Вашингтон не готов раскрыть все данные по операции "Азориан"

Страшная трагедия с нашей подлодкой случилась 8 марта 1968 года, погибли 98 человек. 1968 год оказался весьма трагичным для подводных флотов многих стран: израильский «Дакар», французская «Минерва», американский «Скорпион» и, наконец, советская «К-129» – все они погибли в это время.

Материалы об операции ЦРУ по подъему со дна Тихого океана советской дизельной подлодки проекта 629А «К-129» с ракетным комплексом Д-4 национальный архив секретных материалов США рассекретил только 12 февраля 2010 года.

Обнародованный документ представляет собой 50-страничный доклад американской разведки для внутреннего пользования. Правда, исследователям не удалось получить от ЦРУ полный текст документа, поскольку часть доклада вымарана. До этого ЦРУ в течение длительного времени придерживалось политики замалчивания этого вопроса.

Сама же операция стала достоянием общественности через год, в феврале 1975-го, когда Los Angeles Times опубликовала статью о проекте «Дженнифер», подлинное название которого стало известно в 2010 году.

По заявлениям американских официальных лиц, тела шести советских моряков, обнаруженных в поднятых отсеках, были с воинскими почестями погребены в море. В октябре 1992 года директор ЦРУ Роберт Гейтс на встрече в Москве передал президенту России Борису Ельцину видеопленку с записью ритуала захоронения тел советских подводников из экипажа «K-129». Но на представленной российской стороне видеозаписи было запечатлено погребение только двух тел. Захоронение тел в море было осуществлено по принятому в советском ВМФ ритуалу с накрытием военно-морским флагом под звуки Гимна Советского Союза.

ОДНИ ИЗ ПЕРВЫХ «СТРАТЕГОВ»

Постановление правительства Советского Союза от 26 января 1954 года предусматривало создание двух носителей баллистических ракет: дизельной подводной лодки проекта 629 и атомной подводной лодки проекта 658. В соответствии с тактико-техническим заданием, выданным в мае 1954 года, вооружение этих лодок должно было состоять из четырех баллистических ракет Р-11ФМ. Задание предусматривало максимум унификации с торпедной подлодкой проекта 611 и более современной – проекта 641.

Проект первой лодки предписывалось разработать ЦКБ-16 во главе с Н.Н. Исаниным, а второй – СКБ-143 – во главе с В.Н. Перегудовым. Уже на стадии эскизного проектирования ДЭПЛ проекта 629 Н.Н. Исанин выразил сомнение в целесообразности вооружать обе лодки морально устаревшим комплексом. Он, в частности, писал: «Вооружение подводных лодок баллистическими ракетами с дальностью полета 250 км при достаточно глубокой противолодочной обороне у берегов противника, достигающей 300–400 км, не может обеспечить успешное выполнение подводной лодкой основной своей задачи – нанесения удара по объектам в глубине территории противника». Ранее для ракет Р-11ФМ комплекса Д-1 разработки С.П. Королева с дальностью стрельбы в 150 км было построено пять подводных лодок проекта 611АВ с двумя пусковыми шахтами в ограждении рубки.

Точку зрения руководителя ЦКБ-16 поддержали С.П. Королев и Главнокомандующий ВМФ адмирал флота Советского Союза С.Г. Горшков. По их представлению 25 августа 1955 года, то есть еще до начала испытаний Р-11ФМ с подводной лодки в сентябре 1955 года, правительство Советского Союза приняло постановление, обязывавшее промышленность разработать комплекс Д-2. Его основу составляла баллистическая ракета, имеющая дальность полета 400–600 км и ограниченные габариты – длину не более 12 м и диаметр 1,3 м. Важно отметить, что впервые в нашей стране выдвигалось требование разработать не только ракету, но и ее носитель. Они в совокупности с береговой инфраструктурой и представляли собой комплекс.

11 января 1956 года вышло измененное техническое задание на подлодку проекта 629 и ракетный комплекс Д-2 с новой ракетой надводного старта. На начальном этапе работы над ракетным комплексом велись в ОКБ-1 НИИ-88 под руководством С.П. Королева, но в марте 1956 года их передали в ведение вновь сформированного СКБ-385, которое возглавил В.П. Макеев. Ракета комплекса Д-2 получила обозначение Р-13. По сравнению со своей предшественницей (Р-11ФМ) она имела вдвое большую стартовую массу (13,56 против 5,52 т), но при этом тот же способ старта – из надводного положения лодки с подъемом на верхний срез шахты (фактически рубки) и последующим поворотом пускового стола для нацеливания. Данное обстоятельство заставило, по соображениям обеспечения требуемых параметров остойчивости носителя, сократить боезапас до трех ракет.

