Как "итальянцы" воевали с японцами

Беспредел, творившийся в 1920-х – начале 1930-х годов в территориальных водах СССР, можно сравнить разве что с вакханалией грабежей Леньки Пантелеева в беззащитном Питере, пока комсомольцы, призванные в угрозыск, не научились нажимать на спусковой крючок нагана. Чтобы пресечь экономический бандитизм «добрых соседей», советское правительство сумело найти неординарные ответные ходы.

Дальний Восток: расклад не в нашу пользу

Благодаря уникальному сочетанию недальновидности, глупости и жадности царя Николая II и его камарильи Россия в 1905 году потерпела тяжелое поражение в Русско-японской войне и потеряла Тихоокеанский флот. В 1920 году остатки Сибирской флотилии утащили с собой на продажу по цене металлолома белогвардейцы – они и в эмиграции хотели жить по-дворянски. В результате на весь Дальний Восток СССР имел несколько убогих пунктов базирования и десяток пограничных сторожевых кораблей со смехотворным вооружением.

ПСКР ОГПУ "Дзержинский" идёт на Дальний Восток под
итальянским флагом, с итальянским экипажем и номером. 1934 год

А тем временем наш ближайший дальневосточный сосед – Япония – располагал мощным флотом в составе 10 линкоров, 4 авианосцев, 33 крейсеров, 100 с лишним эсминцев и около сотни подводных лодок. Создать равноценный противовес этой армаде Советская Россия, большинство жителей которой еще вчера ходили в лаптях, рассчитывала не ранее середины 1950-х годов. Это автоматически означало, что японцы могут вытворять в наших территориальных водах все, что заблагорассудится. И они этим пользовались. Сегодня этот факт забыт, но к 1930 году камчатское побережье было практически оккупировано японцами. В удобных бухтах располагались незаконные фактории, базы, склады, рыбоперерабатывающие заводы. Японцы буквально «под метлу» хищнически выгребали все, до чего могли дотянуться: рыбу, краба, пушного зверя, попутно спаивая ительменов (коренных жителей Камчатки) дешевым спиртом.

Около 1500 японских судов вели незаконный промысел, причиняя ежегодный ущерб советской экономике на сумму 7 миллионов золотых рублей. А это ни много ни мало 54 тонны золотом! А чтобы русские пограничники вели себя смирно, бесчинства браконьеров крышевал Императорский флот Японии: рыбаков-разбойников бдительно охраняли восемь эскадренных миноносцев и флотилия подводных лодок, не считая десятков вооруженных пароходов и моторных шхун (данные взяты из оперсводки ОГПУ за 1930 год).

8-я дальнеразведывателышя эскадрилья в полном составе. В центре (с забинтованным пальцем) комэск
М.И.Пармичев, А.В.Кувшинников первый слева во втором ряду. Портовый ковш, сентябрь 1933 г.

Доходило до абсурда: японские боевые корабли «прессовали» своих же законопослушных рыбаков, осуществлявших лов на основании честно купленных у советского правительства лицензий. То есть или браконьерствуй, или убирайся.

Бесстрастные прогнозы гидробиологов показывали, что при сохранении существующей ситуации к концу 1940-х ресурсы Охотского моря, содержавшие на тот момент 1/3 (!) мировых запасов рыбы, будут попросту уничтожены. Заодно исчезнут камчатский краб, популяции морского котика и выдры. Ждать, когда советский Тихоокеанский флот сможет противостоять японскому, было преступлением.

Советское правительство с таким положением дел мириться не могло. Для защиты рубежей Отечества нужны были срочные и радикальные меры. И предпринять их было необходимо ещё до начала масштабного строительства и наращивания сил Тихоокеанского флота. Тогда по инициативе И.В. Сталина наши Военно-морские силы РККА сделали «ход конем».
Было обращено внимание на авиаэскадрилью под Владивостоком. Необходимо было быстро перебросить её на Камчатку. В те годы большой радиус боевого использования гидросамолета "Савойя" С-62 делал его практически незаменимым для охраны протяженных морских границ.

Кроме того, боевые корабли Японии в тот период не имели средств противовоздушной обороны. Но самое главное, это значительная по тем временам скорость — более 170 км/час, которую «Савойя С-62» могла развить.
Такая скорость позволяла быстро реагировать на изменения оперативной обстановки почти в любых районах Камчатки. С их помощью можно было защитить отдаленные места полуострова от проникновения в наши территориальные воды не только боевых кораблей, но и рыболовецких шхун, регулярно занимавшихся браконьерством.

Прыжок «итальянцев»

В 1931 году из Крыма на Дальний Восток была скрытно переброшена 66-я отдельная эскадрилья под командованием комэска Михаила Пармичева, оснащенная итальянскими летающими лодками «Савойя» С-62Б.

Алексей Владимирович Кувшинников, фото 1934 г.

На тот момент это были вполне современные машины, обладавшие крейсерской скоростью 180 км/ч и боевым радиусом действия до 1000 км! Вооружение «иномарок» состояло из двух спаренных пулеметов и 2250-килограммовых бомб, и одного такого «гостинца» хватало, чтобы отправить на дно эсминец.

