Почему мужчина начинает дико бухать, как только уезжает жена
Позвонил Коля: «Слушай, поможешь? Надо шкафы на кухне повесить».
Они с женой купили шкафы, старые выбросили, жена решила было вызвать мастеров, но Коля строго произнес: «Ты что? А я зачем? Сам повешу!»
Ладно, согласилась жена. Тем более – они с дочкой улетали в Турцию, и вся эта прелесть с дрелью их бы никак не мучила.
Но шкафы одному невозможно, Коля и позвал меня.
Конечно, говорю, приеду. Но послезавтра. В пять вечера.
«Да как удобно, – отвечает. – Я не спешу, мои только через две недели вернутся».
Через день приезжаю. Захватил старую майку и джинсы – для работы.
Коля открывает, улыбается: «О, наконец!»
И вид у него подозрительно радостный, будто нам не шкафы вешать, а девушек приглашать на веселые танцы.
Входим на кухню. Там эти шкафы, стоят на полу. А на шкафах пивные бутылки. Пустые и много.
Коля, говорю, как же мы будем вешать?
«Что вешать?»
Шкафы, говорю. Ты не в том состоянии.
«А, чорт! Я про них и забыл. Давай лучше накатим. Я уже вискарика купил».
Нет, говорю, Николай, пить я не буду. И тебе не стоит. Короче, завтра приду, будем вешать.
«Что вешать?»
Шкафы, говорю.
«Зануда ты, Лёха. И не друг ни хрена. Я тебя звал выпить, а ты настроение портишь».
Я ушел. Вернулся назавтра. Коля долго не открывал. За дверью звучал Depeche Mode – гулко и напряженно. Мимо прошла соседка: «Не в себе он. С утра за выпивкой ходил. А ведь такой хороший человек, я ни разу его пьяным не видела».
Наконец, Коля открыл: «Ну чо, бухла принес?».
Ясно, сказал я. И снова ушел.
…Через неделю он позвонил: «Слушай, извини… Я остановился. Состояние жуткое… Это всё она виновата… Мужская свобода. Страшная вещь».
И ведь Коля совсем не алкаш, соседка права. Проблема в этой дурацкой свободе. Как только жена и дети исчезают, мужчина вдруг понимает: блин, у меня есть несколько дней, когда я могу что угодно.
Случается приступ эйфории: «Никто мне слова не скажет, вот же счастье!». И мужчина быстро становится подростком, которого оставили родители. У нас это мгновенно. Самые деловые и важные превращаются в дураков. Какая первая реакция на свободу у мужчины? Да, самая примитивная. Напиться. И так, чтоб уснуть в коридоре, подложив ботинок под голову. Есть в этом наш странный кайф, женщинам не понять. Опуститься до состояния разнузданной легкости, когда всё по фигу. До первобытного идиотизма.
У меня есть приятели – важные начальники, всякие топ-менеджеры, они ведут себя так же. Едва сплавят жен и детей – тут же к бару, пьют чуть ли не из горла Hennessy Paradis, занюхивают рукавом костюма Ermenegildo Zegna. И улыбаются блаженно.
Некоторые звонят девушкам. Но девушки тут совершенно не главное. Они как аксессуар свободы. Главное – бухать, бухать, бухать. Лихо и безоглядно.
Это даже можно было бы красиво именовать «психотерапией», «освобождением воли», «ментальным раскрепощением», если бы не жуткое похмелье, больная печень, а то и вызов нарколога.
Но всё-таки нам это нужно. Ничего не поделать. Жены звонят тревожно, они сходу подозревают неладное. Ну и пусть. Они так далеко, хахаха, а мы свободны, разнузданны, пьяны. И пусть всё идет к чорту.
…Да, а шкафы с Колей мы повесили. Утром того дня, когда должны были прилететь жена с дочкой. Последний саморез вкрутили минут за пятнадцать до их возвращения. Успели.
© Алексей БЕЛЯКОВ
Они с женой купили шкафы, старые выбросили, жена решила было вызвать мастеров, но Коля строго произнес: «Ты что? А я зачем? Сам повешу!»
Ладно, согласилась жена. Тем более – они с дочкой улетали в Турцию, и вся эта прелесть с дрелью их бы никак не мучила.
Но шкафы одному невозможно, Коля и позвал меня.
Конечно, говорю, приеду. Но послезавтра. В пять вечера.
«Да как удобно, – отвечает. – Я не спешу, мои только через две недели вернутся».
Через день приезжаю. Захватил старую майку и джинсы – для работы.
Коля открывает, улыбается: «О, наконец!»
И вид у него подозрительно радостный, будто нам не шкафы вешать, а девушек приглашать на веселые танцы.
Входим на кухню. Там эти шкафы, стоят на полу. А на шкафах пивные бутылки. Пустые и много.
Коля, говорю, как же мы будем вешать?
«Что вешать?»
Шкафы, говорю. Ты не в том состоянии.
«А, чорт! Я про них и забыл. Давай лучше накатим. Я уже вискарика купил».
Нет, говорю, Николай, пить я не буду. И тебе не стоит. Короче, завтра приду, будем вешать.
«Что вешать?»
Шкафы, говорю.
«Зануда ты, Лёха. И не друг ни хрена. Я тебя звал выпить, а ты настроение портишь».
Я ушел. Вернулся назавтра. Коля долго не открывал. За дверью звучал Depeche Mode – гулко и напряженно. Мимо прошла соседка: «Не в себе он. С утра за выпивкой ходил. А ведь такой хороший человек, я ни разу его пьяным не видела».
Наконец, Коля открыл: «Ну чо, бухла принес?».
Ясно, сказал я. И снова ушел.
…Через неделю он позвонил: «Слушай, извини… Я остановился. Состояние жуткое… Это всё она виновата… Мужская свобода. Страшная вещь».
И ведь Коля совсем не алкаш, соседка права. Проблема в этой дурацкой свободе. Как только жена и дети исчезают, мужчина вдруг понимает: блин, у меня есть несколько дней, когда я могу что угодно.
Случается приступ эйфории: «Никто мне слова не скажет, вот же счастье!». И мужчина быстро становится подростком, которого оставили родители. У нас это мгновенно. Самые деловые и важные превращаются в дураков. Какая первая реакция на свободу у мужчины? Да, самая примитивная. Напиться. И так, чтоб уснуть в коридоре, подложив ботинок под голову. Есть в этом наш странный кайф, женщинам не понять. Опуститься до состояния разнузданной легкости, когда всё по фигу. До первобытного идиотизма.
У меня есть приятели – важные начальники, всякие топ-менеджеры, они ведут себя так же. Едва сплавят жен и детей – тут же к бару, пьют чуть ли не из горла Hennessy Paradis, занюхивают рукавом костюма Ermenegildo Zegna. И улыбаются блаженно.
Некоторые звонят девушкам. Но девушки тут совершенно не главное. Они как аксессуар свободы. Главное – бухать, бухать, бухать. Лихо и безоглядно.
Это даже можно было бы красиво именовать «психотерапией», «освобождением воли», «ментальным раскрепощением», если бы не жуткое похмелье, больная печень, а то и вызов нарколога.
Но всё-таки нам это нужно. Ничего не поделать. Жены звонят тревожно, они сходу подозревают неладное. Ну и пусть. Они так далеко, хахаха, а мы свободны, разнузданны, пьяны. И пусть всё идет к чорту.
…Да, а шкафы с Колей мы повесили. Утром того дня, когда должны были прилететь жена с дочкой. Последний саморез вкрутили минут за пятнадцать до их возвращения. Успели.
© Алексей БЕЛЯКОВ
Комментарии3
