50 тыс. выпускников медвузов ежегодно, а лечить некому: куда исчезают врачи
В медицинские учреждения высокий конкурс и проходной балл – молодые люди стремятся учиться на врача. Однако, докторов как не хватало, так и не хватает. Одни уходят из профессии сразу, иные через несколько лет. Для страны это оборачивается национальной катастрофой.
19 апреля 2021 на парламентских слушаниях в Госдуме ректор Высшей школы организации и управления здравоохранением (ВШОУЗ) Гузель Улумбекова описала новую демографическую катастрофу в России. В 2020 году естественная убыль населения составила почти 700 тыс. человек – разница между числом рожденных и умерших. Если падение рождаемости – вопрос больше социальный, то смертность во многом связана с доступностью медицины. Еще в доковидном 2019 году уровень смертности в России был на 16% выше, чем в «новых странах ЕС», близких нам по уровню экономического развития (Польше, Чехии, Эстонии), не говоря уже о Германии, Франции, Италии.
Одна из причин такого положения – дефицит практикующих врачей на душу населения. В России сегодня приходится 3,8 врача на 1 тыс. человек. «Это на 13% ниже, чем в Германии, - поясняет Гузель Улумбекова. – Но у нас, во-первых, выше доля больных на 1 тыс. человек – нагрузка на одного врача больше. Во-вторых, европейские страны компактнее – соответственно обеспеченность медицинскими работниками у них может быть ниже, чем в России с ее громадными расстояниями».
Общее же число врачей в стране оценивается около 550 тыс. человек. Ежегодно медицинские вузы России по специальности «лечебное дело» выпускают около 50-55 тыс. новоиспеченных докторов. Число более чем достаточное, чтоб не только восполнять естественную убыль работников отрасли, но и давать прирост. Однако, этого не происходит - врачей катастрофически не хватает.
По данным Росстата, посчитанным в прошлом году, на конец 2018 года в России оставалось незакрытыми 50 тыс. вакансий врачей. Наиболее критическая ситуация на Камчатке – там нехватка высшего и среднего медперсонала составила 20%. На втором месте Смоленская область – 18%, на третьем Псковская – 16%.
Формально, не так уж много. Тем более, что в большинстве регионов свободных вакансий врачей не больше 10%. Но это именно формально – реальный дефицит значительно выше.
«Росстат считает по числу свободных ставок, - объясняет сопредседатель Межрегионального профсоюза работников здравоохранения «Действие» Андрей Коновал. – Но большая часть врачей работают на 1,5-2 ставки. То есть, если взять в расчёт ставки, занятые совместителями, боюсь, реальный дефицит врачей будет исчисляться уже в несколько сот тысяч. Я уж не говорю о том, что проводившаяся в последние годы «оптимизация» привела к искусственному сокращению штатных расписаний и целых медучреждений, пациентов которых сейчас с перегрузкой обслуживают оставшиеся врачи».
По данным Гузель Улумбековой в рамках оптимизации с 2012 до 2018 года число практикующих врачей в России сократилось на 46 тыс. или 8%.
«Майские указы президента от 2012 года определили, что зарплата врачей должна быть минимум в два раза выше средней по региону, - рассказывает Улумбекова. – Потом федеральный Минфин посчитал, что дополнительных денег на это нет. И рекомендовал сократить часть врачей, а оставшимся прибавить зарплату. Что и произошло. Также было рекомендовано сокращать якобы избыточный коечный фонд, который сократили на 16%. В результате таких бездумных решений мы лишили здравоохранение необходимых мощностей, и непомерно увеличили нагрузку на одного доктора».
По данным Росстата, средняя зарплата врача в стране в 2019 году - 80,8 тыс. руб. Самая высокая в Москве – 147,7 тыс. руб., а самая низкая в Ивановской области – 48 тыс. руб. и в Ингушетии – 44,6 тыс. руб.
