Дело парохода «Malacca»

Со времен Крымской (Восточной) войны 1853—1856 годов русские моряки вынашивали идеи крейсерской войны в океанах. Разрабатывались и совершенствовались конструкции необходимых для этой цели кораблей, присматривались и описывались потаенные уголки на побережьях дальних стран, могущие служить опорными базами крейсеров, составлялись планы, директивы и инструкции. Был создан Добровольный флот, быстроходные пароходы которого именовались крейсерами. В периодической печати публиковались фантастические произведения, пропагандирующие подобные действия отечественного флота.
Случай проверить теории на практике представился в 1904 году — началась русско-японская война. Тихоокеанская эскадра, ослабленная при нападении на Порт-Артур японских миноносцев, спряталась под защиту крепости. Казалось, что теперь на коммуникациях неприятеля должны были появиться многочисленные российские рейдеры и отрезать островную Японию от источников заграничного сырья, сорвать снабжение ее армии и флота военными материалами, прервать морскую торговлю. Действительно, первые крейсеры появились летом 1904 года в Красном море, но из далеко идущих планов ничего не вышло — помешали дипломатические демарши Великобритании. Поводом для них стал захват вспомогательным крейсером «Петербург» английского парохода «Malacca». О том, как это случилось, рассказывается в работе курсанта ВВМУ им. А.С.Попова.

Вопрос о крейсерских операциях на океанах для нарушения военных перевозок в Японию был поднят Главным морским штабом (ГМШ) сразу после начала боевых действий на Дальнем Востоке в январе 1904 года. Особое совещание, состоявшееся 13 февраля 1904 года, признало возможным проведение таких операций с привлечением либо мобилизованных и вооруженных быстроходных пароходов Добровольного флота, либо судов, специально закупленных за границей. Общее руководство по организации и проведению крейсерских операций поручили контр-адмиралу великому князю Александру Михайловичу.

Всего было вооружено шесть вспомогательных крейсеров: в Либаве переоборудовались четыре приобретенных за границей судна: вспомогательные крейсеры «Дон», «Урал», «Терек» и «Кубань»; в Севастополе — пароходы Добровольного флота «Петербург» и «Смоленск». Для балтийских крейсеров районом проведения операций определили Атлантический океан (у северо-западного побережья Африки, островов Зеленого Мыса и Гибралтарского пролива). Черноморские должны были оперировать в южной части Красного моря и у восточного побережья Африки.

20 июня 1904 года «Петербург», а 22 июня «Смоленск» под флагами Добровольного флота покинули Севастополь, имея документы на груз угля, провизии и артиллерии для Владивостока. Благополучно пройдя черноморские проливы и Суэцкий канал, они вошли в Красное море. Здесь пароходы подняли военно-морские флаги и начали установку артиллерии, укрытой до этого момента в трюмах.

Новоявленным вспомогательным крейсерам (крейсерам II ранга, по классификации российского флота) ставилась задача останавливать в южной части Красного моря, в районе островов Джебель-эт-Таир (Таир), Зубейр (Зебеир) и Зукар (Цукур), грузовые суда и досматривать их на предмет наличия на борту военной контрабанды*. [* Военная контрабанда — грузы нейтральных собственников или грузы противника на судах нейтральных государств, которые воюющая сторона запрещает доставлять своему противнику на том основании, что они дают последнему возможность вести войну более успешно.] Поиск, досмотр и задержание судов нейтральных государств предполагалось производить на основании данных, полученных из ГМШ через специальных агентов, работу которых возглавил контр-адмирал в отставке П.И. Пташинский.

