Интервенция в Тулоне

Славный город Тулон

В 1481 году Людовик XII присоединил Прованс к королевскому лену и восстановил разрушенную в 1178 году рыбацкую деревушку Тело. Там были заложены цитадель, мол и два бастиона. Так началась история Тулона – колыбели французского флота. Уже в 1524 году, во время одной из франко-испанских войн, Карл V захватил этот порт, где базировались французские корсары, но через год Франциск I отбил его. Шестью годами позже Тулон атаковали алжирские пираты, однако горожане смогли отстоять крепость.

Позже Генрих IV обнёс город каменной стеной, повелел построить ещё один мол, поставил по периметру сторожевые башни и форты. Тулон получил свою внутреннюю гавань и арсенал. Во времена Людовика XIII и Ришелье здесь разместились судостроительные верфи, на которых эти воинственные французы строили галеры для битв с испанцами.

Но настоящей военной базой Тулон стал при Людовике XIV. Кольбер, будучи морским министром Франции, считал, что сосредоточить флот Леванта следует в одном месте. Он решил, что именно Тулон станет военно-морской базой, а Марсель будет крупнейшим торговым портом. Под руководством Вобана система обороны Тулона была капитально перестроена – была создана Новая Внутренняя гавань (Darse Neuve), Старая Крепость получила новые бастионы и цепь фортов.

В конце XVII — начале XVIII века Тулон представлял из себя настоящую военно-морскую базу. Отсюда выходили эскадры Дюкена, Турвилля, д’Эстрэ, Шато-Рено, Кэтлогона и многих других великих французских адмиралов, дабы громить алжирцев и испанцев, голландцев и англичан. Тогда же крепость подверглась нескольким блокадам со стороны британского флота. К 1780 году Тулон являлся одним из крупнейших портов Европы, имевшим свой арсенал и многочисленные верфи, на которых работало до 4000 рабочих.

Крепость и гавань Тулона в 1793 году

Сильнейшие форты Сент-Катрин, Артиг, Фарон вместе с господствующим над ними 148-пушечным бастионом Ля Мальг защищали вход в гавань с востока. С запада город прикрывали башни Помец и Мальбюскье (обе были не достроены),
северное направление закрывал форт де ля Маск. Дополняли систему обороны два бастиона, с которых полностью простреливалась акватория порта – Эгуитт и Балагье, а также форт Сент-Луи, контролировавший подходы с моря. В центре Тулона располагались две цитадели, построенные ещё при Людовике XII — Гранд Тампль и Тур Руаяль.

С началом Великой Французской буржуазной революции эта военно-морская база стала ареной кровопролитных сражений, во время которых Тулону пришлось пережить предательство и ужасы интервенции.

Начало войны

В конце 1792 года военное положение Франции стабилизировалось. Молодой республике удалось отбиться от войск интервентов и вернуться на старые границы, проходившие по берегу Рейна, в Савойе и на территории современной Бельгии. Однако 8 февраля 1793 года в войну против революционной Франции вступила Англия.

Под нажимом правительства Вильяма Пита к антифранцузской коалиции присоединились Пруссия, Австрия, Голландия, Португалия, Испания и Королевство Обеих Сицилий. О своём нейтралитете объявили лишь шесть стран Европы: Швеция, Дания, Генуя, Венецианская республика, Швейцария и Турция. Россия, хотя войска к Рейну посылать не стала, щедро помогала коалиции деньгами. Таким образом, можно смело говорить, что против Франции без преувеличения ополчилась почти вся Европа.

Количество войск, стянутых к границам Франции к началу 1793 года, просто поражает. Австрийцы выставили 143 000 штыков; пруссаки — 77 000. Голландцы отправили на войну со стороны современной Бельгии 20-тысячный корпус. Англичане и Ганновер там же разместили 30 000 человек, армия Сардинского королевства из 45 000 человек угрожала Франции со стороны Италии. Здесь же находилась 10-тысячная армия Королевства Обеих Сицилий и Португалии. Испанцы разместили 50 000 штыков на Пиренеях. В общей сложности силы антифранцузской коалиции, находившиеся в непосредственной близости от границ республики, насчитывали 375 000 солдат.

На тот момент Франция могла противопоставить этой силе лишь 190 000 штыков, поэтому победа интервентов казалась неминуемой. Депутаты Конвента, стараясь спасти положение, создали Комитет национального спасения, который возглавил Лазар Карно.

