На uCrazy 18 лет 1 месяц
Могут ли животные мыслить?
Человека всегда занимал вопрос – умеют ли животные мыслить? В древности на этот вопрос однозначно отвечали «да». Постоянно контактирующие с природой охотники, пастухи и земледельцы вечерами рассказывали своим детям и внукам о невероятно умных повадках тех или иных животных, о том, как зверь иногда может перехитрить самого опытного зверолова.
Однако времена менялись. Постепенно люди начали переселяться из деревень в города, в лесу они оказывались только изредка, и рассказы о животных превратились в сказки и басни. Точку, казалось бы, поставил русский физиолог Иван Павлов. Его исследования нервной деятельности собак, проведённые во второй половине XIX века утвердили людей во мнении: «Думать животные не могут. Все их действия – это условные и безусловные рефлексы – стандартные реакции на те или иные раздражители. Иногда рефлекс может быть очень сложным, но он не имеет ничего общего с разумом».
На самом деле, сам академик Павлов был против однозначного и «абсолютно механического» подхода к своим теориям и призывал к осторожности в выводах, но...
После Второй Мировой войны в разных странах мира начали изучать поведение животных более внимательно, и не в лаборатории, а в живой природе, внутри общества других животных. И вот тогда постепенно стала вырисовываться совершенно другая картина.
Всё оказалось намного сложнее, чем у собаки Павлова с её рефлексами. Известны опыты выдающегося голландского биолога Николаса Тинбергена с осами и птицами, с их возможностями по самостоятельному обучению и ориентированию в пространстве. Сенсацией стало открытие «языка пчёл» австрийским учёным и писателем Карлом фон Фришем.
Американский учёный Джон Лилли начал работать с дельфинами – и смог однозначно доказать: у дельфинов есть свой собственный язык, собственная социальная организация! Наконец, в 1960 году Фарли Моуэт, сотрудник службы изучения животного мира Канады, был отправлен далеко на север страны, в тундру, изучать поведение волков. Стали уменьшаться стада оленей-карибу – и правительство поспешило обвинить в этом волчьи стаи. Учёному предстояло определить, так это или нет.
Канадская тундра очень похожа на нашу, Сибирскую – те же бескрайние снега и льды зимой, те же топкие болота, полные комаров и другой мошкары, летом. Единственные люди, постоянно живущие в тех краях – это эскимосы (инуиты), бесстрашные охотники, отлично знакомые с повадками местных животных, прежде всего оленей и волков. У рации Моуэта вскорости сели батареи, он надолго остался без связи с большой землёй, но ему повезло познакомиться с местным охотником по имени Майк и устроить исследовательскую базу в его избушке. Учёный начал наблюдения за живущими поблизости волками, особенно его заинтересовала молодая пара – самец и самка, которых он назвал Георг и Ангелина. Однако ещё больше исследователю повезло, когда он встретил эскимоса по имени Утек – двоюродного брата Майка и шамана в своём племени.
Утек, как и его предки много тысяч лет назад, верил, что волки умеют думать и говорить, и что существует высший дух волка по имени Амарок. Утек уверял, что может понимать язык волков не хуже человеческого. Само собой, Моуэт сперва совершенно не поверил эскимосу... Но...
Как-то мы вдвоем часами наблюдали за логовом, но безрезультатно – ничего обнаружить не удавалось. Денёк выдался безветренный, и проклятые насекомые навалились тучей, хуже всякой чумы. Спасаясь от них, Ангелина с волчатами укрылась в логове. Оба самца, утомлённые охотой, спали неподалеку. Вдруг Утек приложил руки к ушам и внимательно прислушался. Я никак не мог понять, что привлекло его внимание, пока он не шепнул: «Слушай, волки разговаривают» – и показал на холмы километрах в восьми к северу от нас.
Я напряг слух; казалось, в воздухе нет ничего, кроме зловещего стона комаров, но Георг, внезапно сел, навострил уши и повернул свою длинную морду к северу. Спустя минуту он откинул голову назад и завыл. Это был вибрирующий вой; низкий вначале, он закончился на самой высокой ноте, какую только способно воспринять человеческое ухо.
Утек схватил меня за руку и расплылся в довольной улыбке.
– Волки говорят: «Карибу пошли!».
Утек очень плохо говорил по-английски, а Моуэт – по-эскимосски; сперва учёный решил, что он недостаточно хорошо понял охотника или что тот его разыгрывает. Однако служивший переводчиком Майк подтвердил: волк воем передал информацию о том, что долгожданные стада оленей, наконец, двинулись на юг, и даже указал точное место – берега озера Куиак. Исследователь счёл все эти рассказы полным бредом, но Майк неожиданно засобирался на охоту, а через несколько дней вернулся с богатой добычей. Он нашёл карибу именно там, где «сказали» волки!
