На uCrazy 9 лет 7 месяцев
«Хиггинсы» и «Восперы» против немецкого судоходства
В наши дни действия ВМФ СССР в годы Великой Отечественной войны воспринимаются совершенно иначе, чем 30–50 лет назад. После 1991 года растиражированные советской послевоенной пропагандой успехи флота стали терять свою яркость при сравнении с эффективностью действия флотов как союзников, так и противников СССР в той войне. Мифы о миллионах тонн потопленного торгового тоннажа и десятках уничтоженных кораблей были развеяны уже современными исследователями, когда появился доступ к документам бывших противников СССР, что позволило сравнить заявленные успехи с реальными потерями неприятеля. Однако такое необходимое восстановление справедливости имело и негативную сторону. Стало рождаться мнение, что советский флот действовал не только неэффективно, но и был абсолютно бесполезен в борьбе с противником.
Подобное мнение не является верным. Несмотря на свои громкие неудачи в начале войны, советский ВМФ сумел реабилитировать себя к ее концу. В частности, корабли и самолеты Северного флота достаточно успешно действовали на морских коммуникациях немцев, затрудняя снабжение их войск морем и нанося болезненные для немцев удары по конвоям. Примером тому является подобная операция, проведенная силами Северного флота 19 августа 1944 года в районе мыса Кибергнес (полуостров Варангер).
18 августа 1944 года в 13:40 (здесь и далее время московское) одним из самолетов 118-го разведывательного авиаполка ВВС СФ, ведших разведку у побережья северной Норвегии, западнее мыса Нордкин был замечен вражеский конвой, двигавшийся на восток. Позднее в течение дня он был еще два раза обнаружен самолетами-разведчиками. Согласно их сообщениям, конвой состоял из трех транспортов по 6000 тонн каждый, двух миноносцев, тральщика и 12 сторожевых кораблей. Защиту с воздуха обеспечивали два истребителя ФВ-190. Об обнаружении конвоя было дано оповещение подлодкам, находящимся на позициях у берегов Норвегии.
К поиску конвоя были подключены четыре советские субмарины, но только одна из них сумела выйти в атаку. В 15:12, получив радиограмму о нахождении конвоя в районе Лаксе-фьорда, командир М-201 капитан 3-го ранга Н.И. Балин решил идти на перехват. В 16:32 «малютка» пришла в районе мыса Харбакен, после чего погрузилась на перископную глубину и стала ждать. Спустя семь часов стали слышны шумы винтов, и лодка начала маневрирование на выход в атаку по акустическим пеленгам.
В 23:58 М-201 обнаружила конвой и начала сближение с ним. В 00:49 Балин выпустил по акустическим пеленгам две торпеды, и через 35 секунд на лодке услышали взрыв, который посчитали за попадание и потопление неопознанного судна. В 00:52 корабли противника начали поиск лодки, вынудив ее погрузиться на глубину 45 метров и потерять контакт с конвоем. Преследование М-201 длилось три часа, в течение которых на лодке насчитали 24 взрыва глубинных бомб, сброшенных на расстоянии от 1000 до 4000 метров от нее. Когда в 07:00 лодка всплыла под перископ, горизонт оказался чист.
Ввиду того, что погодные условия не позволяли использовать для атаки вражеского конвоя авиацию, было принято решение задействовать торпедные катера. Согласно плану, нападение должно было произойти 19 августа в 02:00–03:00 в районе мыса Кибергнес, когда конвой пройдет остров Вардё. Для этого девять катеров были разделены на две группы: первые четыре катера имели задачу связать противника артиллерийско-пулемётным огнем и поставить дымовую завесу для подхода второй группы из пяти катеров к главным целям конвоя. Для задержки продвижения вражеских кораблей была назначена еще одна группа (три катера), которой надлежало поставить мины на пути предполагаемого движения конвоя к югу от Вардё, после чего наводить ударную группу на противника. Кроме этого, была создана группа из двух катеров для разведки конвоя в районе Перс-фьорда и наведения на него ударной группы.
18 августа в 22:20–22:25 в море вышли группа катеров-минзагов (лидер ТКА №206 старшего лейтенанта Б.Т. Павлова) и группа разведки под командованием капитан-лейтенанта А.И. Ефимова. Ударная группа в составе девяти катеров под командованием капитана 3-го ранга С.Г. Коршуновича вышла из базы в Пумманки в 00:22.