Лазар Карно

Карно провёл через Конвент декрет о всеобщей воинской повинности, что позволило уже к апрелю увеличить численность французской армии до 300 000. Но тут положение осложнилось ещё и гражданской войной внутри страны. В марте 1793 года роялисты при активнейшей поддержке Англии подняли мятеж в Вандее, откуда 50-тысячная армия повстанцев двинулась к Нанту, чтобы получить порт, через который могло бы идти снабжение восставших оружием и боеприпасами.

Находившиеся у власти жирондисты не могли справиться с этой проблемой, и страна разделилась пополам. 31 мая в Париже произошло восстание, в результате которого к власти пришли якобинцы — партия мелких буржуа, опиравшаяся на городскую бедноту и крестьян. Но свергнутые жирондисты не собирались так просто расстаться с властью: уже к вечеру того же дня в Лионе, Авиньоне, Ниме и Марселе произошли восстания, в результате которых якобинцы были изгнаны из этих городов. Над Францией нависла угроза полного уничтожения: враг внешний был очень силён и могуч, а враг внутренний – коварен и жесток.

Мятеж

Соотношение сил на море на начало 1793 года для Франции было просто плачевным. Английский флот мог выставить 115 линейных кораблей, 125 фрегатов и 108 корветов. Флот союзной на тот момент англичанам Голландии обладал в общей сложности 100 кораблями и фрегатами. В это же время флот Франции имел лишь 66 линейных кораблей и 96 фрегатов. Ситуация усугублялась плохой подготовкой французских моряков, поскольку множество морских командиров среднего звена были выходцами из дворянских семей и сразу же после революции эмигрировали.

Ройал Неви поставил себе задачу отрезать Францию от её колоний, чтобы нарушить снабжение метрополии провизией и сырьём. Весной 1793 года были установлены блокады крупнейших портов Франции, а английские фрегаты открыли сезон охоты на французскую торговлю.

25 апреля 1793 года министр иностранных дел Великобритании лорд Гринвилл подписал соглашение с Сардинией, согласно которому итальянцы должны были выставить против Франции армию в 50 000 человек, за что Англия обязалась платить 200 тысяч фунтов в год. 12 июля аналогичный договор был подписан с Королевством Обеих Сицилий. Теперь для Ройал Неви открылись гавани Генуи, Триеста, Неаполя, Палермо и Мессины.

В результате французский Флот Леванта, усиленный восемью линейными кораблями, прорвавшимися 22 и 24 июня из Бреста и Рошфора, оказался блокированным в западной части Средиземного моря. При этом англичане сильно опасались тулонских эскадр, поэтому весной 1793 года к берегам Прованса была послана эскадра вице-адмирала Сэмюэля Худа в составе 20 линейных кораблей, 17 фрегатов, 4 бригов и двух брандеров. Худ был опытным флотоводцем, отличившимся в Семилетней войне и во время войны за независимость США.

19 июля английская эскадра подошла к Тулону. Худ сразу же послал в гавань города кэптена Кука на 100-пушечном корабле «Виктори» под белым флагом. Официально миссией командира была попытка договориться об обмене военнопленными, но британский адмирал поставил ему ещё одну задачу — выяснить состав Флота Леванта. На входе в акваторию порта Куку было приказано заменить белый флаг на триколор из уважения к национальным чувствам французов. Переговоры с губернатором Тулона Думэ не затянулись надолго — стороны договорились обменяться пленными в течение трёх дней.

Вид на гавань Тулона с горы Фарон

Кук выяснил, что на тот момент Флот Леванта насчитывал 17 линейных кораблей и 4 фрегата, кроме того, на стапелях в высокой степени готовности стояли ещё 14 кораблей и 8 фрегатов. Командовал французским флотом контр-адмирал Жан-Онорэ де Трюгоф, до революции носивший титул графа.

Несмотря на большое число боевых кораблей в Тулоне, не будем забывать, что многострадальный флот Франции переживал не лучший момент своей истории. Множество профессиональных командиров и офицеров — выходцев из дворянского сословия, имевших боевой опыт, сбежало из страны или даже перешло на сторону противника.

Часть дворян решила разделить судьбу своей страны и предложила свои знания и опыт республике. Однако многочисленные предательства плохо отразились на взаимоотношениях Конвента и «военспецов» — дворян часто подозревали в заговорах, и любая ошибка или оплошность могла быть истолкована как контрреволюционная деятельность.

