Инженерно-штурмовые части РВГК

Данные соединения решили создавать на базе инженерно-саперных частей, которые обладали необходимыми техническими знаниями и высокой сплоченностью, обусловленной совместной деятельностью под огнем противника. Офицеры этих частей были более грамотными в общей и тактической подготовке, а главное — дорожили жизнями своих подчиненных — специалистов.

К 30 мая 1943 г. Ставка Верховного Главнокомандования приказала сформировать первые штурмовые инженерно-саперные бригады, которые создали путем переформирования инженерно-саперных соединений в штурмовые. Таким образом переформировали 15 бригад.




Штурмовые инженерно-саперные бригады резерва Верховного Главнокомандования (ШИСБр РВГК) предназначались для прорыва мощных укрепленных вражеских оборонительных полос. Структурно такое соединение состояло из командования, штаба, рот инженерной разведки и управления, пяти штурмовых инженерно-саперных батальонов, роты собак-миноискателей и легкого переправочного парка.

Учитывая новые задачи соединений, пришлось значительно омолодить их личный состав — были отчислены все бойцы старше 40 лет, а также ограниченно годные.

Вооружение и оснащение также изменилось: каждый солдат-штурмовик имел автомат (сначала ППШ, позже—ППС) и финский нож. К тому же на батальоны выделялись довольно щедро снайперские винтовки, противотанковые ружья и ручные пулеметы (ДП), не считая различного вида гранат: противотанковых (РПГ-43), противопехотных (Ф-1, РГД-33) и специальных зажигательных (бутылки КС), предназначенных для уничтожения огнем оборонительных сооружений противника. Соответствующим образом строилась и подготовка: наибольшее время уходило на изучение приемов рукопашного боя и метания гранат. Бойцы учились преодолевать штурмовые заборы, проволочные и деревянные препятствия, вести ближний бой с использованием носимого шанцевого инструмента. С этой целью командиры учили бойцов использовать малые саперные лопаты, отточенные натри канта.





В 13-ой ШИСБр, 62-м штурмовом батальоне, его командир капитан М. Цун использовал боевые патроны на тактических занятиях с личным составом, пообещав «отстрелить задницу» (так в мемуарах — прим. авт.) нерадивыми в два счета. Несмотря на то, что он держал ствол пулемета довольно высоко, по воспоминаниям очевидцев, «красноармейцы ползли так, как ползают только инструкторы-пластуны на показных занятиях в присутствии самого высокого начальства».

Боевое снаряжение солдат штурмовых подразделений состояло из обычной стальной каски и стального нагрудника, не пробиваемого пулями и мелкими осколками. Этот «панцирь» солдаты обычно надевали на ватник с оторванными рукавами, который служил дополнительным амортизатором, несмотря на то, что у нагрудника с внутренней стороны имелась специальная подкладка. Но бывали случаи, когда «панцирь» надевали сверху маскхалата, а также и сверху шинели.





По отзывам фронтовиков оценка подобного нагрудника была самая противоречивая — от лестных отзывов до полного неприятия. Но проанализировав боевой путь «экспертов», приходишь к следующему парадоксу: нагрудник был ценен в штурмовых частях, которые «брали» крупные города, а отрицательные отзывы шли в основном из частей, которые захватывали полевые укрепления. «Панцирь» предохранял грудь от пуль и осколков, пока солдат шел или бежал, а также в рукопашной схватке, поэтому он был больше необходим в уличных боях. Однако в полевых условиях саперы-штурмовики больше передвигались по-пластунски, и тогда стальной нагрудник становился абсолютно ненужной помехой. В частях, которые вели бои на слабозаселенной местности эти нагрудники перекочевали сначала на батальонные, а потом и на бригадные склады.

Уже в августе 1943 года прошедшие ускоренный курс подготовки штурмовые инженерно-саперные бригады прибыли на фронт. 1-я ШИСБр приняла свой первый бой в районе Спас-Деменска (Западный фронт) 10 августа 1943 года.





После Курской битвы на всем советско-германском фронте немцы перешли к стратегической обороне и появление штурмовых частей пришлось как нельзя кстати. Тем более, что именно на Западном фронте в течение полутора лет с переменным успехом шли позиционные бои.

