Николас Кейдж: от вершины успеха до дна и обратно. Супермен или неудачник?

Как же так вышло? Кинокритик Иван Афанасьев рассказывает о карьере артиста, за что его любят, за что ненавидят и почему Итан Хоук некогда назвал его «вторым актером после Марлона Брандо, который действительно что-то сделал для искусства».


Не все знают, но, вообще-то, первоначально Николас Кейдж носил фамилию Коппола — совсем как его звездный дядя, режиссер «Крестного отца» Фрэнсис Форд. Сам Кейдж впоследствии признавался, что отец, профессор литературы, склонял его к идее стать писателем и у них даже был небольшой конфликт на этой почве. Тем не менее в итоге Огюст Коппола принял путь Николаса — быть актером. И даже во многом на него повлиял: в детстве показывал сыну много классики, включая картины Федерико Феллини и Акиры Куросавы, а также фильмы немецкого экспрессионизма, в частности сильно повлиявший на будущего артиста «Носферату, симфония ужаса» — впоследствии он выступит продюсером фильма «Тень вампира» о съемках этой картины.


У Николаса Копполы была вполне реальная возможность прославиться за счет звездной фамилии, но он сменил ее на Кейдж в самом начале карьеры — в честь одного из любимых персонажей комиксов, здоровяка Люка Кейджа, а также любимого композитора, авангардиста Джона Кейджа. А еще потому, что на съемках его постоянно подкалывали из-за происхождения. Например, на съемках фильма «Беспечные времена в "Риджмонт Хай"» одной из самых популярных шуток было: «Люблю запах Николаса по утрам!» (за пару лет до этого как раз вышел «Апокалипсис сегодня»).

Поэтому, когда в 1983 году вышел первый (из трех) совместных фильмов актера и его дяди «Бойцовая рыбка», в титрах он уже числился как Николас Кейдж. Актер с яркой внешностью и харизмой сразу приглянулся режиссерам, в том числе за счет необычной манеры игры, которую он сам называет «нуво-шаманизм»: чтобы вжиться в роль, он старается испытать на себе все, что мог испытывать в жизни его персонаж.


Например, на съемках фильма Алана Паркера «Птаха», в котором он сыграл ветерана Вьетнама с ПТСР, Кейдж сам вырвал себе два передних зуба, которые его герой потерял на войне, — логичнее, если примерить на себя его актерскую логику, чем если бы их аккуратно удалил дантист. Погружаясь в роль, он мог позволить себе отхождения от сценария и много импровизировал, порой уходя в раж, сравнимый как раз с шаманским камланием. На съемках ставшего культовым впоследствии фильма «Поцелуй вампира», того самого, где Кейдж пучит глаза, актер не только съел живого таракана, но и бродил в окровавленной рубашке в одной из сцен, «приставая» в таком образе к случайно встреченным людям — и здорово их тем самым распугивая. Это тоже была часть погружения в образ.

В итоге странный фильм о человеке, вообразившем себя вампиром, принес ему немалый успех, который он закрепил съемками в «Диких сердцем» Дэвида Линча. Знаменитый «змеиный» пиджак в этом фильме сделал образ актера каноничным. В 1998 году даже вышла картина Брайана Де Пальмы «Глаза змеи», в которой персонаж Кейджа носил рубашку похожей расцветки. В итоге змеи стали своеобразным символом Кейджа и его образа — позже он даже купил двух кобр, чтобы изучать их поведение для своих актерских дел, и однажды они чуть его не убили.


Вообще 1990-е стали «серебряным веком» для актера: именно в это десятилетие вышли наиболее яркие фильмы с его участием — например, малобюджетная драма Майка Фиггиса «Покидая Лас-Вегас». За роль запойного сценариста Бена Сандерсона Кейдж получил первый и пока что единственный «Оскар» в своей карьере. Несложно догадаться, как он погружался в роль для этого образа: на две недели уехал в Дублин, где пил в отеле и снимал себя на камеру, чтобы позже изучить, как он смотрится в кадре, будучи пьяным.


Во второй половине 1990-х Кейдж ворвался в коммерческий кинематограф ролью в «Скале» — начиненном взрывчаткой блокбастере Майкла Бэя, в котором сыграл специалиста ФБР по химоружию. Тогда публика открыла для себя новое амплуа актера — так он стал звездой боевиков.


Все мы помним хитовые картины с его участием «Воздушная тюрьма» и «Без лица» — и снова здесь он применил свою актерскую тактику, копируя мимику и повадки партнера по кадру, Джона Траволты. Сам он признавался, что в некоторые моменты настолько уходил в эту роль, что чувствовал, будто почти «теряет связь со своим телом» (логично, ведь он играл в «теле» персонажа Траволты). Фанатичность в этом деле принесла свои плоды: Кейдж быстро стал одним из самых высокооплачиваемых артистов Голливуда. За период с 1996 по 2011 год он заработал более $150 млн (и речь лишь о гонорарах, без отчислений за сборы), из которых по $20 млн — за роли в «Угнать за 60 секунд», «Говорящие с ветром» и «Сокровище нации».