Для полного контроля над действиями «родовитых республиканцев» Комитет общественного спасения ввёл должность комиссара, в обязанности которого вменялось наблюдение за любым решением военного специалиста. Это, естественно, ещё более ухудшило ситуацию — многие комиссары были полными профанами в военных и морских делах, не понимали особенностей морской тактики, не имели достаточных знаний по теории и практике кораблевождения. На место сбежавших от республиканской гильотины дворян Конвент ставил капитанов торговых судов, лояльных новой власти, но совершенно не умеющих воевать на море. Такое положение вещей порождало всеобщее недоверие и недовольство.

Вечером в контакт с Куком вошли некоторые роялистски настроенные офицеры французского флота, а также жирондисты, которые сообщили, что готовят восстание против пришедших к власти якобинцев. Кук писал Худу, что один из французских капитанов посетил его и заявил следующее:



Эта информация очень заинтересовала Худа, поскольку захватить хорошо защищённый и обладавший сильным флотом Тулон в результате прямого штурма не представлялось возможным. 26 июля английская эскадра попала в жесточайший шторм, в результате которого у одного корабля сломало фок-мачту, у другого — бушприт, а ещё у трёх — грот-мачты. Флот Худа раскидало по морю. Опасаясь атаки французов, англичане ушли в Порт-Магон для ремонта.

Тем временем в Тулоне начались большие беспорядки: кровавая диктатура якобинцев быстро развернула общественное мнение горожан к реставрации монархии. Выступления были жестоко подавлены.

Высадка интервентов в Тулоне, лето 1793 года

К августу из Ферроля подтянулась эскадра союзников англичан — испанский флот под командованием вице-адмирала дона Хуана де Лангара в составе 19 линейных кораблей. Обстановка на юге Франции становилась просто угрожающей. Войска генерала Жана-Франсуа Карто, защищавшие Прованс со стороны Альп, были атакованы неаполитанцами и сардинцами. Возникла угроза потери Ниццы, а 13 августа восстал Марсель.

Карто совершил отчаянный рывок к Марселю и 25 августа занял его, Худ опоздал буквально на два дня. Между тем ещё 17 августа в Тулон были посланы роялистски настроенные депутаты Марселя, которые предлагали тулонцам поддержать восстание. Поскольку Генеральный комитет колебался, марсельцы обратились напрямую к британскому адмиралу с просьбой



На самом же деле это было плохо завуалированное приглашение к интервенции.

В это время Худ крейсировал в 14–15 милях от города. Когда к нему привели депутацию роялистов, адмирал вместе с предателями составил и отослал Предварительную Декларацию, убеждавшую горожан, что только восстановление монархии приведёт в их дома покой и порядок. 24 августа на «Виктори» прибыли жирондисты и комендант крепости Тулон, которые пригласили Худа «взять под защиту гавань и порт».

И тут британский адмирал просто испугался. Он ответил, что у него недостаточно войск для контроля над такой сильной крепостью, какой является Тулон, и вскоре обратился к испанцам с просьбой «прислать войск, сколько возможно».
Генеральный комитет в своём воззвании от 23 августа сообщал, что он «отдаёт в распоряжение адмирала Худа гавань и порт Тулон». Мятежники рассчитывали, что новый гарнизон будет состоять из объединённых сил англичан и французов.

Меж тем на Флоте Леванта не утихали споры. Адмирал Трюгоф (роялист) приказал не оказывать сопротивления британцам. Контр-адмирал Сен-Жульен (республиканец) призывал одиннадцать линкоров, чьи командиры были приверженцами Конвента, атаковать эскадру Худа и, если понадобится, погибнуть с честью. Тем временем высадившиеся рядом с городом испанские и английские войска без сопротивления захватили батареи Эгуитт и Балагье, контролировавшие гавань Тулона, и взяли на прицел все французские корабли, стоявшие в гавани.

Ночью с 25 на 26 августа офицеры Флота Леванта провели военный совет. И Трюгоф, и Сен-Жульен побоялись взять на себя ответственность в принятии решений. Вместо этого начались разговоры о том, что англичане уже контролируют центральные форты города — Ля Мальг и Гранд Тампль, что провизии для эскадры осталось на 5 дней, что силы союзников неисчислимы, и, дабы сохранить лицо, необходимо официально пригласить англичан.

