Радость

Но слепой рок был сильнее меня, поэтому пришлось ее встретить, напоить чаем и уложить спать. Постелили Маме на кухне, потому что квартира у нас однокомнатная. Пожелав ей спокойной ночи, мы выключили свет и тоже отправились на боковую. Мне не спалось. За месяц супружеской жизни я уже привык получать от жены свою порцию любовных утех. Но на мои поползновения любимая яростно зашептала:
- Ты что?! Мама же услышит!
- И что? Не маленькая, поди! Знает, чем супруги занимаются. Плодятся и размножаются.
- Нет, неудобно.

Надо сказать, жена у меня была не совсем обычная. Таких, как она, сейчас уже не делают. Мало того, что никаких минетов и прочих глупостей, мы еще и трахались только в миссионерской позе. (Мама, видимо, сказала сношаться только так). После месяца такой жизни я понял, почему миссионеры сваливают в языческие края. Их просто заебывает однообразный секс, и эти святые люди ищут объятий более изобретательных дикарок. Я же свалить не мог, поэтому усилил натиск:
- Ну давай, тихонько. Она не услышит!
- Ага, тихонько! Забыл, как у нас диван скрипит?!
Вот засада, сука! Диван и правда изрядно скрипел, как, впрочем, и пол. Но должен же быть какой-то выход?!
- Тогда давай так, ты встань к столу и упрись…
- Ты что, дурак, что ли?!
Ах да, бля, Мама сказала сзади не *бстись! Чтоб она была здорова! Меня озарила новая мысль:
- Тогда ложись на него!

Любимая немного подумала и решила, что это не идет вразрез с моральными нормами.
Я встал и на цыпочках пошел к столу. Пол аццки заскрипел.
- Что вы там расходились?! – раздался на удивление бодрый голос тещи.
«Не спит, зараза, подслушивает!» - подумал я и смиренно ответил:
- Да что-то не спится, книжку решил почитать.
Мама внятно ругнулась в пустой кухне и успокоилась.
Я смахнул со стола в кресло всю лежащую на нем х*ету. Раздался обиженный мяв и незамеченный мною кот стрелой взлетел на шкаф. Хищник принялся зализывать ушибленную жопу, враждебно поглядывая на меня.
- Что там у вас случилось?! – у тещи был слух чуткий, как у индейца. К этой минуте я уже где-то понимал нелюбовь Роди Раскольникова к старушкам.
- Ничего, мама, спите. На кота картина упала.

Пожаловавшись кому-то, видимо микроволновке, что у некоторых руки из жопы растут – гвоздя нормально вбить не могут, теща поворочалась и затихла.
Переждав, я перенес Ксюшу на стол и приступил к делу. Но под моим натиском проклятый стол начал качаться и стучать об стену.
- Что вы там опять делаете? – вновь спросила любознательная теща.
- Ничего, мама, картину на место прибиваю!
Дорогая гостья намекнула холодильнику, что у хозяина не все дома и заткнулась.
Супруга высвободилась из-под меня:
- Не могу так больше, слышишь?! Давай спать!
Я бы может и согласился, но мой х*й был категорически против.
- Ну, любимая, ну, кисонька! Пожалуйста! – принялся я уговаривать супругу, обнимая ее и целуя. – Я всю ночь буду мучиться!
Она, вроде, стала поддаваться, но тут злопамятный кот решил спикировать со шкафа. Кровавый хищник всех поцарапал, съ*бал под диван и принялся оттуда зловеще сверкать глазами.

- Ой, ты бедный Барсюшенька, - засюсюкала жена. – Он на нас обиделся! Иди сюда, мой хороший!
- Вылезай оттуда, п*здюк мохнатый! – поддержал я ее.
Пытаясь достать зверюгу, Ксюха легла на пол и сунула голову под диван. Короткая сорочка, задравшись, обнажила прелестный задик. Тут я не выдержал, кинулся на нее и мигом вставил член в горячее лоно. Жена пыталась выбраться из-под меня, но не тут-то было. Восемьдесят кило живого весу хрен скинешь. Поерзав и поняв, что мир из-за неправильной позы не рухнул, Ксюха вошла во вкус. Так что все закончилось к обоюдному удовольствию.
Утром втроем чинно пили чай. После долгого молчания Мама посмотрела на меня ласково, как Чикатило на ПТУшницу, и сказала:
- Да, молодежь нынче *банутая пошла. В ваши годы муж с меня ночами не слазил! А этот, - она пренебрежительно кивнула на меня, - то книжки читает, то картины приколачивает. Так я внуков никогда не дождусь!
Не, ну вот не сука?!