Доблесть русских защитников Отечества в воспоминаниях немецких захватчиков

Первая мировая

По окончании Мазурского сражения 1915 года, в котором солдаты 20-го корпуса русской армии, расстреляв весь боезапас, пошли в штыковую атаку на немецкие пулеметы, военный корреспондент Брандт писал:

"Попытка прорваться была полнейшим безумием, но святое безумие — геройство, которое показало русского воина таким, каким мы его знаем со времен Скобелева, штурма Плевны, битв на Кавказе и штурма Варшавы! Русский солдат умеет сражаться очень хорошо, он переносит всякие лишения и способен быть стойким, даже если ему неминуемо грозит при этом верная смерть!"




Немецкий военный историк генерал фон Позек в работе «Немецкая кавалерия в Литве и Курляндии» восхвалял русских кавалеристов:

"Русская кавалерия была достойным противником. Личный состав был великолепен… Русская кавалерия никогда не уклонялась от боя верхом и в пешем строю. Русские часто шли в атаку на наши пулеметы и артиллерию, даже когда их атака была обречена на поражение. Они не обращали внимания ни на силу нашего огня, ни на свои потери."




Дневник офицера австро-венгерской армии Дитриха фон Ходкевича содержит и вовсе восторженные отзывы о враге:

"Русские — противник упорный, доблестный и чрезвычайно опасный… Русский пехотинец неприхотлив, вынослив и, как правило, при хорошем командовании чрезвычайно стоек. В наступлении русская пехота крайне нечувствительна к потерям. Под Дзивулками атака сибирских стрелков произвела на меня неизгладимое впечатление. Смотря на то, как они держатся под нашим огнем, мне хотелось аплодировать им: «Браво, господа!»"




Вторая мировая

Немецкий генерал-фельдмаршал Людвиг фон Клейст считал, что первоначальные успехи немецкой армии объясняются исключительно более качественной подготовкой к войне:

"Русские с самого начала показали себя как первоклассные воины, и наши успехи в первые месяцы войны случились только из-за лучшей подготовки. Обретя боевой опыт, русские стали первоклассными солдатами. Они сражались с исключительным упорством, имели поразительную выносливость."




Генерал Гюнтер Блюментритт, начальник штаба 4-й армии:

"Русский солдат предпочитает рукопашную схватку. Его способность, не дрогнув, выносить лишения вызывает истинное удивление. Таков русский солдат, которого мы узнали и к которому прониклись уважением еще четверть века назад."

А это выдержка из мемуаров Блюментритта, написанных через несколько лет после капитуляции Германии:

"Поведение русских войск при поражении даже в первых боях находилось в поразительном контрасте с поведением поляков и западных союзников. Даже в окружении русские продолжали упорные бои. Они всегда пытались прорваться… Наше окружение русских редко бывало успешным."




Воспоминания пехотинца из книги Роберта Кершоу «1941 год глазами немцев»:

"Во время атаки мы наткнулись на легкий русский танк Т-26 и тут же его щелкнули из 37-миллиметровки. Когда мы стали приближаться, из люка башни высунулся по пояс русский и открыл по нам стрельбу из пистолета. Вскоре выяснилось, что он был без ног, их ему оторвало, когда танк был подбит. И, невзирая на это, он палил по нам из пистолета!"




И еще одна цитата, не о храбрости, а о характере наших дедов и прадедов. Загадочную русскую душу силился постичь солдат, попавший в плен:

"Чаще всего беспомощно спрашиваешь себя: почему здесь не говорят правды? Это можно было бы объяснить тем, что русским крайне трудно сказать «нет». Русский всеми силами избегает необходимости отказа в какой-либо просьбе. Во всяком случае, когда у него зашевелится сочувствие, а это у него бывает нередко. Разочаровать нуждающегося человека кажется ему несправедливым, во избежание этого он готов на любую ложь. А там, где отсутствует сочувствие, ложь является, по крайней мере, удобным средством избавить себя от надоедливых просьб."