Эпидемии, непонятно откуда взявшиеся

В 2002 году китайскую провинцию Гуандун поразила вспышка странной пневмонии, не поддающейся проверенным способам лечения. Несколько человек погибли, а уже через год «Атипичную пневмонию» зарегистрировали в Гонконге, Америке, России и Канаде. Вирус SARS (ТОРС, тяжелый острый респираторный синдром) унес жизни 774 людей, что не так уж и много для мрачных реалий современного мира. Но именно SARS, благодаря прессе, стал настоящим символом эпохи новых неизлечимых болезней.






Этот опасный вирус был замечен врачами еще в 1976 году. В отличие от своих собратьев, Эбола не передается воздушно-капельным путем, зато может похвастать крайне высоким уровнем летальных исходов — погибает до 90% больных. Территорией распространения стали африканские республики, где большая часть населения существует за гранью бедности, а значит редко имеет доступ к чистой воде. Вспышки Эболы не беспокоили мировую общественность вплоть до 2014 года: кого там волновали 13 тысяч инфицированных африканцев и кого пугали 5 тысяч смертей, случившихся на далеком от цивилизации континенте. Но сейчас о вирусе говорят все — в этом году ВОС зафиксировал первые случаи заражения в Европе и США. Лекарства же не существует в природе, поскольку ни одна из фармкомпаний просто не занималась его разработкой. Хуже всего, что Эбола постоянно эволюционирует. Если вирус сумеет развиться до передачи воздушно-капельным путем, мир может ожидать эпидемию пострашнее бубонной чумы.






Самое опасное заболевание XX и XXI веков пора уже признать настоящей эпидемией. С 1981 года, когда шкатулка Пандоры выпустила этого тихого убийцу, погибло уже 25 миллионов человек. Лекарства от СПИДа не существует: по данным 2015 года, своей участи покорно ожидают 36 миллионов человек, рассеянных по всему земному шару.






Английской потливой горячкой окрестили опаснейшую эпидемию, неоднократные вспышки которой зафиксированы между 1485 и 1551 годами. Смертельный вирус поражал Европу и Англию, но за сто лет врачи так и не сумели найти источник беды. Даже лучшие умы того времени (в числе которых были сэр Томас Мор и сам Френсис Бэкон) приписывали лихорадку мифическим вредным веществам, якобы формирующимся в городских условиях.