На uCrazy 9 лет 7 месяцев
Первая школа русского подплава
Как и многие другие события военной истории, день подписания указа о создании Либавского отряда, конечно же, не стоит считать истинной точкой отсчета судьбы этого подразделения. Самое раннее документальное упоминание о нем — документ, которым Госсовет (верхняя палата законодательного учреждения Российской империи того времени) утвердил состав кораблей и судов учебного отряда подводного плавания. Согласно решению Госсовета, в отряд вошли плавбаза «Хабаровск» и обеспечивающий пароход «Славянка», а также четыре подводные лодки, которые по принятой на тот момент классификации считались миноносцами: «Белуга», «Лосось», «Пескарь», «Сиг» и «Стерлядь». А начальником отряда назначили легендарного героя русско-японской войны, командира броненосца «Ретвизан» и одного из самых активных пропагандистов подводного плавания — незадолго до того произведенного в звание контр-адмирала Эдуарда Щенсновича.
Он взялся за дело с присущей ему энергией, и довольно скоро известие о том, что легендарный Щенснович набирает морских офицеров и моряков для службы на новых боевых кораблях — подводных лодках — облетело весь русский флот. Вот как вспоминал о своей попытке попасть в новое подразделение капитан 2 ранга Георгий (Гаральд) Граф, в ту пору мичман: «В то время подводные лодки появились впервые, и молодые офицеры, учитывая их громадное боевое значение в будущем, стали стремиться попасть на отряд, чтобы сделаться «подводниками» Мы с приятелем, мичманом Коссаковским, тоже пришли к убеждению, что отчего бы и нам не пойти по подводной части. Но мы слыхали, что в Учебный отряд не очень‑то охотно берут мичманов, что, в сущности, было очень правильно, так как мичманы были еще слишком неопытными офицерами. Впрочем, мы, как участники похода 2-й Тихоокеанской эскадры и Цусимского боя, могли быть исключением. Поэтому раньше, чем подать официальные рапорты, решили пойти к начальнику отряда и заручиться его согласием взять нас в число слушателей. Начальником Учебного отряда подводного плавания был назначен известный на весь флот своей строгостью и придирчивостью контр‑адмирал Щенснович (его для простоты называли Ща). Особенно он придирался к бедным мичманам. Его любимым эпитетом было «мичман не офицер», что, конечно, нас очень возмущало. Адмирал держал свой флаг на транспорте «Хабаровск», который стоял в канале у самого аванпорта и служил маткой для подводных лодок. Весь личный состав подлодок жил на нем, так как на самих лодках жить было нельзя. Наконец нас позвали в каюту адмирала. Он сидел за письменным столом и при нашем появлении сейчас же начал нас оглядывать испытующим оком. Мы поклонились и стояли навытяжку. Он не особенно приветливо кивнул головой и отрывисто сказал: «Садитесь.» Добрый час он мучил нас, задавая каверзные вопросы по устройству судов на которых мы служили. Наконец сурово сказал: «Хотя вы и мичманы и вам следовало бы послужить вахтенными офицерами на больших кораблях, но можете подать рапорты о зачислении на отряд; с моей стороны препятствий не будет».
К тому времени, о котором вспоминает Георгий Граф, в составе Учебного отряда подводного плавания уже служили такие прославленные офицеры, как Алексей Андреев (командир подлодки «Белуга»), Павел Келлер (командир подлодки «Пескарь»), Иван Ризнич (командир подлодки «Стерлядь»), Александр Гадд (командир подлодки «Сиг»), Виктор Головин (командир подлодки «Лосось»), а также Михаил Бабицын (помощник командира «Пескаря») и Василий Меркушев (помощник командира «Сига»). Позднее в состав Учебного отряда подводного плавания вошли еще четыре субмарины: «Макрель» под командованием Михаила Беклемишева, «Минога», командиром которой был Иван Бровцын, а также «Окунь» (командир — Тимофей фон дер Рааб-Тилен) и первая в мире подлодка с единым двигателем — «Почтовый», которым командовал Апполинарий Никифораки.
