«Ваши девушки правда совсем без одежды ходят?» Что талибы знают о России
19-летний Мохаммад гордится, что воюет в отрядах «Талибана»* уже три года — то есть, с подросткового возраста. Меня он называет не «уруси» («русский»), а «шурави» — «советский»: афганцы не везде привыкли к новому имени северного соседа после распада СССР. Я спрашиваю — что конкретно ему известно о России? Молодой талиб задумывается, он даже отставляет автомат к стене, и сосредоточенно смотрит в небо.
«Там холодно и леса, — с уверенностью произносит Мохаммад. — У вас весьма хорошие и сильные солдаты, мне дед объяснял». Мы с переводчиком прощаемся, но через минуту парень внезапно нагоняет нас. «Ещё одну вещь вспомнил, — мямлит боевик, краснея. — А правда, у вас летом девушки совсем без одежды ходят?» «Такого нет». «Извините, — Мохаммад в смущении прикладывает руку к сердцу. — Я не хотел вас обидеть».
Обозреватель «АиФ» провёл 2 недели в Афганистане и расспросил боевиков «Талибана», захвативших власть в стране — как именно они представляют себе нашу страну?
«Москвич» — крутая машина»
Среди нынешних талибов немного участников войны с «шурави» в 1979-1989 гг. Средняя продолжительность жизни в Афганистане 42 года: большинство тех, кто воевал против советских войск, уже умерли или были убиты в афганской междоусобице. Однако память о советских солдатах осталась — все талибы, с кем я общался, отзываются о наших военных с уважением.
«В России могучие воины, — сообщает бородатый моджахед у КПП на въезде в Парван. — Они храбро сражаются, у них мощное оружие. Видишь мой автомат? Это “шурави” сделали — он выпущен сорок лет назад и по-прежнему стреляет отлично. У вас просто прекрасная техника».
В Афганистане даже дети-дошкольники способны отличить танк Т-34 от Т-72, популярны также установки залпового огня (афганцы зовут их по-русски – «катюша») и наши грузовики ЗИЛ.
«В России крутые автомобили», — неожиданно заявляет командир талибов в Кундузе. «С чего вы взяли?» — искренне удивляюсь я. «У моего отца есть “москвич”». Он до сих пор катается спокойно по самым разбитым дорогам и легко заводится. Российские машины лучше, чем американские или японские».
Я улыбаюсь, но разговор не продолжаю. В Кабуле я советских автомобилей не видел (там ездят очень старые немецкие и корейские «тачки»), а вот в афганских провинциях хватает наших «москвичей» и «лад» — пару раз наблюдал и «Волгу»! Для меня загадка, как они столько лет ездят при полном отсутствии запчастей.
«Русские едят мороженое»
Также в понимании «талибов» Россия — экстремально холодная страна. По их сведениям, у нас зима и снег весь год подряд.
«Мой дядя вспоминал — русские великолепно переносят холод! — хлопает меня по плечу боевик Убайдулла на посту у бывшего посольства США в Кабуле. — Русские офицеры на морозе обливались водой, ему страшно было на такое смотреть».
Тут, конечно, понять можно — в Афганистане летом жарко, а зимой прохожие кутаются в одеяла, и в таком виде выходят на улицу.
«Россия состоит из льда, — делится со мной мнением 30-летний талиб на КПП у Шерхан-Бандара. — Там водятся снежные львы. Русские каждый день едят мороженое».
Удивляться не следует — многие сторонники «Талибана» из горных кишлаков, телевизор им смотреть запрещено, как и ходить в кинотеатры (а их в Афганистане и прежде было по пальцам руки перечесть). В 1979-1989 гг. по республике катались советские «культбригады», показывавшие наши фильмы, в том числе «17 мгновений весны» и «Белое солнце пустыни». Сейчас же афганцам вне больших городов про жизнь России узнать негде.
«Сколько «баксов» стоит рубль?»
«А какие деньги ходят в вашей стране? Доллары?» — интересуется у меня сотрудник дипслужбы «Талибана» в Кундузе. «Нет, вот такие», — достаю из кармана сторублёвку и показываю ему. Полюбоваться на диковинные деньги собирается группа людей. Смотрят с двух сторон, переворачивают, цокают языками. «Что они говорят?» — спрашиваю я знающего английский язык талиба. «Красивая бумага!» — переводит он.
