Проснись, Барби — пластмассовый мир победил

Вообще здесь есть отсылки и на другие фильмы, но на мой взгляд, Барби связан с Матрицей большим, чем парой пасхалок.

Несмотря на кажущуюся простоту, идейно фильм получился сложный. Я насчитал три смысловых уровня.

Сначала тебе кажется, что это тонкий метаироничный стёб феминизма над самим собой с помощью годных шуток. Когда молодая девушка обвиняет Барби в том, что та «отбросила феминизм на пятьдесят лет назад» и называет фашисткой, Барби плачет и рассуждает: «Почему она меня так называет? Я ведь не контролирую ни железную дорогу, ни торговлю».

Но чем ближе к развязке, тем больше фильм превращается в трибуну даже не для феминизма, а уже чистого мужененавистничества.

По сюжету в некоем мире идей — Барбиленде, живут все разновидности когда-либо выпущенных кукол этой серии, в том числе и различные Кены. Здесь царит «матриархат» — всеми делами занимаются Барби: от организации вечеринок до президентства, а Кены играют второстепенную роль спутников, их основная задача — «пляжиться».

Но один из Кенов, движимый низкой самооценкой, вдохновился «патриархальными» идеями из реального мира и решил добиться в Барбиленде господства мужчин. И у него это получилось, причём большинство Барби были не против. Но главная героиня захотела вернуть всё назад, и с помощью хитроумных планов и коварных интриг вернула-таки заветный матриархат. Однако наблюдать за этим было довольно неприятно: мужчины оказались законченными тугодумами в стиле Идиократии, а женщины использовали, скажем так — «социально безответственное поведение», что для полудетского фильма с однозначно положительным персонажем в главной роли выглядит крайне сомнительно.

В итоге мужчины смирились со своим положением (хотя им дали немного больше свободы, но незначительно), и женщины снова стали главными. Да и сама Барби так вдохновилась «женскостью», что решила стать реальной женщиной со всеми вытекающими (простите за каламбур, но сам фильм, похоже, таких вещей не стесняется).

Сначала фильм меня забавлял, потом начал тревожить, а затем, когда я открыл третий смысловой слой, то снова начал забавлять. Третий слой проявляется через сюжетную линию работников компании.

Когда Барби попадает в реальный мир, за ней начинает охотится компания-производитель, чтобы вернуть её обратно в Матрицу, простите, в Барбиленд. Мол, иначе будет «катастрофа». Им это почти удаётся, но Барби сбегает и… сама отправляется в Барбиленд вместе с женщинами из реального мира. Но агенты, простите, работники компании бросаются за ней в погоню, на этот раз, чтобы вернуть оттуда реальных людей, иначе последствия будут «невообразимые».

Барбиленд, находящийся в мире идей, и реальный мир влияют друг на друга. Когда Кен устраивает «патриархат», то в реальном мире его куклы и соответствующая атрибутика начинает активно продаваться. Так же и наоборот: когда в реальном мире кто-то начинает придавать куклами новые атрибуты, они появляются и в Барбиленде (собственно, это завязка фильма).

Так вот, во время погони один из директоров компании задаёт вопрос главному: «Какая разница: Барби или Кен? Деньги-то текут». Главный пристыжает «управляющего номер два» и говорит, что всё это не ради денег, а ради детей.

Когда беглецов, наконец, настигают, то оказывается, что ничего страшного не произошло, и ситуация уже наладилась сама. Довольно странная сюжетная линия, не находите? А вот тут уже начинается Матрица.

Давайте вспомним культовую трилогию (я не рассматриваю четвёртую часть, поскольку это очевидный неканон, который стыдно даже обсуждать).

Здесь тоже есть три слоя.

Первый — это качественный боевик.

Второй слой — история о том, как вера даёт людям силу, помогает бороться и менять окружающий мир.

Третий слой — в конечном счёте оказывается, что и вера, и выбор, и кровавая борьба оказываются заранее спланированной многоходовочкой машин, которые в конечном счёте добились своих целей.

Главная цель машин: поддерживать Матрицу, чтобы люди продолжали вырабатывать энергию. Её создатель и руководитель — программа по имени Архитектор. Причём интересно, что Архитектор — не злодей, он просто делает свою работу.

Первая версия Матрицы была раем для людей, но она потерпела крах. Те, кто был к ней подключён, погибли. Как сказал агент Смит: «Целая культура погибла» («Entire crops were lost»).

Вторая версия была более реалистичной и похожей на обычный мир, но она тоже провалилась. Причиной провала Архитектор посчитал переоценённость способностей людей и собственное стремление к совершенству.

Учитывая это, в дальнейшем машинами, помимо Архитектора, вводится программа, которая занимается более подробным, и менее математическим («интуитивным») изучением человека — Пифия, или Оракул (в оригинале). Архитектор называет себя отцом, а её — матерью Матрицы.