Два года пилоты осваивали незнакомый дотоле авиаторам театр военных действий, совершенно на тот момент дикий и необжитый. И вот в августе 1933 года с соблюдением всех мер секретности личный состав получил боевую задачу: передислоцироваться в Петропавловск-Камчатский с целью обеспечить поддержку с воздуха действий кораблей морпогранохраны. Перелет надо было выполнить с бомбами, в готовности к немедленному применению оружия.
Это официально между СССР и Японией войны не было, а фактически она не утихала ни на минуту, о чем сегодня, к сожалению, опять-таки мало кто помнит.

Перелёт гидросамолётов С-62 8-й дальнеразведывательной авиаэскадрильи
через Охотское море. Первый самолёт (борт. № 2)пилотирует лётчик Яков Лотовой,
второй самолёт (борт. № 4) пилотирует лётчик Алексей Кувшинников, сентябрь 1933 г.

Перелет по тем временам планировался впечатляющим: 2500 км по маршруту cтанция Океанская (Владивосток) – Хабаровск – Усть-Большерецк (Камчатка) – Петропавловск-Камчатский.

Причем второй этап представлял собой 1200 км беспосадочного перелета над Охотским морем. Это был самый настоящий мировой рекорд, поскольку еще никто не выполнял групповой перелет на одномоторных серийных машинах над морем на такое расстояние. Да, были рекордные полеты и на большие расстояния, но только на одиночных машинах, специально доработанных для дальних передвижений и с особо подготовленными пилотами. Эскадрилье Пармичева предстояло сделать рекорд повседневной практикой рядовых пилотов нашего флота.

«Савойя С-62» из состава бывшей 8-я дальнеразведывательной
эскадрильи у ангара на Халактырском озере, зима 1933–1934 гг.

И ведь сделали. В сентябре 1933-го 12 краснозвездных бомбардировщиков стартовали с гидроаэродрома на станции Океанской.
Не обошлось без потерь: на взлете «Савойя» летчика Сичкаренко повредила днище при ударе о какой-то плавучий предмет и при посадке в Хабаровске затонула, экипаж не пострадал. На втором этапе пришлось вынужденно садиться пилоту Давыдову – у него вышло из строя управление радиатором.

На высоте оказался бортмеханик Лещенко, быстро обнаруживший и устранивший поломку, и это при том, что летающая лодка вовсю «танцевала» на довольно крутой волне. После ремонта Давыдов вновь взлетел и занял свое место в строю. Через 7 часов 17 минут с момента старта эскадрилья в составе 11 машин достигла берегов Камчатки.

Шах Императорскому флоту

Очередное задержание японской шхуны 3 июля 1934 года проводилось как обычно: пограничный катер «Кит» конвоировал браконьера в Петропавловск-Камчатский для составления протокола. Тут же в наши воды нахально вошел японский эсминец с развернутыми по-боевому пушками и торпедными аппаратами и попытался отсечь «Кита» от нарушителя.

В составе авиаэскадрильи имелся и один МБР-2 Зима 1934 г.

Из Петропавловска на помощь «Киту» срочно выдвинулись три советских ПСКР (пограничных сторожевых корабля). Прибыв на место, наши суда обнаружили уже пять японских эсминцев! Огневое и скоростное превосходство интервентов (а как их еще называть?) было подавляющим. В упоении от собственной безнаказанности японцы окончательно распоясались, откровенно наплевав на все международные законы и соглашения.

На сигнальных фалах одного из эсминцев появилось приказание советским кораблям: «Следовать за мной!» Ни больше ни меньше – в российских водах самураи собирались захватить наши военные корабли, т.е., называя вещи своими именами, японцы перешли к прямому пиратству.

Разумеется, наши пограничники ни при каких обстоятельствах подчиняться пиратам не собирались и приготовились принять неравный бой, как и полагается часовым.

Обстановка накалилась до предела, когда извергаемые через мегафоны японские угрозы заглушил рев авиационных моторов. Звено летающих лодок, «Савойи» пилотов Мустыгина, Макарова и Кувшинникова на предельно малой высоте, буквально срезая гребни волн, шли в атаку на японские эсминцы.

Авиаэскадрилья в полном составе на льду плёса
Халактырского озера, зима 1934–1935 гг.

Что тут началось! Давно подмечено, что чем наглее негодяй, тем он трусливее. Гонор с интервентов слетел в мгновение ока, и горе-забияки в панике бросились врассыпную, словно по команде «Спасайся кто может!». Машинисты выжимали из котлов все до предела – из труб кораблей вырывались огненные факелы. При каждом заходе советских самолетов в имитационную атаку эсминцы начинали описывать круги, одновременно оглашая море отчаянными воплями сирен, словно прося у пилотов пощады.

Словом, деморализация в японском отряде наступила полная. Напоследок, удирая на полных оборотах, японцы не забыли униженно раскланяться, словно кабацкий хулиган, мгновенно сникший при появлении милиционера.
– Счастливого плавания! – таков был прощальный флажный сигнал неудачливых пиратов. Воистину, наглость и лицемерие всегда ходят рука об руку.

Лётный состав 8-й дальнеразведывательной
эскадрильи на обеде. База у станции Океанская.

Урок, преподанный иностранным хищникам 66-й эскадрильей в тот памятный день, оказался настолько впечатляющим, что японские военные моряки зареклись ввязываться в конфликты с пограничниками – как отрезало! А без поддержки военных вскоре смотали удочки и браконьеры – в прямом и фигуральном смыслах.

Так, благодаря своевременному и решительному применению весьма скромных сил морской авиации Камчатка стала русской не только де-юре, но и де-факто.