Горно-вскрышной комплекс Стойленского ГОКа

Каждый из узлов ГВК заслуживает внимания, но все же роторный экскаватор — его главная достопримечательность. Высота экскаватора 54 метра, масса — 3 тысячи 350 тонн. Это сравнимо с весом 100 вагонов метро. Из такого количества металла можно было бы сделать 70 танков Т-90.

Экскаватор опирается на поворотную платформу и передвигается с помощью «лыж», которые приводятся в действие гидроцилиндрами.

Для работы экскаватора необходимо напряжение в 35 тысяч вольт.

Механик Иван Толмачев из тех людей, кто участвовал в пуске KU-800. Больше 40 лет назад, в 1972 году, сразу после окончания Губкинского горного техникума, Ивана Дмитриевича приняли помощником машиниста роторного экскаватора. Вот уж когда пришлось молодому специалисту побегать по лестничным галереям! Дело в том, что электрическая часть экскаватора оказалась далёкой от совершенства, поэтому не одну сотню ступеней нужно было преодолеть, пока найдешь причину отказа того или иного узла. Плюс к этому документы перевели с чешского не полностью. Чтобы вникнуть в схемы, над бумагами приходилось просиживать ночами, ведь к утру нужно было придумать, как устранить ту или иную неисправность.

Секрет долголетия KU-800 в его особом режиме работы. Дело в том, что, кроме плановых ремонтов в рабочем сезоне, зимой весь комплекс становится на капитальный ремонт и выполнение перестроек конвейерных линий. Три месяца ГВК готовят к новому сезону. За это время успевают привести в порядок все узлы и агрегаты. Так, например, прошлой зимой поменяли шаровую опору, на которой вращается поворотная часть экскаватора. Можете представить себе подшипник, в котором каждый из двухсот пятидесяти «шариков» весит 58 килограммов?

О своем экскаваторе Алексей Мартианов, бригадир машинистов ГВК рассказывает с любовью, как об одушевленном предмете. Говорит, что в этом ему нечего стесняться: каждый из его экипажа также относится к своей машине. Более того, как о живом начинают отзываться и специалисты чешского завода-изготовителя, курирующие крупные ремонты экскаватора.

Породу KU-800 срезает десятью ковшами, закрепленными на роторном колесе. Диаметр колеса — 11 метров, и вращается оно со скоростью 7 оборотов в минуту. Кабина оператора висит рядом с роторным колесом на высоте 20 метров.

Алексей Мартианов в кабине с видом на ротор экскаватора. Вращающееся трехэтажное колесо впечатляет. Вообще от путешествия по галереям KU-800 захватывает дух.

— У вас эти впечатления, наверное, уже немного притупились?

— Да, есть такое, конечно. Ведь с 1971 года работаю здесь.

— Так ведь в те годы этого экскаватора еще и не было?

— Была площадка, на которой его только монтировать начинали. Шел он сюда узлами, около трех лет собирали его шеф-монтажники чехи.

— По тем временам это невиданная техника была?

— Да, это четвертая машина, вышедшая с конвейера чехословацкого завода-изготовителя. Газетчики нас тогда прямо-таки атаковали. Даже в журнале «Наука и жизнь» про наш экскаватор писали.

— Могли вы тогда предположить, что через 30 лет будете еще на нем работать?

— Трудно сказать. А вообще-то, это очень умная машина. В том смысле, что она имеет хорошую защиту, хорошую автоматику, хорошую управляемость. Она не допустит, чтобы ты залихачил, сразу сработает защита и остановит двигатель.

— Как же тут можно лихачить, это ведь не «легковушка», скажем?

— Не «легковушка», но на поворотах важно не «загубить» ротор, если глубоко в заходку входишь. Из десяти положений нужно выбрать одно — правильное: поворот, подъем, выдвижение роторной стрелы…

— Как вы им управляете? Есть ли какие-нибудь свои секреты? Вот придет, к примеру, новый человек, через сколько месяцев его можно будет посадить сюда, в это кресло?

— Это не месяцы, это годы. Научиться в кабине работать, врезаться, шагать — это одно, а машину чувствовать — совсем другое. Ведь расстояние от меня до машиниста погрузочной стрелы 170 метров, и мы должны хорошо слышать и видеть друг друга. Не знаю чем, наверное, спиной чувствовать. Есть здесь, конечно, и громкая связь. Меня слышат все пятеро машинистов. И я их слышу. Знать нужно еще и электросхемы, устройство этой огромной машины. Кто осваивается быстро, а кто только через десять лет становится машинистом.