Спустя 22 минуты от группы Ефимова поступило сообщения, что он обнаружил противника, и что конвой стоит. Группа Павлова в 00:53 поставила четыре якорных мины КБ-3 к югу от острова Вардё. Спустя час командир бригады торпедных катеров приказал Павлову соединиться с группой Ефимова, чтобы создать еще одну группу для нападения на конвой, но с северо-запада от Вардё. Ударная группа Коршуновича к этому моменту, в 01:58, уже обнаружила слева от себя корабли противника у мыса Кибергнес. Стало очевидно, что конвой просочился через пролив Буссесунн и вытягивается к мысу. Это было поворотным моментом всей операции. В это время Ефимов, перехватив донесение Коршуновича, доложил, что видит хвост конвоя, и что противник проходит через пролив. Таким образом, все группы советских катеров установили контакт с конвоем и были готовы к атаке.
В 02:04 19 августа командир бригады передал приказ: «Общая атака. Павлову и Ефимову идти к Кибергнесу». После этого сигнала катера атаковали немецкий конвой общей численностью до 20 судов и кораблей. Стоит отметить, что конвой был застигнут в беспорядочном строю, многие суда стояли без хода, и лишь часть боевых кораблей ходила на малых скоростях вдоль конвоя, охраняя его со стороны моря. Суть тактики катеров в этом бою состояла в том, чтобы поставить дымовою завесу вдоль всего конвоя, и, проходя сквозь нее, выпускать торпеды по немецким кораблям, используя эффект внезапности и лишая противника возможности вести сосредоточенный огонь по катерам.
Бой с конвоем противника длился 43 минуты. За это время корабли противника атаковала не только ударная группа Коршуновича, но и подоспевшие вовремя катера Ефимова и Павлова. В 02:47 командир бригады отдал приказ катерам отходить из района атаки в северо-восточном направлении. В 04:00 на базу в Пумманки пришли последние катера – операция, длившаяся 5 часов 40 минут, была завершена.
Во время боя не обошлось без потерь – катер ТКА №203 старшего лейтенанта А.А. Карташова получил тяжелые повреждения корпуса и потерял ход. Карташов просил снять команду, но не смог точно обозначить местонахождение, поэтому его поиск катерами ударной группы успеха не имел. Так как погода все еще не позволяла атаковать конвой силами авиации, в дневное время для доразведки был посланы «Киттихауки» из 118-го авиаполка, которые сначала обнаружили в районе Крамвика одну часть конвоя из 10 кораблей, а затем еще 9–10 кораблей южнее мыса Кибергнес, два из которых горели. Позднее было установлено, что первая часть конвоя вошла в Бек-фьорд, а его вторая часть находится на подходе к нему. Катер ТКА №203 обнаружен не был.
Согласно заявленным командирами катеров успехам, потери противника были оценены так: потоплено два транспорта, три миноносца, три тральщика, пять сторожевых кораблей, сторожевой катер, а также повреждены транспорт и сторожевой корабль.
Так выглядит описание операции, проведенной силами Северного флота против вражеского конвоя 18–19 августа 1944 года, с советской стороны. Но, благодаря сохранившимся документам противника, мы имеем возможность увидеть произошедшее глазами немцев и сравнить заявленные успехи с их данными.
Согласно журналу боевых действий командующего морской обороной района базы Киркенес контр-адмирала фон Троты (Clamor von Trotha), восточный конвой LF 128 KI в составе четырех транспортов с грузом угля и цемента, двух танкеров с бензином и мазутом в сопровождении 18 кораблей эскорта (канонерская лодка, тральщики, сторожевики, раумбот, корабли ПЛО) вышел из Ло-фьорда в Киркенес 18 августа в 07:30 (здесь и далее время берлинское). В 13:00 один из транспортов планово покинул конвой для самостоятельного перехода в Мехамн. Вместо него к конвою должен был присоединиться лихтер Nord 14, но последний не мог давать более 6 узлов хода, и был отправлен в Гамвик. В 23:52, когда конвой находился у мыса Харбакен, у правого борта сторожевого корабля V 6112 раздался взрыв, и сторожевик затонул, при этом погибло 32 человека (экипаж и три офицера, которые находились на корабле в качестве пассажиров).
