7 Главных «криминальных авторитетов» в русской истории

Самым легендарный русский разбойник – Кудеяр. Личность эта полумифическая. Существует несколько версий его идентификации.

По основной из них Кудеяр был сыном Василия III и его жены Соломеи, сосланной за бездетность в монастырь. По этой легенде, во время пострига Соломония уже была беременна, она родила сына Георгия, которого передала «в надежные руки», а всем объявила, что новорожденный скончался.

Неудивительно, что этой легендой очень интересовался Иван Грозный, поскольку по ней Кудеяр приходился ему старшим братом, а значит мог претендовать на власть. Эта история, скорее всего, народный вымысел.

Желание «облагородить разбойника», а также дать себе поверить в нелегетимность власти (а потому возможность её свержения) свойственно русской традиции. У нас, что ни атаман, то законный царь. В отношении Кудеяра существует столько версий его происхождения, что хватило бы на полдюжины атаманов

Лялю можно назвать не только одним из самых легендарных разбойников, но и самым «литературным». Поэт Николай Рубцов написал о нем поэму «Разбойник Ляля».

Сведения о нем находили и краеведы, что неудивительно, поскольку до сих пор в Костромской области сохранились топонимы, напоминающие об этом лихом человеке. Это Лялина гора и один из притоков реки Ветлуги, носящий название Лялинка.

Краевед А.А. Сысоев писал: «В ветлужских лесах гулял со своей шайкой разбойник Ляля – это один из атаманов Степана Разина… который жил в горах у самой реки Ветлуги недалеко от Варнавина. По легенде, Ляля ограбил и сжег Нововоздвиженский монастырь на реке Большой Какше близ деревни Ченебечихи».

Это может быть правдой, поскольку в конце 1670 года здесь действительно побывал отряд разинцев. Ляля со своей ватагой появился в Костромских лесах после подавления разинского восстания.

Он выбрал место для разбойничьего стана на высокой горе с тем расчетом, чтобы иметь стратегическое преимущество при грабеже проходящих неподалеку по зимнему тракту обозов. С весны до осени по Ветлуге купцы везли на судах товар, а по дороге часто останавливались в Камешнике. Основным промыслом ватаги Ляли был сбор выкупа с купцов, местных феодалов и помещиков.

Легенды рисуют его, как это водится в фольклоре, строгим, резким и властным, но справедливым. Сохранился и его примерный портрет: «Это был широкоплечий, мускулистый мужик среднего роста; лицо загорелое, грубое; глаза черные под кустистыми нахмуренными бровями; волосы темные».

Шайку Ляли не раз хотели изловить, но отряды, присылаемые для поимки разбойника, постоянно сталкивались со слишком лояльным отношением местных мужиков к Ляле – они относились к нему скорее с уважением, Лялю предупреждали о появлении отрядов, некоторые деревенские мужики даже примкнули к ватаге. Однако со временем ватага все-таки редела, да и Ляля все больше тяготился своим промыслом. Поэтому решил схоронить свое богатство – утопил в озере (оно до сих пор называется Кладовым) и зарыл в горе. Где они до сих пор и хранятся. Конечно, если верить легенде.

Тришка-Сибиряк разбойничал в 30-е годы XIX века в Смоленском уезде. Вести о нем разносились и по другим областям, приводя в состояние трепета дворян и помещиков.

Сохранилось письмо матери Тургенева, которое она писала сыну в Берлин в феврале 1839 года. В нем есть такая фраза: «Тришка у нас появился вроде Пугачева — то есть он в Смоленске, а мы трусим в Болхове». Пойман Тришка был уже в следующем месяце, его выследили и арестовали в Духовщинском уезде. Поимка Тришки была настоящей спецоперацией.

Зная об осторожности разбойника, его ловили под видом преследования другого человека. Об истинной цели поисков почти никто не знал – боялись спугнуть. В итоге, когда арест все же состоялся, в «Смоленских ведомостях» появилось сообщение об этом как о событии чрезвычайно важности.

Однако вплоть до 50-х годов XIX века предания о Тришке-Сибиряке продолжали будоражить нервы помещиков, обеспокоенных, что когда-нибудь Тришка встанет на их пути, или проникнет к ним в дом. Народ же Тришку любил и слагал о нем предания, где разбойник представал защитником обездоленных.

История Ваньки-Каина драматична и поучительна. Его можно назвать первым официальным вором Российской империи.

Родился он в 1718 году, в 16 лет познакомился с известным вором по кличке «Камчатка» и громко ушел из помещичьего дома, где прислуживал, ограбив его, и написав на барских воротах все, что думает насчет работы: «Работай черт, а не я».

Несколько раз его забирали в Тайный приказ, но каждый раз отпускали, поэтому начали идти слухи, что Ивану Осипову (так звали Каина на самом деле) «катит фарт». Московские воры решили выбрать его своим предводителем. Прошло немного времени, а Ванька уже «командовал» бандой из 300 человек.

Так он стал некоронованным королем преступного мира. Однако 28 декабря 1741 года Иван Осипов оправился в Сыскной приказ и написал «покаянную челобитную», и даже предложил свои услуги в отлове своих же соратников, стал официальным доносителем Сыскного приказа .