Чисто внешне вполне благопристойно. На самом деле, во-первых, это в прямом смысле среднее по больнице – в расчет приняты высокие зарплаты главврачей, их замов, заведующих отделений и прочего начальства. Во-вторых, речь не об окладе, а деньгах полученных за работу с двойной нагрузкой. Посчитано, что среднестатистический российский врач работает не 40, а 56 часов в неделю. И согласно анализу ВШОУЗ, базовый оклад врача, без переработок, в стране в 2019 году составил всего от 20 до 35 тыс. рублей
Диспропорция зарплат по регионам объясняется просто – учредителем стационара или поликлиники, кроме отдельных, подчиняющихся федеральному центру или ведомствам, являются региональные власти. Как бюджет позволяет, так и финансируют.
В результате, более богатые регионы «вымывают» врачей из соседних, которые победнее – те просто ездят туда работать. Наиболее заметно это в Москве и С.-Петербурге, куда ежедневно приезжают на работу врачи из Московской и Ленинградских областей.
В Москву, понятно, стремятся медики со всей страны. Причём, в учреждениях относящихся к департаменту здравоохранения Москвы, зарплаты даже выше, чем в федеральных медицинских центрах. Однако, и в столице врачей тоже не хватает. А в иных московских медучреждениях работают врачи-гастарбайтеры: мигранты из стран бывшего СССР.
После подтверждения квалификации, их имеют право принимать в рамках таких же квот, какие выделяются на строителей или водителей маршруток. При том, что зарплата участкового врача в московской поликлинике порядка 80 тыс. руб., а в провинции в два раза ниже, россиян туда особо не заманишь.
«В московской поликлинике зарплата может быть даже выше, чем на иной должности в стационаре. Но на приём в поликлинику не пойду ни за что, ни за какие деньги, - объяснила мне врач, переехавшая в Москву из Поволжья десять лет назад. – Вообще нечеловеческая работа. На приём пациента 12 минут. Будешь добросовестным – ничего не успеешь, будешь хамить – будут жалобы. В обоих случаях конфликт с начальством. Какие-то бумаги постоянно писать, отчеты. Дикая физическая и моральная нагрузка. При этом, зарплата же складывается из оклада и стимулирующих надбавок. Их могут пообещать, а потом не начислить. Ну и люди поработают пару месяцев, а потом уходят».
Мигранты же, по её словам, могут быть и вполне квалифицированные, но в силу азиатского менталитета бюрократию, самодурство начальства переносят значительно легче – им привычнее. Но и они, кто поспособнее, через некоторое время пообтеревшись в столице, получив гражданство, находят места получше.
«Мне несколько лет назад в одной государственной клинике предлагали работу на 200 тыс. руб. в месяц. Обычным врачом функциональной диагностики – УЗИ делать, - рассказал московский доктор, пожелавший остаться неизвестным. – И формально никаких переработок - обычная рабочая неделя 40 часов. Но только работать за троих. По норме на исследование пациента полагается, допустим, 30 минут. И остается время попить чай между приемами. Это нормальный режим, при котором врач способен вникнуть, подумать. А здесь три ставки объединили в одну. И устроили спринт – по 10 минут на пациента. Деньги отличные, но в таком режиме нормальный врач долго не протянет. И физически надорвется, и морально выгорит».
«Работать в серьезном федеральном медицинском центре»
В 2019 году средний балл одного экзамена ЕГЭ поступивших на бюджет в медицинские вузы страны составил около 80 – довольно много. Труд, деньги на репетиторов. Потом учиться шесть лет до диплома. Хорошо, если на бюджете. Дальше два года ординатуры, которая тоже может быть платной. Подрабатывать ординатору зачастую сложнее, чем студенту – дневная занятость врача-ординатора в медучреждении считается учебой. Заплатят разве что за ночные дежурства. По идее, через восемь лет эти инвестиции должны начать возвращаться.
О том, как это себе представляют сами студенты, я хотел выяснить у ребят выпускных курсов московских медвузов. Направили запросы. Как ни странно, но администрация и Первого меда (им Сеченова) и Второго (им. Пирогова) и сами отвечать на наши вопросы отказалась, и встречу со студентами не санкционировали. Возможно, вопросы показались им слишком болезненными. Встреча состоялась лишь с выпускным курсом факультета фундаментальной медицины МГУ. Основанный в 1992 году факультет выпускает специалистов лечебного дела. «Поступить в ординатуру серьезного федерального медицинского центра в Москве, потом остаться там работать», - почти у всех 6-курсников планы совпадали.