С большой долей уверенности можно утверждать, что причиной гибели V 6112 стали торпеды «малютки» М-201 – время и место атаки совпадают. По мнению историка М.Э. Морозова, сигнальщики сторожевика не заметили торпедного следа, и выживший командир V 6112 считал, что это была мина. Но командир конвоя отверг эту версию, поскольку фарватер был протрален несколько раз, а до сторожевика в этой же колонне прошло еще четыре корабля. Поиск, произведенный двумя охотниками, ничего не дал, и конвой продолжил движение к Варангер-фьорду. Здесь стоит отметить, что за преследование и атаку глубинными бомбами, описанные выше, на советской подлодке могли принять звуки разгоревшегося спустя час боя между советскими катерами и эскортом немецкого конвоя, так как противник подлодку не обнаружил и её преследование не проводил.
В 01:05 у мыса Кибергнес LF 128 KI подвергся нападению советских торпедных катеров. Стоит отметить, что в 01:00 предупреждение о торпедных катерах дала батарея Киберг, которая первой открыла огонь по советским кораблям. В ходе боя были торпедированы и затонули сторожевик V 6102 и немецкий транспорт «Кольмар» (Colmar, 3992 брт) – бывший советский «Волголес», захваченный в Штеттине в 1941 году. Немецкая сторона посчитала, что три советских катера были уничтожены, а еще два – вероятно потоплены. В плен были взяты девять членов экипажа катера старшего лейтенанта Карташова. Впоследствии на допросе советские моряки показали, что за полтора часа до боя два катера поставили мины на пути конвоя, что окончательно убедило немцев в гибели V 6112 на минах, а не от торпед подлодки.
Подводя итоги операции сил Северного флота против немецкого конвоя LF 128 KI, хотелось бы отметить следующее. Операция была проведена достаточно грамотно при взаимодействии различных сил флота и завершилась успешно. Хотя конвой и не был уничтожен, он понес серьезные потери – кроме двух кораблей охранения, был потоплен транспорт с важным для противника грузом (1500 тонн цемента и 651 тонна других грузов), при потере одного собственного катера. Несмотря на плохие погодные условия, самолеты 118-го разведывательного авиаполка следили за передвижением конвоя и наводили на противника подводные лодки и торпедные катера.
Любопытно, что обе стороны после боя у мыса Кибергнес явно завысили свои успехи. Так, советская сторона считала, что уничтожила почти половину судов и две трети кораблей охранения конвоя, а немцы были уверены, что потопили треть катеров из 14 нападавших. Причины подобного завышения могут крыться не столько в корыстных целях приумножить успех, сколько в условиях, в которых проходил бой. Атака конвоя происходила ночью и на высоких скоростях. Несмотря на то, что ночь была довольно светлая, метеоусловия были следующие: ветер 3–4 балла, волнение моря 2–3 балла, видимость порядка 1,5–2 км, низкая облачность, у берегов дымка. Нападение на конвой началось с постановки катерами дымовой завесы, что явно усилило неразбериху во время боя и не позволило точно наблюдать результаты артиллерийской стрельбы и попадания торпед. Безусловно, это сказалось на заявленных результатах в сторону их завышения.
Впрочем, стоит отметить, что советская сторона уже после боя, днем 19 августа, наблюдала за движением конвоя с помощью авиаразведки, которой было установлено, что противник двумя группами по 9–10 единиц каждая продолжает движение. Почему-то никому в штабе флота не пришло в голову сравнить число судов и кораблей конвоя при его обнаружении авиацией 18 августа с тем, что было установлено разведкой на следующий день после боя. По неизвестным причинам явно завышенный результат доклада катерников не подвергся критическому анализу в штабе.
Стоит отметить, что все катера принимавшие участие в атаке, относились к типам А-1 и А-2. Это были поставленные по ленд-лизу советской стороне американские торпедные катера типа «Воспер» (Vosper) и «Хиггинс» (Higgins) которые, как показала практика их использования, советские моряки освоили неплохо. Атака конвоя у мыса Кибергнес служит тому подтверждением.