Строительство двух головных лодок проекта 629 началось в 1957 году в Северодвинске и Комсомольске-на-Амуре. В конце 1958 года они были представлены на испытания. К началу 1960 года Северный флот получил пять лодок, а Тихоокеанский флот – две. Всего же их построили 22 единицы. До принятия на вооружение ракет Р-13 три лодки, сданные к тому времени, несли по три Р-11ФМ.

Ракету Р-13 приняли на вооружение в октябре 1960 года. Спустя год, 20 октября 1961 года, в ходе проведения учений «Радуга» был выполнен единственный в мире практический пуск с подводной лодки (командир «К-102» – Г.И. Каймак, командир ракетной боевой части – В.Н. Архипов, командир группы управления – В.Ф. Савенко) баллистической ракеты Р-13 в боевом оснащении с термоядерным зарядом мегатонного класса.

Баллистическая ракета Р-21, входившая в комплекс Д-4

Стрельба была осуществлена двумя пусками по полигону на Новой Земле. Головная часть первой ракеты в инертном оснащении пришла на боевое поле с существенным отклонением по дальности и направлению от точки прицеливания. Это произошло потому, что пуск был осуществлен в условиях штормовой погоды и лодка не смогла уточнить свои координаты. Пуск ракеты с боевым зарядом был произведен в тех же сложных погодных условиях. Аппаратура боевого поля на Новой Земле зафиксировала воздушный ядерный взрыв в точке с координатами, незначительно отличающимися от места падения первой ракеты.

Однако ракета Р-13 фактически сразу с принятием на вооружение оказалась морально устаревшей, хотя и отвечала требованиям ТТЗ, из-за сравнительно небольшой дальности полета и способа стрельбы. Последний недостаток признавался наиболее существенным, и уже 3 февраля 1955 года было принято решение о начале отработки подводного старта ракет. В результате постановлением Совмина СССР от 15 мая 1963 года был принят на вооружение комплекс Д-4 с ракетой Р-21. Начиная с 1963 года 14 кораблей прошли модернизацию по проекту 629А под баллистические Р-21 с подводным стартом и дальностью стрельбы до 1400 км.

Проект был разработан с условием минимизации объема работ по модернизации. Основные изменения претерпел четвертый отсек и его межкорпусное пространство. Устанавливались новые ракетные шахты и дополнительные балластные цистерны для предотвращения всплытия лодки после стрельбы. Шахты ракет Р-21, как и Р-13, находились в ограждении рубки.

Ракета Р-21 комплекса Д-4 по своему техническому уровню была значительным шагом вперед. Стрельба производилась с глубины до 50 м, при волнении моря до 5 баллов и скорости подводной лодки до 4 узлов. Время между стартами первых двух ракет составляло около 5 минут. Вместе с тем комплекс Д-4 по дальности уступал американским комплексам «Поларис А-1» (дальность полета 2200 км), принятому на вооружение в 1960 году, то есть на три года раньше, и «Поларис A-2» (дальность – 2800 км), принятому на год раньше. Точность американских ракет была выше (КВО 1800 м против 2800 у Р-21), но мощность термоядерной боевой части Р-21 была больше. Кроме того, американские ракетоносцы несли 16 ракет, против 3 у советских подлодок.

Первые советские подлодки с баллистическими ракетами подводного старта находились в боевом строю до конца 80-х годов. В процессе эксплуатации ракетоносцев с ракетами Р-21 был получен бесценный опыт боевых патрулирований, позволивший позже создать высокоэффективную морскую компоненту стратегических сил и, в конечном счете, обеспечить ядерный паритет.

ГИБЕЛЬ ПОДВОДНОЙ ЛОДКИ «К-129»

8 марта 1968 года оперативный дежурный на центральном командном пункте ВМФ объявил тревогу – «К-129» не подала сигнал о проходе контрольного рубежа, обусловленный боевым распоряжением. При этом выяснилось, что на КП эскадры нет даже списка экипажа, подписанного лично командиром подлодки и заверенного корабельной печатью.

С середины марта и по май 1968 года проводилась невиданная по размаху секретная операция по поиску исчезнувшей подлодки, в которой были задействованы десятки кораблей Камчатской флотилии и авиация Тихоокеанского флота. «К-129» упорно искали в расчетной точке маршрута. Слабая надежда на то, что подлодка дрейфует в надводном положении, не имея хода и радиосвязи, не оправдалась через две недели. Место вероятной гибели «К-129» в официальных документах получило обозначение как точка «К».