Неудивительно, что такой успех здорово вскружил голову актеру, дорвавшемуся до больших денег. В 2000-х Кейдж, помимо актерских успехов, прославился еще и тем, что тратил огромные средства на баснословные и в целом очень странные покупки. Впрочем, этим он грешил и раньше: например, в 1986 году приобрел осьминога (и назвал его Крутышом!), сказав, что это талисман, который поможет его карьере. Видимо, и впрямь сработало — правда, едва ли то же самое можно сказать обо всех прочих его покупках, которые приносили ему больше проблем, чем удачи.

Например, одной из самых диких стал печально известный особняк Дельфины Лалори в Новом Орлеане, в котором в XIX веке одноименная маньячка-аристократка убивала своих рабов. Причин для такой странной покупки сам Кейдж озвучил две: любовь к аттракциону «Дом с привидениями» в Диснейленде, а также очарование Нового Орлеана.


Это приобретение, как и многие другие в сфере недвижимости, которую Кейдж довольно бездумно скупал (в этот список входили не только дома, но и замки, даже остров на Багамах), в итоге стало неподъемным грузом. Фирменная раскрепощенность актера не только на съемочной площадке, но и за ее пределами вкупе с богемным образом жизни (например, у актера был автопарк с десятками дорогих автомобилей) сыграла с актером злую шутку. Способствовало этому снижение, скажем так, уровня качества Кейджа и проектов, в которых он участвовал.

Его роли в 2000-х, например в «Выборе капитана Корелли» Джона Мэддена, подвергались критике со стороны и прессы, и обычных зрителей. Вышедший в 2002 году режиссерский дебют Кейджа «Жиголо» был разгромлен так сильно, что кинотеатрам пришлось снимать картину с проката раньше времени. В том же году он, правда, получил свою вторую номинацию на «Оскар» — за роль в «Адаптации» Спайка Джонса, но спад был слишком заметен.


Усугублялась и без того не самая радужная картина (актер-транжира, на фоне безмерного личного обогащения превратившийся в довольно безликого артиста) еще и скандалами в личной жизни. В августе все того же 2002 года, после двух лет отношений, он женился на Лизе Мари Пресли — дочери Элвиса, фанатом которого Кейдж был с детства. А через три месяца пара подала на развод: злые языки говорили, что это было просто еще одно «приобретение» актера, которое перестало быть интересным, попав к нему в руки.

Кстати, брак был расторгнут официально лишь спустя два года, в 2004-м. Почти сразу после этого Кейдж женился уже в третий раз — на Элис Ким, 19-летней официантке берлинского ресторана The Grand, которая была младше его более чем в два раза. В 2005-м Ким родила Кейджу сына, которого тот назвал... Кал-Эл. Да, настоящим именем Супермена, роль которого Кейдж мечтал сыграть с детства (и даже купил когда-то за $150 тыс. самый первый выпуск о супергерое, который у него позже украли, — еще одна безумная покупка).


Все эти скандалы и новости вкупе с измельчавшей актерской игрой Кейджа (монументальным ролям из 1990-х он в тот период предпочитал роли в поверхностных блокбастерах вроде «Сумасшедшей езды») не могли не сказаться на его коммерческом успехе. Фильмы с Кейджем стали стремительно терять в сборах, а то и просто проваливаться в прокате.

Например, один из худших проектов с участием актера, ремейк «Плетеного человека», собрал всего $38 млн (при $40 млн бюджета), а актерскую игру Кейджа в нем называли одной из самых слабых в карьере актера и заслуженно отметили его номинацией на «Золотую малину» (их у него за карьеру, кстати, было аж шесть штук, включая две части «Призрачного гонщика»). Считается, что с этого фильма Кейдж получил своего рода черную метку — почти все дальнейшие картины с ним проваливались в прокате.



Однако если выбрать один главный провал в карьере актера (не считая сугубо коммерческого, но эпохального фиаско «Медальона», собравшего $6 млн при бюджете $35 млн), это будет «Ученик чародея». Фильм Disney за $150 млн, отчасти выделенных самим Кейджем, который рассматривался как начало новой франшизы и «возрождения» карьеры актера, слабо продавался, подвергся критике и окончательно убедил публику: Кейдж больше не гарант хороших сборов, а ровно наоборот.

