Бабужко, бабужко, я апять...ебалсо во сне!

А далее праизашло вот што. По славам самой патирпефшэй: “В ту ночь я спакойно спала! Я дажы видела савершэнно чюдесный сон пра то, как мистер Проппер – чувак с белыми бравяме из рикламнова ролека, делает мне кунелингус!” “Этот мистер Проппер, он такой затейнек и так всигда меня заводит!” – нимнога смусчаясь паведала жэртва. “Ну вот значет! А патом я прасыпаюсь и савершэнно ясно ащущаю, што миня *бут! Причом них*йа не мистыр Проппер, а х*й знает кто! Я канешно закречала, патаму как это ужос и песдетс кагда тибя *бут восне!” – закончела свой валнительный росказ патирпефшая, после чиво подала заевленее в суд.



И канацкий сцуко суд приступил к нимедлиному росцледаванею. Для ночала судья выслушал паказанея абвиняемова. “Блиа буду, я не хател этова!” – начал свой росказ абвиняемый. “Я был пьйан впесду и ничиво не помню! Кагда эта пелотка вытолкала миня из кравати, я пашол пасцать в ванную! Там то я и абнаружэл, што на майом палавом х*е нодет г*ндон, марки призервотив! Но, савершэнно точно, я ево не нодевал! Это сам х*й виноват! Ноказывайте ево!” – упиралсо преступнек. Дело зашло в тупик.



Кагда дело заходет в тупик, то всигда зовут врачей. Врачи долга апследавале абвиняемова: стукале ево малаточком па каленкам, почкам и яйтсам, зоставляле с закрытыме глозаме трогать пальтсаме кончек носа и х*я, преседать на адной ноге, вопчем всячески глумились над патслецтвенным. Тагжэ был праведён дапрос 4-х быфшых падруг абвиняемова, на предмет *бли, и выиснилось вот што. Аказываеццо, што всех 4-х придыдусчех падруг наш лунатек-зотейнек тожэ любил попользовать во сне. Встанет такой бывало с закрытыме глазаме с кровати, пашароёбицца по комнате нимнога роняя мебель, а патом *бацца лезет. Падруги показали, што первое время ани дажы этова нимнога пугалесь, а патом привыкли. Дажы нравиццо им это стало – *баццо с лунатеком.



Ну, тогда уж врачи вздахнуле с аблегченеем: “Йоптваю! Да у ниво аказываеццо СЕКСОМНИЯ! Всмысле балезнь такая, кагда чилавек *бацца во сне начинает!” Тут канешно наступило всеобщее ликование и васторг, аттаво што невиновнава в тюрьму не посадили. Чувака дажэ на руках качать хатели, да после пиридумале, абъйавили ему только: “Ты это, на ночь лутшэ х*й к ноге привязывай! А то выибежь ночьйу каво-небудь не таво! Так и до ахтунга недалеко!” Ну а пастрадафшэй пелотке судья скозал: “Извени, падруга! Нивиноватый он ниразу! Проста балезнь такая у ниво, панимаежь! Павадился падлец во сне *баццо и ничиво тут не паделаежь! А ты чо вечирам сиводня делаежь?”



Вот такая интиресная х*ета случаецца парой в мире. У нас бы, напремер, этова чювака точна бы пасадили. А в Конаде видишь, атнеслись к балезни с панеманеем и терпением. Да ано и правельно, с людями надо мяхшэ ©.