Что в неприступную влюблен
И летом и зимою.

Женюсь — или сгорю в огне!..
Сквозь выси и откосы,
Меджнун, скакал он на коне
К Махмуду в Кахабросо.

И, о своей твердя любви
Великой, небывалой,
Просил стихов, чтоб у Лейли
Душа затрепетала!..

И внял его мольбам поэт,
Влюбленный без ответа,
И вот Лейли, как утра свет,
Уже в стихах воспета…

«Спасибо за стихи! Они,
Сказать по правде, чудо!..
Ты сам такое сочини —
Тогда твоей я буду…

С другими спутаешь едва ль
Махмуда слог и слово…
Что ж, Магома, ты просто
враль!..» —
И вышла за другого…

Любовь сжигала Магому…
И он в Цада однажды
К отцу примчался моему,
Томим любовной жаждой.

И, про его узнав беду
В сочувствье непритворном
Отец восславил Фариду
В посланье стихотворном.

…Шли день за днем. От Магомы
Ни звука и ни вести…
И только лишь в конце зимы
Мы очутились вместе.

Как он к красавице ходил,
Нам сообщил, помешкав:
Опять он ей не угодил,
Опять — одна насмешка…

Мол, слова вымолвить не мог,
Мол, неудача снова…
Мол, не пустила на порог:
«Сам сочини хоть слово!..»

Проходит за зимой зима,
За годом год проходит…
Жениться хочет Магома,
Невесты не находит.

«Женюсь, пожалуй, на Зухре!..»
И к Залову, поэту,
Он вдруг помчался на заре:
Пусть сочинит про это!..

«Ну, помогли ль тебе стихи
Хоть Залова?» —
«Что было!..
Она — дела мои плохи!—
Меня чуть не убила…»

В горах и ныне —
Знаем мы —
Такие ходят Магомы.



РАЗВЕ ТОТ МУЖЧИНА?


Кто бездумно и беспечно
Хохотать способен вечно, –
Разве тот мужчина?

Кто не гнулся под мечами,
Кто всю жизнь не знал печали, –
Разве тот мужчина?

Кто в заздравном даже слове
Умудрялся хмурить брови, –
Разве тот мужчина?

Кто смертельно не влюблялся,
Ни с одной не целовался, –
Разве тот мужчина?

Кто любую звал "голубкой"
И за каждой бегал юбкой, –
Разве тот мужчина?

Кто готов подать нам стремя
И предать нас в то же время, –
Разве тот мужчина?

Кто, к столу шагнув с порога,
Осушить не с силах рога, –
Разве тот мужчина?

Кто в местах, где многолюдно,
Пьёт из рога беспробудно, –
Разве тот мужчина?

Кто, хоть век в дороге будет,
Дом отцовский позабудет, –
Разве тот мужчина?

Кто, исполненный усердья,
Судит нас без милосердья, –
Разве тот мужчина?

Кто даст слово, что булатно,
Но возьмёт его обратно, –
Разве тот мужчина?

РОДНОЙ ЯЗЫК
Всегда во сне нелепо всё и странно.
Приснилась мне сегодня смерть моя.
В полдневный жар в долине Дагестана
С свинцом в груди лежал недвижно я.

Звенит река, бежит неукротимо.
Забытый и не нужный никому,
Я распластался на земле родимой
Пред тем, как стать землею самому.

Я умираю, но никто про это
Не знает и не явится ко мне,
Лишь в вышине орлы клекочут где-то
И стонут лани где-то в стороне.

И чтобы плакать над моей могилой
О том, что я погиб во цвете лет,
Ни матери, ни друга нет, ни милой,
Чего уж там — и плакальщицы нет.

Так я лежал и умирал в бессилье
И вдруг услышал, как невдалеке
Два человека шли и говорили
На мне родном, аварском языке.

В полдневный жар в долине Дагестана
Я умирал, а люди речь вели
О хитрости какого-то Гасана,
О выходках какого-то Али.

И, смутно слыша звук родимой речи,
Я оживал, и наступил тот миг,
Когда я понял, что меня излечит
Не врач, не знахарь, а родной язык.

