Партия "Черные Пантеры"

Расцвет небезызвестного Ку-Клукс-Клана пришелся на двадцатые годы. Потом Клан несколько раз возрождался - уже прошла вторая мировая, а в США продолжались зверские убийства негров, происходящие на глазах у добропорядочных американцев, которые радостно одобряли очистку от черных сельской Америки. Клан сформировал у обывателей привычку к убийству. А если более мягко - привычку к тому, что в середине двадцатого века все еще можно было считать черных нелюдями.
Поэтому и только поэтому в США и появились “Черные пантеры”, которые, как считается, убивали белых расистов ничуть не менее жестоко.

Несколько лет “Черных пантер”

Итак, середина 60-х. Америка охвачена красивыми идеями Мартина Лютера Кинга о противлении злу добром и ненасилием (разумеется, это - идеи гораздо более древнего проповедника, Кинг был всего лишь его продолжателем). И в это время убивают идола черной молодежи, черного мусульманина Малькольма Икса. Это было символическим окончанием непротивления.

Именно в этот момент познакомились Хью Ньютон, Бобби Сеал и еще несколько молодых черных, только-только закончивших школы или колледжи. Они и создали “Черные пантеры”, чтобы охранять черные гетто от нападения полицейских и белых расистов, чтобы не давать в обиду одиноких чернокожих, оказавшихся в белом районе, которых могли жестоко избить и жители района, обычные добросердечные граждане, и вооруженные дубинками полицейские. Они выбрали своей эмблемой черную пантеру. Потому что она никогда не нападает первой, но если напасть на нее, она уничтожит противника. Они придумали себе форму - черные береты, черные кожанки, голубые водолазки с нарисованной черной пантерой.

Первый акт защиты широко известен, уже стал легендой и оброс подробностями. Якобы перед полицейской машиной появился вооруженный до зубов Хью Ньютон и громогласно заявил: “У тебя есть оружие, но и у меня есть оружие. И если ты, гад, меня тронешь, то я буду защищаться”. Собралась огромная толпа зевак (дело было в черном районе). Полицейские пытались было всех разогнать криками, но Ньютон быстренько разъяснил окружавшим их права, да и свои собственные, в частности право наблюдать за происходящим. Заодно он рассказал и о новой партии, о ее целях и о методах “патрулирования улиц”. Полицейские уехали, а потрясенная молодежь квартала немедленно пошла записываться в “Пантеры”.

Они буквально играли с полицией. На своих машинах вооруженные до зубов, они ездили за полицией, нигде ни на йоту не нарушая правил дорожного движения и наблюдали. Полиция, разумеется, нервничала. Когда полицейские останавливались, останавливались и “Пантеры”, немедленно демонстрируя из окон дробовики, заряженные, но с недосланными в патронник патронами (по закону, такое оружие не считалось заряженным) и тома всяческих законов, подтверждающих их юридические права. Такие эпизоды, не заканчивающиеся ничем, рано или поздно, но привели бы к срыву. Вопрос только в том, кто должен был сорваться первым.

А в это время движение распространялось с запада на восток по всей стране в черных гетто.

Число “Черных пантер” достигло 2 тыс. человек. Летом 1968 года Дэвид Бротерс организовал отделение “Черных Пантер” в Нью-Йорке, в Бруклине, а несколькими месяцами позже отделение “Пантер” появилось и в Гарлеме.

Через некоторое время “Пантеры” превратились в радикальную марксистскую группировку и призвали всех чернокожих вооружиться, освободить себя от позорных санкций белой Америки, добиться равноправия, убивая тех, кто желал оставить черных в их гетто. Организация строилась как партия, посему ее лидеры имели как бы правительственные должности. Бобби Сил - глава партии, Хью Ньютон - министр обороны.

Разумеется, “пантеры” действовали совершенно легально. Днем. Но не исключено, что ночью эти же люди шли на улицы и убивали тех, кто был заподозрен в расистских избиениях черных. По крайней мере, именно в этом их, арестованных, позже обвинил суд. Доказать это не удалось. Да и вообще правду сегодня установить уже невозможно. Но разве можно было удержать людей, чьих отцов и дедов вешали во время народных гуляний белые обыватели, ведомые Кланом, заставить действовать методами легальной политики и общественных движений? Предполагать, что это возможно, было бы глупо.