Узкие железные лесенки местами с подвижными ступенями опутывают экскаватор, как лесные тропинки. Бесконечные реки проводов пронизывают экскаватор вдоль и поперек.

Конструкция KU-800 и сейчас удивляет инженерными решениями. В первую очередь, оптимальными расчетами несущих узлов и деталей. Достаточно сказать, что экскаваторы, аналогичные по производительности чешскому KU-800, имеют значительно большие размеры и массу, они до полутора раз тяжелее.

Только на верхней площадке экскаватора, в сорока метрах от земли, ощущаешь его истинные размеры . Кажется, что в лестничных галереях можно заблудиться, а ведь в этих хитросплетениях металла и кабельных коммуникаций есть еще рабочие и машинные отделения, зал с электрооборудованием, распредустройства, отсеки гидравлических агрегатов шагания, поворота, устройства подъёма и выдвижения роторной стрелы, грузоподъемные краны, конвейеры.

При всей металло- и энергоемкости экскаватора в его экипаже работает всего 6 человек.

Висящие залы электрооборудованием и распредустройства служат противовесом стреле.

— Я, конечно, понимаю, что это шагающий экскаватор. Но до сих пор не могу представить, как такая «махина» может ходить фактически?

— Она очень хорошо ходит, хорошо разворачивается. Шаг в два с половиной метра занимает всего полторы минуты. Вот, под рукой, пульт управления шагами: лыжи, база, стоп, поворот экскаватора. Через неделю мы готовимся поменять место дислокации, в обратную сторону пойдем, туда, где конвейер строится.

На KU-800 есть несколько кранов: 35 тонный на стреле, две монтажные тележки по 15 тонн и два консольно-поворотных крана.

Мел и глина передаются по конвейеру на отвалообразователь.

Машинист погрузочной стрелы.

С погрузочной стрелы порода уходит по 7-километровому конвейеру на другую сторону разреза.

— Есть люди, которые говорят, что роторный комплекс неэффективен. Что бы вы им ответили?

— Я слышу это уже 40 лет. Были попытки поставить здесь простой экскаватор, который, по мнению многих, работает эффективней. Но я видел, как он проваливается и тонет. А с KU-800 ничего подобного не произойдет. Он будет идти. Восточный борт самый обводненный, но мы довольно успешно отрабатывали этот забой.

— Но, несмотря ни на что, техника стареет, ремонты с каждым годом становятся все сложнее. На что вы обращаете особое внимание?

— У нас за каждым экипажем и машинистом закреплен свой узел. У одного — от роторного колеса до заднего конвейера, у второго — подъем-выдвижение, у третьего — шагание… К зимнему ремонту каждый узел стараемся охватить. Смотрим, какие механизмы отправлять в РМЗ, какие в энергоцех, а что сами можем восстановить. Это все планируем, составляем дефектную ведомость. В этом году произвели замену ковшей на роторном колесе.

— Знаю, сегодня уже не так часто, но чешские специалисты все же приезжают на комбинат обслуживать эту машину. Что говорят о ней, как отзываются?

— «Вашему экскаватору нужно дать орден Ленина», — вот так в последний раз сказал о ней один из специалистов завода-изготовителя. Все его ровесники в Чехословакии рассыпались уже давно. И это, ничто иное, как оценка нашей работы.

Около двадцати минут порода движется по резиновым лентам пока не окажется выброшенной отвалообразователем.

Отвалообразователь — уменьшенная копия KU-800 за исключением отсутствия роторного колеса. Экскаватор наоборот.

Здесь также есть машинист погрузочной стрелы. Всего на отвалообразователе работает смена из 4 человек.

За сезон 2012 года отработано и отправлено в отвалы более трёх миллионов кубометров мела. Этого было бы достаточно, чтобы протянуть от Старого Оскола до Москвы дорогу (более 600 км) шириной 5 метров и высотой один метр.

Вот такие искусственные красоты создает горно-вскрышной комплекс.

— Что же вы ответили чехам на счет ордина Ленина?

— Ответили, пусть еще приезжают. Они осмотрели металлоконструкции, соединения на заклепках, канаты. Поставили новые двигатели, насосы, заменили шаговую дорогу и дали заключение, что наш экскаватор в состоянии работать еще 10 лет. Вот пусть через 10 лет и приезжают. А мы еще поработаем.