На uCrazy 9 лет 7 месяцев
Парусно-винтовой фрегат «Генерал-Адмирал». История одной сделки
В 1853–1860 гг. в истории отечественного флота произошло несколько, на первый взгляд, взаимоисключающих событий. Во время проигранной Россией Крымской войны наш флот не проиграл ни одного сражения, при этом с блеском победил в Синопском. Более того, флоты вражеской коалиции не сумели потопить ни единого нашего корабля. А при нападении в 1854–1855 годах на балтийский Свеаборг и тихоокеанский Петропавловск русский флот и береговая артиллерия с успехом отразили англо-французов и практически выиграли эти сражения по очкам. Но к концу войны Россия осталась без флота, а еще через два года отечественные корабли вышли в океан. Основная причина такой противоречивости была в том, что к началу Крымской войны Россия опоздала с созданием парового флота, и отечественные парусники не могли противостоять паровым кораблям союзников в бою в открытом море.
Стоит отметить, что ситуация после Крымской войны отнюдь не разрядилась. Более того, теперь угроза была направлена на Петербург. Поэтому создание флота нового типа было жизненно важным вопросом. Наряду со строительством винтовых кораблей на своих верфях, был сделан заказ и в Соединенных Штатах. Одной из главных причин строительства нового корабля за океаном был тот факт, что САСШ в этот период являлись практически единственным значимым дружественным государством России, к тому же имевшим весьма натянутые отношения с главным нашим врагом тех лет - Британской Империей. Именно на американских верфях был построен разработанный по российским требованиям винтовой фрегат «Генерал-Адмирал», который своими размерами и отличными ходовыми качествами превосходил многие линейные корабли того времени. Как считали в то время, «своим переходом из Америки и затем дальнейшими заграничными плаваниями он стяжал себе славу лучшего парового и парусного судна этого рода не только у нас, но и во всех флотах». Но обо всем по порядку…
Современники императора Николая I отмечали, что он был неравнодушен к военно-морскому флоту. По его личным указаниям за границу для обучения и ознакомления с уровнем кораблестроения неоднократно командировались как отдельные специалисты, так и группы офицеров линейного флота, инженеры-кораблестроители. Многое заимствованное в иностранных флотах затем удачно внедрялось в русском флоте (как, например, постройка по английскому прототипу знаменитого фрегата «Паллада»), однако на этом пути не все шло гладко.
В первой половине 1853 года через торгового агента нью-йоркской фирмы «Джонсон и Джонсон» полковника Миллера Николай 1 узнал о прибытии в Санкт-Петербург в составе американской делегации известного судостроителя Уильяма Уэбба, от которого получил сведения о состоянии судостроения в Северо-Американских Соединенных штатах (далее для удобства будем использовать привычное наименование - США.). Император был поражен сообщением о том, что американские корабли, построенные из местных сортов дуба, служат в среднем по 18 лет, в то время как средний срок службы корабля русской постройки исчислялся десятью годами.
Решение последовало незамедлительно: 2 июня председатель Пароходного комитета адмирал П.И. Рикорд передал генерал-интенданту флота адмиралу Л.Ф. Богдановичу распоряжение императора: «Выписать из Америки некоторое количество лесных материалов, состоящих из белого и живого дуба, для употребления на постройку одного линейного корабля». 26 августа Пароходный комитет заслушал предложение У. Уэбба построить для русского флота на своей верфи 90-пушечный линейный корабль с паровой машиной мощностью не менее 500 нар. сил и, застраховав его «на полную сумму», перевести «за свой счет, вполне вооруженный, но без орудий и балласта в Кронштадт», доставив на этом корабле готовые детали набора для постройки двух однотипных линейных кораблей в России к концу навигации 1855 года или, как крайний срок, ранней весной 1856 года.
31 августа генерал-адмирал великий князь Константин Николаевич (по согласованию с Министерством финансов), разрешил Пароходному комитету заключить контракт с У. Уэббом. Для согласования его статей, рассмотрения и утверждения на месте подробных чертежей и спецификаций будущего винтового линейного корабля в США решили командировать известного кораблестроителя генерал-майора М.Н. Гринвальда и корабельного инженера поручика Ю.К. Тирнштейна. Последний в перспективе должен был отслеживать «правильность» постройки корабля и соблюдение У. Уэббом всех условий контракта. Вскоре к ним прикомандировали инженера-механика поручика А.И. Соколова. Прибыв в США, русские представители 1 января 1854 г. встретились с У. Уэббом для ознакомления с чертежами будущего линейного корабля. Но их в наличии не оказалось. Представленная Уэббом в качестве прототипа для составления чертежей модель линейного корабля представляла собой не двухдечный корабль, а большой (более 90 м длины) фрегат с одной открытой и одной закрытой батареями. К тому же выяснилось, что в США пока нет заводов, имевших достаточный опыт изготовления паровых механических установок для линейных кораблей, особенно с винтовым движителем, а два винтовых фрегата, входивших в состав флота США, отличались крайне ненадежными энергетическими установками. В результате русская делегация убыла ни с чем, если не считать заверений У. Уэбба, что российскому флоту скорее нужны большие фрегаты, нежели линейные корабли. Вскоре Крымская война 1853-1856 гг. прервала российско-американские судостроительные контакты.