В итоге она нашла причину сбоя и его решение — в Матрице присутствуют люди, которые отторгают систему, Пифия сообщает им о существовании Матрицы, даёт выбор, и в случае отторжения системы, направляет их к выходу из неё. Таких людей около 1%, и Архитектор говорит, что их присутствие может привести к «катастрофе».

Система стала стабильней, но Архитектор, не без причин считал этот метод дефективным. Нововведённый фактор свободы выбора всё равно приводил систему к сбою, хоть и не сразу.

Покинувшие Матрицу формировали сопротивление, и их единственной надеждой и средством сопротивления выступал Избранный, который и должен каким-то образом положить конец правлению машин. Надо ли говорить, что весь этот процесс от начала и до конца был придуман и контролировался машинами? Местонахождение подземного города людей — Зиона, им хорошо известно, и вполне возможно, что они его и построили, а выведением Избранного занималась Пифия.

По мере накопления «системных противоречий» в Матрице приближался конец очередного цикла. В конце его Избранный, собрав в себе весь «нестабильный код», должен был добраться до Источника — главного компьютера Матрицы, загрузить его туда, и тем самым запустить новый цикл. Зион же со всеми бунтарями подвергался уничтожению. После этого Избранный должен вызвать из Матрицы 23 человека: 16 женщин и 7 мужчин, чтобы снова создать Зион.

Но во время представленного в фильме шестого цикла в дело вступает ещё одна случайно вызванная аномалия — вышедший из-под контроля агент Смит. Он начинает захват всей Матрицы и к концу третьего фильма уже представляет угрозу машинам за её пределами. Поэтому машины идут на сделку с Нео: он избавляется от Смита, а они исключают из цикла уничтожение Зиона.

Архитектор недоволен таким решением — машины теряют контроль над внешней популяцией людей, но таковы условия сделки.

У зрителя может возникнуть закономерный вопрос: почему всё устроено именно так? Зачем нужен Избранный? Почему он должен отбирать именно такое количество людей для нового Зиона?

Дело в том, что и Архитектор, и Пифия, и машины в целом, как порядочные нейросети действуют методом перебора. И когда находят более-менее работающее решение, то действуют по правилу всех айтишников: если программа работает, то не надо ничего трогать. Поэтому решения получаются недостаточно гармоничными, отчего корячит Архитектора (и его можно понять).



В конечном счёте машины остались при своём и мало что потеряли: Матрица перезагрузилась и снова стала стабильной, бунтари продолжают выводиться из системы. Далее будет новый Избранный и очередная перезагрузка. Даже популяция свободных людей в Зионе не представляет опасности для машин: её можно контролировать не только с помощью полного уничтожения, но и с помощью ресурсов. Человечество несравнимо слабо по сравнению с машинами: вывалившаяся из капсул горстка людей не смогла бы самостоятельно овладеть теми технологиями, которыми располагает в фильме — очевидно это работа машин. Советник Хаманн говорит Нео, что, глядя на механизмы, обеспечивающие жизнедеятельность Зиона, ему кажется, что люди подключены к ним. Соответственно машины запросто могут перестать поддерживать Зион (они его восстанавливали после каждого цикла), и уровень жизни свободного человечества станет ещё печальней, чем прежде — они просто вымрут от голода.

Не похоже на победу, не так ли? А теперь самое время вернуться к Барби.

Как мы помним, первый смысловой уровень фильма это комедия, второй — разборки «матриархата» с «патриархатом», а вот третий — это то, как производители фильм вместе с производителем кукол используют всех и получают очень много денег.

На самом деле им неважно, кто победил: «матриархат» или «патриархат» — «деньги-то текут». Да, президент компании говорит, что это не главное, но этот момент тут же прикрывается шуткой в стиле Поперечного. В конце фильма работница компании предлагает сделать «обычную Барби», глава компании было отвергает идею, но, как только узнаёт, что такая кукла будет хорошо продаваться, мгновенно меняет риторику.

Производители тоже действуют методом перебора: в фильме встречается немалое количество персонажей-кукол, которые были сняты с производства.

Здесь тоже в результате сюжетных перипетий незначительно изменяется система отношений, и компанию новая схема устраивает.

Ты можешь быть в восторге от идей, которые продвигает фильм, а можешь возмущаться — это неважно. Главное, как говорила предсказательница в игре Vampire: The Masquerade — Bloodlines, «неважно - победишь ты или проиграешь, игра уже куплена». Свои деньги производитель получил. А когда всё у тебя в руках, то можно и покривляться, как Азадовский в Generation П. «Архитектор» Барби остался за кадром, выпустив вместо себя отряд клоунов.

А вот создательницу Барби Рут Хэндлер сделали Пифией, которая так же сидит на кухне и утешает героиню, а затем помогает покинуть «матрицу». Барби решается на это и становится реальным человеком. Она теряет былой комфорт и беззаботность, но зато приобретает «свободу» — теперь ей нужно посещать гинеколога.

Так в чём же главная идея фильма?




И эта сюжетная линия получилась у авторов лучше всего.