30 июня, в 10ч 15 мин, у острова Малый Ханиш «Петербург» остановил английский пароход «Malacca» (дата и время приведены по вахтенному журналу крейсера). Для проверки документов на пароход направилась досмотровая партия под командованием мичмана В.А. фон Шварца; ему подчинялись прапорщик по морской части В.С.Бабийчук и шесть матросов. Капитан «Malacca» предъявил русским морякам судовые бумаги, из которых следовало, что пароход принадлежит английскому обществу «Peninsular and Oriental Steam Navigation C°», груз в количестве около 2000 т погружен в Антверпене и Лондоне (точная цифра в документах не была указана). Много мест занимала явная военная контрабанда: около 200 стальных плит, мостовые части, электрический кран, стальные валы, телеграфная проволока, машины (назначение которых не указывалось), а также спирт, консервы, галеты, кислоты и прочий груз, отмеченный, в большинстве своем, как «разное». Груз адресовался в Кобе, Иокогаму и Моджи. При опросе капитан заявил, что имеет на борту 6000 т груза, но ничего противозаконного, в том числе взрывчатых веществ, ничего, кроме означенного в документах, нет. Налицо был факт сокрытия части грузовых документов, поэтому капитану предложили прибыть на борт русского корабля для детального рассмотрения. Ссылаясь на запрет правления компании покидать борт вверенного ему судна, капитан направил вместо себя старшего помощника.



После возвращения на крейсер досмотровой партии вместе со старшим помощником парохода командир «Петербурга» капитан 2 ранга И.Г. Скальский приказал организовать судовую комиссию под председательством старшего офицера крейсера лейтенанта Л.Ф. Компаниона. В ее состав вошли лейтенанты И.А. Задонский и А.В. Никитин, а также мичман В.А. фон Шварц и прапорщик В.С. Бабийчук. Рассмотрев документы английского парохода, офицеры обратили внимание на то, что сначала он восемь суток загружался в Лондоне, а затем еще семь — в Антверпене, после чего вновь вернулся в Лондон, где произошла замена части команды — свидетелей погрузки в Антверпене. Комиссия резонно предположила, что контрабандный груз был получен в Антверпене и что он составляет 50% от общего количества. Перед тем как сделать окончательные выводы, комиссия единодушно решила провести осмотр парохода и опрос команды, что и поручили лейтенанту И.А. Задонскому.

По прибытии на «Malacca» русский офицер объявил капитану решение судовой комиссии и предложил открыть для осмотра трюмы. Тот выразил свой протест подобным действиям, а в письме на имя командира «Петербурга» свой отказ открыть трюмы мотивировал непризнанием за российским крейсером права остановки и осмотра судна. Капитан «Malacca», ссылаясь на то, что пароход был остановлен в территориальных водах нейтрального государства (что не соответствовало действительности), угрожал возможными осложнениями, вплоть до разрыва дипломатических отношений Великобритании с Россией. В ответ И.Г. Скальский направил прапорщика В.С. Бабийчука, который объявил капитану, что пароход будет арестован и направлен в призовой суд в Либаву. После такого поворота дела капитан незамедлительно прислал новое письмо. Теперь он не возражал против осмотра, но, отмечая, что весь груз, адресованный в Японию, находится внизу, предупреждал о возможности опрокидывания судна при перегрузке содержимого трюмов на палубу и предлагал отвести «Malacca» на якорную стоянку в какую-либо бухту или даже в Аден, где и осуществить всю операцию по осмотру груза. Заподозрив подвох, командир «Петербурга» решил арестовать пароход и отвести его как приз* в ближайший российский порт, где имелся призовой суд. [* Приз — захваченное в ходе морской войны неприятельское торговое судно и его груз, торговое судно нейтральной стороны, большую часть которого составляет военная контрабанда.]

Такие суды, учрежденные приказом по морскому ведомству от 9 марта 1904 года, имелись во всех крупных военных портах России, в том числе в Либаве (Порт Императора Александра III) и Севастополе. Решено было направить «Malacca» в Либаву, так как Севастополь не подходил из-за возможных разногласий с Турцией при прохождении судна под российским военно-морским флагом черноморскими проливами.