После безуспешных попыток нашей пехоты 10-й Гвардейской армии при поддержке артиллерии и авиации взять высоту 233,3 советское командование решило поручить задачу специальным частям, имевшим необходимую подготовку штурма вражеских укреплений и обеспеченных для этого специальной экипировкой.

10 августа 1-й батальон получил задание совместно с учебной ротой 5-го бата
льона при поддержке артиллерии атаковать высоту 233,3, выбить оттуда противника, занять высоту и закрепиться на ней до подхода стрелковых подразделений.





Вершина высоты была окружена глубоким противотанковым рвом протяженностью до 900 метров, подходы к высоте со всех направлений были заминированы и обнесены проволокой в два ряда кольев. В системе обороны имелись хорошо замаскированные управляемые мины, была организована четкая система сигнализации. Из Германии сюда были доставлены цельнометаллические колпаки для дотов, удобные для ведения мощного огня с круговым сектором наблюдения и обстрела.

Высоту обороняли полевые войска СС. Под землей находились казармы, склады, мастерские и даже баня и клуб. Гарнизон этого подземного городка насчитывал 800 солдат и офицеров. ... Перед штурмом высоты майор Белоконь обошел ряды своих бойцов, выстроившихся на опушке леса.

— Перед нами поставлена трудная задача: взять штурмом высоту, которую враг считает неприступной. Нам дана возможность совершить подвиг, о котором каждый из нас мечтал. Водрузим на вершине высоты вот этот флаг.

Комбат развернул знамя, и заходящие лучи солнца осветили алое полотнище. Ветер расправил его.

— Возьмем высоту? Не согнемся? — громко спросил майор.

Командир 1-го штурмового решил захватить высоту внезапно, дерзко. Он отказался от артиллерийской подготовки, являющейся обычно предвестником атаки, договорившись с артиллеристами о том, что они откроют огонь по сигналу саперов. Штурм высоты был назначен вскоре после сумерек 10 августа 1943 года. В это время гитлеровцы обычно ужинали. Белоконь и выбрал это время для начала штурма, чтобы застигнуть гитлеровцев врасплох.





Каждый боец хорошо изучил направление движения и свою задачу. Штурмовики были вооружены гранатами, автоматами, финскими ножами, на груди у каждого был бронированный щиток, защищавший от пуль и осколков.

Подобравшись к немецким позициям на 150 метров, четыре роты после нескольких залпов катюш атаковали эсесовцев со всех сторон, а наша артиллерия сразу перенесла огонь в глубину обороны противника, не давая ему подтянуть резервы. Саперы-штурмовики, достигнув вражеских траншей, вступили с противником в рукопашный бой.





Вырвавшись вперед, старший сержант Лазарев побежал к блиндажу противника. Навстречу ему выскочил фашистский офицер, который в упор разрядил всю обойму пистолета в грудь штурмовика, но пули не брали смельчака. Лазарев ударил офицера прикладом по голове. Перезарядив автомат, он вошел в блиндаж и там уложил еще нескольких фашистов, обезумевших от увиденного: офицер стрелял в упор в русского, а тот остался невредим.

В ходе данного боя таких случаев было несколько. А уже после операции пленные неоднократно просили объяснить им причину «неубиваемости» русской пехоты. Приходилось показывать щиток. Рожденный штурмовыми подразделениями 1 Мировой и через 25 лет в аналогичных ситуациях он действовал безотказно.

Удар по высоте наносился с трех сходящихся в центре направлений. Куда бы фашисты ни бежали, они попадали под фронтальный и фланговый огонь наших бойцов.





Два часа продолжался бой. Почти вся высота была в руках воинов Белоконя, который с группой бойцов поднялся на вершину высоты и водрузил там красный флаг.

Захваченный в плен обер-ефрейтор Рудольф Швайге на допросе рассказал, что фашистское командование считало высоту 233,3 неприступной, и что она была оставлена только под натиском какой-то новой и очень странной русской пехоты, действовавшей стремительно, смело и дерзко без поддержки танков и при незначительной поддержке артиллерии.

Военный совет Западного фронта высоко оценил действия комсомольцев штурмовой бригады, наградив орденами и медалями 91 человека. Командир батальона майор Белоконь был награжден орденом Александра Невского.





Однако при взаимодействии с другими родами войск и особенно стрелковыми частями бои были не такими успешными.