Несмотря на протесты командиров двух линкоров и начальников батарей Ля Мальг и Гранд Тампль, которые на тот момент не были захвачены англичанами и контролировались приверженцами якобинцев, французская средиземноморская эскадра без боя сдалась британцам. Нет-нет, официально, конечно, всё называлось по-другому – «договор», но это не отменяет следующего факта – некоторые команды французских кораблей приняли деньги от Худа, то есть, попросту говоря, продали свою родину.

Адмирал Сэмьюэл Худ

27 августа из Генуи подошёл отряд вице-адмирала Косби в составе 98-пушечного «Виндзор Кастл» и 74-пушечных «Террибл» и «Бедфорд». Худ выслал вперёд дозорных, опасаясь, что французы всё-таки будут сопротивляться. В 10 часов утра на флагманском фрегате Флота Леванта, 34-пушечном «Перле», поднялся флаг адмирала Трюгофа и был отдан приказ французским кораблям отойти во внутреннюю гавань. Этим указаниям повиновались только 7 кораблей. Сен-Жульен, напротив, спустил флаг Трюгофа и приказал ставить паруса.

Худ приготовился к бою. Он считал, что часть эскадры противника обязательно пойдёт на прорыв, однако сражение не состоялось. На форте Ля Мальг взвился флаг с королевскими лилиями, а чуть позже – Юнион Джек. На горизонте появился испанский флот из 17 вымпелов, после чего 10 французских линкоров сразу же спустили паруса и отдали якоря. Чуть позже они также вошли во внутреннюю гавань.

28 августа 1793 года в 7:30 утра впервые в своей истории соединение Ройал Неви вошло в Тулон. В 11:30 на берег сошли британские войска (1500 солдат), которые сразу же взяли под свой контроль батареи внешней и внутренней гавани. Остальные корабли союзников остались на внешнем рейде, дабы не допустить прорыва французов. Испанцы так же высадили 1000 человек, что послужило поводом для некоторых беспорядков, которые интервенты быстро подавили. Союзники надеялись, что с захватом Тулона они смогут, как в Вандее, разжечь пламя гражданской войны на юге Франции.

Новость о падении мощной средиземноморской крепости, усиленной большим флотом, дошла до Парижа 30 августа. Она повергла в шок Конвент и Комитет общественного спасения. Карно взял ситуацию с Тулоном под свой личный контроль.

Перед битвой

Англичане и испанцы начали переброску новых армейских контингентов в захваченный город. 1 сентября в Тулон вошли первые войсковые транспорты, с которых на берег сошли 3000 испанцев под командованием контр-адмирала дона Фридерико де Гравины. Пятью днями позже из Турина прибыли 5 батальонов королевской морской пехоты во главе с бригадным генералом Генри Мальгрейвом.

Союзники срочно принялись укреплять форты Помец и Мальбюскье. Рядом с последним они расположили 30-орудийную батарею, поставили дополнительные пушки на бастионе Круа-Фарон, а чтобы защитить гавань с моря, устроили 20-орудийную батарею на мысе Брюн. Для довооружения фортов и батарей Худ и Лангара сняли орудия почти со всех корветов, хотя в тулонском Арсенале имелся довольно большой запас пушек. Самыми уязвимыми были западные форты, поскольку из-за мелководья линейные корабли не могли подойти близко к берегу и поддержать их огнём в случае нападения.

Союзники создали громоздкую и неэффективную систему управления. Планы испанцев и англичан были абсолютно несогласованны, доверия к перешедшим на их сторону французам не было никакого. Якобинцы же смогли наладить работоспособную вертикаль власти в войсках, а благодаря стараниям Карно численность армии Франции быстро увеличивалась. Помимо того, испанцы и англичане уже два месяца не получали жалования. Снабжать прибывающие подкрепления было нечем.

Арест роялистов, Франция 1793 года

Меж тем Карто всего с 12 тысячами войска уже 31 августа двинулся от Марселя к Тулону.

Выдержка из письма комиссара при Итальянской армии Огюстена Робеспьера (одного из братьев Максимилиана Робеспьера) Комитету общественного спасения:



14 сентября командующим артиллерии к Карто был назначен молодой способный капитан Наполеон Бонапарт.