Командовать «Malacca» был назначен, «ввиду самостоятельного положительного характера», мичман В.А. фон Шварц, призовая команда состояла из 4 офицеров и 35 нижних чинов. Поднявшись на борт парохода, В.А. фон Шварц объявил капитану решение командира крейсера, после чего приступил к спуску английского коммерческого флага и подъему российского. Следует отметить тот факт, что английский флаг оказался прибит гвоздями. Решение командира крейсера и действия призовой команды вызвали протест со стороны капитана «Malacca», который возмущался, оскорблял офицеров, называя все происходящее морским разбоем и призывая в свидетели пассажиров (на пароходе, кроме капитана, находились 3 помощника, 88 человек команды и 10 пассажиров).

В сопровождении «Петербурга» «Malacca» направилась к острову Джебель-эт-Таир, где планировалась встреча со вспомогательным крейсером «Смоленск». 1 июля на нее перевезли вещи призовой команды, а командир В.А. фон Шварц получил от капитана 2 ранга И.Г. Скальского инструкции, касавшиеся его действий во время следования в Либаву (по проведению осмотра судна и опроса команды), а также необходимую для оплаты показаний членов команды сумму денег. В 22 ч 40 мин «Malacca» отправилась по назначению.

Продолжая крейсировать в Красном море до 15 июля, «Петербург» и «Смоленск» арестовали еще три парохода с грузом военной контрабанды. Помимо этого, 2 июля «Смоленском» был остановлен германский пароход «Prinz Heinrich» и отправлен после осмотра по назначению, но с выемкой всей адресованной в Японию почты. При ее осмотре были арестованы две посылки и два пакета, где, помимо переписки, содержались грузовые документы пароходов «Scandia» и «Pakling». Остальную корреспонденцию вновь опечатали и 4 июля сдали под расписку капитану английского парохода «Persia».

При остановке пароходов не обходилось без происшествий. Так, при задержании «Смоленском» германского парохода «Scandia» после сигнала «Стоп машина» пришлось произвести еще два холостых выстрела. Капитан объяснял свои действия тем, что он, якобы, не разобрал сигнала с крейсера. Затем он всячески старался скрыть характер перевозимого им груза и сознался лишь после предъявления ему документов, арестованных ранее на почтовом пароходе. Английский пароход «Ardova», обнаруженный 4 июля, даже попытался скрыться. Лейтенант Э.А. фон Берендс, офицер вспомогательного крейсера «Смоленск», вспоминал: «...захватили "Ardova". Этот кэптэн молодчина, после двух холостых выстрелов он еще прибавил ходу и застопорил его только после третьего боевого...».

Обстоятельства сложились так, что именно арест «Malacca» явился толчком к дальнейшему развитию событий; в конечном итоге, было принято решение прекратить операции вспомогательных крейсеров в Красном море и направить их в Либаву.
Сообщение об аресте «Malacca» в Петербурге получили 3 июля. Сначала его встретили с радостью, хотя одновременно в ГМШ стали поступать сведения из Министерства иностранных дел (МИД) о возрастающей активности британской прессы, негодовавшей по поводу деятельности в Красном море русских крейсеров.

7 июля последовала нота посла Великобритании в Санкт-Петербурге, где, помимо всего прочего, указывалось на незаконность действий «Петербурга» против «Malacca», якобы, не имевшей на борту контрабандного груза. Необоснованность британского заявления была очевидной.

Сведения о «Malacca» и о ее грузе стали поступать в ГМШ еще в июне. Так, 7 числа от военного агента (атташе) в Брюсселе и Гааге полковника Кузьмина-Караваева были получены данные о выходе парохода из Антверпена в Японию с указанием характера принятого на борт груза. Аналогичные сообщения поступили от консулов 22 июня с Мальты и 28 — из Александрии. Вся эта информация была затем передана в Суэц П.И. Пташинскому для последующей передачи на крейсеры, хотя он из-за путаницы в шифрах так и не сумел проинформировать русских моряков, и они разобрались с грузом парохода «Malacca» самостоятельно.

Во время следования от места ареста до Суэца капитан «Malacca» случайно проговорился о военном характере груза, а В.С.Бабийчук и В.А. фон Шварц в ходе опроса команды установили, что на судне имеется до 40 т взрывчатых веществ и около 1800 т различных военных грузов.