Опыт применения ШИСБр показал, что их зачастую использовали неправильно. Вместо действий в составе групп и отрядов при штурме особенно сильно укрепленных позиций противника они использовались как обычные стрелковые части, получая самостоятельную полосу наступления. А поскольку штурмовые инженерно-саперные бригады не имели тяжелого стрелкового оружия и артиллерии, то несли при этом большие потери. Случалось, что ШИСБр выполняли и другие задачи, не связанные с обеспечением штурмовых действий.

Только в декабре 1943 года был наконец четко определен порядок использования таких соединений. Бригады вводились в действие для инженерного обеспечения прорыва сильно укрепленных позиций в тактической зоне обороны противника. После выполнения своих задач части бригады следовало немедленно выводить в резерв для приведения в порядок и боевой учебы. Их разрешалось также использовать на разминировании маршрутов, на сплошном разминировании местности или дорожно-мостовых работах. Боевой опыт показал, что ШИСБр успешно выполняли задачи лишь при четком взаимодействии их подразделений со стрелками, артиллерией и танками.

Недостатки, имевшиеся в применении ШИСБр, в дальнейшем были устранены. Эти бригады (в начале 1944 года в действующей армии их было 20), являясь соединениями РВГК, использовались на важнейших направлениях и сыграли значительную роль в достижении успеха в наступательных операциях.





Весной 1944 года в состав штурмовых инженерно-саперных бригад были введены батальоны ранцевых огнеметов РОКС-3. В это же время были сформированы 5 моторизованных инженерно-саперных бригады (2,22-я гвардейские, 20, 21, 23-я моторизованные штурмовые инженерно-саперные бригады), имевшие несколько меньшую численность, но превосходившие обычные ШИСБр в по
движности за счет увеличения автотранспорта. В 1, 2, 4, 10, а также во 2-ю гвардейскую штурмовую инженерно-саперную бригаду были введены инженерно-танковые полки с тралами ПТ-3 (танки Т-34/76, Т-34/85) и полки огнеметных танков ТО-34, трехротного состава с общим числом машин 20 в полку.

В отдельных случаях в состав ШИСБр включались отдельные батальоны особого назначения (ОБОН), оснащенные плавающими автомобилями американского производства типа Ford GPA (легкие) или DUKW (тяжелые).

В июне 1944 года 1-я Штурмовая Комсомольская Смоленская Краснознаменная ордена Суворова и Кутузова инженерно-саперная бригада имела в своем составе 5 штурмовых батальонов, 510-й огнеметно-танковый и 40-й инженерно-танковый полки, а также 36-й батальон ранцевых огнеметов.





С конца 1944 года в немецкую армию в больших количествах стали поступать чрезвычайно эффективные индивидуальные противотанковые средства: «Фаустпатрон», и реактивное ружье «Панцершрек». Данные образцы вооружения не остались незамеченными и в Красной Армии. Трофейные «Фаустпатроны» было приказано собирать и передавать в распоряжение инженерных служб фронтов, которые распределяли последние исходя из собственных задач. Большинство фаустпатронов поступало в распоряжение штурмовых инженерно-саперных бригад, которые активно использовали их в составе штурмовых групп при подавлении огневых точек противника.

При штурме города Данцига в марте 1945 года 1-й ШИСБр было подготовлено 30 штурмовых групп. Каждая саперная штурмовая группа состояла из 4 штурмовиков и 4 огнеметчиков (из них 2 резервных). С каждой из таких штурмовых групп действовала группа «фаустников» из 4 саперов (командир отделения и три «фаустника», один из которых имел специальный станок для залпового метания). Этот станок был сугубо отечественным изобретением и позволял одновременно метать до 10 фаустпатронов. Группа «фаустников» вооружалась 50-80 фаустпатронами и 12 дисками для автоматов. Для «перевозки» личного состава и имущества саперной штурмовой группы выделялся один танк или САУ, также осуществляющий огневую поддержку. Для штурма особо сложных объектов в группу включались подрывники. На отделение саперов выделялось по 200 кг взрывчатого вещества. В 1945 году мастерство наших штурмовиков достигло высочайшего уровня. С помощью люков от канализации, которые использовались в качестве отражателей, они устраивали направленные взрывы, а затем, после предварительной обработки отверстия из огнемета, добивали оставшихся в живых фашистов.