31 марта 1856 года, через полторы недели после заключения Парижского мирного договора, новый император Александр II распорядился командировать в США адъютанта великого князя Константина Николаевича - капитана 2-го ранга И.А. Шестакова для продолжения переговоров с У. Уэббом по заказу линейного корабля, которому этим же распоряжением присвоили наименование «Императрица Мария», так как У. Уэбб постоянно напоминал русским дипломатам в Нью-Йорке, что заказ у него линейного корабля санкционирован покойным императором Николаем I, и по окончании войны должен быть непременно реализован.
Однако насущные проблемы воссоздания российского флота отвлекли И.А. Шестакова от поездки в США, и к вопросу об «американском корабле» возвратились лишь в сентябре. За прошедшие полгода взгляд российского морского руководства на этот заказ несколько изменился - появился свой опыт постройки винтовых линейных кораблей. В соответствии с этим, И.А. Шестаков сразу предложил увеличить мощность механизмов предполагавшегося к заказу в США линейного корабля до 700 нар. сил за счет отказа от заказанных Уэббу деталей набора одного из двух линейных кораблей; при этом он явно сомневался вообще в целесообразности заказа винтового линейного корабля именно в Америке. После прибытия в США, в начале 1857 г., И.А. Шестаков встретился с У. Уэббом, затем осмотрел ближайшие адмиралтейства, где строились и ремонтировались военные корабли и фрегаты флота США. Так как все денежные операции по оплате будущего заказа должны были осуществляться через российское консульство в Нью-Йорке, то И.А. Шестакову пришлось налаживать деловые контакты с его сотрудниками, при этом выяснилось, что зачислять их в свои союзники рано: консул - 80-летний старик - оказался очень самолюбив, а вице-консул (американец) в дальнейшей работе «при любой размолвке с Уэббом, - как писал А.И. Шестаков, - берет его сторону, не заботясь о выгоде России».
Проведенные И.А. Шестаковым предварительные переговоры с рядом кораблестроительных фирм США о стоимости заказа различных классов военных кораблей показали, что она для винтовых кораблей и больших фрегатов разнится незначительно: так, строительство 90-пушечного корабля с механизмами мощностью 500 нар. сил по контракту с Уэббом обошлось бы в 889 950 дол., такой же корабль, но с механизмами в 800 нар. сил стоил бы 1 055 950 дол., а большой (длиной более 90 м) 70-пушечный фрегат с механизмами той же мощности - 1 018 500 дол. В связи с этим, Шестаков склоняется к мысли о заказе не линейных кораблей, а двух больших фрегатов, но при дальнейшем изучении американской системы постройки крупных военных судов он приходит к выводу, что более одного фрегата заказывать нецелесообразно. Но официальные переговоры ведутся по-прежнему о заказе линейного корабля.
В своем письме-отчете от 1 марта И.А. Шестаков сообщает, что Уэбб - «лучший из американских дельцов, хороший строитель и человек, дорожащий своим именем. Однако опытом постройки военных кораблей не обладает», так как правительство США ему их никогда не заказывало. Ознакомившись с американским военным кораблестроением, И.А. Шестаков отмечает, что правительство США расходует денежные суммы на кораблестроение с расточительностью, неизвестною в Европе, обремененной долгами, «винтовые фрегаты стоят баснословных денег, хотя до сих пор ни один из них вполне не кончен», не использовались многие технические решения при постройке винтовых кораблей, давно известные и широко применяемые в Европе. Что же касается положительной стороны дела, то И.А. Шестаков видел ее, прежде всего, в перевооружении американского флота бомбическими орудиями, в чем была несомненная заслуга флотского артиллериста Д.А. Дальгрена. Далее И.А. Шестаков предлагал ограничиться одним фрегатом длиной в 300 футов с машиной по образцам Пена или Модели, не допуская никаких нововведений с винтом. «Такой фрегат я предлагаю вооружить 70-ю орудиями (40 - 8-дюймовых в закрытой батареи, на открытой палубе 26 длинных 30-фунтовых, и 4 - 60-фунтовыми на вращающихся платформах, которые можно будет «ставить все на один борт»)». В этом же письме И.А. Шестаков, первый в русском флоте, высказывает мысль о нецелесообразности установки подъемного гребного винта и наличия сквозного колодца для него в кормовой части, что ведет «лишь к воображаемым выгодам».