Поиски подводной лодки продолжались в течение 73 суток. После их завершения родные и близкие всех членов экипажа получили похоронки с нетрадиционной записью «признан умершим». Главнокомандующий ВМФ СССР С.Г. Горшков сделал беспрецедентное заявление, отказавшись признать гибель подлодки и всего экипажа. Официальный отказ правительства СССР от затонувшей подлодки «К-129» привел к тому, что она фактически стала «бесхозной находкой». Таким образом, любая страна, обнаружившая пропавшую подлодку, непонятно под каким флагом ходившей, могла бы претендовать на нее. И конечно, всего, что находится внутри подводного корабля. При этом в те времена всем подлодкам, уходящим в поход из пунктов базирования от берегов СССР, бортовой номер закрашивался. Тем самым при обнаружении «К-129» даже не имела опознавательных знаков.

В любом случае трагедия повлекла расследование причин гибели «К-129», для чего были созданы две комиссии: правительственная под руководством заместителя председателя Совета Министров СССР Л.В. Смирнова и комиссия ВМФ, которую возглавил один из опытнейших подводников, первый заместитель Главнокомандующего ВМФ В.А. Касатонов. Выводы, которые сделали обе комиссии, были схожи. Они признавали, что вина экипажа подлодки в гибели корабля отсутствует. Наиболее достоверной причиной катастрофы мог быть провал на глубину ниже предельной из-за обмерзания поплавкового клапана воздушной шахты РДП (режим работы дизелей под водой). Косвенным подтверждением этой версии было то, что командование штаба флота предписывало командирам максимально возможно использовать режим РДП. К тому же процент времени плавания в этом режиме стал одним из критериев успешности выполнения задач похода. Второй официальной версией было столкновение с иностранной подлодкой в подводном положении.



Существует и ряд неофициальных версий, высказываемых в разные годы различными специалистами: столкновение с надводным судном или транспортом на перископной глубине; провал на глубины, превышающие предельную глубину погружения, и нарушение из-за этого расчетной прочности корпуса; попадание на склон внутренних волн океана (природа возникновения которых до сих пор точно не установлена); взрыв аккумуляторной батареи (АБ) во время ее зарядки в результате превышения допустимой концентрации водорода (одна из американских версий).

В 1998 году в США вышла книга Шерри Зонтага и Кристофера Дрю «Игра в жмурки. Неизвестная история американского подводного шпионажа». В ней были представлены три основные версии гибели «К-129»: экипаж не справился с управлением; техническая авария, переросшая в катастрофу (взрыв АБ); столкновение с другим кораблем. Версию взрыва АБ на подлодке вряд ли можно считать вероятной, потому что во всей истории подводных флотов мира было зарегистрировано значительное количество таких взрывов, но ни один из них не повлек за собой разрушения прочного корпуса лодки.

Наиболее вероятной может быть версия столкновения «К-129» с американской подлодкой «Суордфиш» (в переводе «меч-рыба»). Само ее название дает возможность представить себе строение этой подлодки, боевая рубка которой защищена двумя «плавниками», похожими на акульи. Эту же версию, по мнению ряда специалистов, подтверждают снимки, сделанные на месте гибели «К-129» с американской атомной подводной лодки «Хелибат» при помощи глубоководного аппарата. На них запечатлен корпус советской подлодки, на котором с левого борта в районе переборки между вторым и третьим отсеками видна узкая глубокая пробоина. Сама же лодка лежала на грунте на ровном киле, и это могло означать, что столкновение могло произойти под водой на глубине, безопасной для таранного удара надводного корабля. По всей видимости, «Суордфиш», следившая за советской подлодкой, потеряла гидроакустический контакт, что вынудило ее идти в точку нахождения «К-129» для восстановления контакта, но когда он появился, то времени для предотвращения столкновения уже не хватило.

Некоторыми исследователями в качестве доказательства этой версии приводятся, к примеру, данные о том, что весной 1968 года в иностранной прессе начали появляться сообщения о том, что через несколько дней после исчезновения «К-129» в японский порт Йокосука зашла «Суордфиш» со смятым заграждением боевой рубки и стала на аварийный ремонт. Вся операция была засекречена. Лодка простояла на ремонте лишь одну ночь, за которую ей был сделан косметический ремонт: наложены заплаты, подкрашен корпус. Утром она покинула стоянку. После этого случая «Суордфиш» полтора года не выходила в плавание. Американцы старались объяснить факт повреждения своей подлодки ее столкновением с айсбергом, что явно не соответствовало действительности, так как в марте в центральной части океана айсберги не встречаются. Да и вообще они не заплывают в этот район даже в конце зимы, а не то что весной.

