Что случилось со скульптором ?

Исаму Ногучи и его творение — «Ундина». 1925г. На фотографии ему 21 год.

Но посыл поста не в этом. Скажите мне, как после этого, всю оставшуюся жизнь можно создавать ВОТ ЭТО :

Исаму Ногучи (Isamu Noguchi, 1904 —1988), американский дизайнер японского происхождения, ландшафтный архитектор, представитель авангардистского ориентализма, один из лидеров монументально-декоративной скульптуры. В рейтинге британской газеты The Times — 200 самых лучших художников ХХ века — Ногучи занимает 192 место.

В своих произведениях Исаму старался соединить западную, модернистскую культурную традицию с приёмами искусства Китая и Японии. Участник выставок современного искусства documenta II (1959) и documenta III (1964) в Касселе. В 1986 году представлял искусство США на венецианском биеннале. В 1984 году Исаму Ногучи удостоен звания почётного доктора в Колумбийском университете. В 1987 награждён Национальой медалью искусств президента США. В 1988 он получает Орден Священного сокровища третьего класса.

Мировую славу Исаме Ногучи принесли работы, лежащие на стыке ландшафтной архитектуры и пластического искусства. Сам художник называл себя скульптором, но при этом не отделял понятие скульптурного произведения от окружающего пространства и называл этим словом, например, такое явление, как традиционный японский сад. Знаковыми произведениями в его творчестве стали именно ландшафтные объекты: «Водный сад» на Chase Manhattan Plaza в Нью-Йорке, «Сад мира» около штаб-квартиры ЮНЕСКО в Париже, «Сад искусств Билли Роуза» в Иерусалиме, «Сад-музей Ногучи» на Лонг-Айленде.

Подход Ногучи к созданию пространственных форм основан на принципах традиционного японского искусства, его эстетических категориях, таких, например, как понятие пустоты, одновременно означающее и абсолютную наполненность. Свободные пространства в его композициях не менее значимы, чем сами скульптурные детали: они не означают пауз, отсутствия чего-либо, но играют существенную роль в восприятии. Вот почему ландшафтные объекты Ногучи, даже отдельные изваяния, невозможно представить себе как «скульптуру» в общепринятом смысле: их нельзя переместить, приспособить как украшение к тому или иному месту, ведь каждое является частью строго определенного пространства и даже создает его. По образному выражению самого Ногучи, его произведения — это «узлы пустоты», поскольку каждое из них является не «вещью, но вещью в пространстве», частью, но не целым.

Задача ландшафтного творчества, дизайна среды для Ногучи в том, чтобы выявить скрытую сущность ландшафта (в японской традиции ее называют «аварэ»), отразить те таинственные силы взаимодействия между пространством и людьми, о которых он писал. Человек не может быть включен в абсолютно пустое пространство, поскольку оно не имеет протяженности, размерности, значения. Масштаб и значение проявляются, когда художник вводит туда значимый объект или линию: «Вот почему скульптуры или иные объекты, играющие их роль, рождают пространство. Их функция – создавать иллюзию, возбуждать фантазию. Их размер и форма полностью подчинены связи с окружением. То, что может казаться неполным, незавершенным по отношению к отдельной скульптуре, может иметь значение для композиции в целом». Именно эту красоту незавершенности японцы называли «югэн». В ландшафтах, созданных Ногучи, человек — их третья неотъемлемая часть наряду со скульптурными объектами и пространством. Посетитель не является здесь пассивным зрителем, он наблюдатель, исследователь форм, что, по мысли Ногучи, равноценно их созиданию: формы не имеют «самостоятельного» смысла, они оживают только в сознании людей в виде эмоций и ассоциаций. Композицию каждого объекта Ногучи создавал «с участием движущихся людей во всех точках». Без этой составляющей, считал он, все виды будут одинаковыми, и только движение, обзор со всех сторон, наблюдение за их трансформацией выявляет индивидуальность пространства.

Произведения Ногучи — это пластика пространства, которое первично по отношению к отдельным скульптурным объектам. Процесс их создания он называл «движением ощупью», имея в виду, что для выявления скрытых свойств пространства художнику требуется перейти на «новый уровень скульптурного опыта», так как логический анализ не приносит нужного результата. Это соответствует японскому методу творчества «увэй» (дословно – «произрастание»), который заключается в «недеянии» и подразумевает следование естественному положению вещей, выявление того, что заложено в природе, вместо создания чего-то нового, то есть — отказ от замысла. Ногучи перенес этот принцип на работу с городским ландшафтом, стремясь пластически отобразить энергетику самого места в противовес западному подходу, связанному с украшением, обогащением пейзажа. Согласно принципу увэй, чтобы изобразить что-то, надо уподобиться ему, и, когда такое слияние с объектом будет достигнуто, кисть художника начнет двигаться сама. Именно это, возможно, имеет в виду Ногучи, говоря о новом опыте и движении на ощупь.
Примечательны философские рассуждения Ногучи, где он прослеживает связь своего творчества с традиционными принципами японского сада:

«В японских садах скалы и камни размещают таким образом, чтобы они представляли собой выступы земли. Каждый камень обладает значительной массой, и потому весь сад можно рассматривать как скульптуру, выступающую над дневной поверхностью, но большей частью скрытую от глаз под землей. Эта невидимая масса незримо присутствует в саду и рождает ощущение плавающего мира. Порой я сам поддаюсь тому заблуждению, что смысл скульптуры может быть как-то определен. Но разве на деле это — не осознание внутренней реальности, которую скульптура отражает и обозначает? Космические тела, перемещающиеся по небесной сфере, соединены между собой гравитационными силами, силами притяжения и отталкивания. Земные тела, хотя бы даже мы с вами, могут передвигаться по земной поверхности, как опилки под действием магнита».
«Что заставляет меня постоянно возвращаться к Японии, за исключением желания вновь и вновь прикоснуться к корням? Это мое ощущение неразрывного родства с природными материалами и мастерством японских ремесленников. Как изысканны и функциональны их традиционные инструменты! Все идет к тому, что скоро и они будут заменены машинами. Уподобляясь нищему или воришке, я нахожусь в вечном поиске остатков тепла этой земли».