24 апреля император Александр II разрешил заказать У. Уэббу фрегат за 1018 тыс. дол и наименовал его «Генерал-Адмирал». Основой такого решения стал доклад великого князя Константина Николаевича, представленный им императору 4 апреля, в котором приводились доводы в пользу заказа фрегата, а именно: планируемый к заказу в Америке 90-пушечный винтовой линейный корабль, по существующим взглядам морских специалистов, должен иметь мощность механической установки никак не менее 800 нар. сил, что значительно удорожало бы его постройку, при этом артиллерийское вооружение, с учетом установки бомбовых орудий (из-за их относительно большой массы), численно сократилось бы до 72-74 орудий. В результате российский флот приобрел бы «средний» линейный корабль с малым ходом, при этом следует учитывать, что американцы, строившие хорошие фрегаты, совершенно отстали от Европы в сооружении линейных кораблей. Таким образом, вопрос с постройкой фрегата решился к обоюдному удовольствию договаривающихся сторон...
В помощь И.А. Шестакову в США был откомандирован опытный кораблестроитель штабс-капитан А.А. Иващенко. Составление проекта контракта заняло почти пять месяцев. И.А. Шестакову пришлось убеждать Уэбба, что необходимо корабль обеспечить дестиляторами, громоотводами, запасными частями по механизму, провести тщательные испытания в американских водах и что российские представители не «допустят посредственности и ловкачей». Таким нелегким путем оговаривалось каждое требование (а их к концу работы набралось более сотни) со стороны заказчика, из которых затем и сформировался контракт, подписанный 8 сентября 1857 года. В нем констатировалось, что хотя чертежи фрегата на момент подписания контракта отсутствуют, стоимость корпуса определена в 964 тыс. долларов (1 доллар в то время приравнивался к 1 руб. 33 коп. серебром). Фрегат должен быть «отстроен, вооружен и отделан согласно модели, чертежам и спецификации», спущен на воду до 9 октября 1858 года, вооруженный и снабженный всем необходимым сдан И.А. Шестакову до 19 апреля 1859 г. До этого срока он должен был пройти испытания под парами и парусами в плавании продолжительностью от 5 до 10 суток». В приложенной к контракту «Спецификации винтового пароходофрегата для Императорского Российского правительства» оговаривались технические требования к фрегату. Торжественная закладка «Генерал-Адмирала» состоялась на следующий день - 9 сентября, и проходила в присутствии русского посланника и русских морских офицеров, находившихся в тот момент в США.
Судя по наличию в архивах запроса Кораблестроительного технического комитета командиру Кронштадтского порта с просьбой обмерить на фрегате размерения рангоута и выслать вместе с чертежом парусности (подобные чертежи и таблицы всегда присутствовали в комплекте чертежей любого русского военного корабля), чертежи в Россию не передавались. По мнению специалистов, за основу чертежей «Генерал-Адмирала» был взят типовой «купеческий» фрегат, корпус которого затем перепланировали для использования в военных целях: размешены 70 орудий, выделены места для запасов продовольствия из расчета на 750 чел., места для крюйт-камер и т. д. В первую очередь, на это указывает сама конструкция корпуса этого фрегата - полные обводы, прямые борта без «военного» завала внутрь, плоское днище, прямой форштевень и многое другое.
18 апреля 1858 года рассмотрели вопрос о порядке перехода фрегата в Россию. Страховка его в США в связи со значительной аварийностью американского судоходства была очень высокой. Поэтому было решено пересечь Атлантику без страховки, а переход же фрегата в европейских водах застраховать в Англии или Франции, где страховая ставка была поменьше.
9 сентября фрегат «Генерал-Адмирал» был благополучно спущен на воду. При помощи двух американских пароходов корпус фрегата отбуксировали к доку, где его покинули приглашенные на спуск гости. Далее фрегат поставили к стенке завода «Новелти айрон уоркс» для погрузки механической установки. Что же представлял собой новый фрегат по немногочисленным сохранившимся описаниям? Он нес полное парусное вооружение и имел гребной винт, приводимый во вращение двумя паровыми машинами.