Вернемся к предполагаемому срыву. Хью Ньютон с товарищами преследовал машину полиции. Та остановилась. Что было дальше - не известно.Известно, что один полицейский был убит, а один - ранен. Кто начал первым - непонятно. Хью Ньютона обвинили в убийстве, после чего не только черные стали добиваться его освобождения, но и белые по всей стране, во всех университетах. Появилась организация “HonkiesforHue” (Honkies на жаргоне Америки означает “белая рвань”, какой обычно называли всех белых черные). Ньютона сажают за непредумышленное убийство, но через некоторое время отпускают: под давлением общественности и из-за невозможности противопоставить этой самой общественность хоть какие-то аргументы и доказательства.

В апреле 1968 года был убит Мартин Лютер Кинг. К которому черные радикалы серьезно-то не относились. Но был убит черный, сражавшийся с государством за права черных. Пусть и “дедовскими методами”. Несколько “Пантер” решили за него отомстить, попали в окружение полиции и были арестованы. В перестрелке был убит один из вождей “Пантер” Бобби Хаттон, 15-летний вождь. Другой вождь - Элдридж Кливер - сбежал на Кубу и несколько лет там скрывался. На одном из митингов после этих событий член ЦК “Пантер” Дэвид Хиллиард спросил у митингующих - хотят ли они мира. “Да” - радостно-привычно ответила толпа. “А вот не будет вам мира! Пора сражаться” - заявил толпе член ЦК. Так “Пантеры” противопоставили лозунгу хиппи “Нет войне!” свой лозунг - “Нет миру!” .

В то же время “Пантеры” предпринимали действия, на них ранее не похожие. Они устроили бесплатную раздачу завтраков в черных школах для бедняков. Правда, богатые черные тут же анонимно сообщили полиции, что это был настоящий рэкет, которым их обложили радикалы. Но в гетто свои законы.

И вот тогда началась война “Пантер” с полицией. В августе 1968 года перестрелки были в Детройте и Лос-Анджелесе. Летом и осенью 1968 года полиция нападает на офисы “Пантер” в Идианаполисе, Детройте, Сиэтле, Окленде, Денвере, Сан-Франциско, Нью-Йорке. В сентябре 150 полицейскихнапали на 12 “Пантер” прямо в зале суда. За 1969 год было арестовано 348 “Пантер”. Организация потратила на залоги и штрафы в 1967-1969 годах около 5 млн. долларов. В июле 1969 года полиция нападает на Чикагское отделение партии, и засевшие в офисе отстреливаются. Перестрелка длилась почти час. И это в Чикаго, практически, в столичном городе. И никто не удивлялся. В декабре 1969 года полиция осаждает офис в Лос-Анджелесе, и “пантеры”, среди которых и женщины, отстреливаются пять часов. И снова никто не удивляется. Это была настоящая война. Потому никто и не удивлялся. К концу 1970-го года полиция арестовала 469 “Пантер”. Десять черных и 12 полицейских погибли в 48 перестрелках. Глава ФБР заявил, что “Пантеры” представляют собой самую серьезную угрозу внутренней безопасности страны.

А в стране в это время леваки сняли фильм о “Черных пантерах”. Его показывали в университетах по всей стране. Забастовали студенты Йельского университета, требуя отпустить арестованных черных. Власти устраивали с народом публичные дебаты о сути “Черных пантер”.

А потом “Пантеры” переругались между собой. Почему и как это было - об этом написаны целые монографии. Так что углубляться в эту проблему не имеет смысла. Просто кто-то подался в легальную политику, кто-то сбежал, устав от радикализма. Кто-то вернулся к “ненасилию”. Кого-то убили. Что-то из того, за что боролись “Пантеры” стало общепринятым. В общем, их время кончилось. “Пантеры” просуществовали еще несколько лет, а затем благополучно умерли своей смертью, как организация.

Радикалы со склонностью к компромиссу.

