Борзов Валерий Филиппович

«Борзов просто опрокинул все наши представления о таланте, который совершенствуется с помощью тренинга, — говорил журналистам мюнхенский профессор Штейнбах после триумфа Борзова на XX Олимпийских играх в Мюнхене. — Он развивался неуклонно и систематически: биомеханика, спортивная медицина и методика, которые у нас никак не могут соединить логически, применены его тренером-биологом с удивительной целесообразностью. Это бегун, обладающий пульсирующей мыслью...»
До появления в легкой атлетике спринтера Борзова вопрос, существует ли тактика в беге на 100 м, ни у кого не возникал. Всем было очевидно, что за стремительные 10 секунд, пока длится борьба на этой дистанции, бегуну невозможно перестроиться. Борзов разрушил существующие каноны. О создал тактику бега на 100 м. В течение 10 секунд Борзов в состоянии несколько раз изменить скорость бега. Его способность просчитывать в считанные доли секунды различные варианты ситуаций, которые могут сложиться на дорожке, и в соответствии с расчетом вносить поправки в бег, непостижима.
К победам его всегда вела мысль —точный расчет, помноженный на неукротимое желание победить, трудолюбие, спортивный фанатизм.
Красивый, легкий, «умный» бег принес Борзову две золотые медали на XX Олимпийских играх в Мюнхене. Так Борзов развеял миф о непобедимости на олимпиадах спринтеров США, а четыре года спустя он вновь стал олимпийским призером, правда лишь бронзовым. До него никому из победителей олимпиад-в спринте не удавалось добиться столь высокого результата на следующих после победы играх. А Борзов смог, выстоял, продержался дольше других на вершине мирового спринта. Родина по достоинству высоко оценила спортивные подвиги молодого киевского спортсмена, наградив его орденами Ленина, «Дружбы народов», «Знак Почета». Он лауреат и высших наград Ленинского комсомола.
«Все, что во мне есть, начинается с детства", — признался однажды Антуан де Сент-Экзюпери. И у Валерия Борзова детство стало стартовой площадкой в большой спорт. «Помню себя лет с четырех. Уже тогда очень любил бегать, — вспоминает Валерий. — Едва выходил из квартиры, начинал гоняться за своим четвероногим другом Тузиком. Сначала я бегал за ним, потом он за мной. Если учесть, что из всех физических качеств человека быстрота поддается развитию легче, то, вероятно, я подсознательно развивал ее с первых шагов... Стоило мне увидеть легковую машину, как во мне словно что-то взрывалось, я тут же устремлялся за ней, пытался ее догнать. И нередко во время таких гонок падал, летел в кювет, ушибался, разбивал в кровь руки и ноги. Мои постоянные пробежки приносили маме мало удовольствия, приходилось часто «латать» меня зеленкой. И все же своему увлечению я не изменял: носился с мальчишками до упаду, причем уже тогда мне хотелось обязательно опережать всех».
В 1962 г., в возрасте 12 лет, Валерий встретился с прекрасным тренером, наставником легкоатлетов детско- юношеской спортивной школы Новой Каховки Борисом Ивановичем Войтасом, распознавшим в подростке талант спринтера. А вскоре тренер подарит ученику свою фотографию с пророческой надписью: «Будущему олимпийскому чемпиону Валерию Борзову». Каким же надо было обладать даром предвидения, чтобы угадать в самом обыкновенном с виду, невысоком, упитанном пареньке способного спринтера!
Спустя много лет Валерий, с особой теплотой вспоминай своего первого спортивного наставника, напишет:
«Что дал мне первый тренер — Борис Иванович Войтас? Во-первых, привил любовь к легкой атлетике, воспитал привычку к регулярным занятиям спортом, научил быть дисциплинированным; во-вторых, помог выбрать спринт; в-третьих, заложил фундамент общефизической подготовки; в-четвертых, развил во мне широкий диапазон двигательных навыков; в-пятых, обучил технологии освоения новых технических элементов.
