«Бегущий по лезвию» — как создавалась классика научной фантастики

Роман «Мечтают ли андроиды об электроовцах?» вышел в 1968 году, и до того как продюсер Майкл Дили предложил Ридли Скотту поставить написанный по его мотивам сценарий Хэмптона Фэнчера, к книге присматривались Мартин Скорсезе (дело ничем не кончилось) и Роберт Яффе, который попытался превратить его в комедию, что вывело Дика из себя.



Прочитав первый драфт Фэнчера, Дик публично высмеял его, описав словами «Филип Марлоу встречает «Степфордских жен». В той же статье он прошелся по «Чужому», которого Скотт недавно снял, и для верности отправил копию текста на студию, чтобы донести до всех свое мнение, которое впоследствии радикально изменил. Благодаря стараниям пиарщика Warner писатель побывал на съемках, увидел первые сцены чернового монтажа и прочел вторую версию сценария, доработанную Дэвидом Пиплсом, после чего заявил, что авторы идеально воплотили на экране мир его произведений. Ни Скотт, ни Пиплс при этом книгу, как они утверждают, не читали. Премьеры фильма, которая случилась 25 июня 1982 года, писатель не застал, поскольку умер за четыре месяца до неё, 2 марта.




Едва приступив к работе, Скотт начал последовательно портить отношения почти со всеми. Принято считать, что важную роль здесь сыграл действующий в Голливуде запрет на ввоз иностранных кадров, так как Скотту некомфортно было работать с американцами (см. пункт «Война футболок»). Но дело, конечно, было не только в этом. Быстро развив идею фильма намного шире, чем предполагал изначальный сценарий Фэнчера, Скотт сначала замучил его бесконечными правками, а потом и вовсе уволил, наняв Дэвида Пиплса (Фэнчер распереживался и даже вломился при первом знакомстве к Пиплсу ругаться в отельный номер, но потом они очень подружились). Когда съемки начались, Скотт мог переделывать одну сцену по шестнадцать раз, чем выматывал даже каскадеров.



Отдельной бедой стала вражда с главной звездой: Харрисон Форд был самым опытным и сильным из всего актерского состава, и, видимо, поэтому Скотт решил просто не уделять ему никакого особенного внимания. Не помогло и то, что Скотт на кастинге пошел против большинства, утвердив на роль Рейчел Шон Янг — молодую, неопытную и, как оказалось, не шибко способную актрису. Форду с ней было настолько мучительно работать, что знаменитая любовная сцена, в которой он бьет со всей злостью кулаком по стене над головой девушки, по свидетельствам очевидцев, была им сыграна очень искренне, так как терпеть ее в качестве партнерши он на тот момент уже почти не мог.


Желание Скотта довести фильм до совершенства привели к серьезной путанице, в результате которой «Бегущий» стал одним из первых прецедентов широкого релиза режиссерской версии — такое до него (а также до эпохи DVD) случалось крайне редко.

Работу начинали на студии Filmways под бюджет в 12 миллионов долларов, но как только Скотт всерьез задался вопросом «А что у Декарда видно из окна?» и начал разрабатывать целый мир, предполагаемый бюджет резко взлетел. Filmways дальше финансировать проект отказалась, и продюсер Майкл Дили экстренно нашел нужные деньги в трех местах: 7,5 миллиона дала студия Warner Bros., столько же — Run Run Show, остальное согласился покрыть продюсерский дуэт Tandem, состоящий из Бада Йорка и Джерри Перенчино. Последние взяли на себя так называемые обязательства по завершению проекта (completion bond) — то есть подписались в случае перерасхода покрыть финансовые издержки в обмен на право владения окончательной копией. Эта деталь и сыграла роковую роль: когда Скотт ожидаемо вышел за пределы бюджета и наконец завершил съемочный период, его и Дили попытались уволить, прислав официальное письмо, которое Скотт просто проигнорировал.



Главная война случилась на стадии монтажа: фокус-группы жаловались на непонятный сюжет, и Tandem заставили Харрисона Форда записать звуковую дорожку с закадровым голосом Декарда, которая в итоге и стала главным общепризнанным недостатком фильма. Писали ее сторонние сценаристы, приглашенные продюсерами, и, в отличие от изначальной идеи Скотта дополнить действие закадровыми размышлениями Декарда на общие философские темы, она просто разжевывала сюжет, который после перемонтажа был уже вполне ясным, и выглядело все это весьма по-идиотски. Вторым требованием Tandem стал счастливый финал.


Не считая предварительных тестовых показов, у фильма есть шесть официальных версий. Принципиальные различия можно найти не во всех, но вот краткий гид, позволяющий не запутаться:




В первой версии сценария Рейчел и Декард уезжали вдвоем и на фоне заснеженного пейзажа Рейчел совершала самоубийство.

