Возмутительные научные эксперименты над детьми

В 1954 году турецкий психолог Музафер Шериф подумал: а что будет, если забросить две группы детей в отдалённое безлюдное место и заставить враждовать друг с другом?

Другого способа удовлетворить научное любопытство, кроме как эксперимент, Шериф не знал, поэтому набрал две группы из одиннадцати обычных 11-летних детей в каждой. Дети были уверены, что отправляются в летний палаточный лагерь и предвкушали три недели безмятежного лазанья по горам, рыбалки и купания.

Никто из них и представить не мог, что родители уже подписали согласие на их участие в эксперименте Шерифа, и что есть ещё одна ни о чём не подозревающая группа сверстников, специально набранная для стравливания с ними.

Первую неделю всё шло хорошо, поскольку обе группы держались отдельно друг от друга. Это время отводилось на то, чтобы выстроить отношения внутри каждой группы. И там и там образовалась определённая иерархия, нашлись лидеры и придумались названия – одна группа пожелала именоваться «Орлами», другая — «Гремучими змеями».

И вот когда из каждой группы образовалась «настоящая команда», Орлам и Змеям позволили «случайно» узнать о существовании друг друга. Начался второй этап эксперимента, на котором исследователи всячески старались подстроить конфликтные ситуации, а потом наблюдали, как далеко зайдёт вражда.

Началось с невинных игр вроде баскетбола и перетягивания каната и призов в виде перочинных ножичков для победителей, и обидами для побеждённых. Потом исследователи умело расширили и углубили конфликт, и, в конце концов, организовали вечеринку, на которую Орлов привезли немного раньше.

Прибывшие первыми с удовольствием съели всё самое вкусное, оставив соперникам жалкие объедки. Змеи оскорбились и пошли обзывать Орлов. Потом последовало бросание тарелками с едой, которое, в конце концов, вылились в полномасштабную битву. После этого дети из разных групп приходили в ярость каждый раз, когда видели друг друга, и каждый раз старались устроить соперникам какую-нибудь пакость.

В общем, Шерифу и его команде удалось в рекордные сроки (меньше трёх недель) превратить обычных 11-летних детей без поведенческих проблем в толпу агрессивных дикарей. Да здравствует наука!

Кстати, Шериф проделывал подобные эксперименты трижды, и каждый раз они заканчивались серьёзными потасовками.






В начале 60-х годов психолог Альберт Бандура решил выяснить, склонны ли дети имитировать агрессивное поведение взрослых. Он взял огромную надувную куклу-клоуна, которую назвал Бобо, и снял фильм, как взрослая тётя его ругает, лупит, пинает и даже бьёт молотком. Потом он показал это видео группе из 24 дошкольников. Второй группе показали видео без насилия, а третьей вообще ничего не показали.

Потом все три группы попеременно запустили в комнату, где был клоун Бобо, несколько молотков и даже игрушечные пистолеты, хотя ни на одном видео никакое огнестрельное оружие не фигурировало.










В остальных двух группах не было даже намёка на насилие.

После того, как Бандура изложил свои выводы научному сообществу, нашлось множество скептиков, которые сказали, что всё это ничего не доказывает, поскольку резиновая кукла для того и придумана, чтобы её пинать.

Тогда Бандура снял фильм с издевательствами над живым взрослым человеком, одетым клоуном, потом собрал ещё больше детей, показал им свою нетленку и опять запустил в комнату к (теперь уже живому!) Бобо. Как многие из вас уже догадались и без всякого эксперимента, дети принялись оскорблять, пинать и бить живого клоуна с тем же усердием, что и первый раз.

На этот раз утверждение Бандуры о том, что дети имитируют поведение взрослых, никто оспаривать не решился.






Психологи Университета Айовы решили выяснить, как у малышей возникает чувство вины. Для этого они провели эксперимент, который назвали «Сломанная кукла».

Взрослый показывал ребёнку игрушку и рассказывал трогательную историю о том, какая она особенная, как много с ней связано и как он её любил, когда был совсем маленьким. После этого отдавал игрушку ребёнку, наказывая быть очень-очень осторожным.

Как только игрушка оказывалась в детских руках, она «ломалась» самым страшным и безнадёжным образом – для этого был устроен специальный механизм. Взрослый, в соответствии с инструкцией, должен был глубоко вздохнуть и сидеть, молча глядя на малыша, целую минуту.

Только представьте ребёнка, который сидит в гробовой тишине под вашим укоризненным взглядом, съёживается, прячет глаза, прикрывает голову руками. Минуту, растянувшуюся до бесконечности.

Любопытно, что дети, которые, казалось, были травмированы экспериментом со сломанной куклой больше всего, следующие пять лет вели себя гораздо примерней. Может быть, эксперимент действительно научил их здоровому чувству вины. А может эти дети с ранних лет усвоили, что от взрослых можно ожидать любой подставы.