Следовательно, когда я поступил в институт и попал к тренеру Петровскому, я был готов к новым скоростям». Принято считать, что любая победа в спорте приходит к атлету, не раз сумевшему преодолеть себя на тренировках, в соревнованиях, сражаясь с превосходящими по силам соперниками, как сказал поэт Роберт Рождественский, «на последнем, нездешнем дыханье. На нулевом. За которым уже — темнота». Подобные суждения распространены достаточно широко. К счастью, и первый тренер Валерия Войтас, а впоследствии и Петровский придерживались иных взглядов. Они оберегали нервную систему своего ученика от перегрузок (к слову сказать, в спорте нервы решают многое), до поры до времени не ставили задачи «себя преодолеть». Установка всегда была одинаковая — бежать только на уровне тренированности, чтобы не допустить серьезных травм, преждевременно не исчерпать резервов скорости, желания бороться и побеждать. Войтас и Петровский работали на перспективу и привели Борзова к победам.
Передавая своего воспитанника Валентину Васильевичу Петровскому, Войтас знал, что отдает Борзова в надежные руки. Уже тогда, в начале 60-х годов, Петровский слыл тренером-новатором, внедрявшим в спорт научные методы тренировки. В частности, он одним из первых начал интересоваться идеями кибернетического управления и нашел пути их применения в спортивной подготовке. Скрупулезно проанализировав технику лучших спринтеров мира, Петровский математически рассчитал модель бега для Борзова, научно ее обосновал, после чего вместе с учеником стал претворять свои цифровые выкладки в жизнь. Теперь их общий успех зависел только от Борзова. Он это прекрасно понимал и упорно тренировался.
Вскоре пришли и первые успехи. В 1969 г. на первенстве страны в Киеве, ставшем для него родным (здесь он теперь жил и учился в институте физкультуры), Борзов"под проливным дождем пробегает стометровку ровно за 10 секунд, уверенно опережая лидера нашего спринта тех лет Вячеслава Сапею. Впервые Борзов — чемпион страны среди взрослых.
Мир узнал Валерия Борзова в сентябре 1969 г. после его победы на стометровке на IX чемпионате Европы по легкой атлетике в Афинах. Впрочем, и до этого его имя появлялось в спортивной печати —на европейском первенстве юниоров в олимпийском 1968 г. он завоевал три золотые медали. Но на фоне олимпийских побед и рекордов результаты юниора Борзова как-то затерялись. Специалисты и любители легкой атлетики не спешили выдавать юному чемпиону авансы на будущее. И понять их можно: ведь довольно часто юные «звезды», выйдя на орбиту большого спорта, тут же гасли. Как хорошо, что Борзов эту печальную традицию нарушил! О том, почему это ему удалось, разговор впереди. Я познакомился с ним поздней осенью 1969 г. на комсомольском собрании сборной команды страны по легкой атлетике.
В ту пору Борзов ходил еще в «новобранцах» сборной, хотя был уже спортсменом титулованным. Но звания и медали не самое главное в признании спортсмена товарищами по команде. Валерию предстояло утвердиться в обществе именитых спортсменов, завоевать авторитет не только победами на беговой дорожке, но и поведением за ее пределами, наладив добрые, товарищеские взаимоотношения с коллегами по спорту, людьми разными по характеру, интеллекту, возрасту и профессии.
Тон в коллективе тогда задавали Игорь Тер-Ованесян, Валентин Гаврилов, Александр Братчиков. Нельзя сказать, что в их обществе Борзов терялся. Нет, держался он скромно, но с достоинством, может быть, по сравнению с ними был не слишком разговорчив, больше слушал, чем говорил, но при случае в карман за словом не лез. Было очевидно, что в сборную команду страны пришел по-настоящему воспитанный, интеллигентный, скромный молодой человек. Успешное выступление Борзова ранней весной 1970 г. в венском «Штадтхалле» во время I чемпионата Европы в закрытом помещении показало, что в нашей стране вырос спринтер высокого международного класса.
В Вену Валерий ехал с одной целью —доказать, что его, как казалось многим, сенсационная победа в финальном забеге на 100 м, одержанная на летнем чемпионате Европы в Афинах, отнюдь не случайна. Перед чемпионатом в Афинах никто его не прочил в чемпионы, даже тренеры нашей сборной, а он взял и победил, хотя и не слишком убедительно — судьи отдали ему предпочтение лишь после внимательного изучения материалов фотофиниша. Впрочем, это ни в коей мере не обесценило его золотую медаль. Наоборот, она стала еще весомей, так как победа была добыта в острейшей борьбе.
После венского чемпионата даже самые ярые недоброжелатели советских спортсменов вынуждены были признать безоговорочное лидерство Борзова в спринте. В венском «Штадтхалле» он легко выиграл свои забеги, а в финале короткой 60-метровой дистанции опередил лучших спринтеров континента на целый метр!