Следующая версия предполагала похожее окончание — с той разницей, что выстрел звучал за кадром, а после него следовал внутренний монолог Декарда, задающего риторический вопрос создателю о собственной судьбе. Эту версию написал Пиплс, и именно в ней Скотт увидел намек на то, что Декард не человек, от чего пришел в восторг, сделав этот вопрос в итоге центральным конфликтом фильма. Сам Пиплс ничего такого в виду не имел.

Версия Скотта, которую можно найти в его собственных раскадровках: Рейчел и Декард уезжают, и на ночной дороге в свете фар им на секунду попадается единорог.



Первая рабочая версия названия «Бегущего по лезвию», по совместительству — слово, от которого всем к ней причастным страшно хотелось избавиться, потому что с экрана оно бы звучало совсем уж пошло и банально. Ситуацию спасла дочь второго сценариста Дэвида Пиплса, которая училась на биохимика и помогла придумать красивый, никому еще не набивший оскомину термин «репликанты».


Несмотря на то что оригинальным автором книги с названием «The Bladerunner» был писатель Алан Нурс, а Берроуз написал ее импровизированную киноадаптацию, право использовать слово «за скромную сумму» купили именно у Берроуза. С сюжетом фильма книгу роднит лишь то, что это тоже была фантастическая антиутопия, а идея назвать так фильм родилась, когда Скотт стал докапываться до сценариста Фэнчера с вопросом, как называется профессия Рика Декарда. Фэнчер, у которого копия книжки Берроуза как раз имелась в распоряжении, предложил словосочетание «бегущий по лезвию», которым там назывались подпольные хирурги.


Ключевое событие истории боевых действий, в которые превратились отношения Ридли Скотта со съемочной группой фильма. Скотт дал интервью британской прессе, в котором посетовал, что с американцами ему работать труднее, чем на родине, где подчиненные на любую просьбу отвечают «Yes, Gov» («Да, капитан»). Кто-то из работников распечатал это интервью и сложил аккуратной стопкой возле кофе-машины, после чего большая часть группы пришла на площадку в футболках с надписью «Yes, Gov» — MY ASS» («Да, капитан, — шел бы ты в жопу»). На спине же была надпись «You soar with eagles when you fly with turkeys» («С орлами ты паришь, а с индюками — летаешь»), по поводу которой продюсер Майкл Дили резонно отмечает: «На нее мы даже не обиделись, потому что вообще не поняли, что она значит». Второй вариант оскорбления звучал как «Уилл Роджерс никогда не встречался с Ридли Скоттом» и намекал на известную цитату Роджерса: «Я никогда не встречал человека, который бы мне не нравился». Сутки спустя британское ядро группы, включая Дили и Скотта, на работу пришло в футболках «Xenophobia sucks» («Ксенофобия — отстой»), и удивительным образом атмосфера после этого разрядилась, так как за счет этого нелепого демарша обе стороны выпустили пар.




Хоффман должен был изначально играть Рика Декарда, и на обсуждение с ним этой роли у Скотта и Дили ушло несколько месяцев. Актер подошел к делу обстоятельно, предложив множество правок и придумав, как перекроить героя под себя: его Декард должен был получиться немного жалким и озлобленным человеком, лучшие стороны которого он предлагал раскрыть через романтическую линию с Рейчел. Сначала режиссер и продюсер энтузиазм Хоффмана поддержали, но спустя несколько недель развернутых обсуждений всем как-то стало ясно, что дело не клеится.


Бегущий по лесу единорог появляется во сне Декарда, а в конце фильма персонаж Эдварда Джеймса Олмоса оставляет перед его порогом оригами из фольги в форме единорога (см. пункт «Окончательный монтаж»). Сочетание этих двух сцен можно трактовать как указание на то, что Декард, сомневающийся в собственной природе, действительно не человек: раз содержание его снов известно постороннему, значит, они, как и воспоминания, могу быть имплантированными. Впрочем, Скотт этот вопрос намеренно оставляет открытым, хоть и не скрывает того, что ему самому больше нравится версия, согласно которой Декард — андроид. Харрисон Форд же не раз высказывал противоположную точку зрения и на сегодняшний день ее не изменил.


Главной из выпущенных по мотивам фильма игр остается квест Blade Runner, который сделали в 1997-м Westwood Studios. Сюжет и мир игры вольно основан на реалиях фильма, героя зовут иначе, и в ходе расследования ему приходится систематически пользоваться тестом Войта-Камффа, который описан и у Дика, и у Скотта как основной способ отличить репликанта от человека. Технологически вествудовский Blade Runner — не самая совершенная игра, это один из первых 3D-квестов, на которые появилась мода в середине 90-х, и ей попросту не очень удобно управлять, но культовый статус она в свое время приобрела. Кроме того, «Бегущий по лезвию» повлиял на множество киберпанковских игр. Гений Хидэо Кодзима, автор серии Metal Gear, сделал одну из своих первых игр Snatcher под явным влиянием фильма: ее главный герой носит длинный коричневый плащ и охотится за андроидами, выглядящими как люди.