Корпус корабля имел почти плоское днище, острые образования оконечностей, круглую (крейсерскую) корму, небольшой полубак без гальюна и почти прямой форштевень без водореза. На фрегате было три палубы: верхняя, батарейная (на их уровне в бортах были прорезаны пушечные порты) и жилая, а также носовая и кормовая платформы. Котельное отделение располагалось в нос от машинного в средней части корабля. Длина котельного и машинного отделений составляла 31,2 м, из которых на котельное приходилось 18,3 м. Валопровод, заключенный в коридор гребного вала, перед носовым концом дейдвудной трубы имел упорный подшипник. Над окном ахтерштевня через кормовую платформу и все палубы проходил восьмигранный колодец, в который убирался гребной винт при ходе под парусами.
Двухлопастный гребной винт приводился во вращение двумя прямодействующими горизонтальными одноцилиндровыми паровыми машинами простого расширения с обратным шатуном поставки американского завода «Новелти айрон уоркс». Диаметр цилиндра составлял 2133 мм, ход поршня - 1142 мм, суммарная мощность - 880 нар. сил (индикаторная - 2000 л.с.). Цилиндры машин располагались параллельно друг другу на одном борту корабля и крепились своими лапами к трем поперечным фундаментам. Главный паропровод имел диаметр 635 мм.
На фрегате было шесть (по три с каждого борта) огнетрубных 8-топочных паровых котлов коробчатого типа, вырабатывающих пар давлением 1,4 атм. Медные дымогарные трубки котлов (433 шт. на котел) диаметром 75 мм и длиной по 2,1 м располагались горизонтально. Общая поверхность нагрева котлов составляла 1740 кв.м., площадь колосников - 70 кв.м. В корму от котлов, по бортам котельного отделения и в нос от машинного отделения располагались угольные ямы общей вместимостью 750 т. Этого запаса было достаточно для 12-суточного плавания под парами. Автономность по запасам провизии составляла 5 месяцев, а по запасам воды - 1,5 месяца.
Стоит отметить, что вентиляция помещений фрегата осуществлялась по совершенно новому способу - с помощью механического вентилятора. Для этого между шпангоутами проложили цинковые трубочки, соединенные с коробами каждого борта, крепившиеся к патрубку вентилятора, который вращала паровая машина (также использовалась в качестве привода грузовой лебедки).
Работы по достройке фрегата продвигались успешно, и результаты испытаний удовлетворили русскую сторону. Фрегат показал среднюю скорость хода под парусами 14, а под парами - 12-13 уз, как и было оговорено в контракте. В 1859 году было решено перевести фрегат в Кронштадт с помощью американской наемной команды. За 11 суток с заходом в Шербур (Франция) «Генерал-Адмирал» пересек Атлантику и 3 июля прибыл на Кронштадтский рейд, где его осмотрел генерал-адмирал Константин Николаевич и был поражен «его огромностью». 11 июля, во время смотра флота, новый фрегат, по воспоминаниям современников, произвел «колоссальный эффект». Интересно отметить, что в это время в Санкт-Петербург прибыл У. Уэбб, безрезультатно добивавшийся получения новых заказов от русского правительства. К 1859 г. русская промышленность настолько окрепла, что могла обеспечить строительство четырех фрегатов (двух - под машины мощностью по 800 нар. сил и двух по образцу «Генерал-Адмирала», с паровыми машинами мощностью по 1000 нар. сил), решение о строительстве которых Александр II принял в это же время.
Из Америки фрегат прибыл без артиллерийского вооружения, не считая двух 3-пудовых (273-мм) пушек системы Д.А. Дальгрена, закупленных в США на предмет их применения на кораблях российского флота, и окончательно вооружался в России; при этом следует отметить, что по артиллерийскому вооружению фрегат оказался самым стабильным из всех крупных кораблей флота, его состав практически не менялся от прихода в Россию и до разборки «Генерал-Адмирала» в Кронштадте.
14 июля 1860 года фрегат под командой И.А. Шестакова на три года ушел в Средиземное море, переменив по пути в порту Вилла-франка тросовый такелаж на заказанный в Англии проволочный, доставленный туда фрегатом «Олег». В 1863 году «Генерал-Адмирал» отконвоировал из Англии построенную там плавучую батарею «Первенец» в Кронштадт. 8 июля 1866-го фрегат снова отправился в Средиземное море, где пробыл около года.