Карто всё ещё не хватало войск. Переправу через реку Вар защищало всего 500 солдат республики под командованием бригадного генерала Дюгомье, которые 23 сентября вступили в бой с отрядом из 4000 итальянцев и сумели разбить его. При этом в плен попали 600 пьемонтцев, среди которых оказался один неаполитанский принц.

Казнь Лиона

К концу октября якобинцам удалось выправить ситуацию в Лионе, который был взят штурмом 21 октября 1793 года. В правительстве считали, что



24 октября председатель Конвента Максимилиан Робеспьер издает следующий Декрет:



Даже комиссар Кутон, которому предстояло выполнить этот приказ, ужаснулся такому варварству. Он решил схитрить и стал затягивать разрушение Лиона, поэтому его вскоре заменили комиссарами Колло д’Эрбуа и Жозефом Фуше (будущим министром полиции Наполеона). Именно они вошли в историю под общим прозвищем «палачи Лиона».

Как вспоминал один из очевидцев расправы над Лионом,



Жестокие, кровавые действия представителей Конвента вселили ужас в сердца всех жителей юга Франции. Ницца сдалась без боя, войска Карто быстро приближались к Тулону. Вслед наступающей республиканской армии неслись слова палача Фуше:

Революционные войска перед Тулоном

14 октября Альпийская армия осадила Тулон.

Штурм

После высадки союзных войск гарнизон Тулона насчитывал 16 912 солдат (1542 французских роялиста, 2114 англичан, 4832 неаполитанца, 6840 испанцев и 1584 пьемонтца). Из этого числа боеспособными были порядка 12 тысяч человек, остальные болели из-за нерегулярного снабжения гарнизона провизией.

Армия республиканцев состояла из 33 тысячи человек, объединённых в 4 бригады под командованием генералов Лагарпа, Гамье, Лапуапа и Муре. Общее руководство осуществлял бригадный генерал Дюгомье, сменивший на этом посту Карто.

Вечером 15 ноября французы атаковали спешно построенный форт, защищавшийся испанцами и британцами под командованием лорда Малгрейва. Этот форт был одной из ключевых точек обороны Тулона, так как он закрывал проход к фортам Балагье и Эгуитт, контролировавшим выход из Тулонской гавани.

Испанцы, ошарашенные натиском противника, бросили оружие и побежали. Уже казалось, что вот-вот республиканцы на их плечах ворвутся в бастион. Положение исправил английский генерал О’Хара (назначенный, кстати, губернатором Тулона), который быстро посадил на «Виктори» отряд французских роялистов и высадил их около фортов. Те ударили во фланг, и теперь уже побежали республиканцы.

Генерал Дюгомье напротив форта Мальбуске развернул 20-орудийную батарею, которая вела тревожащий огонь по позициям англичан. На военном совете интервенты решили сбить столь мешавшую им батарею. Для этих целей было выделено 400 роялистов, 600 неаполитанцев, 300 сардинцев, 300 британцев и 600 испанцев – всего 2200 человек под командованием английского генерал-майора Дандаса. Утром 30 ноября отряд Дандаса атаковал батарею, обратил в бегство республиканцев и стал преследовать их. Столкнувшись с основными силами, Дюгомье был вынужден отступить. Участники вылазки, потеряв 20 человек убитыми, 90 раненными и 98 пленными, вернулись в город. Среди пленных оказался и генерал О'Хара.

К началу зимы французские войска насчитывали уже около 45 тысяч человек. Дождливой ветреной ночью 14 декабря 1793 года три колонны французских войск атаковали форт Малгрейва, расположенный перед фортами Эгуитт и Балагье, гарнизон которого состоял из 700 англичан. К двум часам ночи было установлено 5 батарей, обрушивших град бомб на обороняющихся. Артиллерия республиканцев работала выше всяких похвал, за что стоит благодарить Наполеона Бонапарта.

Тринадцать мортир, пять 24-фунтовых пушек и шесть 16-фунтовых орудий вели сосредоточенный огонь по форту Малгрейв.
Войска Дюгомье следовали за огненным валом, который отсекал любые попытки союзников организовать эффективную оборону. К 14:00 республиканцами были взяты 16-й и 17-й бастионы, а 700 британцев 18-го Йоркширского полка, оборонявших позицию, начали отходить с высот к форту Балагье.

