Школьная история, за которую мне до сих пор иногда стыдно

А Петрова ещё и было за что гнобить. Он отличался. Во-первых, у него была старшая сестра с ДЦП. Училась в одной с нами школе, классе в десятом. Завидев нескладную, с трудом ковыляющую фигуру девушки, младшеклассники прятались в ужасе и шипели в спину что-то злое и обидное. Те, что постарше – просто брезгливо сторонились. Идёшь, бывало, со школы – а ковыляющая фигура впереди, шагах в десяти. И дорога со школы одна – вдоль ограды детского сада. Петрова идёт медленно, и собирает за собой пробку школьников. Чтоб её обогнать, надо пройти слишком близко, почти прикоснувшись. А дети не хотят. Замедляют шаг и собираются по пять-шесть человек. Но домой очень хочется, а инвалидка, хоть и торопится, но всё равно еле ползёт.

И вот самый смелый, затаив дыхание, проскакивает мимо неё, бочком-бочком. И бежит со всех ног вперёд. Пробку прорывает. Товарищи бросаются за смельчаком толпой. У Петровой за спиной – пустота. Пока очередной школьник не догонит её, и в нерешительности не притормозит, дожидаясь одноклассников. Надя Петрова не обращала на них внимания. Она привыкла. У неё была своя, более важная цель. Дойти.

Во-вторых, Сашка Петров сам был какой-то неудачный. Костлявый, длиннорукий, некрасивый. Весь какой-то неуклюжий, постоянно стесняющийся. Школьная форма вечно коротка, из штанин торчат ноги, рукава мятой рубашки чуть ли не по локоть вылазят из рукавов замызганного пиджака. Его дразнили одноклассники, старшие не могли пройти спокойно, то подзатыльник отвесят, то грубое что-то скажут. Малышня хихикала вслед. А он отвечал всем какой-то нескладной, заискивающей улыбкой. И даже эта его улыбка всех бесила.
Многие даже не знали, как его зовут. Ну, Петров и Петров. А Саша там, Коля или Вадим – кому какое дело. Напишешь в туалете «Петров – дебил». И всем понятно про кого это.

У меня в моём седьмом классе были свои проблемы. И дела не было до шестиклассника, которого дразнили в школе. Тут самого бы не начали дразнить, стоит один раз оступиться – и всё, ты уже в касте отверженных. Отношения в нашем подростковом обществе были жестокие и странные. К примеру, отец Витьки – прокурор. Но Витька – лох, потому что слабый, обидчивый, мелкий. Дня не проходит, чтоб его не довели до слёз.

А вот у Серёги мать замутила бизнес, несколько магазинчиков на рынке. Серёга поэтому общается с рыночными бандитами, здоровается с ними за руку – и вообще нахрапистый и наглый хулиган. А значит он крутой. И девчонки от него пищат. И Сенька крутой, потому что в прошлом году они с братом отжали форточку в соседней школе и вынесли из класса информатики огромный монитор «Корвета». Их быстро вычислили. Брат от судимости сбежал на север России, а Сеньку по малолетству не посадили, а поставили на учёт в отделе милиции. И батя у Сеньки сидит. Сенька может прийти в гости, а потом не досчитаешься хорошо если мелочи, а то бывает и материнское колечко с трюмо прихватит. В приличные дома Сеньку не звали. Но в приличных домах же лохи живут.

А у меня мать – учительница музыки. Отец мутит на рынке, как все. Но отец у меня нынче только на фотографиях. У него другая семья, другой сын. И этого сына никто в школе дразнить не будет. Потому что батя у него крутой и общается с бандитами. А мне надо выживать самому. Поэтому - секции карате и бокса, провонявшая потом и плесенью качалка в разваливающемся спорткомплексе. И постоянное напряжение. Унижай или унизят тебя. Удар в ответ на удар, грубость на грубость. А от старших лучше держаться подальше. И от двора соседнего дома, где тусуются шестёрки хозяев района «барбосов». И от Димки из седьмого «Б» тоже. У него брат сидит. А когда садился, корешам своим сказал, чтоб присмотрели за младшим. Димка ходит по школе, как маленький король, даже десятиклассников задевает.

У меня свои проблемы. Тренер говорит, что на соревнования нужно достать кимоно. А у матери денег нет, кимоно для нас, как космический корабль. Мать с бабушкой достали белой плотной ткани, сшили что-то отдалённо напоминающее банный халат. Пришёл в этом уродстве на тренировку – пацаны чуть со смеху не умерли. На тренировке по боксу – та же проблема. Общие перчатки огромные, старые, кожа на них потрескалась и лезет набивка. Воняет от них так, как от старых носков не воняет. Нужны новые перчатки. А они…. Ну вы понимаете, как космический корабль. Надо ехать на соревнования в областной центр, жить там три дня в гостинице, питаться. И снова нет денег. А к отцу пойти гордость не позволяет.