Было бы несправедливо не поискать подобные примеры действий торпедных катеров у немцев для сравнения с советскими катерами. Так, 24 октября 1943 года в Ла-Манше произошел бой между тремя десятками немецких «шнелльботов» и британским конвоем FN-1160, который считается одним из крупнейших боев подобного типа в войне. Вот что писал британский историк Стивен Роскилл (Stephen W. Roskill) по этому поводу:
Вне всякого сомнения, условия боя немецких и советских катеров могли быть разными, но занижать успехи советских катерников в сравнении с противником было бы несправедливо. Как видно из случая с британским конвоем, не всегда хваленые «шнелльботы» добивались успеха, так же, как и советские торпедные катера не всегда были неуспешны, примером чего и выступает бой с немецким конвоем LF 128 KI в августе 1944 года.
Отдельного упоминания стоит атака конвоя подлодкой М-201, которую Мирослав Морозов в своей работе по истории лодок данного типа назвал «уникальной бесперископной атакой», которая длилась 74 минуты и завершилась «залпом в упор по неустановленной цели». Лишь спустя полгода в подводной войне произошел похожий случай – 9 февраля 1945 года в Северном море английская подлодка «Венчурер» (HMS Venturer) потопила немецкую субмарину U 864. Особенность этой атаки заключалась в том, что обе субмарины находились под водой, и «Венчурер» произвела залп по данным гидролокатора «Асдик».
На основании вышеизложенного можно утверждать, что такие примеры, как операция сил Северного флота против немецкого конвоя LF 128 KI и уникальная атака подлодки М-201, являются убедительным доказательством того, что советский флот был далеко не бесполезен в борьбе с противником в годы Великой Отечественной войны и внес в нее свой заметный вклад.
Подобное мнение не является верным. Несмотря на свои громкие неудачи в начале войны, советский ВМФ сумел реабилитировать себя к ее концу. В частности, корабли и самолеты Северного флота достаточно успешно действовали на морских коммуникациях немцев, затрудняя снабжение их войск морем и нанося болезненные для немцев удары по конвоям. Примером тому является подобная операция, проведенная силами Северного флота 19 августа 1944 года в районе мыса Кибергнес (полуостров Варангер).
Охота на конвой
18 августа 1944 года в 13:40 (здесь и далее время московское) одним из самолетов 118-го разведывательного авиаполка ВВС СФ, ведших разведку у побережья северной Норвегии, западнее мыса Нордкин был замечен вражеский конвой, двигавшийся на восток. Позднее в течение дня он был еще два раза обнаружен самолетами-разведчиками. Согласно их сообщениям, конвой состоял из трех транспортов по 6000 тонн каждый, двух миноносцев, тральщика и 12 сторожевых кораблей. Защиту с воздуха обеспечивали два истребителя ФВ-190. Об обнаружении конвоя было дано оповещение подлодкам, находящимся на позициях у берегов Норвегии.
Немецкий сторожевик у норвежского побережья.
Фото сделано с другого немецкого корабля
Фото сделано с другого немецкого корабля
К поиску конвоя были подключены четыре советские субмарины, но только одна из них сумела выйти в атаку. В 15:12, получив радиограмму о нахождении конвоя в районе Лаксе-фьорда, командир М-201 капитан 3-го ранга Н.И. Балин решил идти на перехват. В 16:32 «малютка» пришла в районе мыса Харбакен, после чего погрузилась на перископную глубину и стала ждать. Спустя семь часов стали слышны шумы винтов, и лодка начала маневрирование на выход в атаку по акустическим пеленгам.
В 23:58 М-201 обнаружила конвой и начала сближение с ним. В 00:49 Балин выпустил по акустическим пеленгам две торпеды, и через 35 секунд на лодке услышали взрыв, который посчитали за попадание и потопление неопознанного судна. В 00:52 корабли противника начали поиск лодки, вынудив ее погрузиться на глубину 45 метров и потерять контакт с конвоем. Преследование М-201 длилось три часа, в течение которых на лодке насчитали 24 взрыва глубинных бомб, сброшенных на расстоянии от 1000 до 4000 метров от нее. Когда в 07:00 лодка всплыла под перископ, горизонт оказался чист.
Подводная лодка М-201 возвращается в базу
Полярный после боевого похода
Полярный после боевого похода
Ввиду того, что погодные условия не позволяли использовать для атаки вражеского конвоя авиацию, было принято решение задействовать торпедные катера. Согласно плану, нападение должно было произойти 19 августа в 02:00–03:00 в районе мыса Кибергнес, когда конвой пройдет остров Вардё. Для этого девять катеров были разделены на две группы: первые четыре катера имели задачу связать противника артиллерийско-пулемётным огнем и поставить дымовую завесу для подхода второй группы из пяти катеров к главным целям конвоя. Для задержки продвижения вражеских кораблей была назначена еще одна группа (три катера), которой надлежало поставить мины на пути предполагаемого движения конвоя к югу от Вардё, после чего наводить ударную группу на противника. Кроме этого, была создана группа из двух катеров для разведки конвоя в районе Перс-фьорда и наведения на него ударной группы.