С возвращением фрегата на Балтику в 1868 г. встал вопрос о его капитальном ремонте. Между тем строительство русского флота переходило на качественно новую основу. В том же 1868 г. были спущены на воду броненосные корабли: трехбашенный фрегат «Адмирал Грейг», двухбашенные «Адмирал Спиридов» и «Адмирал Чичагов», началась постройка нового броненосца-монитора «Крейсер» (будущий «Петр Великий»), что, естественно, требовало немалых денежных средств. По «исчислениям», сделанным Морским техническим комитетом и главным инженером-механиком Балтийского флота, на капитальный ремонт корпуса (тимберовку) фрегата и изготовление для него новых механизмов потребовалось бы до 960 тыс. руб. - сумма немалая для явно устаревшего (и не только морально) фрегата. Не было принято и предложение контр-адмирала А.А. Попова по перестройке фрегата в корвет, вооруженный девятью 9-дюймовыми нарезными орудиями на поворотных платформах, установленных на выдающихся за борт «выступах» (спонсонах). Всю пораженную гнилью надводную часть предлагалось заменить железной конструкцией, обшив корпус в районе ватерлинии 203-мм броней. Парусность при этом предполагалось оставить прежней, мощность новой машины увеличить в три раза.
14 июня 1869 г. фрегат «Генерал-Адмирал» исключили из списка судов флота и через год разобрали, при этом предлагалось «годные деревянные поделки» использовать при строительстве железного фрегата «Генерал-Адмирал».
В первой половине 1853 года через торгового агента нью-йоркской фирмы «Джонсон и Джонсон» полковника Миллера Николай 1 узнал о прибытии в Санкт-Петербург в составе американской делегации известного судостроителя Уильяма Уэбба, от которого получил сведения о состоянии судостроения в Северо-Американских Соединенных штатах (далее для удобства будем использовать привычное наименование - США.). Император был поражен сообщением о том, что американские корабли, построенные из местных сортов дуба, служат в среднем по 18 лет, в то время как средний срок службы корабля русской постройки исчислялся десятью годами.
Решение последовало незамедлительно: 2 июня председатель Пароходного комитета адмирал П.И. Рикорд передал генерал-интенданту флота адмиралу Л.Ф. Богдановичу распоряжение императора: «Выписать из Америки некоторое количество лесных материалов, состоящих из белого и живого дуба, для употребления на постройку одного линейного корабля». 26 августа Пароходный комитет заслушал предложение У. Уэбба построить для русского флота на своей верфи 90-пушечный линейный корабль с паровой машиной мощностью не менее 500 нар. сил и, застраховав его «на полную сумму», перевести «за свой счет, вполне вооруженный, но без орудий и балласта в Кронштадт», доставив на этом корабле готовые детали набора для постройки двух однотипных линейных кораблей в России к концу навигации 1855 года или, как крайний срок, ранней весной 1856 года.
31 августа генерал-адмирал великий князь Константин Николаевич (по согласованию с Министерством финансов), разрешил Пароходному комитету заключить контракт с У. Уэббом. Для согласования его статей, рассмотрения и утверждения на месте подробных чертежей и спецификаций будущего винтового линейного корабля в США решили командировать известного кораблестроителя генерал-майора М.Н. Гринвальда и корабельного инженера поручика Ю.К. Тирнштейна. Последний в перспективе должен был отслеживать «правильность» постройки корабля и соблюдение У. Уэббом всех условий контракта. Вскоре к ним прикомандировали инженера-механика поручика А.И. Соколова. Прибыв в США, русские представители 1 января 1854 г. встретились с У. Уэббом для ознакомления с чертежами будущего линейного корабля. Но их в наличии не оказалось. Представленная Уэббом в качестве прототипа для составления чертежей модель линейного корабля представляла собой не двухдечный корабль, а большой (более 90 м длины) фрегат с одной открытой и одной закрытой батареями. К тому же выяснилось, что в США пока нет заводов, имевших достаточный опыт изготовления паровых механических установок для линейных кораблей, особенно с винтовым движителем, а два винтовых фрегата, входивших в состав флота США, отличались крайне ненадежными энергетическими установками. В результате русская делегация убыла ни с чем, если не считать заверений У. Уэбба, что российскому флоту скорее нужны большие фрегаты, нежели линейные корабли. Вскоре Крымская война 1853-1856 гг. прервала российско-американские судостроительные контакты.
31 марта 1856 года, через полторы недели после заключения Парижского мирного договора, новый император Александр II распорядился командировать в США адъютанта великого князя Константина Николаевича - капитана 2-го ранга И.А. Шестакова для продолжения переговоров с У. Уэббом по заказу линейного корабля, которому этим же распоряжением присвоили наименование «Императрица Мария», так как У. Уэбб постоянно напоминал русским дипломатам в Нью-Йорке, что заказ у него линейного корабля санкционирован покойным императором Николаем I, и по окончании войны должен быть непременно реализован.
