На uCrazy 13 лет 1 месяц
Предсмертный танец польской балерины в Освенциме: грустная история Франчески Манн
Кто-то сегодня, желая исказить страшную правду о геноциде еврейского народа во время Второй мировой войны, заявляет – «Евреи, не сопротивляясь шли в газовые камеры, зная, что идут на смерть». Желая выставить еврейскую нацию, как безвольную, жертвенную массу. Безбожны и бесчеловечны подобные заявления. Сопротивление было, и ещё какое! Яркое доказательство тому непридуманная история о талантливой балерине, польской еврейке Франческе Манн (настоящая фамилия Розенберг).
Звезда пленительного образа в балете
«Эта девочка со временем станет гордостью и украшением польского балета!» – уверенно говорила руководительница частной хореографической школы в Варшаве Ирэн Прусс. Необыкновенно грациозная, пластичная, с тонким музыкальным восприятием – она танцевала необыкновенно талантливо.
Умница, наделённая сказочно красивой внешностью и фигурой – редким божественным даром была эта Франческа. Перед войной она уже начала выступать на сцене: в классических балетных постановках, в главных ролях – «Сильфиды», «Иоланты», «Джульетты». И публика восторгались этой балериной.
Но, всё разрушилось, как волшебная сказка, когда Польшу оккупировали немецко-фашистские войска. Началась война, которая стала сметать из жизни в первую очередь нации, которые расценивались рейхом как «неполноценный биологический материал» (евреев, цыган, славян). В польской столице сразу же было организовано еврейское гетто.
Из сияющих прекрасных глаз Франчески исчез огонёк молодости, задора, счастья. Где теперь милые сердцу звуки фортепьяно, под которые она старательно, каждый день упражнялась в обязательном «классе у станка»? Не слышно привычных терминов – «И-раз, два, три – мягко плие! И-раз, и два, батман тандю! Ручки нежно раскрыли, как бутон цветка!».
Милые сердцу картины начинают дрожать и исчезать под набежавшими слезами. Кругом – мразь фашистская, свастика, лающая чужая речь.
Последний в жизни танец-месть: искушение фрицев
Франческа была наблюдательной девушкой. В отличие от других обитателей гетто, она сразу поняла, что призыв немцев эвакуироваться с ценными вещами в «Швейцарию» – это ловушка. Так оно и оказалось.
Поезд прибыл в Аушвиц (где располагался концентрационный лагерь Освенцим). Уже с вокзального перрона было видно, как поднимается в небо чёрный дым из высокой лагерной трубы. Повсюду в воздухе стоял специфический сладковатый запах.
Франческа, когда немцы стали загонять женщин в «предбанник» газовых камер и приказали раздеться догола – всё поняла, но оставалась невозмутимой. Девушка, решила, что она не просто, как овца, уйдёт из жизни. Нет! Она станцует изысканно возбуждающий стриптиз па-де-де. И стала, подпевая себе мелодию, медленно раздеваться на глазах похотливо таращащихся немцев Зондеркоманды.
В тот момент, когда к ней близко приблизился самый гнусный из офицеров, она стремительно вонзила ему в лоб острый каблук туфельки. Выхватила из его кобуры пистолет и в упор всадила ему живот несколько пуль подряд. Это послужило сигналом к нападению со стороны остальных женщин на охрану. Одному откусили нос, другому ухо, нескольким вырвали волосы на голове до скальпа. И только тогда, внешняя охрана открыла автоматный, плотный огонь по деревянной пристройке, где яростно дрались еврейские женщины, во главе с Франческой.
Эпилог. Женщины все погибли. Эти красивые и не очень, но мужественные дочери еврейского, многострадального народа. А память, святая память и благодарность их мужеству – живёт и сейчас.
«Эта девочка со временем станет гордостью и украшением польского балета!» – уверенно говорила руководительница частной хореографической школы в Варшаве Ирэн Прусс. Необыкновенно грациозная, пластичная, с тонким музыкальным восприятием – она танцевала необыкновенно талантливо.
Умница, наделённая сказочно красивой внешностью и фигурой – редким божественным даром была эта Франческа. Перед войной она уже начала выступать на сцене: в классических балетных постановках, в главных ролях – «Сильфиды», «Иоланты», «Джульетты». И публика восторгались этой балериной.
Но, всё разрушилось, как волшебная сказка, когда Польшу оккупировали немецко-фашистские войска. Началась война, которая стала сметать из жизни в первую очередь нации, которые расценивались рейхом как «неполноценный биологический материал» (евреев, цыган, славян). В польской столице сразу же было организовано еврейское гетто.
Из сияющих прекрасных глаз Франчески исчез огонёк молодости, задора, счастья. Где теперь милые сердцу звуки фортепьяно, под которые она старательно, каждый день упражнялась в обязательном «классе у станка»? Не слышно привычных терминов – «И-раз, два, три – мягко плие! И-раз, и два, батман тандю! Ручки нежно раскрыли, как бутон цветка!».
Милые сердцу картины начинают дрожать и исчезать под набежавшими слезами. Кругом – мразь фашистская, свастика, лающая чужая речь.
Последний в жизни танец-месть: искушение фрицев
Франческа была наблюдательной девушкой. В отличие от других обитателей гетто, она сразу поняла, что призыв немцев эвакуироваться с ценными вещами в «Швейцарию» – это ловушка. Так оно и оказалось.
Поезд прибыл в Аушвиц (где располагался концентрационный лагерь Освенцим). Уже с вокзального перрона было видно, как поднимается в небо чёрный дым из высокой лагерной трубы. Повсюду в воздухе стоял специфический сладковатый запах.
Франческа, когда немцы стали загонять женщин в «предбанник» газовых камер и приказали раздеться догола – всё поняла, но оставалась невозмутимой. Девушка, решила, что она не просто, как овца, уйдёт из жизни. Нет! Она станцует изысканно возбуждающий стриптиз па-де-де. И стала, подпевая себе мелодию, медленно раздеваться на глазах похотливо таращащихся немцев Зондеркоманды.
В тот момент, когда к ней близко приблизился самый гнусный из офицеров, она стремительно вонзила ему в лоб острый каблук туфельки. Выхватила из его кобуры пистолет и в упор всадила ему живот несколько пуль подряд. Это послужило сигналом к нападению со стороны остальных женщин на охрану. Одному откусили нос, другому ухо, нескольким вырвали волосы на голове до скальпа. И только тогда, внешняя охрана открыла автоматный, плотный огонь по деревянной пристройке, где яростно дрались еврейские женщины, во главе с Франческой.
Эпилог. Женщины все погибли. Эти красивые и не очень, но мужественные дочери еврейского, многострадального народа. А память, святая память и благодарность их мужеству – живёт и сейчас.
Комментариев пока нет
