«Грязнули» в тесных отсеках

Если спросить бывшего немецкого подводника о питании на подводной лодке, то в ответ можно услышать следующее: «Еда? Еда была хорошая – если ты любитель вкуса солярки». Любопытно, но, несмотря на то что у пищи на подлодках была ужасная репутация, сформированная рассказами о заплесневелых продуктах, пропитавшихся запахом солярки, подводники кригсмарине имели один из самых лучших рационов в вермахте.

Однако снабжение качественными продуктами – это лишь полдела, так как для того, чтобы превратить их во вкусную еду, нужны были умелые руки хорошего повара, или, как его именуют на флоте, кока, который играл на подводной лодке очень важную роль. К сожалению, в истории немецких подлодок коки несправедливо обделены вниманием. Мы много знаем об известных подводниках, успешных атаках конвоев и военных кораблей, но работники крошечных камбузов остаются в стороне от этих свершений. Попробуем вытащить их из тени громкой славы немецких подводных асов и попытаемся ответить на вопрос: кто такие коки и чем они занимались на подводных лодках?

«Смутье»

Прежде чем приступить к рассказу о коках на подводных лодках, стоит дать разъяснения о том, чем занимались коки в немецком торговом и военном флоте в целом. Кок был очень важным членом экипажа, и на нём лежала большая ответственность. Он составлял меню для экипажа на время всего плавания, заказывал и закупал продукты. От правильности его расчётов зависело заполнение провизионных помещений всем необходимым, так как они были ограничены по вместимости продуктов, а дополнительное снабжение в море со стороны было редким случаем. Поэтому, кроме всего прочего, коки были хорошо осведомлены о практике хранения продуктов на судне.

Продовольственный склад кригсмарине. На нём штурман лодки
получал провизию по списку, составленному коком

Разумеется, во время нахождения на корабле прямая обязанность кока заключалась в приготовлении еды. Каждый день он кормил команду завтраком, обедом и ужином на протяжении всего плавания. Кроме стандартных приёмов пищи, в ведении кока было приготовление небольших порций горячей еды для заступающих на вахту в полночь. Количество коков на корабле зависело от размера экипажа. На маленьких судах, где кок был один, в помощь ему давали матроса, свободного от вахты.

В военно-морском флоте Германии коки, помимо выполнения своих прямых обязанностей, были также включены в боевое расписание. Так, во время учений или в бою кок в большинстве случаев поступал в распоряжение корабельного лазарета в качестве санитара. Но такой функционал вменялся ему только на больших кораблях. На более мелких единицах флота кок мог быть включён в состав морского или технического дивизиона.

Стоит отметить, что в первой половине XX века коков в немецком флоте именовали «Смут» (Smut) или «Смутье» (Smutje). Это прозвище происходит от слова «Schmutz», что в переводе с немецкого означает «грязнуля» или «замарашка». Употребление этого прозвища считалось шуткой, которая быстро прижилась и стала названием для коков. Любопытно, что со временем это прозвище изменило своё толкование, и на современных немецких судах коков именуют «шефами», а употребление старого прозвища может быть сочтено за оскорбление.

Кок на подводной лодке

На немецкой подводной лодке не стояли вахты только два члена экипажа: командир корабля и кок. Это не означает, что они отдыхали больше других, наоборот – спали они меньше всех, так как на них лежало много обязанностей. Если командиру не давала полноценно отдохнуть ответственность за корабль и экипаж, то кок практически не смыкал глаз по другим причинам:

1. Организация более-менее приличного питания для 50 голодных молодых и здоровых людей, по крайней мере, три раза в сутки. Этот процесс включал в себя не только постоянное приготовление еды, но и требовал от кока таланта быть отменным ресторатором и обладать аналитическим складом ума. Сначала кок составлял меню на все дни похода, затем рассчитывал количество продуктов, которые могли потребоваться, и передавал список штурману лодки, который отвечал за получение продуктов на складе и доставку их на лодку. В качестве примера можно привести выдержки из меню на шесть недель нахождения в море, составленного коком с подлодки U 518 (тип IXC). Ниже приведены блюда обеда и ужина, которыми начинался каждый первый день новой недели похода субмарины. Завтрак был всегда однообразный и состоял из кофе или какао, молочного супа с крекерами, джема, мёда, масла или яиц по требованию:



2. Наличие готового кофе в любое время суток. Для заступающих на вахту ночью кок готовил кофе по особому рецепту. Как вспоминал бывший член экипажа лодки U 505 Ганс Гёблер (Hans Goebler), это был мощный стимулятор бодрости:

Камбуз на подводной лодке U 995 – раковина и разделочный столик

3. Проверка качества продуктов и выявление испорченных, чтобы избежать пищевых отравлений в экипаже. Процесс был достаточно непростой. Мясо и овощи хранились в холодильнике на камбузе, но остальная провизия была размещена на хранение по всей лодке. Консервы располагались в дизельном и носовом отсеках, колбасы висели в центральном отсеке и в других местах, где было достаточно высоты для их подвешивания. Картошке отводили любое свободное место, которое удавалось найти. В итоге, чтобы провести ревизию продуктов, коку приходилось «путешествовать» по всей подлодке.