Однако насущные проблемы воссоздания российского флота отвлекли И.А. Шестакова от поездки в США, и к вопросу об «американском корабле» возвратились лишь в сентябре. За прошедшие полгода взгляд российского морского руководства на этот заказ несколько изменился - появился свой опыт постройки винтовых линейных кораблей. В соответствии с этим, И.А. Шестаков сразу предложил увеличить мощность механизмов предполагавшегося к заказу в США линейного корабля до 700 нар. сил за счет отказа от заказанных Уэббу деталей набора одного из двух линейных кораблей; при этом он явно сомневался вообще в целесообразности заказа винтового линейного корабля именно в Америке. После прибытия в США, в начале 1857 г., И.А. Шестаков встретился с У. Уэббом, затем осмотрел ближайшие адмиралтейства, где строились и ремонтировались военные корабли и фрегаты флота США. Так как все денежные операции по оплате будущего заказа должны были осуществляться через российское консульство в Нью-Йорке, то И.А. Шестакову пришлось налаживать деловые контакты с его сотрудниками, при этом выяснилось, что зачислять их в свои союзники рано: консул - 80-летний старик - оказался очень самолюбив, а вице-консул (американец) в дальнейшей работе «при любой размолвке с Уэббом, - как писал А.И. Шестаков, - берет его сторону, не заботясь о выгоде России».
Проведенные И.А. Шестаковым предварительные переговоры с рядом кораблестроительных фирм США о стоимости заказа различных классов военных кораблей показали, что она для винтовых кораблей и больших фрегатов разнится незначительно: так, строительство 90-пушечного корабля с механизмами мощностью 500 нар. сил по контракту с Уэббом обошлось бы в 889 950 дол., такой же корабль, но с механизмами в 800 нар. сил стоил бы 1 055 950 дол., а большой (длиной более 90 м) 70-пушечный фрегат с механизмами той же мощности - 1 018 500 дол. В связи с этим, Шестаков склоняется к мысли о заказе не линейных кораблей, а двух больших фрегатов, но при дальнейшем изучении американской системы постройки крупных военных судов он приходит к выводу, что более одного фрегата заказывать нецелесообразно. Но официальные переговоры ведутся по-прежнему о заказе линейного корабля.
В своем письме-отчете от 1 марта И.А. Шестаков сообщает, что Уэбб - «лучший из американских дельцов, хороший строитель и человек, дорожащий своим именем. Однако опытом постройки военных кораблей не обладает», так как правительство США ему их никогда не заказывало. Ознакомившись с американским военным кораблестроением, И.А. Шестаков отмечает, что правительство США расходует денежные суммы на кораблестроение с расточительностью, неизвестною в Европе, обремененной долгами, «винтовые фрегаты стоят баснословных денег, хотя до сих пор ни один из них вполне не кончен», не использовались многие технические решения при постройке винтовых кораблей, давно известные и широко применяемые в Европе. Что же касается положительной стороны дела, то И.А. Шестаков видел ее, прежде всего, в перевооружении американского флота бомбическими орудиями, в чем была несомненная заслуга флотского артиллериста Д.А. Дальгрена. Далее И.А. Шестаков предлагал ограничиться одним фрегатом длиной в 300 футов с машиной по образцам Пена или Модели, не допуская никаких нововведений с винтом. «Такой фрегат я предлагаю вооружить 70-ю орудиями (40 - 8-дюймовых в закрытой батареи, на открытой палубе 26 длинных 30-фунтовых, и 4 - 60-фунтовыми на вращающихся платформах, которые можно будет «ставить все на один борт»)». В этом же письме И.А. Шестаков, первый в русском флоте, высказывает мысль о нецелесообразности установки подъемного гребного винта и наличия сквозного колодца для него в кормовой части, что ведет «лишь к воображаемым выгодам».
24 апреля император Александр II разрешил заказать У. Уэббу фрегат за 1018 тыс. дол и наименовал его «Генерал-Адмирал». Основой такого решения стал доклад великого князя Константина Николаевича, представленный им императору 4 апреля, в котором приводились доводы в пользу заказа фрегата, а именно: планируемый к заказу в Америке 90-пушечный винтовой линейный корабль, по существующим взглядам морских специалистов, должен иметь мощность механической установки никак не менее 800 нар. сил, что значительно удорожало бы его постройку, при этом артиллерийское вооружение, с учетом установки бомбовых орудий (из-за их относительно большой массы), численно сократилось бы до 72-74 орудий. В результате российский флот приобрел бы «средний» линейный корабль с малым ходом, при этом следует учитывать, что американцы, строившие хорошие фрегаты, совершенно отстали от Европы в сооружении линейных кораблей. Таким образом, вопрос с постройкой фрегата решился к обоюдному удовольствию договаривающихся сторон...