И Серёга что-то последнее время часто меня цепляет. Травить Витьку ему надоело – ищет новую жертву. Короче – проблем выше крыши.
И вот прихожу я в очередной раз на тренировку по карате. А там – Петров. Стоит в раздевалке худой, нескладный. Майка на нём какая-то дырявая, огромная, с взрослого мужского плеча. Костлявые острые лопатки торчат. Стоит и не знает, что дальше делать. Увидел меня – вздрогнул. Не ожидал видно кого-то из своей школы увидеть. Спортзал был далеко, я и сам туда ездил только потому, что наш тренер разругался с владельцами прошлого зала и вынужден был перебраться. Менять тренера уже не хотелось, привык я к нему. Да и круто, что тренер не просто хрен с огорода, а серебряный призёр Европы Виталий Дьячков.

А тут – Петров. И хоть понимаю я, что сам я его никогда не дразнил и не цеплял, но осознаю, что меня он не отделяет от толпы гнобящих его. И смотрит с испугом, и улыбается этой своей дурацкой ухмылочкой. Переоделся, пошёл в зал. Смотрю – он стоит около шкафчика. И не пойдёт сейчас никуда. Именно из-за меня не пойдёт. И так мне гадко почему-то стало. Ничего же не сделал, но гадко. Развернулся, подошёл к нему. Петров сжался, смотрит затравленно.
- Дверь в зал – вон там, - я показал рукой. – Идём, через пять минут начало.
И бегом в зал. Тренер за опоздание отжиматься заставит.

Через пять минут смотрю – Петров в зал входит. Тренер уже вовсю гоняет нас на разминке. Увидел Петрова – кивнул «Беги со всеми!» Тот и побежал. Смешно побежал, по-девчоночьи, руки как-то нелепо болтаются, колени чуть не до груди достают. Даже наш терпеливый и спокойный тренер при виде этой неуклюжей фигуры поморщился. Но ничего не сказал. После тренировки – я в бассейн, Петров – домой. Прихожу в другой раз – снова он стоит в раздевалке. Я сумку в шкафчик забросил, переодеваюсь. А он неожиданно подходит:
- Привет.
- Привет, - недружелюбно буркаю я в ответ.
- Ты же из моей школы?
- Да.

И всё. Весь диалог. Больше мы не разговаривали. Он на каждой тренировке робко бросал это «привет». Я отвечал. И всё. Подружиться он не пытался и хорошо, потому что я не знал бы что с этими попытками делать. Отказаться – как-то не по-человечески. Дружить – так он начнёт здороваться в школе, пацаны засмеют, что с «лохом» якшаюсь. Затравят нас на пару.

Он даже тренера бесил. Тот опытным взглядом сразу определил, что ничего у Петрова не получится. Но ходит – пусть ходит, не гнать же. Деньги не лишние. Тренер ставил Петрова в пары с новичками, с теми, ко помладше. И те с удовольствием лупили его, легко обходя кривые блоки. Мы, более опытные, прошедшие полдесятка соревнований, занимались в другой половине зала. С новичками почти не общались. А как-то на тренировку пришло совсем мало людей. То ли грипп всех свалил, то ли забили массово – я уже не помню. И тренер поставил с Петровым меня.
И стоим как дураки. Он весь открыт – бей, куда хочешь. Смотрит на меня испуганно. Я дистанцию сократил – толкнул его ногой в живот. Петров даже не отреагировал. Я ему наметил боковой в печень. Опять стоит, как столб.
- Да бей же ты! – рассердился я.

Он и ударил. Не меняясь в лице. С вечной своей дурацкой ухмылочкой.
Он и бил как-то по-дурацки. Прижимал оба кулака к груди, и из этого положения отчаянно и нервно выбрасывал руку вперёд. Лицо у него при этом становилось плаксивое и заранее обиженное. От удара я легко ушёл, провёл контратаку. Он снова махнул от груди. Махнул смешно. Ударил воздух впереди себя, не сокращая дистанции. До меня ещё метра полтора оставалось. Тренер едва слышно застонал и отвернулся, чтоб не видеть этого непотребства.
- Петров, - сквозь зубы зарычал я. – Ты или бей, или иди отсюда!
- Бить?! – как-то неуверенно переспросил он.
- Бей! Ты же на тренировке по карате, а не на шахматах.
- Но и ты же меня потом побьёшь.
- Когда потом?
- Потом, после тренировки. Или в школе.
- Зачем? – удивился я.
- За то, что я тебя тут ударил.
- Петров, ты идиот. Это тренировка. Тут надо друг друга бить. Нафиг ты мне сдался после школы.

