Правила жизни Ингеборги Дапкунайте

НЕ ЧИТАЙТЕ, что про меня в Википедии написано — там все неправда.

В ДЕТСТВЕ Я ВСЕГДА БЫЛА ТРЕТЬЕЙ. Если играли в продавца и продавщицу, то я, конечно, была последней в очереди.

КОГДА Я СМОТРЮ НА ФОТОГРАФИИ ИЗ ДЕТСТВА, Я ДУМАЮ, что люди, которые меня тогда окружали, были очень красивыми — мама, папа, тетя, дядя. Вот только Мальвина — моя няня — была не очень красивая, потому что во рту у нее осталась лишь пара зубов. Все равно я ее очень любила.

ПОМНЮ, МАМА В ДЕТСТВЕ ПОВЕЛА МЕНЯ К СТОМАТОЛОГУ, и пока она была в кабинете, стоматолог говорил, что не будет вырывать мне зубы, а когда мама вышла, эта собака — иначе назвать его не могу — вдруг вынул страшные щипцы и пошел ко мне. И тут я начала кричать: «Мама Дапкунене! Мама Дапкунене!» А Дапкунене — это фамилия моей мамы. Мама прибежала, меня спасла, а потом спрашивает: «Почему ты меня звала по фамилии?» А я говорю: «Ну ведь там много мам ждут, и ты не поймешь, какой ребенок кричит». А мама сказала: «Думаешь, по твоему плачу я не могу тебя узнать?»


Я ГОВОРЮ ТАК, КАК ГОВОРЮ. Мой акцент можно назвать плавающим. Если я провожу много времени с русскоговорящими людьми, акцент становится меньше. Когда я в другой стране, он жирнеет.

МЕНЯ, КОНЕЧНО, ТРОГАЕТ И КАСАЕТСЯ ВСЕ, что происходит в России, но формально и юридически я не русский человек. Я здесь на птичьих правах.

ВАЖНЕЕ БЫТЬ ЧЕЛОВЕКОМ, а не представителем великой державы.

Я ЖАЛЕЮ только о том, что не всегда показывала родным, как их люблю.

МОЯ МАМА — МЕТЕОРОЛОГ, поэтому, конечно, я верю в прогноз погоды. Метеорологи не занимаются глупостями.

МНЕ НРАВИТСЯ, когда меня узнают: почти всегда даю автограф и говорю «спасибо». Но почему-то последние два раза со мной хотели сфотографироваться в публичном туалете, и мне приходилось говорить: «Давайте выйдем из туалета». Я предпочитаю традиционно — в коридоре.

Я ЧАЩЕ ВСЕГО НЕ ПЬЮ НА ВЕЧЕРИНКАХ И НИЧЕГО НЕ ЕМ. На вечеринках, будем откровенны, дают какашки на палочках, и если тебя сфотографируют с такой какашкой, будет неловко.

ЕСЛИ ВЫ СПРОСИТЕ, какой возраст самый лучший, я скажу: вот как мой сейчас.

ДУМАЮ, ЕСЛИ БЫ Я ПОСТАВИЛА ЦЕЛЬ СТАТЬ СКАЗОЧНО БОГАТОЙ, я бы такой и была. Но удовольствие в жизни я получаю от другого.

Я ЛЮБЛЮ ХВАСТАТЬСЯ, но мое хвастовство заключается в наивной вере, что другие люди порадуются за меня, что мое счастье доставит им удовольствие.

В 1999 ГОДУ МЕНЯ ЧУТЬ НЕ АРЕСТОВАЛИ ЗА ТО, что я шла ночью по Тверскому бульвару. Это была поздняя весна, а может, июнь — какой-то прекрасный месяц. Уже светало, я шла без пальто, и у меня не было документов. Мне сказали: «Сейчас мы вас повезем в отделение». Я сказала: «Я актриса». «И где же вы снимались?» Я решила, что если скажу про «Интердевочку», то это будет не к месту, и начала думать, какие картины могли видеть милиционеры. «Утомленные солнцем», говорю. А они спрашивают: «Ну и кого вы там играли?» Я говорю: «Жену Котова». А они: «Ее же играла Дапкунайте».

Я ХОРОШО ВЫГЛЯЖУ? Но это же так условно. В детстве я была красивым ребенком. Потом стала некрасивым подростком. Я была худая, угловатая, а когда поступала на театральный, руководитель драмкружка сказал: «Естественно, ты поступишь. Будешь играть мальчиков».

МНЕ НЕ ВАЖНО, КАК ВЫГЛЯДИТ МУЖЧИНА. Привлекать в мужчине или отталкивать меня, скорее, способен запах.

САМОЕ ПРИЯТНОЕ В ЖИЗНИ — никогда не знаешь, что будет завтра. Я шла ночью по улице, встретила человека, а через три года вышла за него замуж. Правда, это была новогодняя ночь.

В САМОЛЕТЕ Я ЧАСТО ДУМАЮ: «Если он сейчас грохнется, можно будет сказать, что жизнь у меня была классная».