Кого-то исцеляет от болезней
Другой язык, но мне на нем не петь,
И если завтра мой язык исчезнет,
То я готов сегодня умереть.

Я за него всегда душой болею,
Пусть говорят, что беден мой язык,
Пусть не звучит с трибуны ассамблеи,
Но, мне родной, он для меня велик.

И чтоб понять Махмуда, мой наследник
Ужели прочитает перевод?
Ужели я писатель из последних,
Кто по-аварски пишет и поёт?

Я жизнь люблю, люблю я всю планету,
В ней каждый, даже малый уголок,
А более всего Страну Советов,
О ней я по-аварски пел как мог.

Мне дорог край цветущий и свободный,
От Балтики до Сахалина — весь.
Я за него погибну где угодно,
Но пусть меня зароют в землю здесь!

Чтоб у плиты могильной близ аула
Аварцы вспоминали иногда
Аварским словом земляка Расула —
Преемника Гамзата из Цада.

БЕРЕГИТЕ ДРУЗЕЙ
Знай, мой друг, вражде и дружбе цену
И судом поспешным не греши.
Гнев на друга, может быть, мгновенный,
Изливать покуда не спеши.

Может, друг твой сам поторопился
И тебя обидел невзначай.
Провинился друг и повинился -
Ты ему греха не поминай.

Люди, мы стареем и ветшаем,
И с теченьем наших лет и дней
Легче мы своих друзей теряем,
Обретаем их куда трудней.

Если верный конь, поранив ногу,
Вдруг споткнулся, а потом опять,
Не вини его - вини дорогу
И коня не торопись менять.

Люди, я прошу вас, ради бога,
Не стесняйтесь доброты своей.
На земле друзей не так уж много:
Опасайтесь потерять друзей.

Я иных придерживался правил,
В слабости усматривая зло.
Скольких в жизни я друзей оставил,
Сколько от меня друзей ушло.

После было всякого немало.
И, бывало, на путях крутых
Как я каялся, как не хватало
Мне друзей потерянных моих!

И теперь я всех вас видеть жажду,
Некогда любившие меня,
Мною не прощенные однажды
Или не простившие меня.

ИСТИНЫ РАДИ
В зеленых горах увидал я снега
И встретил на Севере вестницу Юга,
В глазах у любимой заметил врага,
В глазах нелюбимой - давнишнего друга.

В дом близкий зашел я,
но, совесть поправ,
Хозяин со мной за беседой ночною
Во всем соглашался, хоть был я неправ,
Кунак или враг - кто сидел предо мною?

Однажды пустое в стихах написал,
А в воздух стрелять велика ли заслуга?
И недруг об этом мне правду сказал,
И в слове его я почувствовал друга.

И ныне с годами все чаще скорбя,
Огню предавая иные тетради,
Как недруг, порой ненавижу себя
И в этом спасение, истины ради!

В тебя я вновь влюблен и очарован...
Такого не бывает - говоришь?
Но в каждый мой приезд волшебным, новым,
Загадочным мне кажется Париж.

Бывает так. Живешь, живешь на свете.
Идет весна - и словно в первый раз
Ты чувствуешь, как молод этот ветер
И нов капели сбивчивый рассказ.

Впервые я пишу стихотворенье -
Хотя пишу стихи давным-давно.
Пусть много было радостных волнений,
Но помню лишь последнее - одно.

Бывает так... Ни убыли, ни тленья
Не знает страсть, рождаясь вновь и вновь.
Ты - первое мое стихотворенье
И первая, бессмертная любовь.

ТВОИ ГЛАЗА

Я видел разными твои глаза:
Когда затишье в них, когда гроза,
Когда они светлы, как летний день,
Когда они темны, как ночи тень,
Когда они, как горные озера,
Из-под бровей глядят прозрачным взором.
Я видел их, когда им что-то снится,
Когда их прячут длинные ресницы,
Смеющимися видел их, бывало,
Печальными, глядящими устало...
Склонившимися над моей строкой...
Они забрали ясность и покой
Моих невозмутимых раньше глаз, –
А я, чудак, пою их в сотый раз.