Таким образом, ГМШ располагал обоснованными данными о наличии на борту «Malacca» военной контрабанды, адресованной в Японию, включая взрывчатые вещества*. [* Согласно «Положению о морских призах», Высочайше утвержденному 27 марта 1895 года (раздел 1, § II), «Торговые суда нейтральной национальности подлежат конфискации в следующих случаях: 1. Суда эти застигнуты при провозе неприятелю или в неприятельские порты:

а) огнестрельного оружия, принадлежностей, а равно и предметов или принадлежностей для взрывов — независимо от их количества;

б) других предметов военной контрабанды — в количестве, превышающем по объему или весу половину всего веса...»] Все факты были изложены в ответной ноте российского МИД британскому послу. Тем не менее активность английской прессы и дипломатов сделали свое дело. Из посольства Германии была также получена нота протеста, в которой указывалось на то, что германское правительство возмущено действиями вспомогательного крейсера

«Смоленск», считая осмотр почтового парохода «Prinz Heinrich» и арест почты, адресованной в Японию, незаконным. Нота Германии требовала возвращения арестованной почты и возмещения убытков.



Тогда же российский посол в Константинополе передал просьбу Оттоманского правительства, ссылавшегося на декларацию о нейтралитете, — впредь при прохождении судов Добровольного флота через Босфор скрывать факт наличия на борту груза артиллерии и боеприпасов и при опросе его не указывать. С виду, казалось бы, безобидная и даже парадоксальная просьба тем не менее вызвала серьезные опасения российских дипломатов. Так, по сообщению посла в Великобритании, вопрос о правомерности прохода российскими вспомогательными крейсерами зоны черноморских проливов поднимался в английском парламенте и имел отрицательные отзывы. В итоге, в российском МИД сделали вывод, что при дальнейшем развитии событий следует ожидать все больших осложнений с Великобританией, вплоть до разрыва дипломатических отношений. Причинами разрыва могли быть: непризнание Великобританией права за судами Добровольного флота на действия в качестве вспомогательных крейсеров и досмотр судов других государств, а также, как следствие, противозаконность прохода крейсеров «Петербург» и «Смоленск» черноморскими проливами.

В ответ на российскую ноту Великобритания отметила факт наличия на «Malacca» военного груза, указав, что 23 т взрывчатых веществ являются собственностью Британского правительства, но в то же время не признавала за российскими судами Добровольного флота права действовать в качестве вспомогательных крейсеров.

Российское правительство предприняло попытку решить вопрос отводом «Malacca» в ближайший порт, где имелись бы российское и британское консульства и где в присутствии официальных лиц было бы возможно произвести разгрузку парохода для установления факта наличия груза военной контрабанды. Но правительство Великобритании продолжало настаивать на немедленном освобождении всех арестованных судов, указывая, что если Россия будет продолжать их задерживать, то Соединенное королевство примет решительные меры.

10 июля в Санкт-Петербурге состоялось совещание по поводу захвата английского парохода «Malacca». До принятия решения арестованным пароходам было передано приказание оставаться в Суэце. Одиннадцать министров и представителей правительства, под председательством генерал-адмирала великого князя Алексея Александровича, рассмотрели вопросы, связанные с проходом через проливы Босфор и Дарданеллы российских вспомогательных крейсеров и задержанием ими иностранных пароходов в Красном море.

Мнения разделились. Министр иностранных дел В.Н.Ламздорф предложил освободить арестованные пароходы. При этом, если приказ о прекращении крейсерских операций опоздает и аресты судов некоторое время будут продолжаться, их, с его точки зрения, не следует признавать.

Коснувшись вопроса прохода Черноморской проливной зоны вспомогательными крейсерами, В.Н.Ламздорф отметил необходимость решения вопроса о статусе Добровольного флота и заметил, что не стоило «коммерческие суда обращать на полпути в военные». В заключение он сообщил, что англичане не возражают против совместного осмотра «Malacca», однако если захваченные пароходы не будут освобождены, разрыв дипломатических отношений Великобритании с Россией неизбежен.