В помощь И.А. Шестакову в США был откомандирован опытный кораблестроитель штабс-капитан А.А. Иващенко. Составление проекта контракта заняло почти пять месяцев. И.А. Шестакову пришлось убеждать Уэбба, что необходимо корабль обеспечить дестиляторами, громоотводами, запасными частями по механизму, провести тщательные испытания в американских водах и что российские представители не «допустят посредственности и ловкачей». Таким нелегким путем оговаривалось каждое требование (а их к концу работы набралось более сотни) со стороны заказчика, из которых затем и сформировался контракт, подписанный 8 сентября 1857 года. В нем констатировалось, что хотя чертежи фрегата на момент подписания контракта отсутствуют, стоимость корпуса определена в 964 тыс. долларов (1 доллар в то время приравнивался к 1 руб. 33 коп. серебром). Фрегат должен быть «отстроен, вооружен и отделан согласно модели, чертежам и спецификации», спущен на воду до 9 октября 1858 года, вооруженный и снабженный всем необходимым сдан И.А. Шестакову до 19 апреля 1859 г. До этого срока он должен был пройти испытания под парами и парусами в плавании продолжительностью от 5 до 10 суток». В приложенной к контракту «Спецификации винтового пароходофрегата для Императорского Российского правительства» оговаривались технические требования к фрегату. Торжественная закладка «Генерал-Адмирала» состоялась на следующий день - 9 сентября, и проходила в присутствии русского посланника и русских морских офицеров, находившихся в тот момент в США.
Судя по наличию в архивах запроса Кораблестроительного технического комитета командиру Кронштадтского порта с просьбой обмерить на фрегате размерения рангоута и выслать вместе с чертежом парусности (подобные чертежи и таблицы всегда присутствовали в комплекте чертежей любого русского военного корабля), чертежи в Россию не передавались. По мнению специалистов, за основу чертежей «Генерал-Адмирала» был взят типовой «купеческий» фрегат, корпус которого затем перепланировали для использования в военных целях: размешены 70 орудий, выделены места для запасов продовольствия из расчета на 750 чел., места для крюйт-камер и т. д. В первую очередь, на это указывает сама конструкция корпуса этого фрегата - полные обводы, прямые борта без «военного» завала внутрь, плоское днище, прямой форштевень и многое другое.
18 апреля 1858 года рассмотрели вопрос о порядке перехода фрегата в Россию. Страховка его в США в связи со значительной аварийностью американского судоходства была очень высокой. Поэтому было решено пересечь Атлантику без страховки, а переход же фрегата в европейских водах застраховать в Англии или Франции, где страховая ставка была поменьше.
9 сентября фрегат «Генерал-Адмирал» был благополучно спущен на воду. При помощи двух американских пароходов корпус фрегата отбуксировали к доку, где его покинули приглашенные на спуск гости. Далее фрегат поставили к стенке завода «Новелти айрон уоркс» для погрузки механической установки. Что же представлял собой новый фрегат по немногочисленным сохранившимся описаниям? Он нес полное парусное вооружение и имел гребной винт, приводимый во вращение двумя паровыми машинами.
Корпус корабля имел почти плоское днище, острые образования оконечностей, круглую (крейсерскую) корму, небольшой полубак без гальюна и почти прямой форштевень без водореза. На фрегате было три палубы: верхняя, батарейная (на их уровне в бортах были прорезаны пушечные порты) и жилая, а также носовая и кормовая платформы. Котельное отделение располагалось в нос от машинного в средней части корабля. Длина котельного и машинного отделений составляла 31,2 м, из которых на котельное приходилось 18,3 м. Валопровод, заключенный в коридор гребного вала, перед носовым концом дейдвудной трубы имел упорный подшипник. Над окном ахтерштевня через кормовую платформу и все палубы проходил восьмигранный колодец, в который убирался гребной винт при ходе под парусами.
Двухлопастный гребной винт приводился во вращение двумя прямодействующими горизонтальными одноцилиндровыми паровыми машинами простого расширения с обратным шатуном поставки американского завода «Новелти айрон уоркс». Диаметр цилиндра составлял 2133 мм, ход поршня - 1142 мм, суммарная мощность - 880 нар. сил (индикаторная - 2000 л.с.). Цилиндры машин располагались параллельно друг другу на одном борту корабля и крепились своими лапами к трем поперечным фундаментам. Главный паропровод имел диаметр 635 мм.