Без ординатуры работать врачом можно лишь на паре позиций. Одна из которых – участковый терапевт в поликлинике. «Врач на приёме – не лечит, а разводит потоки, - объяснили мне. – Пациент жалуется на сердце – выписывает направление к кардиологу, на живот – к гастроэнтерологу. А в случае с красным горлом - и квалификации выпускника достаточно».
Лишь одна из опрошенных мной студенток МГУ рассматривает для себя работу в поликлинике, но только если не пройдёт в ординатуру на бюджет. «Платная стоит до 500 тыс. руб. в год – у меня таких денег нет. Зато после года в поликлинике, я смогу получить льготу при поступлении на бюджет»,- объяснила она. Ни один из ребят не сказал, что видит жизнь, как работу на две ставки с ночными сменами ради денег.
«В медицине есть позиции, когда ты работаешь спокойно, в комфортных условиях, но при этом и делаешь дело, и получаешь деньги, которых хватит на жизнь. Но их очень мало. И устроиться на них по объявлению невозможно. А потому многие из этих ребят быстро обломаются», - снисходительно прокомментировали опытные врачи.
Одни бросают после выгорания, другие даже не начинают
По оценке Гузель Улумбековой, выгорание российских врачей сегодня достигло 70%. То есть, более двух третей специалистов морально истощены, подавлены, ни во что не верят, ни на что не надеются. С ней согласны и другие эксперты, уверенные, что 70% ещё весьма занижено. Кто-то просто тянет лямку от безысходности, иные же уходят в смежные с медицинской сферы, а то и вообще никак не связанные отрасли.
«Десять лет назад у нас 90% персонала были бывшие врачи, - рассказала сотрудница российского филиала крупной международной фармкомпании. – Последние годы в маркетинг уже начали набирать профессиональных маркетологов, а раньше и туда врачей брали. Сейчас среди наших медицинских, читай торговых представителей в Москве врачей около 30%, в регионах – 70%. Просто если в столице зарплаты более-менее соизмеримы, то в провинции работая торговым представителем получит в два раза больше, чем врачом».
По словам сотрудницы отдела кадров другой фармкомпании, многие студенты-медики, начиная подрабатывать торговыми представителями, после получения диплома так и остаются на этой работе. «График свободнее, работа спокойнее», - поясняет она.
Что касается частных медицинских центров, то и там теплых мест с большой зарплатой немного. «Допустим, по условиям ДМС необходимо постоянное присутствие штатного терапевта или иного невостребованного специалиста. Он там просто сидит, но делать ему нечего. Спокойно, приятно. Но и зарплата копеечная. На это пенсионеры идут. В любом случае, платят по нагрузке. Другое дело, что там и при реальной работе комфортнее, чем в поликлинике или стационаре на потоке, нет бюрократии, да и никто не заставит брать две ставки», - объяснила врач частной клиники.
По оценкам члена комитета Госдумы по охране здоровья Салии Мурзабааевой, лишь 75% выпускников медицинских вузов идут работать в поликлиники и больницы. Остальные находят что-то поспокойнее.
Тема не федеральной безопасности
Федеральный центр, в лице Минздрава РФ в вопросах оказания медпомощи занимает позицию наблюдателя, кивая на то, что это задача региональных властей. Как губернатор укомплектует штатом поликлинику или фельдшерско-акушерский пункт где-нибудь на берегах северного моря, никого не волнует. Не федеральный вопрос.
«Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь» - записано в ст. 41 Конституции РФ.
Казалось бы, право гражданина Свердловской области, где 2,3 участкового врача на 10 тыс. человек, ничем не отличается от прав жителей Чувашии с показателем 7,2.
Однако, в той же статье Конституции прямо записано, что помощь «оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений». На самом деле, довольно странно. Примерно, как отдать охрану границ страны на откуп регионам – та же безопасность жизни населения, по сути. Однако, этот вопрос остается федеральным: на выделенные средства офицерами комплектуются гарнизоны даже в Арктике. Компенсируют деньгами, условиями, перспективами. Было б забавно, если б обязанность их туда заманить возложили на региональные власти.
©Алексей Боярский