Такого же мнения придерживался и министр финансов В.Н.Коковцов, считавший, что вопрос об использовании судов Добровольного флота в качестве вспомогательных крейсеров должен решаться в мирное время; если же до начала боевых действий суда не были включены в списки военного флота, то в ходе боевых действий они должны решать не военные, а транспортные задачи.

Военно-морское начальство отстаивало правомерность своих действий. Генерал-адмирал великий князь Алексей Александрович ссылался на аналогичный случай с пароходом Добровольного флота «Москва» во время боевых действий в Китае. «Москва», следуя на Дальний Восток в 1900 году, также прошла черноморскими проливами и подняла военно-морской флаг в Красном море, однако протеста со стороны англичан, тогда наших союзников, не последовало.

Алексей Александрович отметил также тот факт, что решительность Великобритании объясняется принадлежностью «Malacca» к обществу «Peninsular and Oriental Steam Navigation C°» — самой влиятельной компании, «акционерами которой состоят почти все влиятельные в Англии лица, не исключая короля».

Контр-адмирал великий князь Александр Михайлович обратил внимание на то, что фактом освобождения арестованных пароходов Россия только признает неправильность своих действий, а эти пароходы — с военной контрабандой — все равно будут отправлены по назначению в Японию. Профессор международного права подполковник И.А.Овчинников напомнил, что англичане вначале заявили об отсутствии на «Malacca» военного груза, а в конечном итоге свели все свои претензии к тому, что суда Добровольного флота не имели права прохода проливами. Военный юрист справедливо полагал, что при положительном для России решении вопроса о правомочности прохода черноморских проливов «Петербургом» и «Смоленском» вопрос об освобождении арестованных судов отпадет сам собой. Он убеждал присутствующих в том, что Англия прекрасно знала все права Добровольного флота, но искусно использовала свое умение действовать угрозами, и поэтому настойчиво требовал отстаивать мнение о правомерности действий крейсеров.

Позднее, уже после совещания, руководитель В.Н. Ламздорф пришел к выводу о необходимости продолжения крейсерских операций, но вне Красного моря. А тогда в ходе бурного обсуждения именно он убедил присутствовавших в неизбежности разрыва дипломатических отношений и начале боевых действий с Великобританией. В итоге 10 июля возобладала точка зрения о необходимости прекращения крейсерских операций и освобождения всех арестованных судов.

В тот же день великий князь Александр Михайлович отдал такой приказ, уведомив о нем агента в Суэце контр-адмирала П.И. Пташинского и министра иностранных дел В.Н. Ламздорфа. Последний, в свою очередь, официально сообщил об этом министру иностранных дел Великобритании.

11 июля «Смоленск» произвел последний арест — английского парохода «Formosa». Одновременно с информацией о деятельности вспомогательного крейсера в Санкт-Петербург поступило сообщение из Александрии о прибытии 9 июля с Мальты английской средиземноморской эскадры. Для поиска российских вспомогательных крейсеров и снятия с них арабов-лоцманов в Красное море направились три боевых корабля: английские броненосец и крейсер в сопровождении египетского крейсера. Вскоре туда же для обеспечения свободного прохода английских торговых судов послали еще один английский крейсер в сопровождении двух миноносцев.



О том, насколько серьезны были опасения участников совещания 10 июля, можно судить на примере передвижения «Malacca» с момента ареста до передачи ее обратно Великобритании. 6 июля пароход прибыл в Суэц, где при содействии вице-консула в течение часа получил разрешение на проход каналом. Однако по прибытии в Порт-Саид командиру приза В.А. фон Шварцу уже не дали ни угля, ни воды. Под давлением британского консула местные власти отказали в выдаче пароходу и санитарного патента. Администрация порта, ссылаясь на отсутствие инструкций относительно прав призовых судов при прохождении канала, обратилась к египетскому правительству.