В представлении боевиков Россия сказочно богатая страна. «Я слышал, у вас в изобилии есть и нефть, и золото, и полным-полно дерева (в Афганистане страшно дорогие дрова — Авт.)», — восхищается начальник талибского КПП под Кабулом. — У русских уйма денег, как у китайцев. Мы хотим, чтобы Россия помогла нам ремонтировать дороги, построила нормальные шоссе… в подарок. Ну, что вам стоит, вы же хорошо живёте! Сколько долларов стоит ваш этот… рубль?» Я смеюсь, и талиб удивлён, отчего мне так весело.
Твёрдая уверенность в богатстве России базируется на том, что в Афганистане функционирует масса объектов, возведённых советскими специалистами — тоннель горного перевала Саланг, хлебозаводы, фабрики, сборочные предприятия. Тратить такие деньги (по мнению афганцев) могла лишь страна, у которой валюты ну просто завались.
«Водку пьют с детства?»
Насчёт нравов в России соглашаются говорить немногие.
«Ничего не знаю, — отрезает пожилой боевик с седой бородой. — Где нет хорошего ислама, там всё плохо. А жить надо праведно». Двадцатилетние же талибы представляют Россию краем невиданной свободы поведения. «Неужели у вас женщина сама, без родителей может выбрать себе мужа? — шёпотом вопрошает меня «моджахед Юнус» (как он себя отрекомендовал) в Кабуле. — Надо же… И на улицу свободно выходят? Брат, я извиняюсь… но это вот как-то… неправильно, что ли».
О российской кухне почти никто не в курсе. Лишь один «наставник» (обычно это мулла) талибского отряда в Кундузе вспомнил про борщ — он не знал название, сказал: «красный суп с мясом». А вот про водку осведомлены все: это довольно популярный миф.
«Русские водку пьют с детства? Она в магазинах бесплатная?» — задают вопросы талибы погранпункте Шерхан-Бандара. «Да нет, конечно!» — всплёскиваю я руками. — Разрешено пить только с восемнадцати лет, а алкоголь продаётся».
Талибы перешёптываются — мне не особенно-то и верят. В Афганистане водку предлагают бутлегеры на «чёрном рынке», она стоит совсем безумных денег.
Боевик «Талибана» везёт меня по Кундузу, мы беседуем на тему войны. «А с кем шурави ещё воевали?» — спрашивает он. «С Германией». «И когда вы их победили?» Интересно, что афганцы уверены — русские из Афганистана ушли, но в других странах наверняка побеждали. Самое важное — по отношению к нам совершенно не высказывают негатива или злости. Америке в этой области далеко не так повезло.
*Террористическая организация, запрещена в РФ
Среди нынешних талибов немного участников войны с «шурави» в 1979-1989 гг. Средняя продолжительность жизни в Афганистане 42 года: большинство тех, кто воевал против советских войск, уже умерли или были убиты в афганской междоусобице. Однако память о советских солдатах осталась — все талибы, с кем я общался, отзываются о наших военных с уважением.
«В России могучие воины, — сообщает бородатый моджахед у КПП на въезде в Парван. — Они храбро сражаются, у них мощное оружие. Видишь мой автомат? Это “шурави” сделали — он выпущен сорок лет назад и по-прежнему стреляет отлично. У вас просто прекрасная техника».
В Афганистане даже дети-дошкольники способны отличить танк Т-34 от Т-72, популярны также установки залпового огня (афганцы зовут их по-русски – «катюша») и наши грузовики ЗИЛ.
«В России крутые автомобили», — неожиданно заявляет командир талибов в Кундузе. «С чего вы взяли?» — искренне удивляюсь я. «У моего отца есть “москвич”». Он до сих пор катается спокойно по самым разбитым дорогам и легко заводится. Российские машины лучше, чем американские или японские».
Я улыбаюсь, но разговор не продолжаю. В Кабуле я советских автомобилей не видел (там ездят очень старые немецкие и корейские «тачки»), а вот в афганских провинциях хватает наших «москвичей» и «лад» — пару раз наблюдал и «Волгу»! Для меня загадка, как они столько лет ездят при полном отсутствии запчастей.