Интересно, что “Пантеры” с самого своего рождения ухитрялись добиваться поддержки разных и неожиданных персонажей. Они были чужды обычного левого максимализма. В том смысле, что, похоже, с самого начала стремились если не объединить вместе разных леваков в некий единый левый фронт, то не боялись меняться, не боялись проявлять себя с неожиданных сторон, не боялись ошибаться. “Пантер” поддерживали левые интеллектуалы Европы. И те, несмотря на кажущееся презрение к белым радикалам, не отказывались от поддержки. Например, “Пантер” поддерживал Жан Жене. Из-за этого ему даже запретили въезд в США. Когда у Дэвида Хилларда однажды брали интервью и спросили о его отношении к гомосексуалам и о том, знает ли он, что Жан Жене - голубой, тот ответил: “Знаю, ну и что? Если бы все гомосексуалы рвались за океан, чтобы поддержать “Пантер” это было бы совсем неплохо”. Причем, сначала “Пантеры” относились к голубым примерно также, как относилось к ним общество. Ну, по крайней мере, употребляли принятую обществом терминологию в отношении этих людей. Так однажды Боб Хиллард написал письмо Жану Жене, предлагая ему написать статью в поддержку гомосексуалов, он эту самую лексику в письме не стесняясь употребил. Жене ответил ему (тоже письменно) в том духе, что если тот будет оскорбл*ть педерастов, то сам Жене немедленно будет наезжать на негров.И через неделю в одной из газет США появилась статья самого Ньютона, который писал о необходимости помогать гомосексуалам и защищать их, как меньшинство, так как голубые поддерживают “Пантер”. Лексика уже была на уровне. “Пантеры” быстро учились и отказались от обывательской лексики. Странно и парадоксально. Самые радикальные из всех радикалов Америки оказались способны пойти на компромисс со своим воспитанием, оказались способными уйти от привычных стандартов черных гетто.

Что они дали Америке? Они привили черным склонность к самозащите. К тому, что черные могут отстоять свое право учиться в тех же школах, где учились их белые сверстники. Они поддержали женское движение. Многие радикальные феминистки поддерживали черных пантер. Удивительно. В Штатах, славящихся своими современными перехлестами в плане женских прав ( и, пожалуй, мужского бесправия), еще в 60-е все было наоборот.

Они научили своих последователей вести пропаганду. Никто до сих пор не ухитрялся так использовать прессу и телевидение, никто не умудрялся превращать в политические процессы захудалые судебные заседания и даже похороны. Они сделали граффити массовым явлением. Они затеяли в США войну. Пусть и на недолгое время, пусть с относительно небольшим числом жертв. Но войну -к перестрелкам в самых фешенебельных городах население этих городов в общем-то привыкло.

И пусть не известно точное число их жертв. Даже непонятно, были ли это жертвы обстоятельств и черных хулиганов или жертвы именно партии “Черная пантера”. Пусть не известно и уже не будет известно, совершали ли они те террористические акты, что им приписывала полиция. “Черные пантеры” считаются радикальной террористической группировкой. Ну не либералами же их называть!

Пример эпистолярного жанра “Черных пантер”
“В защиту самообороны” Хью Ньютон

Выдержки, опубликованные в газете “Черная пантера” 19 октября 1968.

Мы должны понять, что есть различие между восстанием анархистов и черной революцией и между черной колонией. Колония - это классовое общество, которое было всегда. Реакционное общество всегда ограничивает индивидуумов не только в их занятиях, но даже в их передвижении и уж тем более в самовыражении. В самой сути человека, от природы творческого.

Классовое общество порабощает творческого человека. Это истинно для любого класса. А в Америке, мы не имеем не только классовое общество. Мы имеем систему каст, и черные располагаются в самой низшей касте. Они не имеют никак возможности подняться по классовой лестнице. Они не имеют никаких привилегий, не имеют никакой возможности попасть в правящую структуру.

Чернокожие и цветные люди в Америке противопоставлены обществу в целом. И это не вопрос индивидуальной свободы. Индивидуальная свобода - развлечение для детей высших каст. Мы не можем освободить свою личность, потому что мы угнетены, как группа людей. Даже дети черных, уже попавших каким-то чудом в высший класс, это ощущают. Они могут получать образование, они свободны в передвижении, они - “будущее страны”. Но они могут получать лишь часть власти, потому что в обществе все еще есть кастовая система. И в высшую касту им не попасть. Так что наша борьба поможет и им. Наша борьба не только борьба за кастовую свободу, за свободу черных. Наша борьба - борьба за свободу личности.

Я могу понять анархистов, желающих уйти от системы государства вообще. Но исторически это неправильно. Я размышлял о природе и причинах поражения Французской студенческой революции. И я думаю, что причина в том, что анархисты во Франции не имели никакой организации, не имели надежных лидеров. А толпа не может управлять страной, как может управлять ею Де Голль.

Мы сначала хотим освободить себя, как группу людей. Но это - лишь начало нашего освобождения. Это лишь первый шаг. Когда мы его пойдем, это не значит, что мы уже станем свободными. Я могу представить, что в будущем чернокожие будут бунтовать против структуры власти, которую сформировали черные. Потому что все равно будет оставаться ограничение индивидуальной свободы, даже в “безкастовом обществе”. Но освобождение личностей возможно только после того, как будут свободными группы.



Лозунги Черных Пантер:
Власть Черным!!!Убить всех белых!!!