Российский консул в Порт-Саиде Брони, прибыв на «Malacca», сообщил секретные сведения о направлении в этот порт английской эскадры, до прихода которой местные власти имеют распоряжение задержать пароход. Выйдя на связь с П.И. Пташинским, В.А. фон Шварц принял решение по истечении 24 ч пребывания в Порт-Саиде покинуть его. В случае запрета местных властей на выход в море командир приза намеревался затопить пароход. Пополнить запасы угля, воды и продовольствия «Malacca» должна была с парохода «Лазарев» Русского общества пароходства и торговли, что было оговорено заранее, во время встречи В.А. фон Шварца с капитаном парохода, когда на «Лазарев» передали грузовые документы приза для дальнейшей отправки в Санкт-Петербург.

Ночью, подкупив часового, русские моряки приобрели некоторое количество продовольствия и льда. Вечером 8 июля по истечении 24 ч стоянки в Порт-Саиде «Malacca» получила наконец санитарный патент и вышла в Алжир.

12 июля у Мальты пароход встретился с английским крейсером, который сопровождали два миноносца, но никаких враждебных действий с их стороны не последовало. 14 июля он прибыл в порт Алжир, где и состоялась передача парохода британскому консулу. Через три дня призовая команда «Malacca» отправилась на родину на германском пароходе.

Впоследствии выяснилось, что факт задержки «Malacca» в Порт-Саиде и отказ в обеспечении углем и водой со ссылкой на отсутствие документов и инструкций, регламентирующих прохождение призов Суэцким каналом, не имел под собой никаких оснований. Согласно Константинопольской конвенции 1888 года призовое судно при прохождении каналом пользовалось всеми правами военных судов воюющих государств. Просто слухом оказались и данные по отправке в Порт-Саид английской эскадры, а бездействие российского консула Бронна в этом порту объяснялось тем, что он являлся также германским консулом и агентом трех пароходных компаний.

Всего черноморским отрядом вспомогательных крейсеров было остановлено и досмотрено 19 судов, из которых четыре подверглись аресту, а с одного изъята почта, адресованная в Японию. Инцидентом с «Malacca» деятельность его завершилась. Тем не менее сведения об арестованных в Красном море английских и германских пароходах продолжали поступать в ГМШ и после их освобождения.

9 августа «Malacca» прибыла в Гонконг; оттуда отправилась в Сингапур, якобы для постановки в док, в связи с повреждениями в машинах, хотя, по мнению русского консула в Гонконге, это являлось лишь попыткой запутать следы. Часть содержимого ее трюмов была перегружена на английский пароход «Formosa». I сентября «Malacca» вышла в Шанхай для дальнейшего следования в Иокогаму, Кобе и Моджи. Груз составлял 50 тюков взрывчатых веществ, 300 т пушечных зарядов и 400 т различных военных принадлежностей. Пассажиров, за исключением двух японцев, пароход не принял, поэтому внедрить агентов на него не удалось.

11 октября российский консул в Шанхае Павлов, ссылаясь на французского журналиста, сообщил, что в в Усуне с парохода пере- грузили большое количество одеял и сукна для дальнейшей отправки в Дальний, к тому времени уже захваченный японцами. По данным консула, «Malacca» 9 сентября вышла в Иокогаму. Однако вместо этого порта пароход 13 сентября прибыл в Сасебо, где разгружался в течение суток. 14 сентября он вышел в Моджи, а в Иокогаму прибыл только через восемь дней и, ничего не выгружая, 30 сентября отправился в обратный путь через Шанхай. Здесь «Malacca» взяла груз шелка и пассажиров. Последние сведения о грузе этого парохода были получены 28 ноября 1904 года из Шанхая от командира канонерской лодки «Манджур» капитана 2 ранга Головизина. Ссылаясь на военного агента в Японии генерал-майора Огина, командир «Манджура» сообщил, что на броненосном крейсере «Ивате» установлены новые артиллерийские орудия, доставленные на пароходе «Malacca». Имелись сведения относительно передвижения и других пароходов. К примеру, «Formosa» в Сингапуре выгрузила 59 бочонков с порохом, 13000 ружей, 61 ящик с пушечными зарядами. Все это было погружено на пароход «Empress of India». Груз был осмотрен двумя японскими офицерами, сопровождавшими его до Японии.