И он снова попытался меня ударить. На этот раз достал, ткнул кулаком в плечо.
- Уже лучше, - проворчал я. – Да не стесняйся, лупи со всей силы.
Он стукнул ногой. Я блокировал. Ноги у него были как каменные, костлявые. Больно, блин.
Мы помахались ещё минут пять, потом тренеру надоело, он забрал меня в пару с самим собой, а Петрова отправил отжиматься.
С того дня Сашка хоть шарахаться от меня перестал. Зато начал кивать в школе. И это сразу же заметил Серёга. А этому два раза намекать не надо.
- Чего это Петров с тобой здороваться начал?
- Отстань!
- Кореша завёл? Дебила? Может и сам дебил?

И в классе притихли. Все знали, что сейчас будет. Мой первый шаг вниз? Или драка? Блин, не школа, а зона какая-то!
- На тренировку он ко мне ходит, - огрызнулся я.
- Нифига себе! – присвистнул Серёга. – Может скоро Петров нас всех тут п..ть будет, а мы и не знали.
- Может и будет, - с вызовом сказал я.

Серёга привстал, глядя мне прямо в глаза. Сейчас ударит. А мне надо ударить его в ответ. Или сразу первым бить? Но тогда на перемене придут его кореша из десятого класса, и мне трындец.
- Ладно, - Серёге видно было лень сегодня драться. Он сел обратно, а тут пришла учительница и началась треклятая география.
Петров попался ему на следующей перемене. Мы шли из кабинета географии в кабинет литературы, а по коридору навстречу нам сыпались шестиклассники. И Петров с ними. Серёга цапнул его за шиворот.
- Ну что, идиот? Как дела-то?

Петров привычно сжался. Шестые и седьмые классы притормаживали вокруг них. Некоторые останавливались, наблюдая за сценой.
- Петров, чего молчишь? Ты ещё и немой?
И тут Сашка нашёл в толпе меня. Я не сделал и шага навстречу, не поддержал. Я просто стоял. И ему почему-то этого хватило. Он оттолкнул Серёгу, вырвался из его захвата и встал в неуклюжую стойку. Наш тренер в голос завыл бы увидев эту стойку. Полгода, как об стенку горох.
- Ого?! – удивился Серёга. – Петров, ты типа теперь, как Брюс Ли? На карате ходишь, будешь нас всех тырить?
Сашка молчал. Он стоял в этой своей нелепой смешной стойке и смотрел на своего мучителя.
- Дебил, что с тебя взять, - Серёга отвесил ему поджопник, развернулся и пошёл прочь. Шестые и седьмые классы разошлись, немного разочарованные тем, что ничего толком не произошло.

Нет, после этого дня насмешки над Петровыми не прекратились. Их по-прежнему гнобили и младшие, и старшие, и ровесники. Даже учителя, мне кажется, относились как-то пренебрежительно. Сашка упорно ходил на тренировку. Здоровался со мной, но в пару нас тренер больше не ставил. Он нашёл спонсора и можно было ехать на соревнования в областной центр.

Но именно с этого дня Петров стал огрызаться. Его били, но он снова огрызался. И ходить по школе стал как-то увереннее. Эта его дурацкая, заискивающая, бесящая всех ухмылочка немного погасла. По школе прошёл слух, что Петров чуть не подрался с Серёгой Князевым. И некоторые задумались. Смогли бы они хоть что-то ответить Серёге?
А потом Надя закончила школу, и они как-то незаметно исчезли. То ли уехали, то ли родители решили, что в нашей школе Сашку совсем затравят. И на тренировку он перестал ходить (мне кажется тренер вздохнул с облегчением). Мобильных тогда не было, где он живёт – я и не знал никогда. Я и имя его только на тренировке узнал. Что он именно Сашка, а не Петров.
Потерялись.

Прошло уже четверть века. Давно забылись и школа, и школьные обиды. Серёга стал бизнесменом, у него ларёк на рынке и несколько маршруток, Сенька вслед за братом сбежал на север от суда, Витька стал прокурором. Ну и кто теперь крутой?

Но до сих пор в ситуациях, когда мне нужно принять нешуточное решение, набраться мужества и сделать серьёзный шаг, я вспоминаю Сашку Петрова. Сколько мужества ему понадобилось, чтоб сказать «отстань» известному школьному хулигану. По сравнению с этим мужеством – все мои решения кажутся таким пустяком.


Автор Павел Гушинец (DoktorLobanov)