«Русские едят мороженое»
Также в понимании «талибов» Россия — экстремально холодная страна. По их сведениям, у нас зима и снег весь год подряд.
«Мой дядя вспоминал — русские великолепно переносят холод! — хлопает меня по плечу боевик Убайдулла на посту у бывшего посольства США в Кабуле. — Русские офицеры на морозе обливались водой, ему страшно было на такое смотреть».
Тут, конечно, понять можно — в Афганистане летом жарко, а зимой прохожие кутаются в одеяла, и в таком виде выходят на улицу.
«Россия состоит из льда, — делится со мной мнением 30-летний талиб на КПП у Шерхан-Бандара. — Там водятся снежные львы. Русские каждый день едят мороженое».
Удивляться не следует — многие сторонники «Талибана» из горных кишлаков, телевизор им смотреть запрещено, как и ходить в кинотеатры (а их в Афганистане и прежде было по пальцам руки перечесть). В 1979-1989 гг. по республике катались советские «культбригады», показывавшие наши фильмы, в том числе «17 мгновений весны» и «Белое солнце пустыни». Сейчас же афганцам вне больших городов про жизнь России узнать негде.
«Сколько «баксов» стоит рубль?»
«А какие деньги ходят в вашей стране? Доллары?» — интересуется у меня сотрудник дипслужбы «Талибана» в Кундузе. «Нет, вот такие», — достаю из кармана сторублёвку и показываю ему. Полюбоваться на диковинные деньги собирается группа людей. Смотрят с двух сторон, переворачивают, цокают языками. «Что они говорят?» — спрашиваю я знающего английский язык талиба. «Красивая бумага!» — переводит он.
В представлении боевиков Россия сказочно богатая страна. «Я слышал, у вас в изобилии есть и нефть, и золото, и полным-полно дерева (в Афганистане страшно дорогие дрова — Авт.)», — восхищается начальник талибского КПП под Кабулом. — У русских уйма денег, как у китайцев. Мы хотим, чтобы Россия помогла нам ремонтировать дороги, построила нормальные шоссе… в подарок. Ну, что вам стоит, вы же хорошо живёте! Сколько долларов стоит ваш этот… рубль?» Я смеюсь, и талиб удивлён, отчего мне так весело.
Твёрдая уверенность в богатстве России базируется на том, что в Афганистане функционирует масса объектов, возведённых советскими специалистами — тоннель горного перевала Саланг, хлебозаводы, фабрики, сборочные предприятия. Тратить такие деньги (по мнению афганцев) могла лишь страна, у которой валюты ну просто завались.
«Водку пьют с детства?»
Насчёт нравов в России соглашаются говорить немногие.
«Ничего не знаю, — отрезает пожилой боевик с седой бородой. — Где нет хорошего ислама, там всё плохо. А жить надо праведно». Двадцатилетние же талибы представляют Россию краем невиданной свободы поведения. «Неужели у вас женщина сама, без родителей может выбрать себе мужа? — шёпотом вопрошает меня «моджахед Юнус» (как он себя отрекомендовал) в Кабуле. — Надо же… И на улицу свободно выходят? Брат, я извиняюсь… но это вот как-то… неправильно, что ли».
О российской кухне почти никто не в курсе. Лишь один «наставник» (обычно это мулла) талибского отряда в Кундузе вспомнил про борщ — он не знал название, сказал: «красный суп с мясом». А вот про водку осведомлены все: это довольно популярный миф.
«Русские водку пьют с детства? Она в магазинах бесплатная?» — задают вопросы талибы погранпункте Шерхан-Бандара. «Да нет, конечно!» — всплёскиваю я руками. — Разрешено пить только с восемнадцати лет, а алкоголь продаётся».
Талибы перешёптываются — мне не особенно-то и верят. В Афганистане водку предлагают бутлегеры на «чёрном рынке», она стоит совсем безумных денег.
Боевик «Талибана» везёт меня по Кундузу, мы беседуем на тему войны. «А с кем шурави ещё воевали?» — спрашивает он. «С Германией». «И когда вы их победили?» Интересно, что афганцы уверены — русские из Афганистана ушли, но в других странах наверняка побеждали. Самое важное — по отношению к нам совершенно не высказывают негатива или злости. Америке в этой области далеко не так повезло.
*Террористическая организация, запрещена в РФ
Комментарии1