Учёного невероятно заинтересовало умение Утека понимать волков. С помощью Майка он стал расспрашивать его подробнее, и услышал просто невероятные вещи:
– Вчера, – переводил Майк, – волк, которого ты зовешь Георгом, послал своей жене весточку. Так говорит Утек, который хорошо слышал. Волк сказал жене, что охота идет плохо, придётся задержаться. Вероятно, не удастся вернуться раньше полудня.
Через два дня, в полдень, Георг опять появился на гребне, навострив уши на север. То, что он услыхал, видимо, его не заинтересовало, так как он не завыл в свою очередь, а спустился к логову.
Утек, напротив, был захвачен полученной новостью. На лице его отразилось глубокое волнение. Он буквально утопил меня в потоке слов, но я смог уловить немногое. «Инуит» (эскимос) и «кийэи» (приходить) – неоднократно повторял Утек. Не одолев моей тупости, он сердито взглянул на меня и без разрешения зашагал через тундру.
Через несколько дней Утек вернулся, да не один – с ним было ещё трое знакомых охотников. Исследователь начал расспрашивать Майка – неужели возможно такое, что волки своим воем «рассказали» о том, что рядом появились охотники и куда они направляются?
– Да, – сказал Майк, – Утек действительно знал, что люди в пути и скоро придут сюда.
– Но откуда он знал?
– Глупый вопрос. Он знал потому, что слышал, как волк с холмов Пятой Мили сообщил о проходе эскимосов через его территорию. Утек пытался все объяснить, но ты его не понял: в конце концов он вынужден был уйти, чтобы встретить друзей.
С помощью эскимосов Моуэт ещё долго наблюдал за волками и изучал их повадки. Оказалось, что волки, даже живущие на участках, расположенных далеко, могут «ходить друг к другу в гости», даже целыми семьями. Что волки очень привязываются к своей паре – например, один знакомый Утеку старый волк после гибели своей супруги очень горевал и больше не выбирал себе пару, а только воспитывал чужих волчат и ходил на охоту. Что опытные волки «учат» волчат, и волчата как бы «ходят в школу». И, наконец, что виной уменьшению численности оленей являются вовсе не волки, а хищническое истребление людьми – белыми охотниками. За одну только зиму охотники из одного-единственного городка в штате Манитоба убивали до 50 000 оленей!
Результаты исследований Моуэта начальство в Службе изучения животного мира Канады в итоге не удовлетворили – к сожалению, людям всегда проще думать, что в их проблемах виноват «кто-то другой». А записи исследователя о волчьих «разговорах» многие учёные коллеги и вовсе восприняли крайне негативно – мол, вернулся с севера, наслушался эскимосских сказок, а теперь вешает всем лапшу на уши... Но были и такие, кто отнёсся к переданным Моуэтом сведениям с самым пристальным вниманием. Большинство современных этологов (этология – наука о поведении животных) считает, что такие общественные животные, как шимпанзе, дельфины, пчёлы, волки или собаки, действительно могут общаться друг с другом на своём «языке», абстрактно мыслить и демонстрируют, как люди, вполне «социальное» поведение. Подробнее о приключениях Фарли Моуэта в канадской тундре можно прочитать в его интереснейшей книге «Не кричи: волки!», переведённой и изданной у нас в издательстве «Мир» в 1968 году.
Всё оказалось намного сложнее, чем у собаки Павлова с её рефлексами. Известны опыты выдающегося голландского биолога Николаса Тинбергена с осами и птицами, с их возможностями по самостоятельному обучению и ориентированию в пространстве. Сенсацией стало открытие «языка пчёл» австрийским учёным и писателем Карлом фон Фришем.
Американский учёный Джон Лилли начал работать с дельфинами – и смог однозначно доказать: у дельфинов есть свой собственный язык, собственная социальная организация! Наконец, в 1960 году Фарли Моуэт, сотрудник службы изучения животного мира Канады, был отправлен далеко на север страны, в тундру, изучать поведение волков. Стали уменьшаться стада оленей-карибу – и правительство поспешило обвинить в этом волчьи стаи. Учёному предстояло определить, так это или нет.
Канадская тундра очень похожа на нашу, Сибирскую – те же бескрайние снега и льды зимой, те же топкие болота, полные комаров и другой мошкары, летом. Единственные люди, постоянно живущие в тех краях – это эскимосы (инуиты), бесстрашные охотники, отлично знакомые с повадками местных животных, прежде всего оленей и волков. У рации Моуэта вскорости сели батареи, он надолго остался без связи с большой землёй, но ему повезло познакомиться с местным охотником по имени Майк и устроить исследовательскую базу в его избушке. Учёный начал наблюдения за живущими поблизости волками, особенно его заинтересовала молодая пара – самец и самка, которых он назвал Георг и Ангелина. Однако ещё больше исследователю повезло, когда он встретил эскимоса по имени Утек – двоюродного брата Майка и шамана в своём племени.
Утек, как и его предки много тысяч лет назад, верил, что волки умеют думать и говорить, и что существует высший дух волка по имени Амарок. Утек уверял, что может понимать язык волков не хуже человеческого. Само собой, Моуэт сперва совершенно не поверил эскимосу... Но...
