На uCrazy 17 лет 8 месяцев
Сыновний долг
- На учет его надо поставить, в детскую комнату милиции! – Брызгая слюной, орал Сергей Петрович, новый директор школы, он же биолог, он же, с легкой руки учеников, просто «Сипа». Завуч, Надежда Федоровна, с покрасневшими от слез глазами, высморкалась, вздохнула, и кашлянув, негромко сказала:
- Жалко его, отца нет, мать гуляет, я слышала
- Да ладно, жалко вам, нах. Он мне канат в спорт зале оторвал, гад! Лазить, видите ли, он не хочет, нах! – Подал голос физрук Костя. Мнения остальных членов педагогического совета разделились. Но большая часть поддержала Сипу.
***
- Ну что, рахит? Допрыгался? – Услышал Ерофей сзади голос Кольки, и тяжелый портфель опустился ему на голову. От неожиданности Ерофей присел, и схватился за затылок, по которому пришелся удар металлической пряжкой. Серега, друг Ерофея, боязливо отпрыгнул в сторону, предчувствуя неприятности. Ерофей поднял на Кольку полные ненависти глаза. Второгодник, и полный дебил, Колька, давно доставал Априорева своими тупыми подъебками, и постоянными тычками.
- Чего вылупился? Крутой стал? – Не унимался Колька. Априорев нагнулся, и начал подбирать с пола рассыпавшиеся из его портфеля тетради и прочие незатейливые школьные причиндалы. Колька наступил на тетрадь, за которую в этот самый момент ухватился Априорев. Ерофей настойчиво потянул за край тетрадки, а Колька, в свою очередь, посильнее придавил ее к полу своей ногой. Априорев разжал руку, и поднявшись, снова посмотрел в глаза второгодника.
- Говорят мамаша то твоя, гулящая! Шлюха она! – Медленно сказал Колька, и приподнял вопросительно брови, как бы выжидая, проглотит Ерофей это, или нет. Ерофей уже нацелился, и готов был вцепиться в глотку Кольки, и душить его до тех пор, пока глаза Колькины не повылезают из орбит, но почувствовал, что кто-то тянет его за рукав пиджака.
- Пошли, Априор! – Подал голос Серега. Ерофей очнулся от своих кровавых мыслей, и пошел за Серегой по коридору.
- Давай, давай, вали, шлюхин сынок! - Обжог его спину голос Кольки. Комок подкатил к самому горлу Ерофея, он сделал еще несколько шагов по инерции, затем, внезапно развернувшись, в три прыжка настиг уходящего Кольку, и с силой толкнул его ногой в спину, чуть выше поясницы. Колька по-дурацки взмахнул руками, выгнулся, и выронив портфель, упал на паркетный пол коридора.
- Ну, сучёнок, хана тебе! - Заорал Колька, поднимаясь с пола. Ерофей не имел практического опыта в рукоприкладстве, поэтому почти сразу получил два удара. Один в живот, и когда согнулся от боли, второй в ухо. В глазах забегали солнечные зайчики, и Ерофей, опустившись на одно колено, выставил вперед руки, загораживаясь от Колькиных ударов.
***
- Чего морда вся разбита? – Сокрушалась мать. - Кто это тебя так?
- Подрался. – Коротко ответил Ерофей, и позволил матери обработать раны перекисью.
- За дело хоть? – Продолжала допытываться мама. – Небось, из-за бабы!?
- Из-за бабы, из-за кого же еще? – Поддакивал Априорев.
- Стоящая хоть? – Спросила мать.
- Самая что ни на есть стоящая. – Ответил Ерофей, и попытался улыбнуться.
- В переносицу сразу надо бить. Папка еще учил тебя, когда жив был. Очень болезненно, и тут же кровь пойдет. Эх ты…
***
Судя по некоторым улыбающимся физиономиям, опоздавший на первый урок Ерофей, понял, что Колька растрепал слухи о его, Ерофея матери, почти на весь класс.
- Садись, Априорев. – Вздохнула Надежда Федоровна.
Проходя между партами, в еле слышном потоке перешептывания, Ерофей внятно различил слово «шлюха». Стиснув зубы, он уселся рядом с Серегой. В процессе вяло текущей волокиты и пережевывания на предмет влияния Лютеранства на католицизм в целом, Априорев пару раз получил линейкой по затылку, от сидящего позади него, Кольки. В дверь класса просунулась голова Сипы, и он подозвал Федоровну. Пока они шептались в дверном проеме, Колька еще раз достал Априорева линейкой по голове, и громко, на весь класс, спросил:
- Слышь, Априорев, х*есоска твоя у вас дома обслуживает, или приглашать надо? Я бы…
Что бы именно Колька ни собирался предложить, для класса, так и осталось не выясненным. Ерофей, чуть приподнявшись над стулом, и быстро развернувшись к обидчику, левой рукой схватил его за горло, а правой нанес сильный прямой удар в переносицу.
Мама оказалась права. Кровь хлынула мгновенно. Колька потерял на мгновение контроль над своими действиями. Этого мгновения было достаточно, для того чтобы Ерофей, схватив с парты остро заточенный карандаш, с силой вогнал его в щеку орущего Кольки. Карандаш легко вошел в ткань под небольшим углом, проткнул попутно язык, и обломался.
Ерофея оттаскивали за руки одноклассники, но он успел еще хорошо приложить ступней Кольку в область паха.