Ожесточенный бой разгорелся на улице Брайт Гассе. Рота старшего лейтенанта М.М.Данилова ворвалась сюда первой. Уже в начале атаки бойцы попали в тяжелое положение. Враг вел сильный огонь. И хотя наши пушки били прямой наводкой, штурмовикам не удалось подобраться к укреплению. Тогда вперед выдвинулись два смельчака — командир отделения младший сержант П.А. Семенов и рядовой Артемьев. Укрывшись за углом здания, они высмотрели вражеские пулеметы и ударили по ним трофейными фаустпатронами. Три сильных взрыва потрясли воздух. Три вражеских пулемета перестали существовать. Дом окутался дымом, пылью, показались языки пламени. Этим немедленно воспользовались остальные бойцы штурмовой группы. Одним рывком они обошли строение с разных сторон. Уцелевшие гитлеровцы стали в панике выскакивать на улицу, но пробраться к своим уже не могли. 18 фашистов были взяты здесь в плен.

Укрываясь за соседними домами, саперы, вооруженные фаустпатронами, пробирались к намеченному объекту и производили выстрел по окну, где был установлен пулемет противника. Другие в это время забрасывали гранатами окна и двери, из которых фашисты вели огонь. Если сопротивление врага не прекращалось, под стены здания закладывали один или два сосредоточенных заряда и производили взрыв. После этого гарнизон противника обычно сдавался. Если же он продолжал сопротивление, пехота забрасывала образованный пролом гранатами. Исход боя решался рукопашной схваткой. За первые два дня штурма города таким образом было подавлено сопротивление противника в 19 зданиях.

При бое внутри квартала значение фаустпатронов и огнеметов возрастало, так как в этих условиях обработка объектов штурма артиллерией прямой наводки и танками становилась почти невозможной. Вместе с тем, когда штурмовикам удавалось подобраться к объекту штурма или огневой точке на дистанцию выстрела из огнемета, успех штурма был обеспечен, так как огнеметание во всех случаях заставляло противника покидать обороняемый объект.





Один раз огнеметы были применены для поджога зданий с целью задымления путей подхода к ним.

В ходе всего штурма Данцига саперы исключительно умело и с большим эффектом использовали фаустпатроны. Почти ежедневно штурмовые группы выпускали на врага по 200-250 фаустпатронов. Правда, попадания фаустпатронами не всегда были достаточно точны, но сила взрыва их позволяла ликвидировать огневые точки противника, оборудованные в зданиях, с двух-трех выстрелов.

Штурмовые бригады инженерных войск участвовали во взятии почти всех германских, польских и венгерских городов.

После окончания Великой Отечественной войны четыре ШИСБр перебросили на Дальний Восток, где они участвовали в штурме японских укрепрайонов Квантунской армии.

9-я инженерно-штурмовая бригада была придана 39-й армии, а 5-я ШИСБр — 6-й гвардейской танковой армии Забайкальского фронта. 20-я ШИСБр придавалась 5-й армии 1-го Дальневосточного фронта, а 21-я 15-й — армии 2-го Дальневосточного фронта.

С началом боевых действий саперы-штурмовики стали активно участвовать в боях. Наиболее упорно противник сопротивлялся в Хайларском укрепленном районе.

Атака началась после изучения объектов штурма и необходимой подготовки. Под прикрытием группы обеспечения, обычно занимавшей все подступы к доту, саперы приближались к огневой точке и взрывом сосредоточенных зарядов уничтожали ее. При блокировании пулеметных дотов группа обеспечения стремилась закрыть амбразуру танком, чтобы обеспечить саперам возможность выдвижения к огневой точке. Если этого сделать не удавалось, саперы, используя складки местности или траншеи, приближались к огневой точке и стремились прежде всего воспретить огонь противника путем закрытия амбразуры боевой заслонкой с помощью шеста или мешками с землей. Затем они приступали к подрыванию дверей дота сосредоточенными зарядами, выдвигаемыми шестами. В крупных дотах гарнизоны укрывались в казематах. Гарнизон выводился из строя взрывами зарядов, опускаемых в вентиляционные отверстия. Всего в Хайларском укрепленном районе саперами было уничтожено 50 дотов и 8 других оборонительных сооружений. Инженерные войска Забайкальского фронта при ликвидации сопротивления противника в приграничной укрепленной зоне уничтожили 755 фортификационных сооружений противника, из них дотов и дзотов -301.

