В России пропали 400 млрд рублей, конфискованных у взяточников — без следа
По результатам 2024 года Генеральная прокуратура сообщила о поступлениях в размере 504 миллиардов рублей, в то время как Министерство финансов и Счётная палата зафиксировали поступления на уровне 122 и 114 миллиардов рублей соответственно.
В России было потеряно около 400 миллиардов рублей, которые относятся к "коррупционным" средствам, изъятым в виде взяток и имущества. На этот пробел в отчётности обратил внимание депутат Госдумы Сергей Обухов (КПРФ), который направил запрос премьер-министру Михаилу Мишустину с вопросом о том, куда исчезли эти деньги.
Обухов указал на то, что в 2024 году Генеральная прокуратура сообщила о поступлении в бюджет 504 миллиарда рублей, в то время как Минфин зафиксировал поступления только в размере 122,4 миллиарда рублей. По данным Росимущества и Счетной палаты, сумма составила 114 миллиардов рублей. Разница между цифрами Генпрокуратуры и других ведомств просто колоссальна — почти 400 миллиардов.
До июля 2024 года часть доходов направлялась в Социальный фонд, однако на данный момент туда поступило лишь 1,8 миллиарда рублей, и неизвестно, где находятся остальные средства.
По информации, предоставленной СМИ, Сергей Обухов направил первый запрос М.Мишустину ещё в марте. Ответ на этот запрос указывает на то, что суммы в различных ведомствах различаются из-за нехватки полной информации о реальных объемах конфискации.
В Счетной палате выразили мнение, что «не все активы были проданы», поскольку законодательство не требует реализации всего изъятого имущества. В Минфине уточнили, что к доходам от продажи конфискованных активов относятся не только деньги, полученные от их реализации, но и «живые» деньги, акции и недвижимость, которые сразу переходят в собственность государства.
В своем новом обращении Сергей Обухов запрашивает разъяснения о методах учета, применяемых различными ведомствами. Он также желает выяснить, почему такая малая доля средств дошла до Социального фонда, и куда ушли остальные поступления. Депутат подчеркивает: требуется четкие и публичные ответы. Если действительно было изъято 400 миллиардов, они должны быть учтены в бюджете. Если нет — страна имеет право знать, что произошло. Безусловно, всем хотелось бы, чтобы отчетность ведомств была более прозрачной, но это скорее мечта, чем реальная возможность.