Уже одно перечисление имен командиров подлодок, которые служили в составе Учебного отряда подводного плавания, свидетельствует, какое место это подразделение с первых дней заняло в структуре подводных сил русского флота. Практически каждый из названных моряков успел до конца Первой мировой войны стать легендой русского подплава и покомандовать не одной лодкой. Тем более, что до 1914 года через Учебный отряд проходили все до одной подлодки отечественных и иностранных проектов, которые вступали в строй Русского императорского флота. Именно тут, в Либаве, для них формировали экипажи и начинали учить их обращаться с узлами и механизмами именно их субмарины.
Чтобы справиться с этой задачей, морякам, попадавшим в Либавский отряд, приходилось пройти серьезную учебную программу. В нее входили такие курсы, как устройство подводных лодок, устройство двигателей внутреннего сгорания, — электротехника, минное оружие, водолазное дело и даже такой странный на первый взгляд, но жизненно важный на деле курс, как гигиена подводника. На освоение всех премудростей этих курсов у офицеров уходило 10 месяцев, у матросов — от 4 до 10 месяцев в зависимости от специальности. При этом офицеры, которым, понятное дело, приходилось учиться гораздо интенсивнее, проходили за неполный год обучение в двух классах — младшем и старшем. Первый давал теоретическую подготовку, второй отвечал за практическое плавание на подлодках. А завершалось обучение учебными торпедными стрельбами по судну «Хабаровск» — плавучей базе Либавского отряда. Офицерам же, помимо этого, доводилось сдавать еще и специальный экзамен, принимала который комиссия, сформированная Главным морским штабом. Тем, кто с честью выдерживал это испытание, присваивалось звание «Офицера подводного плавания», а с 1909 года еще и вручался специальный нагрудный знак с изображением подлодки, утвержденный Николаем II 26 января того же года.
После начала Первой мировой войны Учебный отряд подводного плавания эвакуировали из Либавы сначала в Ревель (нынешний Таллин), а в апреле 1915 года — в Санкт-Петербург, где он — точнее, его нынешний наследник — и располагается по сей день. В советское время он назывался Краснознаменный Учебный отряд подводного плавания имени Кирова, в 2006 году был переформирован в военно-морскую школу младших специалистов, а с декабря 2010 года вошел в состав Учебного отряда ВМФ Балтийского флота. Но традиции, заложенные первыми командирами, преподавателями и слушателями Учебного отряда подводного плавания, сохраняются и по сей день — ведь иного высокое звание русского моряка-подводника попросту не допускает.
Эдуард Щенснович.
Он взялся за дело с присущей ему энергией, и довольно скоро известие о том, что легендарный Щенснович набирает морских офицеров и моряков для службы на новых боевых кораблях — подводных лодках — облетело весь русский флот. Вот как вспоминал о своей попытке попасть в новое подразделение капитан 2 ранга Георгий (Гаральд) Граф, в ту пору мичман: «В то время подводные лодки появились впервые, и молодые офицеры, учитывая их громадное боевое значение в будущем, стали стремиться попасть на отряд, чтобы сделаться «подводниками» Мы с приятелем, мичманом Коссаковским, тоже пришли к убеждению, что отчего бы и нам не пойти по подводной части. Но мы слыхали, что в Учебный отряд не очень‑то охотно берут мичманов, что, в сущности, было очень правильно, так как мичманы были еще слишком неопытными офицерами. Впрочем, мы, как участники похода 2-й Тихоокеанской эскадры и Цусимского боя, могли быть исключением. Поэтому раньше, чем подать официальные рапорты, решили пойти к начальнику отряда и заручиться его согласием взять нас в число слушателей. Начальником Учебного отряда подводного плавания был назначен известный на весь флот своей строгостью и придирчивостью контр‑адмирал Щенснович (его для простоты называли Ща). Особенно он придирался к бедным мичманам. Его любимым эпитетом было «мичман не офицер», что, конечно, нас очень возмущало. Адмирал держал свой флаг на транспорте «Хабаровск», который стоял в канале у самого аванпорта и служил маткой для подводных лодок. Весь личный состав подлодок жил на нем, так как на самих лодках жить было нельзя. Наконец нас позвали в каюту адмирала. Он сидел за письменным столом и при нашем появлении сейчас же начал нас оглядывать испытующим оком. Мы поклонились и стояли навытяжку. Он не особенно приветливо кивнул головой и отрывисто сказал: «Садитесь.» Добрый час он мучил нас, задавая каверзные вопросы по устройству судов на которых мы служили. Наконец сурово сказал: «Хотя вы и мичманы и вам следовало бы послужить вахтенными офицерами на больших кораблях, но можете подать рапорты о зачислении на отряд; с моей стороны препятствий не будет».