В 1982 году по горячим следам издательство выпустило 45-страничную графическую адаптацию фильма в серии Marvel Comics Super Special. Некоторые из лучших сцен фильма здесь воспроизводятся, насколько это возможно, а конец балансирует между двумя вариантами сцен из оригинального фильма, оставаясь, впрочем, по факту счастливым финалом на фоне заснеженного пейзажа. Блестяще сжать сюжет до такого ограниченного объема, конечно, не получилось, так что сегодня комикс скорее существует в качестве любопытного артефакта, чем самостоятельного произведения.


Еще одна рабочая версия названия — она продержалась дольше остальных и в целом нравилась всем, пока фильм соответствовал более задумчивому, мягкому и романтическому курсу, заданному первым сценаристом. Впоследствии это название нашло свое идеальное место, став заголовком трех с половиной часового документального фильма «Dangerous Days: Making Blade Runner».


Они просто есть, и смотреть на них — сплошное удовольствие.












В качестве примера дотошности Скотта часто приводят обложки выдуманных журналов, которые при большом желании можно разглядеть на улицах фантастического Лос-Анджелеса образца 2019 года. Они действительно стоят внимания.








Музыка, которую создал для «Бегущего по лезвию» Вангелис, пережила еще больше переизданий, чем сам фильм. Работая по обыкновению в одиночку над пространными синтетическими звуковыми ландшафтами, грек задерживал финальный результат так долго, что первые показы проходили с чужой музыкой (см. пункт «Рабочая копия 1992 года»). Впервые официально вышел лишь в 1994 году и с тех пор неоднократно переиздавался в дополненном виде.


Фильм от книги отличается не только сюжетом, но и некоторыми важными смысловыми акцентами. Персонаж детектива Декарда, в романе Дика предстающий скорее печальным заложником в системе антиутопии, в фильме Скотта избавился от жены и любви к домашним животным, зато приобрел устойчивое финансовое положение, впечатляющую решительность и трагическое сомнение в том, что он сам — человек.

Мир будущего у Дика также был описан и проблематизирован гораздо подробнее, в фильме же его вывели на задний план: перенаселение, экологическая катастрофа и исчезновение с лица планеты натуральных животных вплетены в сюжет, но не акцентируются в диалогах и не выпячиваются специально.




Хоть фильм Скотта и стал классикой сайфай-пантеона, это, конечно, не сайфай в чистом виде — и уж тем более он не соответствует тем канонам фантастических фильмов, которые были привычными для зрителей начала 80-х. Главной стилистической добавкой, которую густо примешали создатели к стилю фильма, стали характерные черты классических нуаров: множество ночных сцен, не прекращающийся дождь, роковая красотка на стороне заказчика (Рейчел Тайрелл даже одета и причесана по моде золотого века «черных детективов»), а главное — незыблемое правило: главный герой, расследующий запутанное дело, наживает себе гораздо больше проблем, чем ему удается разрешить. Хэмптон Фэнчер признавался, что когда писал первый вариант сценария, на месте главного героя представлял актера Роберта Митчема, одного из иконических героев голливудских нуаров. А главная книга о работе над фильмом, написанная Полом Сэммоном, носит название «Future Noir: The Making of Blade Runner».




Когда Брайант в первый раз сообщает Декарду ситуацию, он говорит, что сбежало шестеро репликантов, один из которых был уничтожен, а остальные — на свободе. Дальше по ходу фильма мы видим четверых, о пятом не заходит и речи. Эта строчка диалога, которую в финальном монтаже 2007 года изменили (сбежавших стало пятеро), дала повод для теории о том, что не названный пятый живой репликант — сам Декард. В реальности она на это указывать не должна: пятый репликант в сценарии действительно был, персонажа звали Мэри, и его должна была играть актриса Стейси Нелкин, которая изначально пробовалась на роль Прис. В последний момент ее вычеркнули из сюжета из соображений экономии бюджета.




Картина: Nighthawks by Edward Hopper, 1942.

По признанию самого Ридли Скотта, «Полуночники» Хоппера с самого начала работы над фильмом были одним из главных визуальных ориентиров для той атмосферы, которую он хотел создать в кадре.




Американский журнал, выходивший с 1977 года, — библия своеобразной комиксной научной фантастики, выпустившая английские переводы графических романов авторов оригинального французского альманаха Métal hurlant. На Heavy Metal, и в частности на опубликованные им работы художника Жана Жиро (более известного под именем Мебиус), Скотт чаще всего ссылался, работая над визуальной составляющей «Бегущего». Самому Мебиусу предлагали участие в оформлении фильма, но он отказался из-за работы над другим проектом, о чем впоследствии сожалел.