Как Россия изменила жизнь испанца Мануэля

«Впервые я приехал в Россию на три месяца в рамках программы обмена студентами учиться в Сибирском федеральном университете (СФУ) в Красноярске. Позже, когда я решил получить степень магистра, я ни на миг не колебался, какой университет выбрать. Многие в СФУ уже знали меня. Я успел полюбить Сибирь, и к тому времени мог говорить по-русски довольно хорошо. Русский язык я начал изучать еще в Испании на курсах. Я выбрал русский вместо китайского или арабского, и твердо убежден, что сделал правильный выбор.



Сибирь стала местом открытий для меня. Прежде всего, я узнал, что жизнь продолжается даже при самых низких температурах. Как-то в лютый мороз я с друзьями отправился на прогулку в заповедник Столбы: мы поднялись на вершину скалы и на походной газовой горелке разогрели тушенку прямо в жестяных банках. Это было здо́рово. А какое великолепие было вокруг!

Сибиряки поразили меня. Они открыты в общении с иностранцами, но сдержаны друг с другом. Возможно, иностранцы для сибиряков бо́льшая диковинка, чем для людей, живущих в больших городах, и поэтому я всегда чувствовал их внимание и поддержку. Сибирякам очень нравится, когда иностранец пытается говорить по-русски, пусть даже и с ошибками.



В России иной подход к обучению студентов; между учителем и учеником соблюдается большая дистанция – эта особенность, должно быть, сохранилась еще со времен СССР. Все строго регламентировано, и теория преобладает над практикой. Я всегда принимал близко к сердцу, когда учителя критиковали мою работу и рвали ее на части. Я должен был переписывать свою диссертацию пять раз! Невольно уже начинаешь сомневаться в своих умственных способностях. Но моя учительница по русскому языку Елена Владимировна буквально перепрограммировала меня, объяснив, что это часть учебного процесса, и показала мне мир глазами русского.




В России я научился списывать на экзаменах. Однажды я не был готов к экзамену и боялся, что провалюсь и буду исключен. Учитель дал нам задание и вышел из комнаты. Все достали шпаргалки и начали списывать. Я прошипел: «Что вы делаете? Тут же камеры! Вас исключат за нарушение правил!» Но один из моих однокурсников просто дал мне учебник, и я стал тоже списывать. Изворотливость — национальная черта россиян.



Испанский юмор похож на русский, но небольшие отличия все же есть. Мы, испанцы, любим подтрунивать над собой. Например, я часто в шутку называю себя дурьей башкой. Но как-то одна моя знакомая из Красноярска сказала, что я не должен о себе так уничижительно отзываться; я должен любить и ценить себя.

—

Русские даже к болтовне относятся более серьезно. Мы любим поболтать, и после того, как мы встретимся с кем-то, мы пытаемся выяснить, что наши новые друзья говорили о нас. В России все не так просто: если я спрошу о ком-то, это значит, что я всерьез заинтересовался ими.



Переехав в Санкт-Петербург, я был разочарован: серое небо и монохромные фасады зданий. Мне нравится сибирская зима, мороз, солнце и прогулки в лесу. Вторая столица — слишком европейский город: по-своему красивый, но это не настоящая Россия.

—

Люди в Санкт-Петербурге по-другому относятся к иностранцам: нет такого внимания, которое согревало меня в Сибири — люди просто живут своей жизнью.

Здесь люди больше интересуются литературой и искусством; они любят и помнят свою историю. Мне кажется, что они немного застряли в прошлом, а сибиряки живут в настоящем и решают проблемы сегодняшнего дня».