4. Мытьё посуды самостоятельно или с чьей-то помощью все 24 часа в сутки. Коку приходилось это делать на крошечном камбузе на протяжении всего времени нахождения лодки в море, то есть в течение 4–6 недель похода или даже более.

Слева электроплита производства фирмы Brown Boverie et Cie на
камбузе лодки U 995 (современное фото Павла Харитонова).
Справа вид на камбуз прототипа немецких лодок II серии,
финской субмарины «Весикко». С правого борта за
металлическим поручнем стоит полированный деревянный
ящик. Между ящиком и стенкой есть небольшая ниша.
Там и стояла плита, на которой готовилась пища, а на
сам полированный ящик выставлялись тарелки, в которые
кок наливал или накладывал горячее. Наверху виден вырез
люка, через который на лодку попадали припасы

5. Кок должен был держать руку на пульсе настроения экипажа, быть человеком, от которого зависит дух команды, поддерживать его как можно дольше качественным и вкусным питанием, особенно в дальних походах. Можно сказать, что действия кока часто являлись настоящим средством против рутины, которая царила на лодке во время похода. Впрочем, и сама его персона служила громоотводом для плохих эмоций подводников, так как «смутье» часто становился целью для шуток и острот экипажа. Кроме того, на коке лежала почётная обязанность готовить что-нибудь особенное на дни рождения и праздники, а также ответственность за выдачу команде алкоголя по приказу командира.

6. Во время боевой тревоги кок должен был оказывать помощь торпедистам или артиллеристам.

Камбуз и спальное место кока

К сожалению, не представляется возможным точно установить, где находилось место отдыха кока на подлодке. В ряде случаев известно, что он спал в носовом отсеке, который служил жилым помещением для половины экипажа. Так, например, во время знаменитого похода U 47 Гюнтера Прина в Скапа-Флоу в 1939 году место отдыха кока лодки Фридриха Вальца (Friedrich Walz) находилось именно там. На современных немецких субмаринах «смутье» имеет отдельную койку, которую кроме него никогда никто не занимает. Это имеет практический смысл в плане гигиены, но не известно, существовало ли это правило на подводных лодках времён Второй мировой.

Камбуз американской подлодки «Боуфин» (тип «Балао») времён
Второй мировой войны. Видно, что оснащение владений
американского кока не идёт ни в какое сравнение с
аскетичными владениями немецких «смутье»

Камбуз был рабочим местом кока и располагался на различных типах лодок по-разному. На малых лодках II серии камбуз располагался между центральным и дизельным отсеками. На субмаринах VII серии камбуз находился в жилом отсеке унтер-офицеров перед входом в дизельный отсек. Это было очень шумное место, связывающее центральный пост с электромоторным и дизельным отсеками и из-за постоянного шума, гама и беготни прозванное подводниками «Потсдамской площадью». Однако такое расположение камбуза было удобным, так как рядом с ним находился один из двух гальюнов «семёрки», который также использовался для хранения провизии.

На лодках IX серии камбуз также располагался в отсеке унтер-офицеров, перед входом в жилой отсек офицеров. В отличие от «семёрки», где отсек унтеров был четвёртым по счёту от носа, на «девятке» он был вторым. Поэтому камбуз на «девятке» был отделён от дизельного отсека центральным постом и отсеком офицеров, что делало его более спокойным местом, чем на «семёрке».

Чтобы понять, что из себя представлял камбуз на немецкой подлодке, обратимся к его описанию, составленному на верфи ВМС США в Портсмуте в июле 1946 года при изучении немецких подлодок типа IXC, сдавшихся американцам после капитуляции Германии (перевод. Е. Скибинского):






Исходя из вышеописанного, можно сказать, что американцы были удивлены аскетичными условиями приёма пищи и неудобствами в её приготовлении на немецкой подлодке. В целом же стоит отметить, что этот аскетизм и неудобство не мешали коку эффективно трудиться, а экипажу принимать пищу, и не сказывались на успешном выполнении боевых заданий.