***
-Да он зверь! Таких надо не в детскую комнату, а сразу в тюрьму строгого режима! Детей калечить в моей школе я никому не позволю. Поэтому предлагаю, во-первых, исключить Априорева из нашей школы, а во-вторых, поставить на учет в психдиспансер, и в милицию. - После этих слов Сипа обвел глазами присутствующих, и сел.
- Голосуем товарищи, кто за? Единогласно.
- Ну что, рахит? Допрыгался? – Услышал Ерофей сзади голос Кольки, и тяжелый портфель опустился ему на голову. От неожиданности Ерофей присел, и схватился за затылок, по которому пришелся удар металлической пряжкой. Серега, друг Ерофея, боязливо отпрыгнул в сторону, предчувствуя неприятности. Ерофей поднял на Кольку полные ненависти глаза. Второгодник, и полный дебил, Колька, давно доставал Априорева своими тупыми подъебками, и постоянными тычками.
- Чего вылупился? Крутой стал? – Не унимался Колька. Априорев нагнулся, и начал подбирать с пола рассыпавшиеся из его портфеля тетради и прочие незатейливые школьные причиндалы. Колька наступил на тетрадь, за которую в этот самый момент ухватился Априорев. Ерофей настойчиво потянул за край тетрадки, а Колька, в свою очередь, посильнее придавил ее к полу своей ногой. Априорев разжал руку, и поднявшись, снова посмотрел в глаза второгодника.
- Говорят мамаша то твоя, гулящая! Шлюха она! – Медленно сказал Колька, и приподнял вопросительно брови, как бы выжидая, проглотит Ерофей это, или нет. Ерофей уже нацелился, и готов был вцепиться в глотку Кольки, и душить его до тех пор, пока глаза Колькины не повылезают из орбит, но почувствовал, что кто-то тянет его за рукав пиджака.
- Пошли, Априор! – Подал голос Серега. Ерофей очнулся от своих кровавых мыслей, и пошел за Серегой по коридору.
- Давай, давай, вали, шлюхин сынок! - Обжог его спину голос Кольки. Комок подкатил к самому горлу Ерофея, он сделал еще несколько шагов по инерции, затем, внезапно развернувшись, в три прыжка настиг уходящего Кольку, и с силой толкнул его ногой в спину, чуть выше поясницы. Колька по-дурацки взмахнул руками, выгнулся, и выронив портфель, упал на паркетный пол коридора.
- Ну, сучёнок, хана тебе! - Заорал Колька, поднимаясь с пола. Ерофей не имел практического опыта в рукоприкладстве, поэтому почти сразу получил два удара. Один в живот, и когда согнулся от боли, второй в ухо. В глазах забегали солнечные зайчики, и Ерофей, опустившись на одно колено, выставил вперед руки, загораживаясь от Колькиных ударов.
***
- Чего морда вся разбита? – Сокрушалась мать. - Кто это тебя так?
- Подрался. – Коротко ответил Ерофей, и позволил матери обработать раны перекисью.
- За дело хоть? – Продолжала допытываться мама. – Небось, из-за бабы!?
- Из-за бабы, из-за кого же еще? – Поддакивал Априорев.
- Стоящая хоть? – Спросила мать.
- Самая что ни на есть стоящая. – Ответил Ерофей, и попытался улыбнуться.
- В переносицу сразу надо бить. Папка еще учил тебя, когда жив был. Очень болезненно, и тут же кровь пойдет. Эх ты…
***
Судя по некоторым улыбающимся физиономиям, опоздавший на первый урок Ерофей, понял, что Колька растрепал слухи о его, Ерофея матери, почти на весь класс.
- Садись, Априорев. – Вздохнула Надежда Федоровна.
Проходя между партами, в еле слышном потоке перешептывания, Ерофей внятно различил слово «шлюха». Стиснув зубы, он уселся рядом с Серегой. В процессе вяло текущей волокиты и пережевывания на предмет влияния Лютеранства на католицизм в целом, Априорев пару раз получил линейкой по затылку, от сидящего позади него, Кольки. В дверь класса просунулась голова Сипы, и он подозвал Федоровну. Пока они шептались в дверном проеме, Колька еще раз достал Априорева линейкой по голове, и громко, на весь класс, спросил:
- Слышь, Априорев, х*есоска твоя у вас дома обслуживает, или приглашать надо? Я бы…
Что бы именно Колька ни собирался предложить, для класса, так и осталось не выясненным. Ерофей, чуть приподнявшись над стулом, и быстро развернувшись к обидчику, левой рукой схватил его за горло, а правой нанес сильный прямой удар в переносицу.
Мама оказалась права. Кровь хлынула мгновенно. Колька потерял на мгновение контроль над своими действиями. Этого мгновения было достаточно, для того чтобы Ерофей, схватив с парты остро заточенный карандаш, с силой вогнал его в щеку орущего Кольки. Карандаш легко вошел в ткань под небольшим углом, проткнул попутно язык, и обломался.
Ерофея оттаскивали за руки одноклассники, но он успел еще хорошо приложить ступней Кольку в область паха.
***
-Да он зверь! Таких надо не в детскую комнату, а сразу в тюрьму строгого режима! Детей калечить в моей школе я никому не позволю. Поэтому предлагаю, во-первых, исключить Априорева из нашей школы, а во-вторых, поставить на учет в психдиспансер, и в милицию. - После этих слов Сипа обвел глазами присутствующих, и сел.
- Голосуем товарищи, кто за? Единогласно.
Комментарии6