Как только маленькие дети начинают ползать, они сразу понимают, что не стоит лазать вниз по отвесным поверхностям, потому что можно свалиться и больно удариться. Но откуда они узнают, что упадут, если не падали ни разу в своей жизни?

Изучение этого феномена, по мнению учёных из Корнеллского университета Элеонор Гибсон и Ричарда Уолка, было немыслимо без того, чтобы подтолкнуть младенца к краю «ужасной пропасти» и убедить ползти дальше.

Они смастерили так называемый «зрительный обрыв» — хитроумную конструкцию из щитов, положенных поверх толстого стекла. Потом всё это было замаскировано при помощи ткани с соответствующим рисунком. В результате возникала полная иллюзия, что на месте стекла – пустое пространство до самого пола. Казалось бы – что страшного, никакой реальной опасности для крохи нет.

Конечно, физического вреда для ребёнка этот эксперимент не представлял. Но…

Детей по одному подталкивали к краю «обрыва», а матери с другой стороны пытались убедить их переползти через стекло. Другими словами, они где-то набрали матерей, которые пытались уговорить своих крох сделать то, что те считали (и правильно делали) верной гибелью. И младенцы должны были выбирать между послушанием и чувством самосохранения.



Таким образом было протестировано 36 детей в возрасте от 6 до 14 месяцев. Только трое из них поползли по стеклу. Большинство развернулось и поползло в обратную от матерей сторону. Остальные разревелись.

Несмотря на то, что большинство детей не попались на удочку экспериментаторов, они всё же оказались слишком близко к краю «обрыва» и в реальной ситуации могли запросто свалиться. Что позволило Гибсон и Уолку сделать «сенсационное» заключение, что «детей нельзя оставлять у края, вне зависимости от того, насколько хорошо они могут определять глубину».

Кто бы мог подумать!






Это было в те далёкие времена, когда девочек отдавали в учебные заведения только для того, чтобы они научились стряпать, угождать мужу и вести домашнее хозяйство.

Кому-то в голову пришла «блестящая» мысль – готовить девочек-подростков быть матерями при помощи живых пособий. То есть настоящих детей, оставшихся сиротами.

Начиная примерно с 1920 года, эти заведения начали «одалживать» из сиротских домов сотни детей, на которых могли бы практиковаться их юные воспитанницы. Детей держали в специальных классных комнатах, куда на время занятий запускали группы по 8-12 «мам».

Настоящие имена детей держались в секрете, поэтому девочки придумывали им прозвища, иногда довольно издевательские. Через год-два работы «наглядные пособия» пристраивались в приёмные семьи.

Программа просуществовала до 1960-х годов.






Дэвид Реймер, как и его брат-близнец, родился в 1965 году в городе Виннипег (Канада). Когда ему было восемь месяцев от роду, родители принесли его к доктору, чтобы сделать обрезание. Вместо скальпеля доктор почему-то решил воспользоваться электрокаутером (прибор для прижигания электрическим током; прим. mixstuff.ru). И в ходе процедуры случайно сжёг Девиду пенис.

Убитые горем родители пошли за советом к психологу доктору Джону Мани, который специализировался на изучении сексуальной идентификации. Рекомендация доктора Мани была радикальной – провести операцию по смене пола и растить Дэвида как девочку.

Родители, которые готовы были сделать всё возможное, только бы видеть своих детей счастливыми, последовали совету уважаемого доктора. Но, как выяснилось много позже, качество жизни ребёнка волновало Мани в самую последнюю очередь. Доктор просто не хотел упускать идеальный шанс для проведения научного эксперимента, который должен был «доказать, что воспитание, а вовсе не природа определяет гендерную самоидентификацию и сексуальную ориентацию человека». И то обстоятельство, что у Дэвида был брат-близнец, давало, по мнению Мани, уникальную возможность подтвердить эту гипотезу.

Проблема состояла в том, что Дэвид ни в какую не соглашался становиться Брендой. Бренда отказывалась носить платья и предпочитала играть машинками и пистолетиками брата, не обращая никакого внимания на собственных кукол. В школе её постоянно дразнили, за то, что она говорила и вела себя как мальчик.

Отчаявшиеся родители Бренды/Дэвида опять пошли к доктору Мани, но тот убедил их, что у ребёнка просто «трудный возраст» и вскоре всё наладится. Всё это время Мани публиковал научные статьи о своём эксперименте, который считал своим полным и абсолютным научным триумфом.

А когда Дэвид подрос и узнал правду, доктор Мани неожиданно свернул работу и перестал публиковаться. Пару десятков лет о нём вообще ничего не было слышно. И только в 1997-ом из архивов всплыли документы, демонстрирующие катастрофический ущерб, который он причинил бедному Дэвиду.