Подготовка коков

О системе отбора и подготовки коков в немецком подплаве практически ничего не известно. Для того чтобы иметь хоть какое-то представление о том, как работала эта система, стоит обратить внимание на детали биографии тех коков с немецких подлодок, которые удалось выяснить. Вот, к примеру, история «смутье» U 995 матроса Вилли Леонхардта (Willi Leonhardt):

Экипаж подводной лодки U 31 (тип VIIA) обедает на верхней палубе

Он родился в 1925 году. Его отец был коком, погибшим на паруснике, потерпевшем крушение у мыса Горн в январе 1930 года. Поварскому делу Вилли стал обучаться в отеле «Кайзерхоф» в Брауншвейге, куда осенью 1942 года был отправлен на шесть месяцев отбывать трудовую повинность по законам Третьего рейха. В апреле 1943 года он был призван на флот. Три месяца Леонхардт проходил начальную военную подготовку, после чего был отправлен в Брест на базу 9-й подводной флотилии для прохождения практики.

Его умение готовить было замечено, когда он отбывал наряды, и он был допущен к приготовлению пищи для личного состава флотилии. Осенью 1943 года Вилли был откомандирован на «Вильгельм Густлоф», который на тот момент служил школой для рядового и старшинского состава подводного флота. После прохождения обучения, летом 1944 года, Вилли был отправлен на курсы подготовки коков в городок Цевен, расположенный недалеко от Бремена. Окончив курсы, осенью того же года Леонхардт был направлен в Норвегию в Тронхейм, который на тот момент служил базой для 13-й подводной флотилии. Там он стал поваром, работая на кухне флотилии и в доме отдыха для экипажей подлодок.

Экипаж малой лодки II серии принимает пищу в носовом отсеке

В декабре 1944 года Вилли был откомандирован в Нарвик в распоряжение недавно созданной 14-й подводной флотилии. Там он получил должность кока-стажера на U 995 и попал в обучение к постоянному коку лодки Петеру Файгенбутцу (Peter Feigenbutz), которого он подменял на камбузе во время отдыха последнего. Стажировка продолжалась до марта 1945 года, после чего Вилли Леонхардт был официально зачислен в списки личного состава 14-й флотилии как кок U 995. Окончание войны Леонхардт встретил в этой должности.
Из биографии кока U 995 можно сделать следующие выводы:



Если сравнить эти выводы с нюансами подготовки коков для субмарин в современном флоте Германии, то можно сделать вывод, что система отбора и подготовки коков-подводников со времен Дёница не претерпела значительных изменений. Сейчас в немецком флоте для службы на камбузе отбираются только дипломированные повара. Они всё так же, прежде чем попасть на подводную лодку, проходят подготовительные курсы коков и учебные курсы подводников.

Слева кок на камбузе подводной лодки U 35 (тип VIIA).
Справа U 145 (тип IID) в Финляндии.
На мостках лежит посуда с камбуза подлодки

Исходя из потребностей подводного флота Германии времён Второй мировой и огромного количества введённых в строй подлодок, число коков на подплаве того времени могло колебаться в пределах 1000–1500 человек. Вероятнее всего, система отбора и подготовки коков для подлодок работала эффективно, так как случаи, когда выполнение боевой задачи немецкой субмариной было сорвано из-за питания, как и какие-либо массовые отравления из-за некачественной пищи, не зафиксированы.

Подводя итоги рассказа о коках на немецких субмаринах, можно сказать следующее. Обязанности кока-подводника не сильно отличались от того, чем занимались коки на надводных кораблях и судах немецкого флота – разумеется, с поправкой на специфику службы. Труд «смутье» на подлодке был тяжёл, и работник камбуза должен был быть в буквальном смысле двужильным, потому как трудился там в одиночку, и замены у него не было. Выполнять такой объём работы одному человеку достаточно сложно, и, надо предполагать, коку в помощники периодически назначались свободные от вахты подводники.

В целом, можно сказать, что коки успешно справлялись со своими обязанностями, и это положительно влияло на боевой потенциал субмарины, так как экипаж в длительных походах получал неплохое питание. Поэтому тяжёлый труд «смутье» на подлодке, несомненно, вносил свой вклад в успешные действия немецких подводников во время войны.

Слева кок на камбузе лодки VII серии готовит еду для экипажа.
Справа подводный ас и командир U 172 Карл Эммерман
готовится резать торт — подарок от кока в честь своего
награждения Рыцарским крестом

В заключение стоит отметить ещё один любопытный факт из жизни коков с подлодок. После войны многие из них не имели никаких проблем с трудоустройством. Накопленный в походах опыт они успешно реализовывали даже в известных ресторанах, куда их брали с большой охотой. Так, вышеупомянутый Вилли Леонхардт стал одним из самых известных шеф-поваров в Брауншвейге, где работал в многих ресторанах и в официальной городской резиденции для почётных гостей. Карл Дёниц после освобождения из Шпандау три раза посещал общество подводников Брауншвейга, дававшее в его честь торжественные обеды, блюда для которых готовил Леонхардт.

6 января 1981 года на похоронах Дёница в последний путь гросс-адмирала провожали не только его подводные асы, но и бывший лодочный кок Вилли Леонхардт, камбуз которого ныне можно увидеть на U 995 в Лабё. Лодка экспонируется там как корабль-музей.