На фрегате было шесть (по три с каждого борта) огнетрубных 8-топочных паровых котлов коробчатого типа, вырабатывающих пар давлением 1,4 атм. Медные дымогарные трубки котлов (433 шт. на котел) диаметром 75 мм и длиной по 2,1 м располагались горизонтально. Общая поверхность нагрева котлов составляла 1740 кв.м., площадь колосников - 70 кв.м. В корму от котлов, по бортам котельного отделения и в нос от машинного отделения располагались угольные ямы общей вместимостью 750 т. Этого запаса было достаточно для 12-суточного плавания под парами. Автономность по запасам провизии составляла 5 месяцев, а по запасам воды - 1,5 месяца.
Стоит отметить, что вентиляция помещений фрегата осуществлялась по совершенно новому способу - с помощью механического вентилятора. Для этого между шпангоутами проложили цинковые трубочки, соединенные с коробами каждого борта, крепившиеся к патрубку вентилятора, который вращала паровая машина (также использовалась в качестве привода грузовой лебедки).
Работы по достройке фрегата продвигались успешно, и результаты испытаний удовлетворили русскую сторону. Фрегат показал среднюю скорость хода под парусами 14, а под парами - 12-13 уз, как и было оговорено в контракте. В 1859 году было решено перевести фрегат в Кронштадт с помощью американской наемной команды. За 11 суток с заходом в Шербур (Франция) «Генерал-Адмирал» пересек Атлантику и 3 июля прибыл на Кронштадтский рейд, где его осмотрел генерал-адмирал Константин Николаевич и был поражен «его огромностью». 11 июля, во время смотра флота, новый фрегат, по воспоминаниям современников, произвел «колоссальный эффект». Интересно отметить, что в это время в Санкт-Петербург прибыл У. Уэбб, безрезультатно добивавшийся получения новых заказов от русского правительства. К 1859 г. русская промышленность настолько окрепла, что могла обеспечить строительство четырех фрегатов (двух - под машины мощностью по 800 нар. сил и двух по образцу «Генерал-Адмирала», с паровыми машинами мощностью по 1000 нар. сил), решение о строительстве которых Александр II принял в это же время.
Из Америки фрегат прибыл без артиллерийского вооружения, не считая двух 3-пудовых (273-мм) пушек системы Д.А. Дальгрена, закупленных в США на предмет их применения на кораблях российского флота, и окончательно вооружался в России; при этом следует отметить, что по артиллерийскому вооружению фрегат оказался самым стабильным из всех крупных кораблей флота, его состав практически не менялся от прихода в Россию и до разборки «Генерал-Адмирала» в Кронштадте.
14 июля 1860 года фрегат под командой И.А. Шестакова на три года ушел в Средиземное море, переменив по пути в порту Вилла-франка тросовый такелаж на заказанный в Англии проволочный, доставленный туда фрегатом «Олег». В 1863 году «Генерал-Адмирал» отконвоировал из Англии построенную там плавучую батарею «Первенец» в Кронштадт. 8 июля 1866-го фрегат снова отправился в Средиземное море, где пробыл около года.
С возвращением фрегата на Балтику в 1868 г. встал вопрос о его капитальном ремонте. Между тем строительство русского флота переходило на качественно новую основу. В том же 1868 г. были спущены на воду броненосные корабли: трехбашенный фрегат «Адмирал Грейг», двухбашенные «Адмирал Спиридов» и «Адмирал Чичагов», началась постройка нового броненосца-монитора «Крейсер» (будущий «Петр Великий»), что, естественно, требовало немалых денежных средств. По «исчислениям», сделанным Морским техническим комитетом и главным инженером-механиком Балтийского флота, на капитальный ремонт корпуса (тимберовку) фрегата и изготовление для него новых механизмов потребовалось бы до 960 тыс. руб. - сумма немалая для явно устаревшего (и не только морально) фрегата. Не было принято и предложение контр-адмирала А.А. Попова по перестройке фрегата в корвет, вооруженный девятью 9-дюймовыми нарезными орудиями на поворотных платформах, установленных на выдающихся за борт «выступах» (спонсонах). Всю пораженную гнилью надводную часть предлагалось заменить железной конструкцией, обшив корпус в районе ватерлинии 203-мм броней. Парусность при этом предполагалось оставить прежней, мощность новой машины увеличить в три раза.
14 июня 1869 г. фрегат «Генерал-Адмирал» исключили из списка судов флота и через год разобрали, при этом предлагалось «годные деревянные поделки» использовать при строительстве железного фрегата «Генерал-Адмирал».
Комментарии1