Первая же полицейская операция по его наводке накрыла воровскую сходку в доме дьякона – улов 45 человек. Той же ночью 20 членов шайки Якова Зуева взяли в доме протопопа. А в татарских банях Замоскворечья повязали 16 дезертиров и вскрыли подпол с оружием.

Однако не жилось Ваньке Каину спокойно. Он имел склонность к расточительству и шику, а погорел на похищении 15-летней дочери «отставного служивого» Тараса Зевакина, на коррупции и банальном рэкете.

Дело тянулось 6 лет, пока в 1755 году суд не вынес вердикт – высечь, колесовать, обезглавить. Но в феврале 1756 Сенат приговор смягчил. Каину дали плетей, вырвали ноздри, заклеймили словом В.О.Р. и сослали на каторгу – поначалу в балтийский Рогервик, оттуда в Сибирь. Где он и сгинул.

По основной версии будущий «король» родился 30 ноября 1891 года в Одессе в семье Мейера Вольфа Винницкого. Мальчика назвали Мойша-Яков, по документам – Моисей Вольфович.

Когда Мойше шел седьмой год, семья его осталась без отца. Чтобы заработать хотя бы какие-то деньги на пропитание, Мойша устроился работать учеником на матрасную фабрику Фарбера. Параллельно с этим он учился в еврейской школе, и успел закончить четыре класса. В возрасте 16 лет Мойша Винницкий пошел работать электриком на завод «Анатра». Жизнь Мойши изменилась коренным образом в 1905 году, когда вслед за изданием царского манифеста о даровании свобод в Одессе начались еврейские погромы.

В кровавые беспорядки, устраиваемые черносотенцами на Молдованке, полиция предпочитала особо не вмешиваться и местное население начало организовывать отряды еврейской самообороны. В одном из таких отрядов и получил свой первый боевой опыт будущий Мишка Япончик. С тех пор он не расставался с оружием. Мойша Винницкий вступил в анархистский отряд «Молодая воля», который прославился дерзкими налетами, грабежами и рэкетом.

В 1907 году рука правосудия все-таки схватила Мойшу за шиворот. Анархист получил 12 лет каторги. Был бы Мойша совершеннолетним, Мишки Япончика мы бы точно не узнали. По совокупности всех поступков смертная казнь была ему обеспечена.

Обратно в Одессу Япончик вернулся летом 1917 года. Это был уже не тот мальчик, которого могли послать отнести бомбу для подрыва полицмейстера – за время каторги Мойша успел пообщаться и с «политическими» и с «блатными».

Мойша быстро оценил ситуацию. Пользуясь постоянно творящимися в Одессе беспорядками, Япончик быстро сколачивает свою банду, «выносит» кассы и магазины. Берет на вооружение Мойша и революционную риторику. Теперь он не просто грабит, но экспроприирует для нужд революции и рабочего класса. Он организовывает большой революционный отряд еврейской самообороны.

Хрестоматийной стала история с ограблением его бандой игорного клуба. Люди Япончика были переодеты в форму революционных матросов. Выручка была знатной: 100 тысяч с кона и 2000 тысяч с посетителей. Один из посетителей клуба в прямом смысле умер на месте, когда увидел перед собой толпу вооруженных людей.

«Бандитско-босяцкий элемент» играл в жизни Одессы большую роль. И если его нельзя было подавить, то нужно было его возглавить, поставив на место «короля» своего человека. Япончик заручился серьезной финансовой и организационной поддержкой большевиков и стал командиром отряда Красной армии.

Его полк был собран из одесских уголовников, боевиков-анархистов и мобилизованных студентов. Перед отправкой полка на фронт против Петлюры в Одессе был устроен шикарный банкет, на котором Мишке Япончику торжественно вручили серебряную саблю и красное знамя.

Однако благонадежности и революционной сознательности от людей Япончика ждать не приходилось. Из 2202 человек отряда до фронта дошло только 704 человека. Долго воевать воры тоже не захотели и быстро «навоевались». На обратном пути к Одессе Япончик был застрелен комиссаром Никифором Урсуловым, который получил за свой «подвиг» Орден Красного Знамени.

Котовский родился в 1881 году в дворянской семье. Родители его были не богаты, мать умерла, когда Грише было всего два года. Он не закончил ремесленное училище, бросил сельскохозяйственную школу и работал практикантом в имении князя Кантакузина.

Отсюда и начались славные дни Гришки-Кота. В молодого управляющего влюбилась княгиня, муж, узнав об этом, высек Гришку и выкинул в поле. Недолго думая, оскорбленный Котовский убил помещика, а сам скрылся в лесу, где собрал банду из 12 человек.

Слава гремела – Котовского боялась вся Бессарабия, газеты писали о нем, называя очередным Дубровским. Есть же где-то у Пушкина: «Грабительства одно другого замечательнее, следуют одно за другим. Начальник шайки славится умом, отважностью и каким-то великодушием…». Великодушие Григория Котовского, в итоге, при всей палитре личных качеств, стало основным для народной аудитории, создав Коту ореол Робина Гуда.