Перед стартом финального забега соперники поглядывали на него с опаской. После финиша они надолго смирились со своим положением второстепенных действующих лиц. И так будет не один сезон. Соперники станут бояться его, проигрывая забеги еще до старта.
Долгие годы законодателями моды на беговой дорожке являлись американские спринтеры. Наши бегуны им раз за разом проигрывали. Вся надежда была на Борзова. В первый раз он встретился с американцами в матче СССР — США в 1970 г. в Ленинграде и победил. Так в многолетней истории матчей СССР — США в спринте впервые лидировал советский спортсмен!
Американцы всячески старались сгладить эту неудачу различного рода заявлениями. Сначала объявили, что-де за американскую команду бежали отнюдь не сильнейшие спринтеры — хотя и тот и другой являлись призерами национального чемпионата, —затем в американской прессе замелькали сообщения о том, что Борзов победил потому, что убежал с фальстарта. Но никакого фальстарта не было. Тогда американцы повели психологическую атаку, надеясь, что Валерий усомнится в своих силах. АН нет! Следующим летом он без труда победил таких именитых американских спринтеров, как Ирвинг Вашингтон, Джон Мериуэзер Джим Грин, и затем выигрывал у американцев еще не раз.
XX Олимпийские игры в Мюнхене. Здесь Борзову было суждено пережить свой «звездный час». До него ни одному европейцу не удавалось победить сразу на обеих' спринтерских дистанциях — в беге на 100 и 200 м. Да и за всю современную олимпийскую историю лишь два представителя Европы первенствовали на стометровке и один в беге на 200 м.
Валерий Борзов хорошо знал историю своего вида спорта и утверждения многих специалистов о том, что в легкой атлетике прошли времена «совместителей». Но его это нисколько не смущало. Он решил опровергнуть существующее мнение и победить. И ему это удалось. «Ничто не могло бы лучше подчеркнуть заметное преимущество русского, как последовавший за два метра до финиша жест: он ликующе вскинул вверх руки, как будто хотел сказать: «Смотрите, я самый быстрый бегун мира», — писала газета «Зюддоиче цайтунг». — Его имя встало в одном ряду с такими великими бегунами, как Боб Хэйес, Джим Хайнс и Армин Хари. Но в одном он абсолютно превосходит этих «звезд»: Борзов бежал элегантнее, непринужденнее и раскрепощенное, чем все его предшественники за последние 24 года».
Его бег в олимпийских финалах — непринужденный, легкий, стремительный, лихой, как песня, никого не мог оставить равнодушным. Стадион рукоплескал. Даже журналисты, в отличие от обычных болельщиков редко проявляющие свои эмоции, и те наградили Борзова аплодисментами. А произошло это уже на пресс-конференции в пресс-центре.
— Господин Борзов, вы стали олимпийским чемпионом. Но испытываете ли вы полное удовлетворение от этого? Ведь вы же не можете считать себя быстрейшим человеком земли! — задавший этот бестактный вопрос невысокий безликий человек тут же садится, стараясь спрятаться за широкими спинами журналистов, битком набившихся в зал для пресс- конференций.
Подоплека этого провокационного вопроса ясна: два американских бегуна — Эди Харт и Рей Робинсон опоздали к старту своих забегов. Сначала говорили, что они проспали, потом выяснилось, что тренер им неверно указал время старта. А может быть, они просто испугались Борзова, боялись потерпеть фиаско? Ведь почти аналогичная ситуация наблюдалась за несколько недель до Олимпиады здесь же в Мюнхене на мемориале Брауна. Тогда, побывав на тренировке Борзова и убедившись в его блестящей готовности, двое американских спринтеров решили не испытывать судьбу и отказались от выступления, а третий — Рей Робинсон, пробежавший 100 м перед этим на чемпионате США за 9,9 секунды, проиграв старт Борзову, не нашел ничего лучшего, как сойти с дистанции. Борзову переводят заданный вопрос, и он, собравшись с мыслями, негромко отвечает:
— Думаю, что победитель олимпиады имеет моральное право считать себя быстрейшим человеком земли. Это право дает ему звание олимпийского чемпиона. А за вое остальное олимпийский чемпион не отвечает.
Зал разразился аплодисментами: и в этом поединке Борзов победил!