Как русские изменили жизнь француза Донатьена

Многие французы сравнивают свое появление в «русской вселенной» с платоновской «притчей о пещере». Речь идет об открытии самих себя и о большом потрясении, даже своего рода пощечине. Многие из тех, кто приезжал сюда ненадолго, никогда больше не возвращаются. Эту большую пощечину можно выразить словом «ДАВАЙ!!!», которая всегда пишется заглавными буквами и всегда сопровождается тремя восклицательными знаками.

Чтобы заставить стоящий впереди вас в дорожной пробке автомобиль тронуться, наконец, с места, или чтобы утешить друга, которого бросила любовь его жизни, просто произнесите это единственной слово. «ДАВАЙ!!!» можно использовать, чтобы оставить чаевые официанту или чтобы принять приглашение отправиться на другой конец страны. Мы не переводим это слово – мы им живем.

За последние несколько лет мне довелось быть членом жюри песенного конкурса, покупать вместе с друзьями советский часовой завод, проходить обучение в условиях невесомости в центре имени Юрия Гагарина и организовывать выставки современного искусства. Во всех случаях ответ был один: «ДАВАЙ!!!»



Не думаю, что такие вещи могут происходить в Европе. Во всяком случае, не так легко и быстро, как в России. Может быть, это исключительно московская тенденция? Приглашения на выставки современного искусства отправляются через Facebook только за два-три дня до мероприятия. Генеральный директор крупной российско-французской компании сказал мне, что в деловом мире повсюду происходит что-то подобное, но в России меньше барьеров. Барьер является одновременно тем, что вас защищает и тем, что раздражает. Здесь, в России, мы живем по максимуму, и только сегодняшним днем. Это и хорошо и плохо. Завтра – туманное понятие. Это позволяет или даже заставляет нас быстрее приходить в себя, одновременно набираясь энергии и утомляясь. ДАВАЙ!!!

Этот интенсивный ритм позволяет и заставляет нас видеть жизнь по-другому, что иногда на Западе воспринимается как грубость. Но, возможно, следует это воспринимать как грубоватую искренность. Русские не понимают, почем нужно улыбаться чужаку. Однако, когда друг опоздал на час, не обижайся, чувствуй себя счастливым и польщенным, что он здесь. Если ты сердишься, ты наказываешь сам себя. «Друг мой, наконец, ты здесь. ДАВАЙ!!! Давай проведем классный вечер!»



Чем больше времени я провожу с русскими, тем меньше я понимаю значение этого слова. Россия – это не страна, это империя, целая вселенная. Я изучал понятие «империя» в Сорбонне в течение нескольких лет, но начал это осмысливать только здесь, гуляя по улицам Москвы. В России существует два раздельных понятия: национальность и гражданство.

У каждого человека есть российское гражданство, но существует много разных национальностей: калмыки, татары, чеченцы, буряты и т.д. Для обозначения российского гражданина и этнического русского даже существуют два разных слова. Но в то же время, все эти народы имеют общую историю и культуру, люди плачут над одним и тем же фильмом. Они разделяют чувство принадлежности к единому целому.

Эта глубокая преемственность на всем пространстве от Калининграда до Владивостока имеет не только культурные основы, но в ней есть известная доля синкретизма, вызванного глубоким влиянием православия. В московском такси можно нередко увидеть мусульманские четки поверх православных икон, а еще я помню календарь моих еврейских друзей, на котором субботы были перечеркнуты словом «шаббат». Однако прямо над этим календарем находился возвышенный православный триптих. «Понимаешь, Донатьен, мы ведь не только евреи, мы еще и русские».

Однако, я должен добавить, что существует кое-что, что превращает мою повседневную жизнь в России в бесконечную трансформацию. Речь о моей русской жене Кате. Именно из-за нее все, о чем я говорю, является личным опытом, воспринимаемым на особом эмоциональном уровне.