18 августа в 22:20–22:25 в море вышли группа катеров-минзагов (лидер ТКА №206 старшего лейтенанта Б.Т. Павлова) и группа разведки под командованием капитан-лейтенанта А.И. Ефимова. Ударная группа в составе девяти катеров под командованием капитана 3-го ранга С.Г. Коршуновича вышла из базы в Пумманки в 00:22.
Катера идут к Кибергнесу
Спустя 22 минуты от группы Ефимова поступило сообщения, что он обнаружил противника, и что конвой стоит. Группа Павлова в 00:53 поставила четыре якорных мины КБ-3 к югу от острова Вардё. Спустя час командир бригады торпедных катеров приказал Павлову соединиться с группой Ефимова, чтобы создать еще одну группу для нападения на конвой, но с северо-запада от Вардё. Ударная группа Коршуновича к этому моменту, в 01:58, уже обнаружила слева от себя корабли противника у мыса Кибергнес. Стало очевидно, что конвой просочился через пролив Буссесунн и вытягивается к мысу. Это было поворотным моментом всей операции. В это время Ефимов, перехватив донесение Коршуновича, доложил, что видит хвост конвоя, и что противник проходит через пролив. Таким образом, все группы советских катеров установили контакт с конвоем и были готовы к атаке.
В 02:04 19 августа командир бригады передал приказ: «Общая атака. Павлову и Ефимову идти к Кибергнесу». После этого сигнала катера атаковали немецкий конвой общей численностью до 20 судов и кораблей. Стоит отметить, что конвой был застигнут в беспорядочном строю, многие суда стояли без хода, и лишь часть боевых кораблей ходила на малых скоростях вдоль конвоя, охраняя его со стороны моря. Суть тактики катеров в этом бою состояла в том, чтобы поставить дымовою завесу вдоль всего конвоя, и, проходя сквозь нее, выпускать торпеды по немецким кораблям, используя эффект внезапности и лишая противника возможности вести сосредоточенный огонь по катерам.
Торпедные катера Северного флота типа А-2 «Хиггинс»
пришвартованы у пирса. Всего Советский Союз получил по
ленд-лизу 52 «Хиггинса», однако большая их часть не успела
принять участие в боевых действиях. Из попавших в кадр катеров
как минимум два, ТКА №205 и №206, участвовали в бою ночью
с 18 на 19 августа 1944 года
пришвартованы у пирса. Всего Советский Союз получил по
ленд-лизу 52 «Хиггинса», однако большая их часть не успела
принять участие в боевых действиях. Из попавших в кадр катеров
как минимум два, ТКА №205 и №206, участвовали в бою ночью
с 18 на 19 августа 1944 года
Бой с конвоем противника длился 43 минуты. За это время корабли противника атаковала не только ударная группа Коршуновича, но и подоспевшие вовремя катера Ефимова и Павлова. В 02:47 командир бригады отдал приказ катерам отходить из района атаки в северо-восточном направлении. В 04:00 на базу в Пумманки пришли последние катера – операция, длившаяся 5 часов 40 минут, была завершена.
Во время боя не обошлось без потерь – катер ТКА №203 старшего лейтенанта А.А. Карташова получил тяжелые повреждения корпуса и потерял ход. Карташов просил снять команду, но не смог точно обозначить местонахождение, поэтому его поиск катерами ударной группы успеха не имел. Так как погода все еще не позволяла атаковать конвой силами авиации, в дневное время для доразведки был посланы «Киттихауки» из 118-го авиаполка, которые сначала обнаружили в районе Крамвика одну часть конвоя из 10 кораблей, а затем еще 9–10 кораблей южнее мыса Кибергнес, два из которых горели. Позднее было установлено, что первая часть конвоя вошла в Бек-фьорд, а его вторая часть находится на подходе к нему. Катер ТКА №203 обнаружен не был.