Как-то мы вдвоем часами наблюдали за логовом, но безрезультатно – ничего обнаружить не удавалось. Денёк выдался безветренный, и проклятые насекомые навалились тучей, хуже всякой чумы. Спасаясь от них, Ангелина с волчатами укрылась в логове. Оба самца, утомлённые охотой, спали неподалеку. Вдруг Утек приложил руки к ушам и внимательно прислушался. Я никак не мог понять, что привлекло его внимание, пока он не шепнул: «Слушай, волки разговаривают» – и показал на холмы километрах в восьми к северу от нас.
Я напряг слух; казалось, в воздухе нет ничего, кроме зловещего стона комаров, но Георг, внезапно сел, навострил уши и повернул свою длинную морду к северу. Спустя минуту он откинул голову назад и завыл. Это был вибрирующий вой; низкий вначале, он закончился на самой высокой ноте, какую только способно воспринять человеческое ухо.
Утек схватил меня за руку и расплылся в довольной улыбке.
– Волки говорят: «Карибу пошли!».
Утек очень плохо говорил по-английски, а Моуэт – по-эскимосски; сперва учёный решил, что он недостаточно хорошо понял охотника или что тот его разыгрывает. Однако служивший переводчиком Майк подтвердил: волк воем передал информацию о том, что долгожданные стада оленей, наконец, двинулись на юг, и даже указал точное место – берега озера Куиак. Исследователь счёл все эти рассказы полным бредом, но Майк неожиданно засобирался на охоту, а через несколько дней вернулся с богатой добычей. Он нашёл карибу именно там, где «сказали» волки!
Учёного невероятно заинтересовало умение Утека понимать волков. С помощью Майка он стал расспрашивать его подробнее, и услышал просто невероятные вещи:
– Вчера, – переводил Майк, – волк, которого ты зовешь Георгом, послал своей жене весточку. Так говорит Утек, который хорошо слышал. Волк сказал жене, что охота идет плохо, придётся задержаться. Вероятно, не удастся вернуться раньше полудня.
Через два дня, в полдень, Георг опять появился на гребне, навострив уши на север. То, что он услыхал, видимо, его не заинтересовало, так как он не завыл в свою очередь, а спустился к логову.
Утек, напротив, был захвачен полученной новостью. На лице его отразилось глубокое волнение. Он буквально утопил меня в потоке слов, но я смог уловить немногое. «Инуит» (эскимос) и «кийэи» (приходить) – неоднократно повторял Утек. Не одолев моей тупости, он сердито взглянул на меня и без разрешения зашагал через тундру.
Через несколько дней Утек вернулся, да не один – с ним было ещё трое знакомых охотников. Исследователь начал расспрашивать Майка – неужели возможно такое, что волки своим воем «рассказали» о том, что рядом появились охотники и куда они направляются?
– Да, – сказал Майк, – Утек действительно знал, что люди в пути и скоро придут сюда.
– Но откуда он знал?
– Глупый вопрос. Он знал потому, что слышал, как волк с холмов Пятой Мили сообщил о проходе эскимосов через его территорию. Утек пытался все объяснить, но ты его не понял: в конце концов он вынужден был уйти, чтобы встретить друзей.
С помощью эскимосов Моуэт ещё долго наблюдал за волками и изучал их повадки. Оказалось, что волки, даже живущие на участках, расположенных далеко, могут «ходить друг к другу в гости», даже целыми семьями. Что волки очень привязываются к своей паре – например, один знакомый Утеку старый волк после гибели своей супруги очень горевал и больше не выбирал себе пару, а только воспитывал чужих волчат и ходил на охоту. Что опытные волки «учат» волчат, и волчата как бы «ходят в школу». И, наконец, что виной уменьшению численности оленей являются вовсе не волки, а хищническое истребление людьми – белыми охотниками. За одну только зиму охотники из одного-единственного городка в штате Манитоба убивали до 50 000 оленей!
Результаты исследований Моуэта начальство в Службе изучения животного мира Канады в итоге не удовлетворили – к сожалению, людям всегда проще думать, что в их проблемах виноват «кто-то другой». А записи исследователя о волчьих «разговорах» многие учёные коллеги и вовсе восприняли крайне негативно – мол, вернулся с севера, наслушался эскимосских сказок, а теперь вешает всем лапшу на уши... Но были и такие, кто отнёсся к переданным Моуэтом сведениям с самым пристальным вниманием. Большинство современных этологов (этология – наука о поведении животных) считает, что такие общественные животные, как шимпанзе, дельфины, пчёлы, волки или собаки, действительно могут общаться друг с другом на своём «языке», абстрактно мыслить и демонстрируют, как люди, вполне «социальное» поведение. Подробнее о приключениях Фарли Моуэта в канадской тундре можно прочитать в его интереснейшей книге «Не кричи: волки!», переведённой и изданной у нас в издательстве «Мир» в 1968 году.
Комментарии1