Под. лодка "Лосось"`
Под.лодка "Пескарь"
Под. лодка "Стерлядь"
К тому времени, о котором вспоминает Георгий Граф, в составе Учебного отряда подводного плавания уже служили такие прославленные офицеры, как Алексей Андреев (командир подлодки «Белуга»), Павел Келлер (командир подлодки «Пескарь»), Иван Ризнич (командир подлодки «Стерлядь»), Александр Гадд (командир подлодки «Сиг»), Виктор Головин (командир подлодки «Лосось»), а также Михаил Бабицын (помощник командира «Пескаря») и Василий Меркушев (помощник командира «Сига»). Позднее в состав Учебного отряда подводного плавания вошли еще четыре субмарины: «Макрель» под командованием Михаила Беклемишева, «Минога», командиром которой был Иван Бровцын, а также «Окунь» (командир — Тимофей фон дер Рааб-Тилен) и первая в мире подлодка с единым двигателем — «Почтовый», которым командовал Апполинарий Никифораки.
Уже одно перечисление имен командиров подлодок, которые служили в составе Учебного отряда подводного плавания, свидетельствует, какое место это подразделение с первых дней заняло в структуре подводных сил русского флота. Практически каждый из названных моряков успел до конца Первой мировой войны стать легендой русского подплава и покомандовать не одной лодкой. Тем более, что до 1914 года через Учебный отряд проходили все до одной подлодки отечественных и иностранных проектов, которые вступали в строй Русского императорского флота. Именно тут, в Либаве, для них формировали экипажи и начинали учить их обращаться с узлами и механизмами именно их субмарины.
Под.лодка"Сиг"
Под.лодка"Минога"
Подводная лодка "Белуга"
Чтобы справиться с этой задачей, морякам, попадавшим в Либавский отряд, приходилось пройти серьезную учебную программу. В нее входили такие курсы, как устройство подводных лодок, устройство двигателей внутреннего сгорания, — электротехника, минное оружие, водолазное дело и даже такой странный на первый взгляд, но жизненно важный на деле курс, как гигиена подводника. На освоение всех премудростей этих курсов у офицеров уходило 10 месяцев, у матросов — от 4 до 10 месяцев в зависимости от специальности. При этом офицеры, которым, понятное дело, приходилось учиться гораздо интенсивнее, проходили за неполный год обучение в двух классах — младшем и старшем. Первый давал теоретическую подготовку, второй отвечал за практическое плавание на подлодках. А завершалось обучение учебными торпедными стрельбами по судну «Хабаровск» — плавучей базе Либавского отряда. Офицерам же, помимо этого, доводилось сдавать еще и специальный экзамен, принимала который комиссия, сформированная Главным морским штабом. Тем, кто с честью выдерживал это испытание, присваивалось звание «Офицера подводного плавания», а с 1909 года еще и вручался специальный нагрудный знак с изображением подлодки, утвержденный Николаем II 26 января того же года.
Питерский отряд, 1911 г.
После начала Первой мировой войны Учебный отряд подводного плавания эвакуировали из Либавы сначала в Ревель (нынешний Таллин), а в апреле 1915 года — в Санкт-Петербург, где он — точнее, его нынешний наследник — и располагается по сей день. В советское время он назывался Краснознаменный Учебный отряд подводного плавания имени Кирова, в 2006 году был переформирован в военно-морскую школу младших специалистов, а с декабря 2010 года вошел в состав Учебного отряда ВМФ Балтийского флота. Но традиции, заложенные первыми командирами, преподавателями и слушателями Учебного отряда подводного плавания, сохраняются и по сей день — ведь иного высокое звание русского моряка-подводника попросту не допускает.
(с)
Комментариев пока нет