Согласно заявленным командирами катеров успехам, потери противника были оценены так: потоплено два транспорта, три миноносца, три тральщика, пять сторожевых кораблей, сторожевой катер, а также повреждены транспорт и сторожевой корабль.
Так выглядит описание операции, проведенной силами Северного флота против вражеского конвоя 18–19 августа 1944 года, с советской стороны. Но, благодаря сохранившимся документам противника, мы имеем возможность увидеть произошедшее глазами немцев и сравнить заявленные успехи с их данными.
На фото один из торпедных катеров типа А-1 «Воспер»,
принадлежавших Черноморского флоту. Всего в СССР поступило 85
«Восперов», но, как и в случае с «Хиггинсами», повоевать успели
далеко не все. В бою 18–19 августа 1944 года участвовало
10 «Хиггинсов» и четыре «Воспера»
принадлежавших Черноморского флоту. Всего в СССР поступило 85
«Восперов», но, как и в случае с «Хиггинсами», повоевать успели
далеко не все. В бою 18–19 августа 1944 года участвовало
10 «Хиггинсов» и четыре «Воспера»
Взгляд с немецкой стороны
Согласно журналу боевых действий командующего морской обороной района базы Киркенес контр-адмирала фон Троты (Clamor von Trotha), восточный конвой LF 128 KI в составе четырех транспортов с грузом угля и цемента, двух танкеров с бензином и мазутом в сопровождении 18 кораблей эскорта (канонерская лодка, тральщики, сторожевики, раумбот, корабли ПЛО) вышел из Ло-фьорда в Киркенес 18 августа в 07:30 (здесь и далее время берлинское). В 13:00 один из транспортов планово покинул конвой для самостоятельного перехода в Мехамн. Вместо него к конвою должен был присоединиться лихтер Nord 14, но последний не мог давать более 6 узлов хода, и был отправлен в Гамвик. В 23:52, когда конвой находился у мыса Харбакен, у правого борта сторожевого корабля V 6112 раздался взрыв, и сторожевик затонул, при этом погибло 32 человека (экипаж и три офицера, которые находились на корабле в качестве пассажиров).
С большой долей уверенности можно утверждать, что причиной гибели V 6112 стали торпеды «малютки» М-201 – время и место атаки совпадают. По мнению историка М.Э. Морозова, сигнальщики сторожевика не заметили торпедного следа, и выживший командир V 6112 считал, что это была мина. Но командир конвоя отверг эту версию, поскольку фарватер был протрален несколько раз, а до сторожевика в этой же колонне прошло еще четыре корабля. Поиск, произведенный двумя охотниками, ничего не дал, и конвой продолжил движение к Варангер-фьорду. Здесь стоит отметить, что за преследование и атаку глубинными бомбами, описанные выше, на советской подлодке могли принять звуки разгоревшегося спустя час боя между советскими катерами и эскортом немецкого конвоя, так как противник подлодку не обнаружил и её преследование не проводил.
В 01:05 у мыса Кибергнес LF 128 KI подвергся нападению советских торпедных катеров. Стоит отметить, что в 01:00 предупреждение о торпедных катерах дала батарея Киберг, которая первой открыла огонь по советским кораблям. В ходе боя были торпедированы и затонули сторожевик V 6102 и немецкий транспорт «Кольмар» (Colmar, 3992 брт) – бывший советский «Волголес», захваченный в Штеттине в 1941 году. Немецкая сторона посчитала, что три советских катера были уничтожены, а еще два – вероятно потоплены. В плен были взяты девять членов экипажа катера старшего лейтенанта Карташова. Впоследствии на допросе советские моряки показали, что за полтора часа до боя два катера поставили мины на пути конвоя, что окончательно убедило немцев в гибели V 6112 на минах, а не от торпед подлодки.
Итоги операции
Подводя итоги операции сил Северного флота против немецкого конвоя LF 128 KI, хотелось бы отметить следующее. Операция была проведена достаточно грамотно при взаимодействии различных сил флота и завершилась успешно. Хотя конвой и не был уничтожен, он понес серьезные потери – кроме двух кораблей охранения, был потоплен транспорт с важным для противника грузом (1500 тонн цемента и 651 тонна других грузов), при потере одного собственного катера. Несмотря на плохие погодные условия, самолеты 118-го разведывательного авиаполка следили за передвижением конвоя и наводили на противника подводные лодки и торпедные катера.