Каждый может выбирать то, во что ему хочется верить, – фактом остается то, что американцы благодаря данным гидроакустической противолодочной системы SOSUS к лету 1968-го смогли установить точное местонахождение «К-129». Специалисты ВМС США прослушали километры магнитофонных записей, полученных с донных акустических станций. В какофонии звуков океана им удалось найти фрагмент, где был зафиксирован «хлопок». Сигнал поступил с донной станции, установленной на возвышении Императорских Гор (участок океанского дна) на расстоянии свыше 300 миль от предполагаемого места катастрофы. Учитывая точность пеленгования SOSUS в 5–10 градусов, положение «К-129» было определено в виде «пятна» размером в 30 миль. Подлодка покоилась на глубине 5600 м, на расстоянии почти 3000 км от Гавайских островов.

ПРОЕКТ «АЗОРИАН»

Соединенные Штаты, убедившись в гибели «К-129», запустили секретный проект «Азориан», который был одобрен лично президентом США Ричардом Никсоном в 1969 году. По мнению Никсона и советника по национальной обороне Генри Киссинджера, США следовало поднять советскую подлодку и изучить ее, чтобы узнать сильные и слабые стороны противника.

Ведь в случае успеха можно получить доступ к советским шифрам, секретным документам и кодовым книгам. Отдельный интерес представляло советское ядерное оружие – на борту «К-129» находились три ракеты Р-21 с мегатонными боеголовками и две торпеды с ядерными боезарядами. К тому же СССР не заявлял о потере корабля, а значит, нашедшая ее сторона стала бы ее владельцем. В 1960-е годы шел разгар холодной войны, и состояние жесткого противостояния приносило свои плоды – в голову сама собой невольно закрадывалась мысль: а почему бы втайне не поднять подлодку?

Курировали проект Джон Парангоски, один из руководителей отдела науки и технологии ЦРУ, а также Эрнест Зеллмер, ветеран Второй мировой войны и специалист по подводным лодкам Военно-морской академии США. Этот строго секретный отдел работал в павильоне под названием «Дженнифер». Поэтому многие статьи в 1970-х ошибочно назвали эту операцию проектом «Дженнифер». В СССР это название тайной операции также получило широкое распространение. В опубликованном докладе отмечено, что изначально руководители проекта «Азориан» считали, что вероятность успеха всего предприятия составляет лишь 10%. Нужно было поднять с глубины 5 км затонувший корабль весом в 1750 т. Тем не менее в октябре 1970 года команда Парангоски пришла к выводу: единственная возможность поднять «К-129» – это создание специального корабля с уникальным механизмом высокопрочных лебедок.



В итоге для осуществления этого необычного заказа была выбрана компания Hughes Tool Со, владельцем которой был эксцентричный миллионер-затворник Говард Хьюз. Его прекрасно сыграл в американском фильме «Авиатор» актер Леонардо Ди Каприо. Как говорят, конструкторы засомневались в реалистичности проекта, но затем, разумеется, приступили к работе. На все, начиная с разработки концепции и заканчивая первыми испытаниями, ушел всего 41 месяц и потрачено 350 млн долл. – с учетом инфляции сейчас бы эта сумма составила 1,7 млрд.

Для начала нужно было установить точное местонахождения «К-129» и оценить ее состояние. Этим занялась атомная подлодка для специальных операций USS «Хэлибат». Бывший ракетоносец был основательно модернизирован и насыщен «под завязку» океанологическим оборудованием: боковыми подруливающими устройствами, якорным устройством с носовым и кормовым грибовидным якорем, водолазной камерой, дальним и ближним боковыми сонарами, а также глубоководным буксируемым модулем «Fish».

Когда «Хэлибат» оказалась в расчетной точке, потянулись дни напряженной работы. Каждые шесть дней поднимали глубоководный аппарат, чтобы перезарядить в фотокамерах пленку. Тогда в бешеном темпе работала фотолаборатория (камера делала 24 кадра в секунду). И вот однажды на стол лег снимок с четко очерченным пером руля подводной лодки «К-129». После обнаружения «К-129» «Хэлибат» сделала еще 22 тыс. снимков советской подлодки.

В ходе исследования останков «К-129» выяснилось, что подлодка развалилась на несколько частей. Чтобы заполучить все желаемое, требовалось поднять 42-метровую носовую часть «К-129», которая представляла наибольший интерес для разведки.

