Макрон воспоминания том первый

Сидели когда нибудь на коленях у пышногрудой двадцатипятилетней блондинки, нет? А я сидел. Сперва не сказать что прям удобно, но потом поёрзаешь, и ничего. Тепло, мягко. Мы сидели неподалёку от водителя, Марина Владимировна периодически оборачивалась назад, и чтоб я не свалился крепко прижимала меня к себе. Ничего так ощущения, знаете ли...

Гм-гм... Простите, отвлёкся. Нахлынули воспоминания. Короче! Едем значит, и водитель наш, дядя Серёжа, выглянув из-за своей загородки, говорит:
- Вы чего скучные такие? Хоть бы песню спели!
Марине Владимировне эта идея очень понравилась.
- Точно! Дети, давайте споём песню!
И мы запели.

Если кто-то бывал в деревне и слышал как мычит деревенское стадо, тот примерно может представить вокальные ресурсы нашего хора. Не колхозное, я подчеркиваю, а именно деревенское. Потому что в колхозном стаде там коровы дисциплинированные, и спетые. А в деревенском каждая считает себя солисткой, и все х*ячат кто в лес кто по дрова, перекрикивая друг друга. Таким был и наш хор.

Короче, песня не задались. Мы снова какое-то время ехали в тишине, но дядя Серёжа, неугомонный сукин сын, провокатор, снова выглянул в салон и говорит:- Ну раз песен не поёте, тогда анекдоты хоть рассказывайте! А то я усну!- Ой-ой-ой! - сказала Марина Владимировна. - Расскажите скорей дяде Серёже анекдот, а то он заснёт. Знает кто нибудь анекдот?- Я знаю! - сказала Танечка, которая сидела рядом с нами.- Очень хорошо! - сказала Марина Владимировна. - Рассказывай!И Танечка рассказала детский анекдот про колобка. Никто конечно не смеялся, потому что этот анекдот про колобка все знали.- Ну что? - спросила глупая Марина Владимировна. - Неужели больше никто не знает анекдотов?Все молчали. Наверное больше анекдотов действительно никто не знал.Нет, я-то конечно знал! Просто я не был до конца уверен в уместности тех анекдотов, которые я знал, для данной аудитории. Дело в том что по ту пору отец мой работал на леспромхозовской лесопилке, и частенько брал меня с собой. В жарко натопленной дежурке вкусно пахло солярой, дымом папирос, и свежепиленым деревом, за большим столом сидели раскрасневшиеся с мороза мужики, они курили, пили крепкий чай, играли в домино, и травили анекдоты. Поначалу они делали скидку на моё присутствие, но я тихонько сидел в уголке, строгал ножиком палочку, и постепенно про меня забывали. Тогда и начиналось самое интересное.
Смысл не каждого анекдота до меня доходил, но видя как веселятся взрослые мужики я запоминал их просто на автомате, в надежде когда нибудь тоже блеснуть в компании. И вот такая возможность представилась. Желание славы в конце концов одолело сомнения, слегка выпроставшись из-под груди Марины Владимировны я протянул руку и сказал:- Я! Я знаю анекдот!- Ну так рассказывай! - сказала Марина Владимировна.- Попали как-то на остров к людоедам русский, американец, и японец. - начал я громко и четко.Все навострили уши. Марина Владимировна одобрительно заулыбалась своей восхитительной белоснежной улыбкой, и покрепче прижала меня к животу. А дядя Серёжа выглянул из-за своей водительской перегородки и ободряюще подмигнул. Мол давай, пацан, врежь фольклором по бездорожью!Ну я и врезал. Уж чего-чего, а рассказывать я всегда умел и любил. - Попали как-то на остров к людоедам русский, американец, и японец. А вождь людоедов им и говорит:- Мы вас съедим, а из ваших шкур сделаем отличные лодки! Но поскольку мы гуманные людоеды, то мы предоставляем вам право самим выбрать оружие, от которого вы примете смерть!Американец попросил принести ему Кольт сорок пятого калибра, и с криком "Да здравствует Америка!" выстрелил себе в голову.Японец попросил принести ему самурайский меч, и с криком "Слава императору!" вспорол себе живот.А русский попросил принести ему обычную столовую вилку. И стал молча тыкать себя вилкой в разные места.- Зачем ты так себя мучаешь?! - спросили изумлённые людоеды.На этом месте я спрыгнул с колен Марины Владимировны, и тыча в себя воображаемой вилкой, что должно было символизировать всю несгибаемость русского духа, громко выкрикнул:- А ВОТ х*й ВАМ, А НЕ ЛОДКА!!!* * *Когда я закончил, в салоне вместо гомерического хохота повисла нехорошая тишина. Дети скорей всего просто ничего не поняли. Зато Марина Владимировна захлопала глазами и начала краснеть. Она краснела от кончиков ушей, всё ниже, ниже, и постепенно мне показалось, что даже её коленки у меня под попой горят от возмущения. - Это где же ты наслушался таких анекдотов?! - спросила она наконец ничего хорошего не предвещавшим тоном.- В леспромхозе! - честно ответил я.Как отреагировал на анекдот дядя Серёжа из-за перегородки видно не было, но автобус вдруг пошел накатом, постепенно замедляя ход. В конце концов он выкатился на обочину и встал. Из-за загородки водителя раздался стон. Мы туда заглянули. Дядя Серёжа лежал на руле, и плечи его вздрагивали от рыданий. - Что случилось?! - с тревогой спросила Марина Владимировна- Ох! - стонал в ответ дядя Серёжа.Потом он взял себя в руки, утёр рукавом слёзы, и продолжая всхлипывать сказал:- Всё, Марина Владимировна! Завтра увольняюсь к чертовой матери!- Это почему это?! - удивлённо спросила Марина Владимировна.- Ухожу на новую работу!- Куда?!- Как куда!? - ответил дядя Серёжа, втыкая вторую передачу. - Естественно в Леспромхоз!

(с)Ракетчик