Выгрузка торпеды с североморского «Хиггинса». Обращает на
себя внимание матрос в бушлате с надписью «US NAVY»
себя внимание матрос в бушлате с надписью «US NAVY»
Любопытно, что обе стороны после боя у мыса Кибергнес явно завысили свои успехи. Так, советская сторона считала, что уничтожила почти половину судов и две трети кораблей охранения конвоя, а немцы были уверены, что потопили треть катеров из 14 нападавших. Причины подобного завышения могут крыться не столько в корыстных целях приумножить успех, сколько в условиях, в которых проходил бой. Атака конвоя происходила ночью и на высоких скоростях. Несмотря на то, что ночь была довольно светлая, метеоусловия были следующие: ветер 3–4 балла, волнение моря 2–3 балла, видимость порядка 1,5–2 км, низкая облачность, у берегов дымка. Нападение на конвой началось с постановки катерами дымовой завесы, что явно усилило неразбериху во время боя и не позволило точно наблюдать результаты артиллерийской стрельбы и попадания торпед. Безусловно, это сказалось на заявленных результатах в сторону их завышения.
Впрочем, стоит отметить, что советская сторона уже после боя, днем 19 августа, наблюдала за движением конвоя с помощью авиаразведки, которой было установлено, что противник двумя группами по 9–10 единиц каждая продолжает движение. Почему-то никому в штабе флота не пришло в голову сравнить число судов и кораблей конвоя при его обнаружении авиацией 18 августа с тем, что было установлено разведкой на следующий день после боя. По неизвестным причинам явно завышенный результат доклада катерников не подвергся критическому анализу в штабе.
Стоит отметить, что все катера принимавшие участие в атаке, относились к типам А-1 и А-2. Это были поставленные по ленд-лизу советской стороне американские торпедные катера типа «Воспер» (Vosper) и «Хиггинс» (Higgins) которые, как показала практика их использования, советские моряки освоили неплохо. Атака конвоя у мыса Кибергнес служит тому подтверждением.
Было бы несправедливо не поискать подобные примеры действий торпедных катеров у немцев для сравнения с советскими катерами. Так, 24 октября 1943 года в Ла-Манше произошел бой между тремя десятками немецких «шнелльботов» и британским конвоем FN-1160, который считается одним из крупнейших боев подобного типа в войне. Вот что писал британский историк Стивен Роскилл (Stephen W. Roskill) по этому поводу:
Вне всякого сомнения, условия боя немецких и советских катеров могли быть разными, но занижать успехи советских катерников в сравнении с противником было бы несправедливо. Как видно из случая с британским конвоем, не всегда хваленые «шнелльботы» добивались успеха, так же, как и советские торпедные катера не всегда были неуспешны, примером чего и выступает бой с немецким конвоем LF 128 KI в августе 1944 года.
Отдельного упоминания стоит атака конвоя подлодкой М-201, которую Мирослав Морозов в своей работе по истории лодок данного типа назвал «уникальной бесперископной атакой», которая длилась 74 минуты и завершилась «залпом в упор по неустановленной цели». Лишь спустя полгода в подводной войне произошел похожий случай – 9 февраля 1945 года в Северном море английская подлодка «Венчурер» (HMS Venturer) потопила немецкую субмарину U 864. Особенность этой атаки заключалась в том, что обе субмарины находились под водой, и «Венчурер» произвела залп по данным гидролокатора «Асдик».
Боцман торпедного катера ТКА №243 старший краснофлотец
Сергей Огурцов, участник боя 18–19 августа, рисует отметку о
первой победе на рубке своего «Воспера». Начав воевать в
1942 году в возрасте 16 лет, через два года это был уже
опытный моряк, награжденный орденами Красного
Знамени и Отечественной войны
Сергей Огурцов, участник боя 18–19 августа, рисует отметку о
первой победе на рубке своего «Воспера». Начав воевать в
1942 году в возрасте 16 лет, через два года это был уже
опытный моряк, награжденный орденами Красного
Знамени и Отечественной войны
На основании вышеизложенного можно утверждать, что такие примеры, как операция сил Северного флота против немецкого конвоя LF 128 KI и уникальная атака подлодки М-201, являются убедительным доказательством того, что советский флот был далеко не бесполезен в борьбе с противником в годы Великой Отечественной войны и внес в нее свой заметный вклад.
Комментариев пока нет