На других участках фронта также шли ожесточенные бои. Столкнувшись с фанатичными японцами, продолжавшими борьбу и укрывавшимися в убежищах, саперы стали применять новое средство штурма, заливая в укрепления противника керосин или бензин. Так, например, на горе Лесная (полоса наступления 35-й армии) через вентиляционные каналы дота было залито 600 л керосина, а в дот на горе Острая — до 2 т бензина. Однако японцы не пожелали сдаться и были уничтожены, потеряв в указанных опорных пунктах 800 человек. По окончании войны большая часть ШИСБр была расформирована.
* * *

Униформа военнослужащих инженерно-саперных частей в целом соответствовала новому обмундированию и знакам различия образца 1943 года. Особыми в этой системе была эмблема в виде скрещенных топориков желтого или белого металла, а также черный кант на петлицы и погоны (офицерские «просветы» и сержантские «лычки» были красными), присвоенный инженерно-саперным частям. Остальные знаки различия и элементы обмундирования соответствовали общевойсковым образцам и правилам ношения. Так как большинство инженерно-штурмовых бригад было сформировано из уже существовавших саперных частей, весной 1943 года часть военнослужащих могла носить новые погоны на обмундировании старого образца или вообще донашивать старые петлицы. На протяжении двух последних лет войны особенно у офицеров были довольно популярны довоенные «цветные» фуражки с черным околышем и темно-синим кантом, а также каракулевые шапки-кубанки. Впрочем и у «штурмовиков» был свой шик: кроме вышеупомянутых бронещитков-кирас, военнослужащие инженерно-саперных частей достаточно часто носили вместе с гимнастеркой широкие штаны камуфлированного маскировочного костюма, в изобилии имевшегося в этих соединениях.

При создании диорам, живописующих боевые действия саперов-штурмовиков, легче всего воспользоваться комплектом фирмы «Звезда» №3509 «Советская штурмовая группа» и Dragon № 6068D «Советские разведчики и снайперы».

Однако эти комплекты отражают только летний период. В остальное время штурмовики также как и пехотинцы ходили в шинелях и ватниках. Поэтому наборы советских пехотинцев от Tamiya № и Dragon № наиболее точно передадут облик солдат-саперов, штурмовавших германские города зимой и весной 1945 года. Дополнив эти фигурки различным специальным снаряжением (например РОКСом от «Звезды», а также «Фаустпатронами» и немецкими гранатами на длинных ручках, в изобилии имеющихся в комплектах многих фирм-производителей военно-исторических миниатюр), можно получить облик реального фронтовика инженерно-саперных соединений.

Так как в составе ШИСБр нередко числились отдельные батальоны плавающих машин и полки огнеметных танков, а также машин-тральщиков, вполне уместно присутствие в диорамах машин «Ford» GPA (Tamiya №35043) и танков Т-34/76 обр. 1943 года от «Звезды» или Tamiya №35059, которые легко переделать, заменив лобовой пулемет огнеметом. Что же касается трала ПТ-3, в 35-м масштабе его выпускает фирма «Арсенал». Трал устанавливался как на танки Т-34/76, так и на Т-34/85, которые также выпускаются «большой тройкой»: «Звезда», Dragon, Tamiya.



К весне 1943 года стратегическая инициатива на советско-германском -фронте стала постепенно переходить к Красной Армии. Даже отступление советских войск под Харьковом в 1943 г. не поколебало уверенности Ставки в стратегическом переломе в войне. Однако советская пехота, бойцам которой было не занимать личной храбрости, по уровню своей подготовки и оснащения уступала пехотинцам немецкой армии. Несмотря на быструю обучаемость русских вообще, более низкий уровень технической культуры не позволял достаточно быстро подготовить достаточные контингента, равные по своим возможностям немецким частям. Поэтому советское командование пошло путем количественного превосходства основных технических средств ведения войны (орудий, танков, самолетов), чего Германия из-за более слабой промышленной базы себе позволить не могла, а также подготовки высокопрофессиональной штурмовой пехоты, которая обеспечивала не только количественное, но и качественное превосходство наших войск на наиболее важных участках фронта.