В ноябре 1971 года на верфях Пенсильвании было заложено судно «Гломар Эксплорер», а уже в ноябре 1972 года спущено на воду. В это же время на верфях в Сан-Диего строилась баржа НМВ-1 и глубоководный захват «Клементина». Такое рассредоточение производств обеспечивало полную секретность операции. Даже инженеры, напрямую задействованные в проекте, по отдельности не могли понять назначение этих устройств (корабля, захвата и баржи).

«Гломар Эксплорер» представляло собой однопалубное двухвинтовое судно водоизмещением в 50 тыс. т с центральной прорезью (так называемым лунным бассейном), над которой размещались огромная стабилизированная вышка и две подвижные колонны, носовой двухъярусной и кормовой четырехъярусной надстройками, кормовым расположением машинного отделения. «Лунный бассейн» (его размеры составляли 60,6 х 22,5 х 19,8 м) занимал почти треть судна и служил в качестве дока для размещения глубоководного захвата и частей поднятой подлодки. Длина «К-129» составляла 98,9 м, так что, учитывая размеры дока, популярная версия о том, что, дескать, подлодку намеривались поднимать целиком, вряд ли соответствует действительности – она бы просто не поместилась там. Да и, собственно, сейчас известно, что основной целью была 42-метровая секция подлодки. Снизу «лунный бассейн» закрывался днищевыми листами с резиновыми уплотнителями.

По диаметральной плоскости, в нос и в корму от центральной прорези, были установлены подвижные колонны, предназначенные для приема захватного устройства с погруженной баржи. Они напоминали по внешнему виду выдвижные опоры на морских буровых установках и, по замыслу авторов, должны были вводить в заблуждение сторонних наблюдателей тем, что официально судно якобы должно заниматься геологоразведкой на морском шельфе. После серии испытаний на Восточном побережье в 1973 году «Гломар Эксплорер» был переведен на Западное побережье, где его поджидала баржа HMB-1 с установленным на ней захватом.



Баржу медленно погрузили и зафиксировали на глубине 30 м, над ней встал «Гломар Эксплорер»; створки его центрального разъема раздвинули и две колонны опустили в воду; в это время крыша баржи открылась, и колонны, как китайские палочки при еде, переместили «Клементину» внутрь судна – в «Лунный бассейн». Как только захват попал на борт корабля, были закрыты массивные подводные створки и откачана вода из внутреннего бассейна. После этого на судне началась работа по подготовке захвата к подъему подлодки.

В июле 1974 года судно «Гломар Эксплорер», замаскированное под судно добычи нефти, прибыло на место аварии «К-129» и начало спуск глубоководного захвата «Клементина». Для этого использовалась трубная колонна, которая собиралась краном из секций длиной 18,2 м. Чтобы достичь дна, всего потребовалось свыше 300 таких секций.

Работы растянулись более чем на месяц – почти все время рядом с «Гломар Эксплорер» находились два советских корабля. Корабль измерительного комплекса «Чажма» и спасательный буксир СБ-10 доставляли немало хлопот. Пребывание «Гломар Эксплорер» в этом районе Тихого океана и факт проведения глубоководных работ посередине океана вызывали подозрение у командования ВМФ СССР. Однако все подъемные работы проводились под водой и были надежно скрыты от посторонних глаз. Поэтому в конце концов советские корабли ушли.

9 августа операция завершилась, и «Гломар Эксплорер» лег на обратный курс. Естественно, возникает вопрос, что именно удалось поднять? Наиболее популярная версия, которую озвучивали в том числе и некоторые из участников операции, гласит, что при подъеме на глубине примерно 1500 м часть клешней захвата не выдержала и разломилась, отправившись на дно вместе с основной частью подлодки. В поднятой 12-метровой секции «К-129» было найдено шесть тел, из которых три были опознаны по документам.

Достаточной информации для того, чтобы определить количество и характеристики поднятых обломков подлодки, не было опубликовано. Вместе с тем из просочившейся информации известно, что было поднято не менее трех фрагментов подводной лодки, в том числе ее носовая часть. Обнародованный доклад не дает также ответа, что было обнаружено в этих фрагментах. Однако исследователи полагают, что баллистические ракеты, кодовые книги и другое оборудование остались на дне. В целом считается, что цель операции не была достигнута в полной мере. Тем не менее в поднятой части были обнаружены две торпеды с ядерными боевыми частями и ряд других объектов, представлявших интерес для американской разведки.



Даже по прошествии почти 50 лет эта история продолжает захватывать воображение своей интригой, драматизмом, сложностью и размахом. На проект «Азориан» в целом ушло свыше 800 млн долл., и этих денег в то время могло бы хватить на то, чтобы отправить экспедицию на Луну. Такая цена одного из необычных эпизодов холодной войны подчеркивает остроту противостояния между сторонами.