В это время войска Лапуапа, перевалив через перевал Фарон, уничтожили небольшой испанский дозорный пост и атаковали форт Круа-Фарон, закрывавший проход к Тулону через ущелье. Быстрым манёвром Лапуап отрезал отступающим испанцам путь к городу и заставил их сдаться. Таким образом уже к 15 декабря французы находились у стен города.

Британцы немедленно потребовали провести военный совет. На консилиуме присутствовали адмиралы: лорд Худ (англичанин), контр-адмирал Фредерико Гравина (испанец), адмирал Фортегуэрри (неаполитанец); генералы: генерал-майор Дандас (Британия), генерал-лейтенант Вальдес (Испания), принц Пигнателли (Сардиния), шевалье де Ревель («простой французский роялист и патриот», по словам Гравины), сэр Гайд Паркер и сэр Гилберт Эллиот.

Собравшиеся не стали долго ходить вокруг да около. Худ сразу же заявил, что, в связи с захватом республиканцами фортов Эгуитт и Балагье, он будет вынужден уйти из Тулона. Никому не пришло в голову предложить отбить обратно столь важные бастионы. С Худом всецело согласился испанский адмирал Гравина. Фортегуэрри, пытавшийся противиться решению совета, был просто выставлен за дверь.

Англичане деловито стали рассыпать приказания. Испанцам и французским роялистам, защищавшим форты Артиг и Сент-Катерин, был послан приказ оборонять их до последней возможности. Крепости Мальбюскье и Миссиесси, прикрывавшие Тулон с запада, получили подобные же указания.

Всем жителям было объявлено об эвакуации. Французские военные корабли, которые ещё были не разоружены, должны были отплыть вместе с англичанами, остальные было приказано безжалостно сжечь вместе со складами и Арсеналом. Миссию по уничтожению Флота Леванта взял на себя испанский адмирал Лангара. Пока англичане эвакуировали войска с фортов Эгуитт и Балагье, испанцы открыли огонь по докам и верфям порта.

Неаполитанцы, вместо того чтобы выдвинуться для защиты Мальбюскье и Миссиесси, в панике повернули к своим кораблям в гавани. Возникла дикая давка, но все успели погрузиться на корабли. В ночь с 17 на 18 декабря поданные королевства Неаполь распрощались с Тулоном навсегда, захватив с собой несколько французских кораблей.

Уничтожение французских кораблей коммодором
Сиднеем Смиттом перед уходом из Тулона

18 декабря в руках интервентов и роялистов остались собственно сам город и форты Ля Мальг и Гранд Тампль. Англичане, опасаясь, что испанцы не успеют сжечь все корабли французов, послали на подмогу три испанских и три английские брандера. Для того чтобы охранявшие верфь французские моряки-роялисты не узнали, кто хочет сжечь их корабли, и британцы, и идальго нацепили на шляпы трёхцветные кокарды республиканцев.

Однако, несмотря на все предосторожности, сделать дело без шума не удалось: стремительно наступавшие войска Дюгомье уже взяли форты Мальбюскье и Миссиесси и двигались вдоль берега в сторону Тулона. Между ними и английским отрядом, высаженным в районе верфей, возникла перестрелка. Республиканцев отогнали прочь только орудия брандера «Вулкан», открывшего огонь по наступающим солдатам Конвента. В это время один за другим в ночи загорались корабли Флота Леванта.

История не сохранила свидетельств того, как вели себя французские адмиралы и офицеры во время этих событий. Однако теперь большинство их было виновно не только в роялистском заговоре, но и в измене Родине. 14 877 жителей Тулона погрузились на английские корабли. После Лиона иллюзий здесь не питал никто — лучше уж оказаться на чужбине, чем в безымянной могиле.

Заключение

19 декабря республиканцы вошли в город. Дюгомье сразу же обратился к горожанам с речью:



Во время осады Тулона Флот Леванта потерял 14 линкоров, 7 фрегатов, 10 корветов. Для сравнения — потери французского флота в сражении при Абукире составили 11 линейных кораблей и 2 фрегата, при Трафальгаре – 18 кораблей. Таким образом, цена гражданской войны и измены оказалась сопоставима с ущербом от жестокого сражения.

Бонапарт при осаде Тулона

Остаётся добавить, что Наполеон Бонапарт, сыгравший под Тулоном заметную роль, получил повышение. Осада этого города стала для капитана-артиллериста первой заметной ступенькой в его головокружительной карьере.