Впрочем, для того самого «народа» Григорий часто являлся «благодетелем». Так, Котовский и его 12 сподвижников спасли гонимых в Кишинёвскую тюрьму арестованных за аграрные беспорядки крестьян. Спасали громко, один из конвойных оставил расписку: «Освободил арестованных Григорий Котовский».

Котовскому пришлось побывать в местах лишения свободы дважды. И дважды бежать на волю. В первый раз Григорию помогли женщина и хлеб. Жена одного из начальников Кишиневской тюрьмы, навещавшая героя на покое, передала Котовскому буханку и курево, иными словами, опиум, браунинг, веревку и пилку.

Гришка выбрался, правда, гулял меньше месяца . Затем отправился в Сибирь на 10 лет. Через два года Григорий бежал. Пока Котовский бегал, миф о его благородстве крепчал. Говорили, что при налете на квартиру одного из владельцев банка, Котовский потребовал с супруги предпринимателя жемчужное колье. Госпожа Черкес не растерялась и, снимая драгоценности, разорвала нить. Котовский жемчуг поднимать не стал, улыбнулся женской находчивости.

У Григория Котовского, определённо, была административная жилка, и если бы не любовная авантюра с княгиней Контактузино, быть Коту не красным командиром, а врагом пролетариата. Котовскому нравилось управлять: после очередного побега, завладев чужим паспортом, Котовский вновь служил управляющим большого имения. Была у Котовского еще одна слабость – хотелось известности. Дав какому-то погорельцу денег, управляющий сообщил: «Стройся заново. Да брось благодарить, Котовского не благодарят».

В 1916 году Котовскому вынесли смертный приговор. Военно-полевой суд сошелся на том, что революции в поступках Котовского не было, осудили его как бандита-дворянина. Спасли бессарабского Робина Гуда женщина и писатель. О генеральше Щербаковой ничего не известно, а дружба между писателем Федоровым и Котовским продолжалась еще долго. Революция даровала Котовскому свободу. Где-то в Одессе он прошел военную подготовку, а потом забрался в Румынию.

Называя себя исключительно анархистом, Григорий самостоятельно формировал кавалерийские полки. Полки Котовского формировались из близких по духу ранее. Бывший уголовник, говорят, служил храбро, получил два наградных креста, слыл милосердным – его любили евреи и пять тысяч спасенных белых офицеров.

Будучи при крестах, в зените славы, готовя вступление красной армии в Одессу, Гришка, переодевшись в полковника, вывез из подвала государственного банка драгоценности. Для освобождения помещения ему потребовалось три грузовика. Впрочем, этот подвиг Григория Ивановича не разрушил его воинской карьеры.

Обманула удача красного командира единожды, но с чрезвычайным фатализмом. 6 августа 1925 года в совхозе Чебанка Григорий Котовский был застрелен Мейером (Майорчик). Разговоров об убийстве было множество. Говорили, что Майорчик, влюбленный в Ольгу Котовскую, устранил друга, говорили – убили по приказу «сверху». Смерть командира породила уйму слухов, не заслоняя, тем не менее, посмертную удачливость Гришки Кота. 11 августа 1925 года у Григория Котовского родилась дочь.

Ленька Пантелеев (настоящее имя Леонид Пантелкин) родился в 1902 году, в 17 лет вступил в Красную армию, воевал с белыми, после Гражданской устроился в псковское ВЧК, откуда вскоре был уволен. По одной версии «по сокращению штатов», по другой – из-за того, что проявил крайнюю неблагонадежность, начав воровать во время проведения обыска.

Затем Пантелеев перебрался в Петербург, где сначала пробовал найти работу, а затем ступил на путь бандитизма – сколотил банду и начал «грабить награбленное». Налеты банда Пантелеева проводила крайне успешно и театрально. Первым влетал главарь и представлялся: «Всем сохранять спокойствие! Это Ленька Пантелеев!». Конечно, за Пантелеевым шла охота, но оперативники раз за разом оставались с носом… Сегодня это объясняется очень просто – Пантелеев был агентов под прикрытием. Это косвенно подтверждает то, что в составе банды Леньки был ещё один бывший чекист и бывший комиссар батальона Красной армии, член РКП(б). Кроме того, банда Пантелеева ни разе не ограбила казенное учреждение, жертвами всегда становились частные предприниматели.

Осенью 1922 года при попытке ограбления обувного магазина банда Пантелеева попала в засаду. Ленька и его сообщники были арестованы. Суд приговорил их к расстрелу, но в следующую ночь они сбежали из Крестов (единственный удачный побег из этой тюрьмы за всю ее историю). Как Пантелееву удалось это сделать – история умалчивает…

Долго, впрочем, Пантелеев на свободе не гулял. Уже в феврале 1923 года, оказав сопротивление при аресте, он был застрелен оперативниками ГПУ.

Люди упрямо верили, что Пантелеев жив. Чтобы развеять этот миф, по распоряжению властей труп был выставлен на всеобщее обозрение в городском морге. Тысячи людей пришли посмотреть на тело, но родные и близкие его так и не опознали. Да и сделать это было невозможно – пуля попала в лицо.