Многочисленные проблемы с финансами при этом никуда не делись: в 2009 году актер и его бизнес-менеджер Сэм Левин обменялись встречными исками. Кейдж утверждал, что из-за менеджера он влез в огромные долги (и это правда, в дальнейшем правительство США даже изъяло у актера часть недвижимости, включая тот самый особняк Лалори). Левин, в свою очередь, обвинял актера, что тот живет не по средствам. В итоге обе стороны решили вопрос полюбовно, но у Кейджа с того момента начался худший период в жизни: крупные студии перестали предлагать контракты, роялти заканчивались, а новых достойных ролей не было.


В 2010-х Кейдж снялся в огромном количестве крайне посредственных картин, в основном в жанре боевика, на которые был вынужден соглашаться, лишь бы расквитаться с налоговой. Именно в тот период стали появляться многочисленные мемы и фотожабы с актером — вроде тех, где он стоит с невероятно грустным лицом в национальном казахском наряде в качестве приглашенного гостя на кинофестивале «Евразия».

Неким апофеозом публичных проблем Кейджа стал скандал, связанный с женой Элис Ким: на съемках того самого злосчастного «Медальона» в Новом Орлеане, уже будучи по уши в проблемах и долгах, он, напившись, поссорился с супругой, толкнул ее, а потом бегал по улицам города, стучался в чужие дома и в итоге нагрубил полиции, за что его в итоге и задержали. Отпустили, правда, без оформления протокола, но этот случай надолго закрепил за ним его новый, крайне спорный образ. Роли крутых парней и ловеласов сменились ролями изгоев и неудачников. Таким был, например, его герой в одном из немногих удачных фильмов того периода — одинокий дровосек, взявший на попечение пропащего парня-сироту в картине «Джо» 2013 года. Почти аналогичного героя Кейдж сыграл и спустя пять лет в хорроре «Мэнди», правда, рубил он (или, вернее, пилил бензопилой) на этот раз не деревья, а оккультистов и разнообразную нечисть, мстя им за убитую жену и постепенно сходя с ума.



Неожиданно фильм Паноса Косматоса, похожий на безумный наркотрип, открыл публике актера заново — его фирменный «шаманизм», граничащий с одержимостью ролью, привел зрителей и критиков в восторг. Считается, что именно этот фильм стал точкой отсчета нового этапа в его карьере.

Публика открыла для себя свежего, особенно «безумного» Кейджа в таких фильмах, как «Цвет из иных миров», «Страна чудес Вилли» и «Узники страны призраков». Но главное достижение в «обновленной» карьере Кейджа — фильм «Свинья». Его герой Роб — добровольный отшельник, живущий в лесу со свинкой, которая разыскивает трюфели на продажу. После того как ее похищают, он отправляется на поиски — и мы узнаем о герое много нового, неожиданного и подчас даже шокирующего. Но самым шокирующим для публики (в лучшем смысле) стал сам Кейдж — одновременно бесконечно грустный в этом образе и в то же время монументальный. Безусловно, это одна из лучших ролей, в которую он будто вложил весь свой выстраданный за долгую карьеру опыт.


«Свинья» закрепила «ренессанс» карьеры актера, которая уверенно пошла на взлет. В 2022 году он даже сыграл самого себя в фильме «Невероятная тяжесть огромного таланта», который иронично осмыслял прошлое Кейджа, некогда звезды боевиков. Тогда же в интервью журналу GQ актер поделился новостью: он наконец-то выплатил все долги, которые у него были. Это событие, которое, безусловно, может стать финальной точкой в затянувшемся было депрессивном эпизоде его карьеры: наконец-то он освободился и от бремени славы, что преследовала его на пике карьеры, и от огромных богатств, чуть было не доведших его до полного краха, и от необходимости сниматься в чем попало.

Обновленного Николаса зрители увидели в картине с его участием «Герой наших снов» — черной комедии с элементами фэнтези, в которой персонаж Кейджа, скромный профессор биологии, вдруг начинает являться во снах и кошмарах всем людям на планете.


Сюжет этого фильма (как, впрочем, и всех заметных фильмов с Кейджем последних нескольких лет) знаменателен хотя бы тем, что его можно назвать в каком-то смысле автобиографичным. Режиссер и автор сценария Кристофер Боргли говорил, что не писал специально под него, но на этапе выбора актера стало ясно: это идеальная роль именно для Кейджа. Ведь кто, как не он, знает на своем опыте, что такое стать сперва одним из самых обсуждаемых людей планеты, повестись на замаячивший шанс здорово прославиться, получить знатную долю гнева в свой адрес и оказаться «отмененным» практически для всех. Возможно, именно поэтому актеру удалось сыграть эту роль так естественно, непринужденно, а потому достоверно.

Хочется верить, что то же самое можно будет сказать про дальнейшую жизнь Николаса Кейджа — что она после всех искушений, проблем и лишений наконец-то пойдет естественным, непринужденным образом. А мы будем продолжать наслаждаться фирменной эксцентрикой одного из самых талантливых и обаятельных «неудачников» Голливуда, которому удача наконец-то улыбнулась снова.